Дети перемен.
Мы родились в последние годы правления Брежнева. То есть дорогой Леонид Ильич уже ничем не управлял, но всё ещё служил передвижной декорацией для своих придворных. Первые годы нашей жизни проходили в среде устоявшегося социалистического быта, когда казалось, что так будет вечно. Всё шло по накатанной колее. В стране царила стопроцентная занятость, деньги не были смыслом жизни, куда важнее в условиях дефицита представлялась проблема их потратить. Кое-кто из взрослых даже верил в светлое будущее. А мы... А мы были просто беззаботны.
Слово "перестройка" я могу припомнить лет с семи. Слово это как-то моментально заполнило собой все газеты и журналы, даже детскую периодику. На телевидении появилось множество ярких, часто откровенно выпендрёжных передач. Сквозь железный занавес изо всех щелей стал сочиться Запад. Взрослые заговорили о том, что жили-то мы, оказывается, не совсем так как надо. Вечерами люди неравнодушно смотрели "Прожектор перестройки" и пытались найти какие-то важные сведения в программе "Время". В памяти остались даже кадры про аварию на ЧАЭС.
В школе учителям стало трудно проходить откровенно политизованные материалы, кующие из октябрят будущих пионеров, из пионеров будущих комсомольцев и так далее. В общем-то, всем как и раньше было по барабану, но теперь становилось непонятно, надо ли продолжать делать всё ради галочки, или уже и этого не надо и как бы чего не вышло. Когда меня в добровольно-принудительном порядке приняли в октябрята, я подумал, что раз сам не просил этого, то все дальнейшие проблемы, что с этим званием делать, пусть решают те, кто принимал. В пионеры сначала не брали за не слишком примерное поведение, потом стали давать выбор - хошь иди, хошь не иди, а в один прекрасный день обнаружилось, что и нет больше никаких пионеров. А уж тогдашние комсомольцы точно не могли подать положительный пример подрастающему поколению.
Понятия, казавшиеся незыблемыми, само собой разумеющимися, становились расплывчатыми. И Ленин, оказывается, был не воплощением бога на земле, и жили мы не лучше всех, а в ж*пе, только всё от нас скрывали. А теперь стали раскрывать с усердием не меньшим, чем раньше засекречивали.
Социалистические ценности разрушались каждый день и народ это разрушение активно поддерживал. Все захотели жить "как в Америке", при том, что появлялась иллюзия действительно к той заманчивой жизни приблизиться. У нас в пограничном Бресте "окнами в Европу" были железная дорога и польское телевидение. На железную дорогу пацанва бегала поискать выброшенные иностранцами из окон проходящего поезда фантики от жвачек, монеты, зажигалки и прочие атрибуты "престижа". А польское телевидение ловилось в отдельных домах лучше отечественных двух или трёх каналов. Малолетние счастливчики имели возможность обсудить шоу Бенни Хилла или очередную серию "Черепашек-ниндзя".
Соблазны, соблазны... Яркие, блестящие, в момент выявляющие убогость совкового бытия. "Ламбада", жвачка, видеомагнитофоны и невиданные фильмы к ним, первые иномарки на улицах городов. Привезенные из Польши портфели, пеналы и ручки у некоторых одноклассников, чьи родители раньше других допетрили, что надо крутиться. Даже среди детей стало модно открыто, безоглядно хаять всё отечественное и непримиримо спорить на тему политики.
Сериал "Спрут" вечерами (меня уже отправляли спать к тому времени, но я обнаружил, что экран телевизора отражается в стекле "стенки", видной через приоткрытую дверь, а чуткий детский слух позволял с большего различать и озвучку). А эти "Уолт Дисней представляет..." по пятницам, когда вторая смена сбегала с уроков, чтобы посмотреть. Опять же, "Чип и дейл" и "Чудеса на виражах" - первые транслировавшиеся у нас мультсериалы.
Сказочная жизнь на экране и кавардак реала. Растерянность взрослых перед рушащимся привычным укладом. Неопределённость. Дикие цены на базаре (он же рынок, а потом оказалось, что это не одно и то же). Поход пятого класса на весьма натуралистичный фильм о наркомании или водевиль "Дамы и гусары". Всё более заметное разделение одноклассников на "обеспеченных" и "нищих". Бесконечные очереди. Необходимость выстоять полтора часа в раздражённой толпе, чтобы на мои "руки" можно было взять десяток яиц. Ещё надо было помочь соседской бабушке, то есть постоять и с ней, чтобы она тоже могла взять второй десяток. Может именно с тех пор и ненавижу все и всякие очереди, ищу всегда варианты их обойти.
Тогда мы все знали, что хотим и будем жить при капитализме, зарабатывать много денег и ездить на мерседесе (самая крутая иностранная машина). А хорошо зарабатывать легче всего удаётся крутым "браткам". Как умели и могли - подражали. Взрослые тоже осознавали эту мысль, всюду слышались полные тайной или явной зависти рассказы о баснословных прибылях бандитов и тесно повязанных с ними кооператоров. Теперь уже никто особо не таился, стараясь украсть с работы чем побольше и неважно что. Делать что-то бескорыстно означало выставить себя дураком. Крутись, обманывай, продавай всё и всех по сходной цене, победителей не судят - вот новый Моральный кодекс бывших строителей коммунизма.
Точки над i в большинстве вопросов расставил рухнувший Союз. Фиговый листок социализма образца 90-91 годов отвалился. Остался голый дикий капитализм - выживайте у кого как получится. Тут-то и обнаружилось, что очень много людей на самом-то деле к такому повороту не готовы. Сидеть на рабочем месте с восьми до пяти, наводить ажур перед проверкой - пожалуйста. А растолкать всех локтями, зубами за работу цепляться, урвать кусок пожирнее - никак. Значимость, авторитетность, привлекательность человека стали определять исключительно по шмоткам и "тачкой". Росли уныние, алкоголизм и злоба на тех, кто сумел удержаться на плаву.
Уголовную бандромантику стал теснить вбиваемый старшими тезис "хочешь достойно жить - учись". Будущие профессии теперь стали выбирать исключительно с точки зрения высокооплачиваемости, если нет - тогда лишь бы "высшее", а там как придётся. Оказалось, что западная жизнь - это не падающая на голову благодать, а упорный, тяжёлый труд, полный унижения перед боссом в частности и перед системой вообще. Родившиеся и выросшие при Союзе так вкалывать не привыкли (из-под палки - да, а вот чтобы самим думать...).
Сейчас, говорят, дикий постсоветский капитализм устаканился понемногу. Гопота вышла из моды, закалённое в боях племя бизнесменов и бизнесвуменок окультуривается, бывшие равноправные граждане Страны Советов всё более чётко соблюдают классовую разделённость. Воспоминания о временах социализма выцвели до лубочных дискотек и наборов атрибутики СССР, мало кто из моего поколения станет всерьёз рассуждать на тему "а вдруг тогда лучше жилось?". Ведь помним мы только мороженое по 19 копеек. Родившиеся строить коммунизм, выросшие на диком рынке и живущие при "почти капитализме" (ибо национальный колорит тут не вытравишь), мы аполитичны и руководствуемся в своём жизненном пути тем, что заложили в нас с малых лет - выживай как умеешь, никому и ничему не верь и поменьше оглядывайся на политические декорации вокруг. И будь готов к чему угодно...
Слово "перестройка" я могу припомнить лет с семи. Слово это как-то моментально заполнило собой все газеты и журналы, даже детскую периодику. На телевидении появилось множество ярких, часто откровенно выпендрёжных передач. Сквозь железный занавес изо всех щелей стал сочиться Запад. Взрослые заговорили о том, что жили-то мы, оказывается, не совсем так как надо. Вечерами люди неравнодушно смотрели "Прожектор перестройки" и пытались найти какие-то важные сведения в программе "Время". В памяти остались даже кадры про аварию на ЧАЭС.
В школе учителям стало трудно проходить откровенно политизованные материалы, кующие из октябрят будущих пионеров, из пионеров будущих комсомольцев и так далее. В общем-то, всем как и раньше было по барабану, но теперь становилось непонятно, надо ли продолжать делать всё ради галочки, или уже и этого не надо и как бы чего не вышло. Когда меня в добровольно-принудительном порядке приняли в октябрята, я подумал, что раз сам не просил этого, то все дальнейшие проблемы, что с этим званием делать, пусть решают те, кто принимал. В пионеры сначала не брали за не слишком примерное поведение, потом стали давать выбор - хошь иди, хошь не иди, а в один прекрасный день обнаружилось, что и нет больше никаких пионеров. А уж тогдашние комсомольцы точно не могли подать положительный пример подрастающему поколению.
Понятия, казавшиеся незыблемыми, само собой разумеющимися, становились расплывчатыми. И Ленин, оказывается, был не воплощением бога на земле, и жили мы не лучше всех, а в ж*пе, только всё от нас скрывали. А теперь стали раскрывать с усердием не меньшим, чем раньше засекречивали.
Социалистические ценности разрушались каждый день и народ это разрушение активно поддерживал. Все захотели жить "как в Америке", при том, что появлялась иллюзия действительно к той заманчивой жизни приблизиться. У нас в пограничном Бресте "окнами в Европу" были железная дорога и польское телевидение. На железную дорогу пацанва бегала поискать выброшенные иностранцами из окон проходящего поезда фантики от жвачек, монеты, зажигалки и прочие атрибуты "престижа". А польское телевидение ловилось в отдельных домах лучше отечественных двух или трёх каналов. Малолетние счастливчики имели возможность обсудить шоу Бенни Хилла или очередную серию "Черепашек-ниндзя".
Соблазны, соблазны... Яркие, блестящие, в момент выявляющие убогость совкового бытия. "Ламбада", жвачка, видеомагнитофоны и невиданные фильмы к ним, первые иномарки на улицах городов. Привезенные из Польши портфели, пеналы и ручки у некоторых одноклассников, чьи родители раньше других допетрили, что надо крутиться. Даже среди детей стало модно открыто, безоглядно хаять всё отечественное и непримиримо спорить на тему политики.
Сериал "Спрут" вечерами (меня уже отправляли спать к тому времени, но я обнаружил, что экран телевизора отражается в стекле "стенки", видной через приоткрытую дверь, а чуткий детский слух позволял с большего различать и озвучку). А эти "Уолт Дисней представляет..." по пятницам, когда вторая смена сбегала с уроков, чтобы посмотреть. Опять же, "Чип и дейл" и "Чудеса на виражах" - первые транслировавшиеся у нас мультсериалы.
Сказочная жизнь на экране и кавардак реала. Растерянность взрослых перед рушащимся привычным укладом. Неопределённость. Дикие цены на базаре (он же рынок, а потом оказалось, что это не одно и то же). Поход пятого класса на весьма натуралистичный фильм о наркомании или водевиль "Дамы и гусары". Всё более заметное разделение одноклассников на "обеспеченных" и "нищих". Бесконечные очереди. Необходимость выстоять полтора часа в раздражённой толпе, чтобы на мои "руки" можно было взять десяток яиц. Ещё надо было помочь соседской бабушке, то есть постоять и с ней, чтобы она тоже могла взять второй десяток. Может именно с тех пор и ненавижу все и всякие очереди, ищу всегда варианты их обойти.
Тогда мы все знали, что хотим и будем жить при капитализме, зарабатывать много денег и ездить на мерседесе (самая крутая иностранная машина). А хорошо зарабатывать легче всего удаётся крутым "браткам". Как умели и могли - подражали. Взрослые тоже осознавали эту мысль, всюду слышались полные тайной или явной зависти рассказы о баснословных прибылях бандитов и тесно повязанных с ними кооператоров. Теперь уже никто особо не таился, стараясь украсть с работы чем побольше и неважно что. Делать что-то бескорыстно означало выставить себя дураком. Крутись, обманывай, продавай всё и всех по сходной цене, победителей не судят - вот новый Моральный кодекс бывших строителей коммунизма.
Точки над i в большинстве вопросов расставил рухнувший Союз. Фиговый листок социализма образца 90-91 годов отвалился. Остался голый дикий капитализм - выживайте у кого как получится. Тут-то и обнаружилось, что очень много людей на самом-то деле к такому повороту не готовы. Сидеть на рабочем месте с восьми до пяти, наводить ажур перед проверкой - пожалуйста. А растолкать всех локтями, зубами за работу цепляться, урвать кусок пожирнее - никак. Значимость, авторитетность, привлекательность человека стали определять исключительно по шмоткам и "тачкой". Росли уныние, алкоголизм и злоба на тех, кто сумел удержаться на плаву.
Уголовную бандромантику стал теснить вбиваемый старшими тезис "хочешь достойно жить - учись". Будущие профессии теперь стали выбирать исключительно с точки зрения высокооплачиваемости, если нет - тогда лишь бы "высшее", а там как придётся. Оказалось, что западная жизнь - это не падающая на голову благодать, а упорный, тяжёлый труд, полный унижения перед боссом в частности и перед системой вообще. Родившиеся и выросшие при Союзе так вкалывать не привыкли (из-под палки - да, а вот чтобы самим думать...).
Сейчас, говорят, дикий постсоветский капитализм устаканился понемногу. Гопота вышла из моды, закалённое в боях племя бизнесменов и бизнесвуменок окультуривается, бывшие равноправные граждане Страны Советов всё более чётко соблюдают классовую разделённость. Воспоминания о временах социализма выцвели до лубочных дискотек и наборов атрибутики СССР, мало кто из моего поколения станет всерьёз рассуждать на тему "а вдруг тогда лучше жилось?". Ведь помним мы только мороженое по 19 копеек. Родившиеся строить коммунизм, выросшие на диком рынке и живущие при "почти капитализме" (ибо национальный колорит тут не вытравишь), мы аполитичны и руководствуемся в своём жизненном пути тем, что заложили в нас с малых лет - выживай как умеешь, никому и ничему не верь и поменьше оглядывайся на политические декорации вокруг. И будь готов к чему угодно...