Кровь текла из носа, уха и рта, зубы покрошили
Оригинал взят у sorokovs в Кровь текла из носа, уха и рта, зубы покрошили
Оригинал взят у matveychev_oleg в Кровь текла из носа, уха и рта, зубы покрошили
Опубликовано письмо из СИЗО умирающего противника Майдана
Журналистам украинского оппозиционного издания «Голос Правды» передали письмо одессита, моряка, а ныне - политзаключённого Максима Мисевского, которого больше трёх лет удерживают в тюрьме. Причина - он выжил в одесской бойне 2 мая и открыто выступал против госпереворота в Украине.
В письме Максим подробно рассказал, почему власть Майдана с февраля 2014-го года уничтожает своих противников:
«Из последнего рейса вернулся в мае 2013 года. Моя компания предложила мне повысить класс документов и должность, но надо было побыть на берегу полгода. И вот так меня застал Майдан. Честно, это был шок! Я не мог понять, куда стремятся «онижедети»... Масса народа в центре одного из красивейших городов Европы с чужими флагами, с непонятными лозунгами и целями. Поехали с друзьями посмотреть поближе на происходящее».
В лагере Майдана можно было бесплатно одеться в зимние вещи известных фирм и производителей, - говорит Максим:
«Тебя кормили и поили целый день - только стой и ори, что ты хочешь в Европу. Это очень поразило! Мы, работающие и привозящие в эту страну валюту, не поняли, как такое возможно... Масса народа, убивающая центр столицы, вместо того, что бы работать и приносить благо стране, своей стране, своим семьям... Домой [мы] вернулись ошарашенные. Потом по телевизору увидели [Викторию] Нуланд, и стало понятно, что у нас разыгрывают сценарий цветной революции и что просто так это все не закончится».
Максим напомнил, как живут страны после такой революции:
«Я видел в Ливии. Я там был во время правления Каддафи и после его свержения. Ужасающее сравнение. В один момент страна в руинах... А тут как раз бойня на Грушевского, горящие вэвэшники и беркутята, разгромленные магазины, банки, аптеки. Все, что было в радиусе Майдана, было разгромлено и разграблено».
23 или 24 января 2014 года в Одессу пришло сообщение, что к город едут майдановцы захватывать администрацию:
«Я с друзьями поехал к администрации, где мы простояли почти всю ночь. Мороз, снегопад, а народу собралось очень много. И почти все простояли до утра. Там я познакомился с атаманом православного казачества и с его офицерами, и казаками. Мне понравилась их сплоченность, патриотизм и настроение стоять до конца, но не допустить переворот в городе. На следующий день вместе с ними зашел в здание, где и провел почти месяц, выходя только помыться. Почти всю одесскую милицию вывезли в Киев, и некому было удерживать здания. Губернатор попросил казаков обеспечить защиту и помощь оставшейся милиции».
В Одессу приезжал один раз так называемый «Поезд дружбы» из Львова:
«Одесситы их «перетанцевали» без драк и криков. Львовяне развернулись и отбыли домой... Благодаря поддержке одесситов город жил и работал, чистился снег, трассы, развозили хлеб и воду в те населенные пункты, которые замело капитально. В феврале начали создавать отдельный казачий полк Черноморского округа, куда мы с друзьями и вступили. Меня и еще двух моих друзей приставили к атаману в качестве телохранителей. Не помню точно дату, когда господин Кличко с трибуны Майдана сказал, что казакам надо головы резать. Поэтому мы везде и всюду следовали за атаманом».
18 февраля в Одессе собирали очередной «караван» на Антимайдан в Киев:
«Нас отрядили сопроводить колонну из четырех автобусов. По дороге еще и разблокировали одесский «Беркут», который из-за майдановцев не мог выехать на Киев. В сети было видео, как это происходило: ночью с 18 на 19 февраля трассу на Киев перекрыли большими грузовиками в шести местах, чтобы не допустить подвоз антимайдановцев. Мы как раз под Уманью были, проехали через город и выскочили на трассу выше блокады. Встретили попутную колонну в сопровождении милиции и вместе с ними прорвались в Киев. Жаль, поздно выехали, на день раньше надо было собираться. Пропустили штурм лагеря Антимайдана. Когда приехали, застали только разгромленный Мариинский парк, поломанные ограды и брусчатку дорожек. Видели беркутят в брониках, в которых застряли пули из огнестрельного оружия. Пробыли до вечера там, разместили своих и уехали, потому что под обладминистрацией Одессы была бойня 19 февраля, и пришлось срочно возвращаться».
На обратном пути, не доезжая до Жашкова, увидели первый блокпост майдановцев:
«Горел большой автобус, вдоль обочины на коленях стояли раздетые люди. Рядом с ними майдановцы с ружьями, вилами и битами, дорога перегорожена бороной. Слава Богу, проскочили. По дороге пришло сообщение, что Антимайдан поддерживает «Беркут» в наступлении на Майдан. Вернувшись в Одессу, узнали подробности драки с «евроинтегранторами» под обладминистрацией. А утром меня разбудили телефонным звонком ребята, оставшиеся в Киеве. Они отступали, не зная города и местность. Мы их выводили из окруженного блокпостами Киева шесть дней. Ребят прятали и у друзей и просто у близких знакомых. В общем, полный разгром после неожиданного отступления «Беркута» и «победы» Майдана. Но вернулись все целыми».
20 числа противники Майдана вышли из обладминистрации:
«Губернатор и городские власти метались, не зная, как себя вести и что предпринять. В одночасье рухнуло все. Жизнь перевернулась с ног на голову. Мы занялись набором в полк и построением подразделения. В это время в Одессе появился лагерь Антимайдана на Куликовом поле. Спустя неделю заместитель начальника милиции одесской области Фученджи попросил казаков помочь с охраной правопорядка в городе и на Куликовом поле. По городу ездили с милицией в патрулях, а на Куликовом поле постоянно находились около 20 казаков. До 10 апреля прямых стычек с евромайдановцами не было, наши марши отводили по одним улицам, а евромайдановцев - по другим. А 10 апреля майданутым приспичило заблокировать [Олега] Царева в гостинице, возле нее и произошел первый в городе бой с Евромайданом. Разбили и разогнали их тогда в пух и прах. После этого была тишина до взрыва на блокпосту 7 километра - примерно в конце апреля. После взрыва приехал [Андрей] Парубий и привез план событий, которые произошли 2 мая».
30 апреля комендант Куликова поля принял решение вывести лагерь в лесопарковую зону мемориала 411 батарея:
«Это почти за городом. Мнения в лагере разделились, да и в казачестве тоже. В итоге на Куликовом поле остались люди, готовые стоять до конца. Моя тройка к тому времени занималась охраной одного из старших офицеров полка, ему расстреляли окна квартиры и кинули взрывпакет под машину. Нам выдали травматические пистолеты и отрядили его сопровождать. Вместе с ним мы уехали за город, в Одессу вернулись 2 мая после обеда. Проезжая центр города, видел собирающихся ультрас и самооборону Майдана. Заехал домой, взял броник и поехал на Куликово поле, там меня и застало сообщение о столкновениях в центре. Туда вывели тех, кто переехал в новый лагерь».
На Куликовом поле спешно строили баррикады и готовились к обороне:
«Дождавшись друзей, поехали в центр на вызов от командира. Он позвонил со словами, что наших зажали на Греческой и закидывают коктейлями Молотова. Но пробиться мы не смогли - сначала напоролись на колонну евромайдановцев, свернули на другую улицу, а там напоролись на блокпост майдановцев и милиции. Они вызвали спецподразделение «Сокол» и следственную группу, которая нас разоружила. Нас доставили в райотдел, откуда сразу выпустили. К этому времени центр города был уже пустой, толпа ушла на Куликово поле. Мы поехали туда, а там все окружено, везде были майдановцы. Поняв, что не пробьемся, поехали по центральным райотделам вытаскивать наших задержанных. Меня набрали знакомые и сказали, что меня и моих друзей вместе с нашей машиной внесли в черный список и нас ищут «правосеки». Мы решили перейти на нелегальное положение и выехали за город. Основные события смотрели в сети».
После просмотра решили собирать информацию на тех, кто приехал убивать одесситов:
«Брали видео, тормозили воспроизведение, когда было видно лица, искали их в соцсетях. Найдя имя фамилию через адресный стол, получали информацию о регистрации и месте проживания, всего нашли примерно 4,5 тыс. человек из организаций типа «Тризуб» и «Белый молот». Нашли человека, который снимал момент, когда антимайдановцы заходили в Дом Профсоюзов. С помощью этого видео можно было посчитать количество людей зашедших в Дом Профсоюзов, и если посчитать всех, кого вывели из него, можно получить точную цифру погибших».
По словам Максима, планировалось проведение гражданского ареста и допрос лидера евромайдановцев Марка Гордиенко:
«Казаки имеют право на гражданский арест по Закону Украины. В процессе сбора информации и слежки за ним нас и задержали. 28 мая примерно 12:00-13:00 дверь в мою квартиру начали ломать... Вбежали люди в форме и с автоматами. Забегали, наступая мне на тело и голову. Последний закрыл дверь и стал бить меня ногами в голову, в район виска. Сколько бил - не знаю, потому что потерял сознание. Очнулся от резкого запаха, они мне ватку в нос тыкали. Изо рта текла кровь. Они меня начали спрашивать, где мои друзья, машина, деньги. Получив отказ, продолжили избивать - уже не только ногами, но и телескопическими дубинками. Били по телу и голове, стараясь попасть так, чтобы голова по инерции билась об кафель на полу. Снова потерял сознание. Очнулся, когда облили водой. И опять те же вопросы, и снова отрицательные ответы. Опять били, кровь текла с бровей, носа, уха и рта, зубы покрошили, опять потерял сознание. Облили водой и перетащили в комнату. Там на диване разложили пистолеты, обрез, самодельные гранаты, банки с порохом, бутылки с фитилями. Включили камеру и сказали признать, что это моё. Я отказался. Опять забили до потери сознания. Я уже шел на тот свет по темному коридору, когда они меня привели в чувство».
Максим говорит, что он понял: забьют на смерть:
«И сказал то, что они хотели. После этого они дали на подпись протокол обыска и выволокли меня на улицу. Усадили в микроавтобус. Там сидел человек в форме и парень, который жил со мной в квартире. Пока я отзванивался, что мне ломают дверь, он выпрыгнул с балкона и попытался убежать, но далеко не ушел - район был оцеплен. Они ему пробили голову чем-то и увезли в больницу. Поэтому его не было, когда меня забивали в квартире. Рядом с человеком в форме сел такой же и они в четыре руки продолжили нас бить. Притом особо не заботились. Били, пока из дома не вышел следователь и не сел к нам в автобус. После этого мы поехали. Когда подъехали к зданию на Еврейской, 33, я понял, что нас задержали эсбэушники».
На этом письмо Максима Мисевского заканчивается. Сегодня ему после всего перенесенного для спасения жизни срочно требуется операция.
30 июля одесские правозащитники, занимающиеся помощью политзаключенным в Одесском СИЗО, распространили заявление:
«Дорогие друзья! Обращаемся к вам за помощью. Среди ребят, которые выжили 2 мая 2014 года и стали узниками, есть человек, которому требуется операция. Мы, конечно, собираем деньги, но всей суммы нам не собрать. Тогда человек не выживет. Человек, который продолжает бороться за нашу историческую память. Мы просим не миллионы и не тысячи. Будем рады любой помощи с вашей стороны».
Максим Мисевский после двухгодичных мучений лишь 4 января этого года был вывезен на обследование в больницу, где ему был поставлен диагноз остеохондроз с протрузиями l3-s1, грыжи дисков l4-l5 (секвестрацией), спондилоартроз, начальные признаки артроза тазобедренных суставов.
«На некоторых судебных заседаниях ему было трудно даже просто сидеть, и он висел на прутьях клетки», - говорят свидетели.
ПОМОЧЬ МОЖНО ПЕРЕВОДОМ НА СЛЕДУЮЩИЕ КАРТЫ:
Гривневая «Привата»: 5168 7423 5335 2549 Мисевская Марина
Долларовая «Привата»: 5168 7420 2362 1257 Мисевская Марина
Рублёвая Сбербанка РФ: 5469 0700 1563 0698 (для политзаключенных или для Одессы).
Подробности - здесь.
Отсюда
Оригинал взят у matveychev_oleg в Кровь текла из носа, уха и рта, зубы покрошили
Опубликовано письмо из СИЗО умирающего противника Майдана
Журналистам украинского оппозиционного издания «Голос Правды» передали письмо одессита, моряка, а ныне - политзаключённого Максима Мисевского, которого больше трёх лет удерживают в тюрьме. Причина - он выжил в одесской бойне 2 мая и открыто выступал против госпереворота в Украине.
В письме Максим подробно рассказал, почему власть Майдана с февраля 2014-го года уничтожает своих противников:
«Из последнего рейса вернулся в мае 2013 года. Моя компания предложила мне повысить класс документов и должность, но надо было побыть на берегу полгода. И вот так меня застал Майдан. Честно, это был шок! Я не мог понять, куда стремятся «онижедети»... Масса народа в центре одного из красивейших городов Европы с чужими флагами, с непонятными лозунгами и целями. Поехали с друзьями посмотреть поближе на происходящее».
В лагере Майдана можно было бесплатно одеться в зимние вещи известных фирм и производителей, - говорит Максим:
«Тебя кормили и поили целый день - только стой и ори, что ты хочешь в Европу. Это очень поразило! Мы, работающие и привозящие в эту страну валюту, не поняли, как такое возможно... Масса народа, убивающая центр столицы, вместо того, что бы работать и приносить благо стране, своей стране, своим семьям... Домой [мы] вернулись ошарашенные. Потом по телевизору увидели [Викторию] Нуланд, и стало понятно, что у нас разыгрывают сценарий цветной революции и что просто так это все не закончится».
Максим напомнил, как живут страны после такой революции:
«Я видел в Ливии. Я там был во время правления Каддафи и после его свержения. Ужасающее сравнение. В один момент страна в руинах... А тут как раз бойня на Грушевского, горящие вэвэшники и беркутята, разгромленные магазины, банки, аптеки. Все, что было в радиусе Майдана, было разгромлено и разграблено».
23 или 24 января 2014 года в Одессу пришло сообщение, что к город едут майдановцы захватывать администрацию:
«Я с друзьями поехал к администрации, где мы простояли почти всю ночь. Мороз, снегопад, а народу собралось очень много. И почти все простояли до утра. Там я познакомился с атаманом православного казачества и с его офицерами, и казаками. Мне понравилась их сплоченность, патриотизм и настроение стоять до конца, но не допустить переворот в городе. На следующий день вместе с ними зашел в здание, где и провел почти месяц, выходя только помыться. Почти всю одесскую милицию вывезли в Киев, и некому было удерживать здания. Губернатор попросил казаков обеспечить защиту и помощь оставшейся милиции».
В Одессу приезжал один раз так называемый «Поезд дружбы» из Львова:
«Одесситы их «перетанцевали» без драк и криков. Львовяне развернулись и отбыли домой... Благодаря поддержке одесситов город жил и работал, чистился снег, трассы, развозили хлеб и воду в те населенные пункты, которые замело капитально. В феврале начали создавать отдельный казачий полк Черноморского округа, куда мы с друзьями и вступили. Меня и еще двух моих друзей приставили к атаману в качестве телохранителей. Не помню точно дату, когда господин Кличко с трибуны Майдана сказал, что казакам надо головы резать. Поэтому мы везде и всюду следовали за атаманом».
18 февраля в Одессе собирали очередной «караван» на Антимайдан в Киев:
«Нас отрядили сопроводить колонну из четырех автобусов. По дороге еще и разблокировали одесский «Беркут», который из-за майдановцев не мог выехать на Киев. В сети было видео, как это происходило: ночью с 18 на 19 февраля трассу на Киев перекрыли большими грузовиками в шести местах, чтобы не допустить подвоз антимайдановцев. Мы как раз под Уманью были, проехали через город и выскочили на трассу выше блокады. Встретили попутную колонну в сопровождении милиции и вместе с ними прорвались в Киев. Жаль, поздно выехали, на день раньше надо было собираться. Пропустили штурм лагеря Антимайдана. Когда приехали, застали только разгромленный Мариинский парк, поломанные ограды и брусчатку дорожек. Видели беркутят в брониках, в которых застряли пули из огнестрельного оружия. Пробыли до вечера там, разместили своих и уехали, потому что под обладминистрацией Одессы была бойня 19 февраля, и пришлось срочно возвращаться».
На обратном пути, не доезжая до Жашкова, увидели первый блокпост майдановцев:
«Горел большой автобус, вдоль обочины на коленях стояли раздетые люди. Рядом с ними майдановцы с ружьями, вилами и битами, дорога перегорожена бороной. Слава Богу, проскочили. По дороге пришло сообщение, что Антимайдан поддерживает «Беркут» в наступлении на Майдан. Вернувшись в Одессу, узнали подробности драки с «евроинтегранторами» под обладминистрацией. А утром меня разбудили телефонным звонком ребята, оставшиеся в Киеве. Они отступали, не зная города и местность. Мы их выводили из окруженного блокпостами Киева шесть дней. Ребят прятали и у друзей и просто у близких знакомых. В общем, полный разгром после неожиданного отступления «Беркута» и «победы» Майдана. Но вернулись все целыми».
20 числа противники Майдана вышли из обладминистрации:
«Губернатор и городские власти метались, не зная, как себя вести и что предпринять. В одночасье рухнуло все. Жизнь перевернулась с ног на голову. Мы занялись набором в полк и построением подразделения. В это время в Одессе появился лагерь Антимайдана на Куликовом поле. Спустя неделю заместитель начальника милиции одесской области Фученджи попросил казаков помочь с охраной правопорядка в городе и на Куликовом поле. По городу ездили с милицией в патрулях, а на Куликовом поле постоянно находились около 20 казаков. До 10 апреля прямых стычек с евромайдановцами не было, наши марши отводили по одним улицам, а евромайдановцев - по другим. А 10 апреля майданутым приспичило заблокировать [Олега] Царева в гостинице, возле нее и произошел первый в городе бой с Евромайданом. Разбили и разогнали их тогда в пух и прах. После этого была тишина до взрыва на блокпосту 7 километра - примерно в конце апреля. После взрыва приехал [Андрей] Парубий и привез план событий, которые произошли 2 мая».
30 апреля комендант Куликова поля принял решение вывести лагерь в лесопарковую зону мемориала 411 батарея:
«Это почти за городом. Мнения в лагере разделились, да и в казачестве тоже. В итоге на Куликовом поле остались люди, готовые стоять до конца. Моя тройка к тому времени занималась охраной одного из старших офицеров полка, ему расстреляли окна квартиры и кинули взрывпакет под машину. Нам выдали травматические пистолеты и отрядили его сопровождать. Вместе с ним мы уехали за город, в Одессу вернулись 2 мая после обеда. Проезжая центр города, видел собирающихся ультрас и самооборону Майдана. Заехал домой, взял броник и поехал на Куликово поле, там меня и застало сообщение о столкновениях в центре. Туда вывели тех, кто переехал в новый лагерь».
На Куликовом поле спешно строили баррикады и готовились к обороне:
«Дождавшись друзей, поехали в центр на вызов от командира. Он позвонил со словами, что наших зажали на Греческой и закидывают коктейлями Молотова. Но пробиться мы не смогли - сначала напоролись на колонну евромайдановцев, свернули на другую улицу, а там напоролись на блокпост майдановцев и милиции. Они вызвали спецподразделение «Сокол» и следственную группу, которая нас разоружила. Нас доставили в райотдел, откуда сразу выпустили. К этому времени центр города был уже пустой, толпа ушла на Куликово поле. Мы поехали туда, а там все окружено, везде были майдановцы. Поняв, что не пробьемся, поехали по центральным райотделам вытаскивать наших задержанных. Меня набрали знакомые и сказали, что меня и моих друзей вместе с нашей машиной внесли в черный список и нас ищут «правосеки». Мы решили перейти на нелегальное положение и выехали за город. Основные события смотрели в сети».
После просмотра решили собирать информацию на тех, кто приехал убивать одесситов:
«Брали видео, тормозили воспроизведение, когда было видно лица, искали их в соцсетях. Найдя имя фамилию через адресный стол, получали информацию о регистрации и месте проживания, всего нашли примерно 4,5 тыс. человек из организаций типа «Тризуб» и «Белый молот». Нашли человека, который снимал момент, когда антимайдановцы заходили в Дом Профсоюзов. С помощью этого видео можно было посчитать количество людей зашедших в Дом Профсоюзов, и если посчитать всех, кого вывели из него, можно получить точную цифру погибших».
По словам Максима, планировалось проведение гражданского ареста и допрос лидера евромайдановцев Марка Гордиенко:
«Казаки имеют право на гражданский арест по Закону Украины. В процессе сбора информации и слежки за ним нас и задержали. 28 мая примерно 12:00-13:00 дверь в мою квартиру начали ломать... Вбежали люди в форме и с автоматами. Забегали, наступая мне на тело и голову. Последний закрыл дверь и стал бить меня ногами в голову, в район виска. Сколько бил - не знаю, потому что потерял сознание. Очнулся от резкого запаха, они мне ватку в нос тыкали. Изо рта текла кровь. Они меня начали спрашивать, где мои друзья, машина, деньги. Получив отказ, продолжили избивать - уже не только ногами, но и телескопическими дубинками. Били по телу и голове, стараясь попасть так, чтобы голова по инерции билась об кафель на полу. Снова потерял сознание. Очнулся, когда облили водой. И опять те же вопросы, и снова отрицательные ответы. Опять били, кровь текла с бровей, носа, уха и рта, зубы покрошили, опять потерял сознание. Облили водой и перетащили в комнату. Там на диване разложили пистолеты, обрез, самодельные гранаты, банки с порохом, бутылки с фитилями. Включили камеру и сказали признать, что это моё. Я отказался. Опять забили до потери сознания. Я уже шел на тот свет по темному коридору, когда они меня привели в чувство».
Максим говорит, что он понял: забьют на смерть:
«И сказал то, что они хотели. После этого они дали на подпись протокол обыска и выволокли меня на улицу. Усадили в микроавтобус. Там сидел человек в форме и парень, который жил со мной в квартире. Пока я отзванивался, что мне ломают дверь, он выпрыгнул с балкона и попытался убежать, но далеко не ушел - район был оцеплен. Они ему пробили голову чем-то и увезли в больницу. Поэтому его не было, когда меня забивали в квартире. Рядом с человеком в форме сел такой же и они в четыре руки продолжили нас бить. Притом особо не заботились. Били, пока из дома не вышел следователь и не сел к нам в автобус. После этого мы поехали. Когда подъехали к зданию на Еврейской, 33, я понял, что нас задержали эсбэушники».
На этом письмо Максима Мисевского заканчивается. Сегодня ему после всего перенесенного для спасения жизни срочно требуется операция.
30 июля одесские правозащитники, занимающиеся помощью политзаключенным в Одесском СИЗО, распространили заявление:
«Дорогие друзья! Обращаемся к вам за помощью. Среди ребят, которые выжили 2 мая 2014 года и стали узниками, есть человек, которому требуется операция. Мы, конечно, собираем деньги, но всей суммы нам не собрать. Тогда человек не выживет. Человек, который продолжает бороться за нашу историческую память. Мы просим не миллионы и не тысячи. Будем рады любой помощи с вашей стороны».
Максим Мисевский после двухгодичных мучений лишь 4 января этого года был вывезен на обследование в больницу, где ему был поставлен диагноз остеохондроз с протрузиями l3-s1, грыжи дисков l4-l5 (секвестрацией), спондилоартроз, начальные признаки артроза тазобедренных суставов.
«На некоторых судебных заседаниях ему было трудно даже просто сидеть, и он висел на прутьях клетки», - говорят свидетели.
ПОМОЧЬ МОЖНО ПЕРЕВОДОМ НА СЛЕДУЮЩИЕ КАРТЫ:
Гривневая «Привата»: 5168 7423 5335 2549 Мисевская Марина
Долларовая «Привата»: 5168 7420 2362 1257 Мисевская Марина
Рублёвая Сбербанка РФ: 5469 0700 1563 0698 (для политзаключенных или для Одессы).
Подробности - здесь.
Отсюда