Сожаления о незнании арабского.
Сожаления о незнании арабского. И о состоянии переводов с оного сравнительно с антиковедением. И о состоянии востоковедной литературы в библиотеках г. Москвы.
Вот хотел тихий мирный человек (я) в кои-то веки почитать подробнее про своего любимого халифа ал-Валида [II] б. Язида (род. между 704 и 708, правил в 743-744) - так сказать, "халифа, который хотел быть королем". Халиф этот был даже для Умаййадов замечателен (конечно, по сравнению с первыми Аббасидами замечателен будет почти кто угодно - нет такого вероломства, убийства невинных или соратников, предательства и клятвопреступления, которых они не совершили для своих великих целей. До них ничего похожего Умаййадам и присниться не могло, как и предшественникам Умаййадов. Все это делалось под лозунгами свержения нечестивой династии этих самых Умаййадов и Возрождения Истинного Благочестия, наряду с обещаниями прекратить обременительное для подданных строительство каналов и дворцов и сократить налоги. Нет надобности указывать, что строительство только усилилось, повысились и налоги, а вот с ересями и "неверием" действительно стали бороться с небывалым размахом).
Про Валида же б.Йазида традиции запомнилось прежде всего то, что он терпеть не мог истинной веры (и никакой другой), и даже как-то раз в клочья расстрелял из лука Коран, сочинив об этом стишок:
Грозишь тому, кто противостоит?
Вот, я такой, кто противостоит!
Как увидишься с Аллахом в день Страшного Суда,
так расскажи Аллаху: "Это продырявил меня Валид!"
Отправившись же в бытность кронпринцем (при своем дяде, халифе Хишаме) в хаджж, Валид взял с собой друзей, вино и охотничьих собак, и говорил направо и налево, что непосредственно на Каабе разобьет палатку и будет в той палатке сидеть с этими самыми друзьями и охотничьими собаками, и будут они (он и друзья, а не собаки) там, на Каабе, пить вино и распевать песни. Эти самые друзья его и отговорили от этакой затеи - уж очень им не хотелось рисковать. Конечно, с тех времен, когда Мекка и Медина были взяты и разгромлены войсками Умаййадов, священные города сильно притихли, но не настолько, чтобы такое молча вынести, да и сам халиф Хишам не потерпел бы такого неприличия.
В замке Валида II Каср Амра даже фрески с обнаженной женской и мужской натурой имелись (меня убеждают соображения тех, кто считает соответствующие постройки принадлежащими Валиду, а не его старшим родичам).
Под впечатлением от таких и многих подобных тому вещей кто-то его даже и за манихея посчитал, но манихеем он, конечно, не был ни в какой степени. Он не любил городов, жил в замках в степи, предан был доисламской древности, ее преданиям и поэзии, сам был поэтом и музыкантом (считается одним из первых по уровню поэтов второго ряда в арабской поэзии), сочинявшим винные и любовные песни.
Собственно, именно из-за неверия его и сверг и уничтожил другой Умаййад, его же племянник Йазид, хотя большой поддержки в войсках и народе для этого не сыскал - к Валиду, как видно по всему, большинство арабов относилось хорошо. Йазид даже не осмелился посылать на свержение Валида ни одной военной части, не надеялся на повиновение - кликнул клич добровольцам, но просто по доброй воле почти никто не пошел, и пришлось ему предлагать за участие в этом рейде по две тысячи дирхемов на человека (пять годовых жалований воина, свыше десятка годовых заработков ремесленника), и даже на этих условиях нанялось к нему только 2000 человек из нескольких десятков тысяч потенциальных бойцов. В Химсе сразу после убийства Валида подняли мятеж против Йазида просто в отместку за смерть Валида. А лучший залог тому, что людям Валид был по нраву - то, что когда еще один Умаййад, Марван вскоре начал бороться против линии Йазида за власть, мятеж он поднял не непосредственно в свою пользу, а под лозунгом добычи престола для сыновей Валида. Марван в итоге и победил. Это означает, что большинство арабских племен Валида настолько ценило, что выступление во имя утверждения у власти его сыновей обещало большую поддержку и было выигрышным ходом.
И в самом деле, Валид точно соответствовал характеристике, данной Эдуарду VII его тезкой, министром Греем: "Его умение наслаждаться жизнью было соединено с положительным и сильным желанием, чтобы и всякий другой тоже мог наслаждаться жизнью". Валид II сразу по приходу к власти повысил рядовым "бюджетникам" и заслуженным людям жалованья и пенсии, ввел (вероятно, все же только в столичной провинции) помощь слепым, увечным и паралитикам за государственный счет (он стал им выплачивать пенсии и за счет казны приставил к ним помощников), воинам и иным служащим стал давать прибавку на содержание жен и детей - и сделал всё это, не повышая налогов.
Впоследствии его и традиция, и новейшая литература обвиняла и в полном небрежении делами правления, и в жестокости, и в расточительности (якобы он растратил казну на свои дворцы). На деле не было ни того, ни другого, ни третьего. По поводу небрежения делами правления - напротив, у Валида констатируется вполне продуманная и весьма специфическая концепция власти (так сказать, "то, о чем мечтал Муавия, но боялся спросить") - власть халифа должна стать властью абсолютного монарха и передаваться по наследству по его воле, халиф не должен делить влияние с родственниками, улемами и т.д., наставники в вере не должны иметь никакого влияния на дела, халиф объявляется единственным авторитетом, кто вправе судить о том, что угодно, а что не угодно Аллаху. В общем, обычная монархия - полный отказ от заветов Мухаммада и праведных халифов.
Касательно жестокости - при разборе данных удивляешься как раз тому, что Валид был весьма снисходителен, легок нравом и милостив; по меркам того времени он проявлял никоим образом не жестокость, а весьма систематические и необычные даже в сравнении с вообще отнюдь не зверскими Умаййадами терпение, великодушие и пощадливость. (Убили его не из-за этого, а из-за наследственного пренебрежения своей безопасностью. Ни его предшественник, достаточно жесткий Хишам, ни он сам не держали при себе какой-либо гвардии, а имели при себе в своих резиденциях всего по нескольку сот человек дворцовой охраны). Даже посылая войска на занятый было византийцами Кипр (и не очень надеясь его удержать), он велел дать мусульманам, поселенным там ранее, во времена арабского владычества, свободный выбор: кто предпочел бы остаться подданным Византии, пусть уезжает в византийские владения, а кто хотел бы остаться подданным халифата - тот должен за государственный счет эвакуироваться в Сирию, ибо остров может снова попасть в руки Византии, и негоже оставлять на нем мусульман. Примечательна тут готовность халифа учесть пожелания тех мусульман, кто за время византийской власти связался с ромеями и хотел бы остаться с ними, пойти им навстречу и отправить их в ромейские владения!
Касательно расточительности - степные дворцовые комплексы Валида (по нескольку двухэтажных зданий, разбросанных в пространствах примерно 500 на 500 метров) были попросту не таковы, чтобы особенно дорого стоить; кроме того, по сообщению источника, по смерти Валида в центральной казне оставалось почти 50 млн. динаров (700 млн. дирхемов). Даже если считать, что источник ошибся, назвав динары вместо дирхемов - то есть ошибся в 14 раз, и 50 млн. было именно дирхемов - то выходит тоже немало: со всей империи в центрадьную казну и присылалось, наверное, порядка 40 млн. дирхемов в год. Если же источник не ошибся - то сумма была просто колоссальная.
В общем, человек более чем примечательный. Из источников о нем много говорится у Табари, Масуди, в «Книге песен» ал-Исфахани, в «Родословиях знатных» ал-Балазури. И что же? «Книга песен» и «Родословия знатных» не переведены вообще. Табари полностью переведен на аглицкий, но из этого 40-томного издания в Москву попало тома два, и нужного - 26-го - в ней нет. Спасибо гугль-букам. Перевод Масуди есть, и то слава богу. Ну и есть издания оригиналов - ежели знаешь по-арабски, так и хорошо.
Из литературы - специально ему посвящены две монографии - Derenk, Dieter. Leben Und Dichtung Des Omaiyadenkalifen Al-Walid Ibn Yazid: Ein Quellenkritischer Beitrag. Freiburg, 1974 и Hamilton, Robert. Walid and His Friends: An Umawad Tragedy (Oxford Studies in Islamic Art 6). Oxford, 1988. Обеих в Москве, натурально, нет.
И три-четыре статьи: Gabrieli, Francesco. Al-Walid ibn Yazid: Il califfo e il poeta // Rivista degli studi orientali 15 (1934) - слава :богу, имеется в Химках и в ИНИОНе; Blachere, Regis. Le prince omayyade al-Walid [II] Ibn Yazid et son role litteraire // Id. Analecta. Damas, 1975 - cлава богу, имеется в РГБ и ИНИОНе; и, наконец, Hillenbrand, Robert. La Dolce Vita in Early Islamic Syria: The Evidence of Later Umayyad Palaces - напечатана им аж в трех разных изданиях за 20 лет в Москву не попало ни одно.
Ну и Judd, Steven. Reinterpreting Al-Walid B. Yazid || JAOS 128 (2008). Это есть даже и в сети.
В целом же - хнык, пичалька.
Вот хотел тихий мирный человек (я) в кои-то веки почитать подробнее про своего любимого халифа ал-Валида [II] б. Язида (род. между 704 и 708, правил в 743-744) - так сказать, "халифа, который хотел быть королем". Халиф этот был даже для Умаййадов замечателен (конечно, по сравнению с первыми Аббасидами замечателен будет почти кто угодно - нет такого вероломства, убийства невинных или соратников, предательства и клятвопреступления, которых они не совершили для своих великих целей. До них ничего похожего Умаййадам и присниться не могло, как и предшественникам Умаййадов. Все это делалось под лозунгами свержения нечестивой династии этих самых Умаййадов и Возрождения Истинного Благочестия, наряду с обещаниями прекратить обременительное для подданных строительство каналов и дворцов и сократить налоги. Нет надобности указывать, что строительство только усилилось, повысились и налоги, а вот с ересями и "неверием" действительно стали бороться с небывалым размахом).
Про Валида же б.Йазида традиции запомнилось прежде всего то, что он терпеть не мог истинной веры (и никакой другой), и даже как-то раз в клочья расстрелял из лука Коран, сочинив об этом стишок:
Грозишь тому, кто противостоит?
Вот, я такой, кто противостоит!
Как увидишься с Аллахом в день Страшного Суда,
так расскажи Аллаху: "Это продырявил меня Валид!"
Отправившись же в бытность кронпринцем (при своем дяде, халифе Хишаме) в хаджж, Валид взял с собой друзей, вино и охотничьих собак, и говорил направо и налево, что непосредственно на Каабе разобьет палатку и будет в той палатке сидеть с этими самыми друзьями и охотничьими собаками, и будут они (он и друзья, а не собаки) там, на Каабе, пить вино и распевать песни. Эти самые друзья его и отговорили от этакой затеи - уж очень им не хотелось рисковать. Конечно, с тех времен, когда Мекка и Медина были взяты и разгромлены войсками Умаййадов, священные города сильно притихли, но не настолько, чтобы такое молча вынести, да и сам халиф Хишам не потерпел бы такого неприличия.
В замке Валида II Каср Амра даже фрески с обнаженной женской и мужской натурой имелись (меня убеждают соображения тех, кто считает соответствующие постройки принадлежащими Валиду, а не его старшим родичам).
Под впечатлением от таких и многих подобных тому вещей кто-то его даже и за манихея посчитал, но манихеем он, конечно, не был ни в какой степени. Он не любил городов, жил в замках в степи, предан был доисламской древности, ее преданиям и поэзии, сам был поэтом и музыкантом (считается одним из первых по уровню поэтов второго ряда в арабской поэзии), сочинявшим винные и любовные песни.
Собственно, именно из-за неверия его и сверг и уничтожил другой Умаййад, его же племянник Йазид, хотя большой поддержки в войсках и народе для этого не сыскал - к Валиду, как видно по всему, большинство арабов относилось хорошо. Йазид даже не осмелился посылать на свержение Валида ни одной военной части, не надеялся на повиновение - кликнул клич добровольцам, но просто по доброй воле почти никто не пошел, и пришлось ему предлагать за участие в этом рейде по две тысячи дирхемов на человека (пять годовых жалований воина, свыше десятка годовых заработков ремесленника), и даже на этих условиях нанялось к нему только 2000 человек из нескольких десятков тысяч потенциальных бойцов. В Химсе сразу после убийства Валида подняли мятеж против Йазида просто в отместку за смерть Валида. А лучший залог тому, что людям Валид был по нраву - то, что когда еще один Умаййад, Марван вскоре начал бороться против линии Йазида за власть, мятеж он поднял не непосредственно в свою пользу, а под лозунгом добычи престола для сыновей Валида. Марван в итоге и победил. Это означает, что большинство арабских племен Валида настолько ценило, что выступление во имя утверждения у власти его сыновей обещало большую поддержку и было выигрышным ходом.
И в самом деле, Валид точно соответствовал характеристике, данной Эдуарду VII его тезкой, министром Греем: "Его умение наслаждаться жизнью было соединено с положительным и сильным желанием, чтобы и всякий другой тоже мог наслаждаться жизнью". Валид II сразу по приходу к власти повысил рядовым "бюджетникам" и заслуженным людям жалованья и пенсии, ввел (вероятно, все же только в столичной провинции) помощь слепым, увечным и паралитикам за государственный счет (он стал им выплачивать пенсии и за счет казны приставил к ним помощников), воинам и иным служащим стал давать прибавку на содержание жен и детей - и сделал всё это, не повышая налогов.
Впоследствии его и традиция, и новейшая литература обвиняла и в полном небрежении делами правления, и в жестокости, и в расточительности (якобы он растратил казну на свои дворцы). На деле не было ни того, ни другого, ни третьего. По поводу небрежения делами правления - напротив, у Валида констатируется вполне продуманная и весьма специфическая концепция власти (так сказать, "то, о чем мечтал Муавия, но боялся спросить") - власть халифа должна стать властью абсолютного монарха и передаваться по наследству по его воле, халиф не должен делить влияние с родственниками, улемами и т.д., наставники в вере не должны иметь никакого влияния на дела, халиф объявляется единственным авторитетом, кто вправе судить о том, что угодно, а что не угодно Аллаху. В общем, обычная монархия - полный отказ от заветов Мухаммада и праведных халифов.
Касательно жестокости - при разборе данных удивляешься как раз тому, что Валид был весьма снисходителен, легок нравом и милостив; по меркам того времени он проявлял никоим образом не жестокость, а весьма систематические и необычные даже в сравнении с вообще отнюдь не зверскими Умаййадами терпение, великодушие и пощадливость. (Убили его не из-за этого, а из-за наследственного пренебрежения своей безопасностью. Ни его предшественник, достаточно жесткий Хишам, ни он сам не держали при себе какой-либо гвардии, а имели при себе в своих резиденциях всего по нескольку сот человек дворцовой охраны). Даже посылая войска на занятый было византийцами Кипр (и не очень надеясь его удержать), он велел дать мусульманам, поселенным там ранее, во времена арабского владычества, свободный выбор: кто предпочел бы остаться подданным Византии, пусть уезжает в византийские владения, а кто хотел бы остаться подданным халифата - тот должен за государственный счет эвакуироваться в Сирию, ибо остров может снова попасть в руки Византии, и негоже оставлять на нем мусульман. Примечательна тут готовность халифа учесть пожелания тех мусульман, кто за время византийской власти связался с ромеями и хотел бы остаться с ними, пойти им навстречу и отправить их в ромейские владения!
Касательно расточительности - степные дворцовые комплексы Валида (по нескольку двухэтажных зданий, разбросанных в пространствах примерно 500 на 500 метров) были попросту не таковы, чтобы особенно дорого стоить; кроме того, по сообщению источника, по смерти Валида в центральной казне оставалось почти 50 млн. динаров (700 млн. дирхемов). Даже если считать, что источник ошибся, назвав динары вместо дирхемов - то есть ошибся в 14 раз, и 50 млн. было именно дирхемов - то выходит тоже немало: со всей империи в центрадьную казну и присылалось, наверное, порядка 40 млн. дирхемов в год. Если же источник не ошибся - то сумма была просто колоссальная.
В общем, человек более чем примечательный. Из источников о нем много говорится у Табари, Масуди, в «Книге песен» ал-Исфахани, в «Родословиях знатных» ал-Балазури. И что же? «Книга песен» и «Родословия знатных» не переведены вообще. Табари полностью переведен на аглицкий, но из этого 40-томного издания в Москву попало тома два, и нужного - 26-го - в ней нет. Спасибо гугль-букам. Перевод Масуди есть, и то слава богу. Ну и есть издания оригиналов - ежели знаешь по-арабски, так и хорошо.
Из литературы - специально ему посвящены две монографии - Derenk, Dieter. Leben Und Dichtung Des Omaiyadenkalifen Al-Walid Ibn Yazid: Ein Quellenkritischer Beitrag. Freiburg, 1974 и Hamilton, Robert. Walid and His Friends: An Umawad Tragedy (Oxford Studies in Islamic Art 6). Oxford, 1988. Обеих в Москве, натурально, нет.
И три-четыре статьи: Gabrieli, Francesco. Al-Walid ibn Yazid: Il califfo e il poeta // Rivista degli studi orientali 15 (1934) - слава :богу, имеется в Химках и в ИНИОНе; Blachere, Regis. Le prince omayyade al-Walid [II] Ibn Yazid et son role litteraire // Id. Analecta. Damas, 1975 - cлава богу, имеется в РГБ и ИНИОНе; и, наконец, Hillenbrand, Robert. La Dolce Vita in Early Islamic Syria: The Evidence of Later Umayyad Palaces - напечатана им аж в трех разных изданиях за 20 лет в Москву не попало ни одно.
Ну и Judd, Steven. Reinterpreting Al-Walid B. Yazid || JAOS 128 (2008). Это есть даже и в сети.
В целом же - хнык, пичалька.