Начало
здесь.
Управляемая катастрофа как метод воздействия на фазовый переход.
Пренебрежение изучением прошлого обречены на повторение его ошибок. Изучающие прошлое найдут другие способы ошибиться. Законы уроков истории по Вольфу.
Теория, которая описывает всё-всё-всё, давно привлекала человечество. По мере усложнения его общественно-политических и экономических структур - тем более актуальным становилась адекватность существующей теории к сложившейся практике. На рисунке в начале главы показана схема взаимосвязи роста мирового ВВП от различных мир-системных процессов. И если каждый из этих процессов вполне прост и очевиден, то их взаимодействие и взаимовлияние друг на друга значительно усложняет расчёты. К тому же существуют несколько факторов, приводящих к разбалансировке всей системы: непониманием акторов (элитой), управляющих процессами, сути происходящих событий; разновекторные интересы, когда принимаются противоречивые или непоследовательные решения; ставка на краткосрочную стратегию в ущерб долгосрочной. Тем не менее, существующий мир-системный анализ вполне адекватно справляется с первой задачей - он достоверно описывает текущий тренд и вполне очевидно указывает на приближение нового фазового перехода.
А вот, собственно, изучение фазового перехода, активно блокируется. Связано это, в первую очередь, с нежеланием элиты (которая выделяет финансы на науку) признавать необходимость существенных изменений в мире. Для любой правящей элиты выгодна как раз равновесная система, где нет места неожиданностям. О чём в своё время озвучил Френсис Фукуяма в своём «Конце истории». Именно отсюда вытекает политика: сделать по максимуму всё, чтобы не изменить ничего. Понятно, что перенос проблем в будущее не может продолжаться бесконечно, и, к ужасу элиты, равновесная система политического устройства разрушается.
Это классическая ситуация в самоорганизованной критичности, когда период стабильного развития - меняется периодом катастроф. Непростая история человечества лишь подтверждает данный расклад.
Встаёт вопрос: а можно ли бороться с деструкцией фазового перехода. Да, это так называемая управляемая катастрофа (по аналогии с заблаговременно вызываемыми снежными лавинами). Одним из примеров управляемой катастрофы были Коллективизация и Индустриализации в СССР. Я сейчас не буду приводить насущие причины проведения такой политики, однако, замечу, что проблемы, которые должен был решить СССР, возникли ещё в Российской империи и, в общем-то, неуспех их решения и похоронил её. Поэтому, как и у РИ, без перехода на новые методы хозяйствования, внутренние противоречия так же бы привели к разрушению страны Советов. То есть советское руководства конца 20-х явно стояло перед лицом надвигающейся катастрофы. Варианты было ровно два: стараться отложить её приход и рискнуть в попытке переломить ситуацию. И единства в этом вопросе не было, так как никто не был уверен, что «лодка не перевернётся от раскачиваний». Тем не менее, победил второй путь, который принёс СССР статус сверхдержавы.
И это был путь именно управляемых катастроф, так как ни ресурсов, ни квалификационного задела для решения данных задач явно не хватало. Надо было одновременно перевести крестьян в колхозы, изъять из деревни излишек рабочей силы и бросить его на стройки индустриализации, воспитать целую плеяду новых квалифицированных специалистов и одновременно найти средства на закупку оборудования и технологий за рубежом. Не трудно догадаться, что без накладок и перегибов в данном деле не обошлось, что привело к существенным (для мирного времени) жертвам среди гражданского населения. Более того, противоречия быстрого развития захлестнули и высшие эшелоны власти, которые свалились в мясорубку фракционного противостояния (репрессии), которое далеко не сразу (1938 г.) руководство СССР смогло перевести, собственно, в ранг управляемой катастрофы. Тем не менее, не смотря на Большой террор и силовое разрушение традиционного общества, Советский Союз буквально в считанные годы ворвался на Олимп второй супердержавы. Это является основополагающим показателем того, что силовыми методами (управляемыми катастрофами) в обществе были устранены препятствия, которые сковывали его развитие.
В целом успех СССР был связан с тем, что на вооружение у общества была современная теория (марксизм), которая апеллировала к уже существующему успешному мировому опыту (индустриальный мир), наличествовала возможность планового подхода к решению проблем, а элита была настроена,в целом,решительно.
В случае, когда антагонизм есть, а критической энергии (в теории, практике и ресурсах) для перехода на новый уровень не хватает, то есть проведение серии управляемых катастроф не возможно по определению - фазовый переход будет носить вариант «Тёмных» веков, когда общество отбрасывается в прошлое, чтобы затем методом проб и ошибок, спустя длительное время, снова найти ответ на поставленные историей задачи. Именно «Тёмными» веками закончилось крушение Римской империи на Средиземноморской ойкумене, а примером положительного использования управляемых катастроф - буржуазные революции. Или, например, гражданская война в США, которая была и кровопролитна (около миллиона погибших для девятнадцати миллионного населения) и разрушительна для экономики Юга. Тем не менее, никто не верещит про кровавый линкольнизм или не льёт слёзы по жертвам американских «гулагов», а всё потому, что эту войну начинала второсортная мировая держава, а спустя полстолетия она могла заявить своё право на статус мирового гегемона. Вот вам Гражданская война, вот вам и фазовая катастрофа!
По большому счёту, необходимость управляемой катастрофы возникает тогда, когда нет возможности рассчитать некатастрофичный вариант развития социума. Тогда силовое устранение противоречий, часто кровопролитное, устраняет блокирующие препятствия для развития, что оправдывает жертвы. В противном случае это противостояние может затянуться по времени, а количество жертв в итоге превысить такое же при активной фазе, но уже без положительных моментов, связанных с ускоренным развитием.
Есть у революции начала - нет у революции конца (социализм и самоорганизованная критичность).
Победа социалистической формации в России не изменила законы функционирования самоорганизованной критичности - хотя и дала новые инструменты для решения поставленных задач. Именно поэтому первые десятилетия советского государства были прожиты в свете управляемых катастроф (о чём писалось ранее). Конечно, по мере того, как острота вызовов падала, накапливался опыт и появлялись дополнительные ресурсы и некоторый резерв устойчивости (который, к слову, проедается сейчас), появился соблазн объявить о победе социализма и сделать систему равновесной, чтобы «не раскачивать лодку». Что и было осуществлено. Итог такой политике известен.
А были ли другие варианты развития событий? Конечно же. Нужно было продолжать политику управляемых «катастроф». Причём, «катастрофы» можно было писать уже в кавычках, так как по мере развития опыта, наличия ресурсов она переходила из разряда катастрофы для общества в разряд катастрофы для индивидуальности, что более терпимо. Это, прежде всего, научно-техническая революция и своевременная ротация элит. Она не подразумевала серьёзного размаха тех или иных репрессивных действий, тем не менее, для ряда страт и индивидуумов её последствия были бы неприятными. Это и повышения контроля над бюрократией, и включение социальных лифтов как вверх, так и вниз (но без размаха расстрельных подвальчиков). Одним из примеров такого развития служил проект ОГАСа (общегосударственной автоматической системы), которая подразумевала начала строительства в стране в 70-х годах единой электронной сети, в первую очередь, для управления народным хозяйством. Не трудно заметить, что построение такой системы могло бы привести к революционным изменениям в структуре управления экономикой СССР. И, конечно же, такая система потребовала бы роста огромного количества молодых кадров, ответственных за работоспособность ОГАСа, как в техническом, так и экономических секторах; явилась последовательным и сокрушительным ударом по старой бюрократии (хотя вполне могла способствовать появлению новой). В общем, совсем не удивительно, что у ОГАСа нашлось много влиятельных противников, и проект постепенно свернули. Возможность решить проблему за счёт очередной управляемой катастрофы научно-технической революции провалилась.
Впрочем, в середине 50-х многие марксисты-революционеры считали, что победа социалистической формации ещё не означает окончания, собственно, революции и остановки классовой борьбы. Мао - лидер китайских коммунистов считал, что должно последовать обострение внутриклассовой борьбы, где пролетариат выступит против социалистической бюрократии. Именно этот процесс он активировал во времена Культурной революции, которая, с одной стороны, привела к дезорганизации народохозяйственного комплекса страны, с другой, спустя несколько лет по её окончанию, Китай запустил серию реформ, которые позволили ему выбиться в мировые лидеры. Тоже очень познавательный пример, который в несколько вульгарной форме фиксирует тот факт, что во всём виноваты «генералы», а элите требуется периодическая ротация.
В целом можно отметить следующее. Серьёзный фазовый переход приводит не только к смене элит, но и к замене законов функционирования системы. Как правило, такой переход осуществляется в т.ч. и за счёт пассионарной группы революционеров или передового класса (буржуазия в Западной Европе, пролетариат в России), а вот широкие массы населения могут быть в той или иной степени апатичны и даже антагонистичны новым веяниям. В любом случае даже сторонники перемен не всегда соответствуют стандартам «прекрасного нового мира». По мере того как система приходит в норму и начинает трансформировать общество по своим лекалам, возникает эффект «пожирания революцией своих детей». На самом деле, это один из вариантов управляемой катастрофы, когда репрессионными методами отсеивается часть революционной элиты, по тем или иным причинам, не способная выстроиться в меняющуюся систему. И чем менее сформирован новый Субъект стратегического действия (ССД) перед фазовым переходом, чем больше хаос переходного периода повлиял на формирования этого субъекта, тем больше внутриэлитного антагонизма будет в постреволюционной эпохе. Это плата за быстрое формирование ССД.
Есть ли коммунизм в Самоорганизованной критичности?
Коммунизм - высшая по сравнению с социализмом ступень (фаза) развития этой формации - "... бесклассовый общественный строй с единой общенародной собственностью на средства производства, полным социальным равенством всех членов общества, где вместе с всесторонним развитием людей вырастут и производственные силы на основе постоянно развивающейся науки и техники, все источники общественного богатства польются полным потоком и осуществится великий принцип "от каждого - по способностям, каждому - по потребностям". Коммунизм - это высокоорганизованное общество свободных и сознательных тружеников, в котором утвердится общественное самоуправление, труд на благо общества станет для всех первой жизненной потребностью, осознанной необходимостью, способности каждого будут применяться с наибольшей пользой для народа"
Такое определение приведено в БСЭ. Возможно ли коммунистическое общество, если мы признаём социосистему как Самоорганизованную критичность, которую по определению должны сотрясать катастрофы? Я думаю, что здесь есть несколько различных толкований.
Первое. Коммунизм как гомеостатическая система. В ней можно реализовать и общенародную собственность, и равные права, она не будет подвержена катастрофам, но следует понимать, что это общество лишённое развития. То есть социосистема сознательно закапсулируется на каком-то определённом уровне. Думаю, что марксистам, как явным сторонникам прогресса - такая картинка не понравится. Для них коммунизм это по-прежнему период бурного развития науки и техники, прыжка к звёздам, так что ни о какой равновесной системе речь идти не может.
Вторая трактовка заключается в том, что коммунизм это такой период развития, когда техника управляемых катастроф станет настолько эффектной, что сами катастрофы банально не будут обществом замечаться. Что подразумевает полный объём знаний об обществе и проблемах его администрирования. Не зря эту формацию ряд исследователей называют Когнитивной, а новый класс, который поднимет флаг перемен - когнитариатом, то есть обществом Знания.
А вот построение такого общества будет происходить через ряд катастроф, что в реальности и происходило, например, при возникновении и развитии СССР.
Здесь ещё можно отметить такую особенность, что Общество Знаний может быть построено, но это не обязательно по коммунистическим лекалам. В индустриальной фазе развития было две альтернативы: либерализм (носитель индивидуального) и марксизм (носитель коллективного). Соответственно, общество знания может выражать чаяние индивидуального или коллективного. Либерализм в данном случае трансформируется в неолиберализм, а общество в жёсткую квазикастовую и, скорее всего, равновесную систему. Так что коммунистическое общество это всего лишь альтернатива, которую надо построить. Третьи вариантом можно считать погружение надолго в новые «Тёмные века».
В целом же, наиболее интересно ответить на вопрос о том, как теория Самоорганизации критичности поможет разобраться с наступающим фазовым переходом, но об этом в следующий раз.