Рецензия: А.Пыжиков "Взлёт над пропастью 1890-1917".
Название несколько пафосное, но не смотря на определённые недостатки изложения (книга больше похожа на сборник исторических эссе, чем на структурированное исследование) - Александр Пыжиков копает очень и очень интересные темы.
У нас как воспринимается царствование Николая II? Как чёрно-белая дихотомия. Либо прогнивший царизм, где царь-ампиратор чуть ли не лично каждого крестьянина эксплуатировал, до благолепных картин, где в России назло морозам расцветают бананья, а народишко в счастливой плодовитости обгоняет китайскую нацию. Как всегда в реальности картина была более сложная. Российская империя никак не пребывала в единстве: ни в благолепной приверженности престолу, ни в рамках классовых расскладов. Более того, все эти противоречия выплывали из исторического базиса империи, что значительно усложняло её реформирование.
Для позднеимперской России это проявлялось в умирающей архаике сословного общества, где власть сосредотачивалась в руках императора и высшей аристократии, и одновременно - в острой необходимостью модернизации, что требовало вывода на общественную арену новых деятельных и образованных слоёв населения. Поэтому сильную роль при дворе по-прежнему играла аристократия (особенно великие князья), которые являлись, прежде всего, лендлордами и военной косточкой. Они мало смыслили в промышленном развитии, но были не прочь поучаствовать в попиле бюджета на этом направлении, имея доступ к правящему телу по праву крови. Что привлекало к ним массу спекулянтов и аферистов, выжимающих соки из российского бюджета. К правлению Николая II эти "прожекты" высшей аристократии настолько достали царствующих особ, что особой фаворы к дворцовой камарилье государи не испытывали, периодически прокатывая Великих князей с очередными авантюрами. Не удивительно, что в позднеимперский период значительная часть аристократиеских семейств встало в оппозицию к царствующему родственнику.
С другой стороны, в схватке за влияние в стране сошлись Московская и Питерская промышленные группы. "Москвичи" - это посконная буржуазия, выросшая из российского купечества (подчас - старообрядческого). На этом, собственно, плюсы заканчиваются. Это была очень специфическая страта предпринимателей, скорее, сословного плана (которая воспринимала свой бизнес - как кормление), чей производственный идеал заключался во всевластной олигархии. Попытки властей опереться на эту группу в период царствования Александра III не дала должных результатов. Поэтому в конце XIX - начале XX века на арену вышла Питерская промышленная группа, опиравшаяся на банковские структуры и иностранный капитал. И не последнюю роль в её возвышении сыграла высшая российская бюрократия, которая у А.Пыжикова получила эпитет "просвещённая".
Генезис этой бюрократии достаточно занимателен. Дело в том, что при Екатерине II государственные должности, как правило, получали аристократы в силу своих родовых привелегий. Понятное дело, что с образованием и административными способностями здесь было - как повезёт. Что существенно сказывалось на управлении страной. Такое положение дел не устраивало государей, которые предпринимали разнообразные реформы, чтобы исправить положение дел. Как правило, добиться желаемого результата не получалось (и, прежде всего, в силу того, что исходный материал был не очень) - тем не менее, сдвиги постепенно нарастали. Так либеральные реформы М.Сперанского при Александре I, в целом, забуксовали, но у них выстрелил один очень важный момент. 6 августа 1809 г. был издан указ «О правилах производства в чины по гражданской службе и об испытаниях в науках для производства в коллежские асессоры и статские советники». Он предусматривал, что условием производства в чин коллежского асессора (VIII класс), наряду с выслугой и одобрением начальства, стало обучение в одном из университетов Российской империи или сдача там специального экзамена. То есть государева служба стала требовать образованность, и в высшие учебные заведения потянулись и аристократические отпрыски, и талантливые выходцы с низов. Ну, а насыщение чиновничества образованными людьми само по себе запускало автогенератор реформ.
Собственно, именно здесь рождается "просвещённая бюрократия" Пыжикова. "Нищеброды" (под которыми надо понимать не столько выходцев с "подлого" люда, сколько обедневшее дворянство и отпрысков небогатых чиновников) неожиданно для себя получили возможность состязаться с аристократией на государственном поприще. Понятное дело, что для этого они должны были на голову, а то и две - превосходить сиятельных претендентов. Сложно? Но это был тот шанс, которым воспользовались многие талантливые выходцы с низов. Что и послужило базой для зарождения особой страты российской бюрократии, отличавшейся хорошим образованием, добротными административными качествами и при этом не видевших себя вне российского государственного аппарата, который их, собственно, взрастил. Не удивительно, что эта страта была лояльна царствующим особам, при этом составляла заметный противовес аристократической камарильи и "москвичам". Ну, а книга А.Пыжикова это сборник эссе о просвещённой бюрократии конца XIX - начало ХХ века.
Что было ещё интересного? Нелицеприятно отозвались о Витте. По мнению Пыжикова он в тёмную использовался "просвещёной бюрократией" - как толкачь проектов, которого при необходимости можно смело слить. Что, в общем-то, и произошло.
"Просвещённая бюрократия" так же ратовала за Думу. Более того, можно говорить, что это больше её проект, чем, собствено, революционное давление. Ну, а Дума была ей нужна, чтобы иметь возможность блокировать действия высшей аристократии. И частично эти планы удались. Так, благодаря ей, они поучили возможность контролироват расходы Морского ведомства, изрядно сократив попилы бюджета в этой сфере (особенно после Цусимы). А вот армия, вотчина великих князей, им так и не уступила. Впрочем, с Думой случился другой интересный момент. Оппоненты "просвещённой бюрократии" быстро смекнули, что это неплохой рычаг давления на власть и наводнили Думу своими сторонниками. Дело в том, что Дума не более чем инструмент для нахождения общей позиции в обществе со сложным составом элит (уровень развития РИ этому моменту вполне соответствовало). Однако, создать этот инструмент и заставить его успешно функционировать - немного разные задачи. Что, в общем, и было явлено, когда российская Дума так и не смогла стать площадкой для поиска элитных компромисов. Для отлаживания этого процесса нужно было, как минимум, время. Которого у страны, скатывающей в эпоху тоталитарных войн, просто не было.
Довольно интересно описание интервенции питерских банков, под чутким контролем "просвещённой бюрократии" на деловой мир страны. Разочаровавшись в лутших людях земли московской (то бишь - купеческой элите), государственные мужи сделали ставку на финансовый капитал - образовав в Питере костяк мощных банков, подпитываемых, с одной стороны, иностранными инвестициями, с другой, лоббируемыми правительством и Госбанком. Понятное дело, что, имея такую поддержку, "питерцы" не только успешно пилили бюджет и оборонку, но и активно стали вторгаться в другие отрасли экономики, подмяв, например, под себя табачную и сахарную промышленность. А.Пыжиков диктует это необходимостью наведения порядка в этих отраслях и усечение олигархического капитала (что, прямо скажем, имело место), однако, во всех этих деяниях мне больше всего видится обычные рейдерские технологии, которые достигли апогея после Октября с полной национализацией крупной и средней промышленности. Не удивительно, что лишившись собственности дельцы дружно вставали под знамёна московской оппозиции.
По мере образования широкого оппозиционного фронта - экономические атаки "питерцев" стали захлёбываться. Так им не удалось перехватить контроль за нефтяной промышленностью. Крупная фирма Нобилей устояла под их ударами. Так же была отбита атака на московскую банковскую систему, где "питерцы", воспользовавшись шпиоманией после начала Первой мировой, начали щемить немецкие капиталы. Но не срослось. Более того, воспользовавшись этимим же технологиями (шпиономанией), "москвичи" нанесли ответный удар, договорившись с военной контразведкой. А так как немецкие капиталы до войны активно присутствовали по всей стране, не миновала их и питерская банковская система. Поэтому при желании можно было раскопать любые подозрительные телодвижения, имеющие исходный немецкий базис. Что и было сделано. Не удивительно и то, что кризис питерской финансово-промышленной группы совпал с общим политическим кризисом государства, закончившимся Февралём, когда ко власти пришли "московские" оппозиционеры.
В этом плане интересно: как стали развиваться события, если бы России были отпущены, как мечтал Столыпин, "два десятка спокойных лет". Сумела бы "просвещённая бюрократия" перевести модернизацию страны по своим особым лекалам? Ответить на этот вопрос довольно затруднительно. Во-первых, "просвещённой бюрократии" было отчайно мало и рождалась она в ограниченном количестве учереждений и ведомств. Не удивительно, что "архаичные москвичи" постоянно перехватывали у неё инициативы за счёт создания мощных (в т.ч. и революционных) общественных движений. Во-вторых, про единство этой страты можно говорить достаточно условно - в ней хватало своих кланов, временных коалиций и внутренних противоречий (например, выходцы из разных районов страны - по разному видели её земельную реформу). В-третьих, она отождествлялась исключительно с властью. То есть зависела от текущих внешних и внутренних успехов, которые в рамках начала передела мира в ходе тоталитарных войн были немилосердны к отстающим (к коим, безусловно, относилась РИ). Видно, что начиная с XIX века страна постоянно находилась в стадии догоняющего развития и ей не хватало тридцать-сорок лет, чтобы обкатать свой собственный общественно-экономический инструментарий. "Просвещённая бюрократия" пыталась справиться с этим положением, но это был тот камень, который ей было не суждено поднять.
В общем, книга крайне интересная и познавательная в рамках позднеимперского периода страны. Интересующимся - настойчиво рекомендую.