Конвергенция произошла
Оригинал взят у abbzads в Конвергенция произошла
В 1987 году, в перестроечном угаре, издали русский перевод книги некоего Сеймура Мелмана "Прибыли без производства". Пафос её тогда воспринимался в основном как антивоенный и антирейгановский. Запомнилось мне из неё немного. В последующие годы в новом российском обществе много рассуждали о низкой и высокой цене рабочей силы, потому запомнилось наблюдение Мелмана о подорожании товаров, произведённых в США, при понижении зарплаты рабочих относительно обратных явлений в Германии и Японии: понижение цены товаров при повышении зарплаты тамошних рабочих, "...по мере того как цена рабочей силы растет более быстрыми темпами, чем повышаются цены на оборудование, промышленный управляющий, стремящийся к минимизации издержек, обязан вкладывать больше средств в станочное оборудование, интенсивная эксплуатация которого должна компенсировать быстрый рост заработной платы". Позднее я вспоминал это как ещё одну современную иллюстрацию к "Капиталу".
Читая Мелмана ныне, я обратил внимание на иллюстрацию другого рассуждения Маркса: капиталисты идут на внедрение всё более производительных машин под давлением рабочих. Вот картинка из истории японского автомобилестроения, которое ещё в середине 50-х производило товар довольно низкого качества: "После второй мировой войны имел место длительный период интенсивной борьбы между управляющими и рабочими в этой отрасли. Забастовки, локауты и производственный саботаж были привычными явлениями. Затем в ходе экономического кризиса в 1954 г. рабочие и управляющие образовали консультативные группы во время ведения острых переговоров по поводу заключения коллективных договоров". Далее известно: кружки качества, участие рабочих в управлении производством, забота фирмы о рабочем и т.д. и т.п.
Ещё в послесловии к русскому изданию Мелман отмечал, что описанные в книге тенденции продолжаются. Советовал всем прочим управляющим и рабочим брать пример с японских управлющих и рабочих. Интересно, что Мелман говорил тремя годами позже или ещё десятью годами позже, когда сами японцы назвали 1990-е "потерянным десятилетием"?
Но книга не собственно о производительности, зарплате и борьбе рабочих. Главная тема книги другая и, благодаря основательному подходу, позволяет делать более широкие выводы, чем сделал сам автор. Хороший исследователь и хороший марксист редко сочетаются в одном лице, поэтому марксистам приходится по примеру основателя движения пользоваться буржуазными исследованиями.
Главная тема Мелмана - преодоление промышленной деградации США. "Северная Америка больше не удерживает первенство по массовому производству дешёвых товаров". -- Это цитата из книги "Новая экономика" другого автора, некоего Деминга. Подчеркну, что его книга "Out of the crisis" вышла лишь тремя годами позже книги Мелмана.
Мелман называет промышленной компетентностью способность промышленности страны производить возможно более широкий ассортимент продукции. Так вот, приблизительно с середины 60-х годов XX века промышленная компетентность США снижается. Причиной этого Мелман полагает эйфорию, наступившую после победы США во второй мировой войне, когда промышленность резко выросла, опарвившись от десятилетия застоя после Великой депрессии. Проблемы производства показались решёнными: "...промышленность США произвела такой поток оружия и боеприпасов, который в конечном итоге смел вооруженные силы и Германии, и Японии. И это произошло в тот период, когда в Соединенных Штатах был достигнут самый высокий уровень личного потребления в их истории". Дилемма "пушки или масло" растворилась, теперь можно производить и пушки, и масло.
Казалось бы, это успех капиталистической экономики, но как верно заметил Хобсбаум, капитализм достигал наибольших успехов в те времена, когда был ограничен. В конце 30-х годов налицо были практически все те же материальные условия, что десятью годами ранее: заводы, инженеры, рабочие. Но в конце 20-х началась депрессия, а десятью годами позже начался подъём. При этом в США наблюдался рост как производства, так и потребления. Я не интересовался методами регулирования экономики в США в 40-е годы, знаю лишь из общих замечаний, что методы весьма ограничивали область свободной конкуренции. Позднее, в 50-е наблюдалось "японское экономическое чудо", "германское", "советское". Последнее ныне замалчивают, но абсолютно и относительно оно было почудеснее первых двух.
Тут надо сделать отступление, вернуться к спору сторонников телеологического и генетического планирования. С генетической точки зрения "экономические чудеса" необъяснимы. Экономисты, которые делают экстраполяцию прошлых достижений, никак не смогут объяснить такой рост производства, поэтому называют его "чудом". И позже, анализируя очередное "чудо", они остаются в плену своих показателей, капитала, процентов роста, рентабельности и т.п. Но чтобы добиться определённой производственной цели, нужен не капитал, а производительные силы, и эти силы нужно организовать, то есть, ввести определённые производственные отношения. И будет вам чудо.
Продолжим тему Мелмана. В США выросла военная промышленность, которая зависит от государственных администраторов и занимает заметное место во всей промышленности. Цена военного товара не играет большой роли для потребителя, чиновники даже заинтересованы в увеличении цен, потому что этим увеличивают бюджет, которым могут распоряжаться (что-то напоминает?). Промышленные управляющие могли не заботиться теперь об уменьшении издержек, перекладывая их на кошелёк покупателя. Распространилась тенденция к усилению власти управляющих (причину этого Мелман не раскрывает, только отмечая тенденцию). Производство всё большего количества товаров начали выносить за пределы США.
Наряду с тенденцией усиления власти управляющих рапространилась тенденция к получению краткосрочных прибылей в ущерб долгосрочному росту производства. И опять Мелман не называет причину этого.
А причина простая. Рост производства сопровождался ростом органического строения капитала, снижением нормы прибыли. Следующий тезис требует подтверждения статистическими исследованиями, я его сформулирую так: норма прибыли совокупного капиталистического хозяйства стала так мала, что нарушилась тенденция к накоплению капитала, она стала на уровне ошибок измерения. Отметьте, нынче в отчётах экономистов говорят о десятых долях процентов роста или снижения. Но это где-то на грани погрешности статистического наблюдения. То есть, сами капиталисты не могут фиксировать прибыль или убыток.
Отступление. Интересно было бы прочесть историю показателей. Судя по письму Ленина начальнику ЦУНХУ, в то время ещё не был распространён валовой показатель. Похоже на то, что ВВП как показатель в капиталистических странах стали использовать вслед за СССР. Нынче этот ВВП служит лишь для того, чтобы ориентировать биржевых игроков в приобретении госбумаг.
Тот же Мелман приводит цифры роста производительности труда: "Для периода с 1973 по 1984 г. были характерны следующие показатели: Соединенные Штаты -- 2,0%, Канада -- 1,7, Япония -- 7,3, Дания -- 3,6, Франция -- 4,6, ФРГ -- 3,3, Италия -- 3,7, Норвегия -- 2,3, Швеция -- 2,9, Великобритания -- 2,3%". Подчеркните, в Японии со всеми её чудесами, производительность труда росла со скоростью менее одного процента в год. Сопоставимо с Советским Союзом в то время.
И куда деться управляющим, если владельцы капитала ждут от них прибылей и только прибылей? Тут поневоле займёшся творческой бухгалтерией.
Далее длинная цитата:
Высшее управление все сильнее ориентируется на финансовые результаты и краткосрочную прибыль; размах научных исследований и разработок сокращается; капиталовложения в новое оборудование откладываются, а возраст промышленных предприятий увеличивается; номенклатура выпускаемой продукции расширяется, а возможности осуществления значимой стандартизации уменьшаются; производственное оборудование эксплуатируется сверх пределов надежности характеристик; качество продукции контролируется таким образом, чтобы относительное количество бракованной продукции не превышало приемлемого процента; работе и рабочим придается низкий статус, поэтому организация труда приобретает второстепенное значение; права рабочих принимать решения ограничиваются, поскольку это уменьшает власть принимать решения и эффективность управляющих; прибыли сохраняются путем изыскания возможностей для капиталовложений вне первоначальной сферы деятельности данной фирмы; производственные предприятия закрываются после того, как систематически не проводятся ни техобслуживание, ни замена оборудования; менеджмент изыскивает пути повышения общей эффективности путем интенсификации административного контроля и инспектирования; главной причиной неконкурентоспособности продукции считаются ставки заработной платы; возможности повышения производительности капитала и труда благодаря стабилизации операций, как правило, игнорируются и в основном промышленным управляющим неизвестны; управляющие пытаются переложить рост производственных издержек на покупателей.
Когда этих мер оказывается недостаточно, а прибыли, как и позиции управляющих оказываются под угрозой, менеджеры обращаются за субсидиями и спасением от банкротства к федеральному правительству. А в то время как эти процессы развертываются, менеджмент ищет самооправдания в громких заявлениях о постиндустриальном обществе, «умирающих» отраслях и т. п. (конец цитаты)
Двадцать пять лет назад я пропустил эти слова, не запомнил, но читая сегодня, подумал о чём-то похожем. Что-то похожее я видел. Я ни разу не был в США, но видел подобное описанному Мелманом. Честность требует сказать, что один раз за последние двадцать лет я покидал границы чудесной Эрэфии, но всё подобное видел не там. Не надо было никуда уезжать, чтобы увидеть то, о чём написал Мелман. Каждый из тезисов в данной цитате можно развернуть, рассказывая о производстве в послеперестроечной России.
Когда-то была популярна теория конвергенции. Нынче, за смертью реального социализма о ней забыли, но в те времена, когда в силе ныне умершего никто не сомневался, родилась теория о сближении социализма с капитализмом до полного их взаиморастворения. С одной стороны фронта классовой борьбы увеличивалось потребление рабочих развитых капиталистических стран, расширялась демократия, вышеупомянутое участие рабочих в управлении производством. Появился, например, "шведский социализм". С другой стороны разоблачили бяку Сталина, развивали демократию, критику, расширяли хозрасчёт, материальную заинтересованность, поднимали потребление, расширяли права руководителя. Действие денег никак не заканчивалось в советском хозяйстве, они оставались в нём даже не на уровне "Экономических проблем социализма", но всё расширялась область их применения. Область рыночных методов регулирования хозяйства, распространялась уже не только на область реализации предметов потребления, но и на область производства средств производства.
Общество требует от способа производства производить вещи, необходимые для жизни. Потому представители этого общества, говоря о конвергенции, о тенденциях развития капитализма, говорили о том, что развитие капитализма ведёт ко всё лучшему удовлетворению разнообразных потребностей простых людей, тех же рабочих. Но чем можно подтвердить, что такова именно тенденция развития капитализма? Капитал - самовозрастающая стоимость, говорим мы часто. Но при этом не надо забывать, что стоимость не есть некий предмет, существующий сам по себе, она есть отношения между людьми, их деятельность. Возрастание капитала есть результат целенаправленной деятельности. Капиталист старается увеличить капитал. Главная тенденция развития капитализма есть увеличение капитала. Производство для капитала лишь временное затруднение. Если оно дошло до такого уровня, что не может обеспечить достаточное для капиталистов накопление, они откажутся поддерживать производство.
Часто можно читать об ограниченности современного капитализма. Мол, рыночное регулирование привело к тому, что капитализма в чистом виде нигде нет, конкуренция ограничена. Но кто сказал, что капиталистам нужна конкуренция на рынке реальных вещей? Капиталисту нужно одно -- прибыль повыше. Современый мир предоставляет возможность любому человеку отправить в рост любое количество денег. Если для накопления посредством производства нужно с годами всё больше и больше начального капитала, то для финансовых инструментов такого ограничения нет. Именно сейчас и процветает конкуренция. Это конкуренция капиталов в чистом виде. Буржуазные идеологи обещали, что конкуренция накормит всех голодных, но на то они идеологи, чтобы обманывать. Конкуренция капиталов нужна капиталистам, а производству лучше без конкуренции. Производство лучше развивается при размеренной работе, ритмичной, о чём тоже пишет Мелман. А капиталист, вкладывая капитал в дело, рискует и знает это заранее. Я читал отзывы об участниках финансовых пирамид как о глупцах, но они не глупцы, они капиталисты, которые готовы пойти на больший риск. У капитализма, который позволяет пустить в рост малейшую сумму будет больше сторонников, чем у капитализма, описываемого Марксом, когда начальные вложения в производство уже непосильны одному человеку, даже самому богатому.
Тут можно сделать ещё одно отступление, на тему моей любимой мелкой буржуазии. Пожалуй, сознание мелкого капиталиста, который пускает в опасную игру на бирже свой мелкий капитал, близко к сознанию других мелких собственников. Он одинок, биржа для него представляется стихией, как природа для крестьянина. Некоторые приёмы позволяют получить прибыль на бирже, как некоторые приёмы позволяли крестьянину получить урожай и т.п. Но вернёмся к нашей теме.
Конвергенция реального социализма с капитализмом произошла. Поскольку она происходила вопреки обещаниям, то в бывшем СССР заговорили, что у нас какой-то неправильный, извращённый, дикий, нецивилизованный капитализм. Нет, капитализм у нас самый передовой. Черты этого самого передового капитализма описаны Мелманом, хотя он тоже полагал, что описывает ошибочный, неправильный капитализм и надеялся его исправить.
Интересно, за сто лет до перестройки и гласности передовая российская интеллигенция ухватила на Западе самое передовое, что было тогда в исторической тенденции -- марксизм. История заимствования повторилась, опять ухватили и реализовали почти до совершенства самое передовое.
Когда-то полагали, что некое псевдосоциалистическое развитие и есть прогресс капитализма. "Шведский социализм", кружки качества, "японское чудо" и т.п. Рабочим обещали рост потребления за поддержку капитализма. Советским рабочим тоже обещали рост потребления. Но это нужно ещё доказать, что рост потребления прогрессивен. "Экономические проблемы социализма" ставили целью удовлетворение растущих потребностей советских людей. Подразумевалось, что это потребности, которые удовлетворяют при помощи предметов потребления. То есть, потребление и производство в деятельности отдельного человека разделены. От восьми до семнадцати часов дня я произвожу, а от семнадцати до двадцати трёх - потребляю. Но такое разделение подразумевает разделение труда. Если мы направляемся к коммунизму, мы делаем потребление всё более и более производственным, а производство - всё большей и большей потребностью каждого отдельного человека. Таким образом, потребительский социализм никак не прогресс. Со стороны капиталистов, потворствовать потреблению масс, это реакция, регресс, отступление в классовой борьбе. Со стороны советской бюрократии это тоже отступление, но этим отступлением противника заманили в болото, и тот завяз и потерял способность к дальнейшим боевым действиям. С рабочим классом развитых стран была та же история, и наконец пришли Рейган и Тэтчер. Дальнейшее известно.
Ещё интересный вопрос: роль мелкой буржуазии в этом движении. Барабановский кружок полагал, что в СССР уже вовсю орудует мелкий собственник, разве что пока не титулованный. То есть, практически он действует как мелкий собственник, а юридически он воришка. Например, шофёр грузовика, который подвозит "левый" груз. Лично я тоже участвовал в развале народного хозяйства как мелкий собственник, за что и был наказан. Но это тема отдельного исследования.
Мелман указывает выход из кризиса -- "демократия на рабочих местах". На нечто подобное указывал Деминг. Ленин отмечал, что буржуазная демократия наиболее соответствует капиталистическому способу производства, но это ещё вопрос. Как демократия в политике может сочетаться с жёстким подчинением в производстве? С тех пор, как задачи производства решены, следует закрутить политические гайки, чтобы обеспечить поступление прибыли. Полагаю, в этом направлении надо искать причину для указанной Мелманом тенденции к усилению власти управляющих.
Главным подтверждением или опровержением всего того, что я тут написал было бы иследование нормы прибыли мирового капиталистического хозяйства за период XX века. Вот, есть такое исследование под названием "Кардиограмма капитализма". Обратите внимание на второй график. То, что происходит с середины 50-х годов, очень похоже на агонию.
Вообще, историю движет деятельность эксплуатируемых масс. Эксплуататоры вынуждены приспосабливаться к ней, чтобы сохранить саму эксплуатацию. Производственная деятельность масс привела к тому, что капиталистическая эксплуатация с накоплением капитала стала невозможна. Эксплуататорам пришлось приспосабливаться. Вот они и нашли способ эксплуатации -- бесконечное расширение кредита. Кризис преодолён. То, что мы назвали началом глобального кризиса капитализма, было лишь изменением способа экплуатации. Причём, данное изменение началось не в 2008 или 2007, оно началось раньше, когда обозначилась тенденция, отмеченная Мелманом. Эксплуататоры приспосабливались жить и эксплуатировать (для них это одно и то же) в условиях такого вот агонизирующего капиталистического производства. Я полагаю, изменение завершено.
Вот интересные сегодняшние наблюдения. С одной стороны, проблема в размещении капитала. Некоторые бумаги уже торгуют с номинально отрицательным процентом. С другой стороны "все это нисколько не смущает тех, кто привык делать деньги из денег". Последний автор удачно выразился о "призраке капитала". Действительно, денег нет, норма прибыли на нуле, какой же это капитал? Призрак?
Не совсем призрак, осталось основное: собственность на средства производства у одних и собственность на свою рабочую силу у других. Эксплуатация происходит методом расширения кредита. Экономисты говорят, что бесконечно так продолжаться не может, но кто же теперь поверит речам экономистов?
Нынешнее положение продлится ещё долго (когда современный политик говорит о десяти годах, это значит, что он говорит о вечности), пока массы не выдадут что-нибудь новенькое.
Я думаю, мы должны доводить до масс это понимание: проблемы производства разрешены, оно может производить всё, что нужно. И надо доводить до масс такое понимание: капиталисты, чтобы сохранить свою власть, превратили источник стабильности - развитое производство - в источник неуверенности. Вместо того, чтобы размеренно планировать производство, капиталисты лихорадочно бросают капиталы туда и сюда, стопорят действующее производство. Но это неуверенность капиталистов. При чём тут трудящиеся? Трудящиеся стабильно трудятся. Надежда только на это.
В 1987 году, в перестроечном угаре, издали русский перевод книги некоего Сеймура Мелмана "Прибыли без производства". Пафос её тогда воспринимался в основном как антивоенный и антирейгановский. Запомнилось мне из неё немного. В последующие годы в новом российском обществе много рассуждали о низкой и высокой цене рабочей силы, потому запомнилось наблюдение Мелмана о подорожании товаров, произведённых в США, при понижении зарплаты рабочих относительно обратных явлений в Германии и Японии: понижение цены товаров при повышении зарплаты тамошних рабочих, "...по мере того как цена рабочей силы растет более быстрыми темпами, чем повышаются цены на оборудование, промышленный управляющий, стремящийся к минимизации издержек, обязан вкладывать больше средств в станочное оборудование, интенсивная эксплуатация которого должна компенсировать быстрый рост заработной платы". Позднее я вспоминал это как ещё одну современную иллюстрацию к "Капиталу".
Читая Мелмана ныне, я обратил внимание на иллюстрацию другого рассуждения Маркса: капиталисты идут на внедрение всё более производительных машин под давлением рабочих. Вот картинка из истории японского автомобилестроения, которое ещё в середине 50-х производило товар довольно низкого качества: "После второй мировой войны имел место длительный период интенсивной борьбы между управляющими и рабочими в этой отрасли. Забастовки, локауты и производственный саботаж были привычными явлениями. Затем в ходе экономического кризиса в 1954 г. рабочие и управляющие образовали консультативные группы во время ведения острых переговоров по поводу заключения коллективных договоров". Далее известно: кружки качества, участие рабочих в управлении производством, забота фирмы о рабочем и т.д. и т.п.
Ещё в послесловии к русскому изданию Мелман отмечал, что описанные в книге тенденции продолжаются. Советовал всем прочим управляющим и рабочим брать пример с японских управлющих и рабочих. Интересно, что Мелман говорил тремя годами позже или ещё десятью годами позже, когда сами японцы назвали 1990-е "потерянным десятилетием"?
Но книга не собственно о производительности, зарплате и борьбе рабочих. Главная тема книги другая и, благодаря основательному подходу, позволяет делать более широкие выводы, чем сделал сам автор. Хороший исследователь и хороший марксист редко сочетаются в одном лице, поэтому марксистам приходится по примеру основателя движения пользоваться буржуазными исследованиями.
Главная тема Мелмана - преодоление промышленной деградации США. "Северная Америка больше не удерживает первенство по массовому производству дешёвых товаров". -- Это цитата из книги "Новая экономика" другого автора, некоего Деминга. Подчеркну, что его книга "Out of the crisis" вышла лишь тремя годами позже книги Мелмана.
Мелман называет промышленной компетентностью способность промышленности страны производить возможно более широкий ассортимент продукции. Так вот, приблизительно с середины 60-х годов XX века промышленная компетентность США снижается. Причиной этого Мелман полагает эйфорию, наступившую после победы США во второй мировой войне, когда промышленность резко выросла, опарвившись от десятилетия застоя после Великой депрессии. Проблемы производства показались решёнными: "...промышленность США произвела такой поток оружия и боеприпасов, который в конечном итоге смел вооруженные силы и Германии, и Японии. И это произошло в тот период, когда в Соединенных Штатах был достигнут самый высокий уровень личного потребления в их истории". Дилемма "пушки или масло" растворилась, теперь можно производить и пушки, и масло.
Казалось бы, это успех капиталистической экономики, но как верно заметил Хобсбаум, капитализм достигал наибольших успехов в те времена, когда был ограничен. В конце 30-х годов налицо были практически все те же материальные условия, что десятью годами ранее: заводы, инженеры, рабочие. Но в конце 20-х началась депрессия, а десятью годами позже начался подъём. При этом в США наблюдался рост как производства, так и потребления. Я не интересовался методами регулирования экономики в США в 40-е годы, знаю лишь из общих замечаний, что методы весьма ограничивали область свободной конкуренции. Позднее, в 50-е наблюдалось "японское экономическое чудо", "германское", "советское". Последнее ныне замалчивают, но абсолютно и относительно оно было почудеснее первых двух.
Тут надо сделать отступление, вернуться к спору сторонников телеологического и генетического планирования. С генетической точки зрения "экономические чудеса" необъяснимы. Экономисты, которые делают экстраполяцию прошлых достижений, никак не смогут объяснить такой рост производства, поэтому называют его "чудом". И позже, анализируя очередное "чудо", они остаются в плену своих показателей, капитала, процентов роста, рентабельности и т.п. Но чтобы добиться определённой производственной цели, нужен не капитал, а производительные силы, и эти силы нужно организовать, то есть, ввести определённые производственные отношения. И будет вам чудо.
Продолжим тему Мелмана. В США выросла военная промышленность, которая зависит от государственных администраторов и занимает заметное место во всей промышленности. Цена военного товара не играет большой роли для потребителя, чиновники даже заинтересованы в увеличении цен, потому что этим увеличивают бюджет, которым могут распоряжаться (что-то напоминает?). Промышленные управляющие могли не заботиться теперь об уменьшении издержек, перекладывая их на кошелёк покупателя. Распространилась тенденция к усилению власти управляющих (причину этого Мелман не раскрывает, только отмечая тенденцию). Производство всё большего количества товаров начали выносить за пределы США.
Наряду с тенденцией усиления власти управляющих рапространилась тенденция к получению краткосрочных прибылей в ущерб долгосрочному росту производства. И опять Мелман не называет причину этого.
А причина простая. Рост производства сопровождался ростом органического строения капитала, снижением нормы прибыли. Следующий тезис требует подтверждения статистическими исследованиями, я его сформулирую так: норма прибыли совокупного капиталистического хозяйства стала так мала, что нарушилась тенденция к накоплению капитала, она стала на уровне ошибок измерения. Отметьте, нынче в отчётах экономистов говорят о десятых долях процентов роста или снижения. Но это где-то на грани погрешности статистического наблюдения. То есть, сами капиталисты не могут фиксировать прибыль или убыток.
Отступление. Интересно было бы прочесть историю показателей. Судя по письму Ленина начальнику ЦУНХУ, в то время ещё не был распространён валовой показатель. Похоже на то, что ВВП как показатель в капиталистических странах стали использовать вслед за СССР. Нынче этот ВВП служит лишь для того, чтобы ориентировать биржевых игроков в приобретении госбумаг.
Тот же Мелман приводит цифры роста производительности труда: "Для периода с 1973 по 1984 г. были характерны следующие показатели: Соединенные Штаты -- 2,0%, Канада -- 1,7, Япония -- 7,3, Дания -- 3,6, Франция -- 4,6, ФРГ -- 3,3, Италия -- 3,7, Норвегия -- 2,3, Швеция -- 2,9, Великобритания -- 2,3%". Подчеркните, в Японии со всеми её чудесами, производительность труда росла со скоростью менее одного процента в год. Сопоставимо с Советским Союзом в то время.
И куда деться управляющим, если владельцы капитала ждут от них прибылей и только прибылей? Тут поневоле займёшся творческой бухгалтерией.
Далее длинная цитата:
Высшее управление все сильнее ориентируется на финансовые результаты и краткосрочную прибыль; размах научных исследований и разработок сокращается; капиталовложения в новое оборудование откладываются, а возраст промышленных предприятий увеличивается; номенклатура выпускаемой продукции расширяется, а возможности осуществления значимой стандартизации уменьшаются; производственное оборудование эксплуатируется сверх пределов надежности характеристик; качество продукции контролируется таким образом, чтобы относительное количество бракованной продукции не превышало приемлемого процента; работе и рабочим придается низкий статус, поэтому организация труда приобретает второстепенное значение; права рабочих принимать решения ограничиваются, поскольку это уменьшает власть принимать решения и эффективность управляющих; прибыли сохраняются путем изыскания возможностей для капиталовложений вне первоначальной сферы деятельности данной фирмы; производственные предприятия закрываются после того, как систематически не проводятся ни техобслуживание, ни замена оборудования; менеджмент изыскивает пути повышения общей эффективности путем интенсификации административного контроля и инспектирования; главной причиной неконкурентоспособности продукции считаются ставки заработной платы; возможности повышения производительности капитала и труда благодаря стабилизации операций, как правило, игнорируются и в основном промышленным управляющим неизвестны; управляющие пытаются переложить рост производственных издержек на покупателей.
Когда этих мер оказывается недостаточно, а прибыли, как и позиции управляющих оказываются под угрозой, менеджеры обращаются за субсидиями и спасением от банкротства к федеральному правительству. А в то время как эти процессы развертываются, менеджмент ищет самооправдания в громких заявлениях о постиндустриальном обществе, «умирающих» отраслях и т. п. (конец цитаты)
Двадцать пять лет назад я пропустил эти слова, не запомнил, но читая сегодня, подумал о чём-то похожем. Что-то похожее я видел. Я ни разу не был в США, но видел подобное описанному Мелманом. Честность требует сказать, что один раз за последние двадцать лет я покидал границы чудесной Эрэфии, но всё подобное видел не там. Не надо было никуда уезжать, чтобы увидеть то, о чём написал Мелман. Каждый из тезисов в данной цитате можно развернуть, рассказывая о производстве в послеперестроечной России.
Когда-то была популярна теория конвергенции. Нынче, за смертью реального социализма о ней забыли, но в те времена, когда в силе ныне умершего никто не сомневался, родилась теория о сближении социализма с капитализмом до полного их взаиморастворения. С одной стороны фронта классовой борьбы увеличивалось потребление рабочих развитых капиталистических стран, расширялась демократия, вышеупомянутое участие рабочих в управлении производством. Появился, например, "шведский социализм". С другой стороны разоблачили бяку Сталина, развивали демократию, критику, расширяли хозрасчёт, материальную заинтересованность, поднимали потребление, расширяли права руководителя. Действие денег никак не заканчивалось в советском хозяйстве, они оставались в нём даже не на уровне "Экономических проблем социализма", но всё расширялась область их применения. Область рыночных методов регулирования хозяйства, распространялась уже не только на область реализации предметов потребления, но и на область производства средств производства.
Общество требует от способа производства производить вещи, необходимые для жизни. Потому представители этого общества, говоря о конвергенции, о тенденциях развития капитализма, говорили о том, что развитие капитализма ведёт ко всё лучшему удовлетворению разнообразных потребностей простых людей, тех же рабочих. Но чем можно подтвердить, что такова именно тенденция развития капитализма? Капитал - самовозрастающая стоимость, говорим мы часто. Но при этом не надо забывать, что стоимость не есть некий предмет, существующий сам по себе, она есть отношения между людьми, их деятельность. Возрастание капитала есть результат целенаправленной деятельности. Капиталист старается увеличить капитал. Главная тенденция развития капитализма есть увеличение капитала. Производство для капитала лишь временное затруднение. Если оно дошло до такого уровня, что не может обеспечить достаточное для капиталистов накопление, они откажутся поддерживать производство.
Часто можно читать об ограниченности современного капитализма. Мол, рыночное регулирование привело к тому, что капитализма в чистом виде нигде нет, конкуренция ограничена. Но кто сказал, что капиталистам нужна конкуренция на рынке реальных вещей? Капиталисту нужно одно -- прибыль повыше. Современый мир предоставляет возможность любому человеку отправить в рост любое количество денег. Если для накопления посредством производства нужно с годами всё больше и больше начального капитала, то для финансовых инструментов такого ограничения нет. Именно сейчас и процветает конкуренция. Это конкуренция капиталов в чистом виде. Буржуазные идеологи обещали, что конкуренция накормит всех голодных, но на то они идеологи, чтобы обманывать. Конкуренция капиталов нужна капиталистам, а производству лучше без конкуренции. Производство лучше развивается при размеренной работе, ритмичной, о чём тоже пишет Мелман. А капиталист, вкладывая капитал в дело, рискует и знает это заранее. Я читал отзывы об участниках финансовых пирамид как о глупцах, но они не глупцы, они капиталисты, которые готовы пойти на больший риск. У капитализма, который позволяет пустить в рост малейшую сумму будет больше сторонников, чем у капитализма, описываемого Марксом, когда начальные вложения в производство уже непосильны одному человеку, даже самому богатому.
Тут можно сделать ещё одно отступление, на тему моей любимой мелкой буржуазии. Пожалуй, сознание мелкого капиталиста, который пускает в опасную игру на бирже свой мелкий капитал, близко к сознанию других мелких собственников. Он одинок, биржа для него представляется стихией, как природа для крестьянина. Некоторые приёмы позволяют получить прибыль на бирже, как некоторые приёмы позволяли крестьянину получить урожай и т.п. Но вернёмся к нашей теме.
Конвергенция реального социализма с капитализмом произошла. Поскольку она происходила вопреки обещаниям, то в бывшем СССР заговорили, что у нас какой-то неправильный, извращённый, дикий, нецивилизованный капитализм. Нет, капитализм у нас самый передовой. Черты этого самого передового капитализма описаны Мелманом, хотя он тоже полагал, что описывает ошибочный, неправильный капитализм и надеялся его исправить.
Интересно, за сто лет до перестройки и гласности передовая российская интеллигенция ухватила на Западе самое передовое, что было тогда в исторической тенденции -- марксизм. История заимствования повторилась, опять ухватили и реализовали почти до совершенства самое передовое.
Когда-то полагали, что некое псевдосоциалистическое развитие и есть прогресс капитализма. "Шведский социализм", кружки качества, "японское чудо" и т.п. Рабочим обещали рост потребления за поддержку капитализма. Советским рабочим тоже обещали рост потребления. Но это нужно ещё доказать, что рост потребления прогрессивен. "Экономические проблемы социализма" ставили целью удовлетворение растущих потребностей советских людей. Подразумевалось, что это потребности, которые удовлетворяют при помощи предметов потребления. То есть, потребление и производство в деятельности отдельного человека разделены. От восьми до семнадцати часов дня я произвожу, а от семнадцати до двадцати трёх - потребляю. Но такое разделение подразумевает разделение труда. Если мы направляемся к коммунизму, мы делаем потребление всё более и более производственным, а производство - всё большей и большей потребностью каждого отдельного человека. Таким образом, потребительский социализм никак не прогресс. Со стороны капиталистов, потворствовать потреблению масс, это реакция, регресс, отступление в классовой борьбе. Со стороны советской бюрократии это тоже отступление, но этим отступлением противника заманили в болото, и тот завяз и потерял способность к дальнейшим боевым действиям. С рабочим классом развитых стран была та же история, и наконец пришли Рейган и Тэтчер. Дальнейшее известно.
Ещё интересный вопрос: роль мелкой буржуазии в этом движении. Барабановский кружок полагал, что в СССР уже вовсю орудует мелкий собственник, разве что пока не титулованный. То есть, практически он действует как мелкий собственник, а юридически он воришка. Например, шофёр грузовика, который подвозит "левый" груз. Лично я тоже участвовал в развале народного хозяйства как мелкий собственник, за что и был наказан. Но это тема отдельного исследования.
Мелман указывает выход из кризиса -- "демократия на рабочих местах". На нечто подобное указывал Деминг. Ленин отмечал, что буржуазная демократия наиболее соответствует капиталистическому способу производства, но это ещё вопрос. Как демократия в политике может сочетаться с жёстким подчинением в производстве? С тех пор, как задачи производства решены, следует закрутить политические гайки, чтобы обеспечить поступление прибыли. Полагаю, в этом направлении надо искать причину для указанной Мелманом тенденции к усилению власти управляющих.
Главным подтверждением или опровержением всего того, что я тут написал было бы иследование нормы прибыли мирового капиталистического хозяйства за период XX века. Вот, есть такое исследование под названием "Кардиограмма капитализма". Обратите внимание на второй график. То, что происходит с середины 50-х годов, очень похоже на агонию.
Вообще, историю движет деятельность эксплуатируемых масс. Эксплуататоры вынуждены приспосабливаться к ней, чтобы сохранить саму эксплуатацию. Производственная деятельность масс привела к тому, что капиталистическая эксплуатация с накоплением капитала стала невозможна. Эксплуататорам пришлось приспосабливаться. Вот они и нашли способ эксплуатации -- бесконечное расширение кредита. Кризис преодолён. То, что мы назвали началом глобального кризиса капитализма, было лишь изменением способа экплуатации. Причём, данное изменение началось не в 2008 или 2007, оно началось раньше, когда обозначилась тенденция, отмеченная Мелманом. Эксплуататоры приспосабливались жить и эксплуатировать (для них это одно и то же) в условиях такого вот агонизирующего капиталистического производства. Я полагаю, изменение завершено.
Вот интересные сегодняшние наблюдения. С одной стороны, проблема в размещении капитала. Некоторые бумаги уже торгуют с номинально отрицательным процентом. С другой стороны "все это нисколько не смущает тех, кто привык делать деньги из денег". Последний автор удачно выразился о "призраке капитала". Действительно, денег нет, норма прибыли на нуле, какой же это капитал? Призрак?
Не совсем призрак, осталось основное: собственность на средства производства у одних и собственность на свою рабочую силу у других. Эксплуатация происходит методом расширения кредита. Экономисты говорят, что бесконечно так продолжаться не может, но кто же теперь поверит речам экономистов?
Нынешнее положение продлится ещё долго (когда современный политик говорит о десяти годах, это значит, что он говорит о вечности), пока массы не выдадут что-нибудь новенькое.
Я думаю, мы должны доводить до масс это понимание: проблемы производства разрешены, оно может производить всё, что нужно. И надо доводить до масс такое понимание: капиталисты, чтобы сохранить свою власть, превратили источник стабильности - развитое производство - в источник неуверенности. Вместо того, чтобы размеренно планировать производство, капиталисты лихорадочно бросают капиталы туда и сюда, стопорят действующее производство. Но это неуверенность капиталистов. При чём тут трудящиеся? Трудящиеся стабильно трудятся. Надежда только на это.