Златогоров. Защитники Брестской крепости. 1951.
[18]
Это сражалась девятая застава 17-го Брестского Краснознамённого пограничного отряда. Её называли «комсомольской», потому что большинство бойцов были комсомольцами.
В одном из музеев Москвы хранится папка с надписью «О первых боях на западной границе в июне 1941 года». Скупые строки боевых донесений рассказывают о великом мужестве сынов Ленинско-Сталинского комсомола, доблестно встретивших врага.
Молодёжь отряда дралась геройски.
Секретарём комсомольской организации комендатуры был младший политрук Яковлев. Когда немецкая пуля сразила начальника заставы,
[19]
Яковлев принял командование на себя. Рядом с ним сражались пулемётчики Копылов, Пупышев, Столбанёв, Зайцев и другие. Эта группа три раза отбрасывала гитлеровцев, пытавшихся форсировать Буг на понтонах.
Девять часов беспрерывно вели бой Яковлев и его люди. Положение стало критическим. Пункт боевого питания от взрыва бомб взлетел на воздух, гранаты подходили к концу, а противник снова открыл артиллерийский и пулемётно-миномётный огонь, готовясь к повторным атакам.
У Яковлева осталось двенадцать человек.
Пополнив запас патронов и набив ленты пулемётов, защитники острова ожидали появления врага. Немцы в четвёртый раз пошли в наступление.
Вот снова на понтонах показались фигуры немецких солдат. «Не стрелять!», - командует Яковлев. Но едва гитлеровцы приблизились к нашему берегу, как снова заговорили пулемёты и автоматы пограничников Ураганный огонь в четвёртый раз заставил фашистов отойти на свой берег. А вниз по реке уплыли десятки трупов в зеленых мундирах.
Недалеко от острова, у прибрежной деревни Непле была расположена застава. Немцы прорвались в Непле, окружили заставу с трёх сторон. Комсомолец-пулемётчик Землянский был ранен осколком мины. Обливаясь кровью, стоя на коленях, он продолжал бить из «максима» до тех пор, пока второй осколок не сразил его насмерть.
Враги подошли совсем близко. Помощник начальника заставы комсомолец лейтенант Сазонов скомандовал:
- Гранаты к бою!
Десятки гранат полетели в фашистов.
- Вот как их надо бить! - крикнул Сазонов.
Пограничник Кузьмин вместе с гранатой бросил в лицо врагам:
- Вам, сволочам, не взять нас никогда!
Пограничники доблестно выполнили свой долг. Немцы не сумели с хода овладеть островом.
Ночью оставшиеся в живых бойцы по приказу командования отошли в крепость, взорвав за собой мост.
[20]
☆
Немцы не считали Брестскую крепость особенно серьёзным военным объектом, и гитлеровские генералы были уверены, что первый же удар заставит гарнизон крепости капитулировать. Их ждало жестокое разочарование.
Вот как развивались события.
22 июня 1941 года. Немцы бросили на Брест 12-й армейский корпус в составе 31-й, 34-й и 45-й дивизий с приданными танковыми, сапёрными и другими специальными частями 4-й армии. По городу и крепости били сотни орудий тяжёлых артиллерийских батарей и мортирных дивизионов.
Около часу дня фашисты попытались форсировать Буг. Мы знаем, как встретили их пограничники.
Всё же в середине дня немцам удалось на нескольких участках форсировать реку. Они появились в городе. На улицах Бреста шла рукопашная борьба. Силы были слишком неравны. Когда наступили сумерки, немцы оказались хозяевами в городе. Однако они не сумели штурмом взять крепость, расположенную в километре юго-западнее Бреста.
Небольшой советский гарнизон крепости грудью встретил врага. Красноармейцы заняли круговую оборону. Стрелки расположились возле бойниц в длинных каменных казармах - так называемом «рондо», кольцом охватывающем крепостной двор. На важных направлениях были установлены пулемёты. Возле главных ворот стали танки. Людей было мало, но вскоре к красноармейцам начали присоединяться отряды пограничников, отошедшие от застав. У пограничников были ручные пулемёты и винтовки, но не было боеприпасов; бойцы расстреляли все патроны, отбивая первый натиск врага.
В первый день войны защитники Брестской крепости отразили все атаки гитлеровцев. Вот что признали впоследствии сами немцы в официальном донесении командира 45-й немецкой дивизии командующему 4-й армией:
«...Русские начали особенно упорно и настойчиво обороняться в пехотном бою, используя стоящие в крепости 35-40 танков и бронемашины. Вместе с массовым огнём они применяли и мастерство снайперов... и наносили нам большие потери в офицерском и унтер-офицерском составе...»
Немцы вынуждены были отойти от крепостного вала.
[21]
Ночью никто в крепости не смыкал глаз. Знали, что завтра с утра немцы возобновят свои атаки. Сотни ракет взлетали из вражеского лагеря, рассыпаясь холодными матовыми звёздами над бастионами крепости.
23 июня. Немецкий документ рассказывает: «... С 5.00 на крепость был направлен уничтожающий огонь тяжёлых пушек... Во время огня деятельность русских снайперов временами прекращалась, но потом возобновлялась точно, упрямо и успешно... Попытки отдельных пехотных противотанковых пушек и лёгких полевых гаубиц действовать прямой наводкой не удавались, большей частью из-за недостаточного наблюдения и угрозы собственным людям, а в основном из-за толщины стен крепости...»
Но дело было не в толщине стен.
В этот день в крепости, в штабе стрелкового полка, происходило совещание командиров подразделений. Его проводил полковой комиссар Рублевский, заместитель командира полка по политической части. Это был волевой бесстрашный человек, один из тех, кем сильна наша партия.
- Мы не получили приказа об отходе,- сказал Рублевский.- Значит, надо стоять до конца. Погибнуть, но не отступить!
Эти слова стали девизом всего гарнизона.
25 июня. Фашисты пытаются сломить боевой дух осаждённых. Немецкая радиомашина передаёт через мощные рупоры:
«Сдавайтесь! Сопротивление бессмысленно. Москва занята германскими войсками. Красная Армия капитулировала».
Крепость отвечала на это огнём.
Отрезанный от Родины гарнизон был верен военной присяге.
На стене возле восточных ворот появился лозунг. На куске полотна было написано кровью:
«Все умрём за Родину, но не сдадимся!»
26, 27 и 28 июня враг беспрерывно атаковал восточную часть крепости.
На самые решающие участки - у ворот, у проломов в стенах - пошли коммунисты. Они первыми поднимались в контратаки, когда в проломах показывались фашисты. Раненные, они отказывались итти в медпункт. Они рвались туда, где было опаснее всего, и рядом с ними, воодушевляясь их примером, не щадя себя, бились с осатаневшим врагом комсомольцы.
Кое-где немцам удалось проникнуть за крепостные стены. Однако это не принесло им решающего успеха. Танки немцев не могли маневри-
[22]
ровать в узких проходах между массивными строениями казарм. Губительный огонь встречал гитлеровцев из каждого дома, из-за каждого обломка, из-за каждого дерева.
Здание санитарной части стрелкового полка трижды переходило из рук в руки. Его защищала группа комсомольца лейтенанта Калиновского. Вскоре из всей группы остался в живых только лейтенант. Немцы захватили первый этаж. Калиновский отступил на второй, осыпая оттуда фашистов пулями. Кончились патроны. Офицер забаррикадировался мебелью в одной из комнат. Фашисты проломили стену, ворвались к нему, собираясь взять лейтенанта живым. Но последний патрон Калиновский приберёг для себя.
Утром в воскресенье 29 июня над крепостью появились немецкие пикирующие бомбардировщики. Громовые взрывы потрясли Брест. Фашисты сбрасывали бомбы весом в 1 000 килограммов. Германские офицеры, находившиеся в городе, сидели на крышах с биноклями. Ждали результатов бомбардировки: не выкинут ли осаждённые белый флаг? Окутанные дымом и пылью, бастионы отвечали выстрелами.
Бомбёжка причинила крепости серьёзные разрушения, в стенах «рондо» образовались бреши. В них хлынули немцы. Завязались новые жестокие бои.
3 июля в Москве выступал товарищ Сталин. Радиоволны несли над страной его слова: «Красная Армия, Красный Флот и все граждане Советского Союза должны отстаивать каждую пядь советской земли, драться до последней капли крови за наши города и сёла...» В этот день защитники Брестской крепости отбили пять вражеских атак. Они не слышали речи Сталина, но Сталин был в их сердцах...
Вражеские атаки становились всё ожесточённее. Немцы сбрасывали с самолётов не только бомбы, но и бочки с бензином, рассчитывая вызвать в крепости взрывы и пожары. Пушки били со всех сторон - из-за реки, с острова, из города.
Таяли ряды героев. Погиб Рублевский. Погиб военный врач-коммунист, руководивший обороной восточной части крепости. Этот врач под огнём эвакуировал всех раненых, но сам пал смертью героя.
Военный фельдшер Раиса Абакумова неутомимо работала под обстрелом. Она разорвала своё бельё на бинты для раненых. Раису сразила пуля, когда она втаскивала в подвал контуженного бойца.
Среди защитников крепости была жена одного из пограничников - Катя Тарасюк. Сельская учительница, комсомолка, она только неделю
[23]
назад приехала в гости к мужу. Катя сначала ухаживала за ранеными, перевязывала, осторожно поила их из котелков, стараясь не пролить ни одной капли драгоценной влаги. Муж её - пулемётчик - погиб во время очередного налёта немецких пикировщиков. Когда Катя узнала об этом, она сказала:
- Я встану за его пулемёт.
Катя оборудовала пулемётное гнездо в ветвях старой ракиты, росшей на крепостном дворе. Чёрный ствол этой ракиты с засохшими обломанными ветвями до сих пор горделиво стоит среди развалин. Брестские товарищи назвали ракиту «Деревом войны». Катя Тарасюк и её боевые друзья сражались здесь до последнего вздоха.
4 июля немцы снова пошли в атаку, на этот раз со стороны реки Муховец.
Защитники крепости контратаковали танками. Машин было не 35-40, как показалось с перепугу немцам, а всего лишь около 20.
Танковая атака заставила немцев отступить к реке.
Одна наша машина загорелась, но и объятая пламенем, она не остановилась. Танк врезался в гущу немцев и взорвался.
Кончалась вторая неделя войны, а над Брестской крепостью попрежнему развевалось красное знамя. Германское командование устанавливало один срок падения крепости за другим. Командующий 12-м армейским корпусом доносил Гитлеру: «Хотя подвижные части корпуса ушли далеко на восток, но Брестом они не овладели. Гарнизон русских упорно сопротивляется...»
У защитников крепости ещё оставались боеприпасы, но продукты питания были на исходе, а запасы воды иссякли вовсе. Измученные жаждой, на соломе метались раненые: «Пить!» Искали колодцев - не нашли. В одном подвале обнаружили немного льда; его поделили на мелкие кусочки...
Ни муки голода и жажды, ни бомбёжки, ни провокационные предложения гитлеровцев - ничто не могло сломить дух советских воинов.
7 июля немцы прорвались в центр Брестской цитадели. Но перед ними возникли новые маленькие крепости. Гарнизонный клуб, дом комсостава, исторический Белый дворец, где жил Суворов,- все эти здания превратились в узлы сопротивления. Никто не знает о последних днях брестского гарнизона. Известно только, что и после 8 июля, когда немцы сообщили о падении крепости, ещё долго шли рукопашные схватки среди развалин,
[23]
в подвалах и казематах. Только на двадцать второй день прекратилась борьба.
...Недалеко от Бреста расположена деревня Речица. Приблизительно через месяц после начала войны в Речицу ночью пробрались из крепости трое раненных советских воинов. Они прятались в копнах возле избы крестьянки Фёклы Назарук. Её сын Георгий обнаружил раненых. Он уговорил мать взять их в избу. Им перевязали раны, накормили, обогрели.
Одного из них звали Виктором, он был младший лейтенант, танкист. Имён двух других Георгий не запомнил. Они рассказали, что последние защитники крепости ушли в подземелье. Герои взяли с собой полковое знамя и замуровали его в кирпичной стене. По ночам они вылезали наружу и забрасывали немецкие патрули гранатами. Некоторым удалось прорваться сквозь вражеское кольцо и уйти в леса, к партизанам.
Изнурённые страданиями, ослабевшие от потери крови, три молодых бойца из Брестской крепости не желали и слышать об отдыхе. Они хотели скорее попасть в партизанский отряд, чтобы отомстить за погибших товарищей.
Вскоре леса вокруг Бреста стали новым очагом борьбы советских людей против гитлеровских оккупантов. Словно героический дух легендарного гарнизона крепости переселился в эти глухие чащи. Народные мстители не давали покоя врагу. Летели под откос эшелоны, рушились мосты, горели немецкие склады и штабы, и дерзкие налёты партизан приводили в трепет захватчиков.
Нет, защитники Брестской цитадели не прекратили сопротивления!
Грозным было безмолвие руин крепости.
Полуобвалившиеся башни, изрешеченные осколками стены сохраняли своё величие. И даже разбитые форты и взорванные бастионы внушали оккупантам страх. Казалось, бастионы эти говорили о несгибаемой силе великого советского народа, о грядущем его возмездии врагу.
Война шла уже в глубине страны. Но здесь, у берегов Западного Буга, немцы были словно на вулкане. Днём и ночью гремели выстрелы народных мстителей. И чья-то рука писала по ночам на камнях Брестской крепости:
«Смерть немецким захватчикам!»
[25]
«За Родину! За Сталина!». Комсомольцы и молодёжь Вооружённых Сил Союза ССР в Великой Отечественной войне. Литературно-художественный и документальный сборник. 1941-1942 гг. - М.: Воениздат, 1951. - с. 18-25.
Это сражалась девятая застава 17-го Брестского Краснознамённого пограничного отряда. Её называли «комсомольской», потому что большинство бойцов были комсомольцами.
В одном из музеев Москвы хранится папка с надписью «О первых боях на западной границе в июне 1941 года». Скупые строки боевых донесений рассказывают о великом мужестве сынов Ленинско-Сталинского комсомола, доблестно встретивших врага.
Молодёжь отряда дралась геройски.
Секретарём комсомольской организации комендатуры был младший политрук Яковлев. Когда немецкая пуля сразила начальника заставы,
[19]
Яковлев принял командование на себя. Рядом с ним сражались пулемётчики Копылов, Пупышев, Столбанёв, Зайцев и другие. Эта группа три раза отбрасывала гитлеровцев, пытавшихся форсировать Буг на понтонах.
Девять часов беспрерывно вели бой Яковлев и его люди. Положение стало критическим. Пункт боевого питания от взрыва бомб взлетел на воздух, гранаты подходили к концу, а противник снова открыл артиллерийский и пулемётно-миномётный огонь, готовясь к повторным атакам.
У Яковлева осталось двенадцать человек.
Пополнив запас патронов и набив ленты пулемётов, защитники острова ожидали появления врага. Немцы в четвёртый раз пошли в наступление.
Вот снова на понтонах показались фигуры немецких солдат. «Не стрелять!», - командует Яковлев. Но едва гитлеровцы приблизились к нашему берегу, как снова заговорили пулемёты и автоматы пограничников Ураганный огонь в четвёртый раз заставил фашистов отойти на свой берег. А вниз по реке уплыли десятки трупов в зеленых мундирах.
Недалеко от острова, у прибрежной деревни Непле была расположена застава. Немцы прорвались в Непле, окружили заставу с трёх сторон. Комсомолец-пулемётчик Землянский был ранен осколком мины. Обливаясь кровью, стоя на коленях, он продолжал бить из «максима» до тех пор, пока второй осколок не сразил его насмерть.
Враги подошли совсем близко. Помощник начальника заставы комсомолец лейтенант Сазонов скомандовал:
- Гранаты к бою!
Десятки гранат полетели в фашистов.
- Вот как их надо бить! - крикнул Сазонов.
Пограничник Кузьмин вместе с гранатой бросил в лицо врагам:
- Вам, сволочам, не взять нас никогда!
Пограничники доблестно выполнили свой долг. Немцы не сумели с хода овладеть островом.
Ночью оставшиеся в живых бойцы по приказу командования отошли в крепость, взорвав за собой мост.
[20]
☆
Немцы не считали Брестскую крепость особенно серьёзным военным объектом, и гитлеровские генералы были уверены, что первый же удар заставит гарнизон крепости капитулировать. Их ждало жестокое разочарование.
Вот как развивались события.
22 июня 1941 года. Немцы бросили на Брест 12-й армейский корпус в составе 31-й, 34-й и 45-й дивизий с приданными танковыми, сапёрными и другими специальными частями 4-й армии. По городу и крепости били сотни орудий тяжёлых артиллерийских батарей и мортирных дивизионов.
Около часу дня фашисты попытались форсировать Буг. Мы знаем, как встретили их пограничники.
Всё же в середине дня немцам удалось на нескольких участках форсировать реку. Они появились в городе. На улицах Бреста шла рукопашная борьба. Силы были слишком неравны. Когда наступили сумерки, немцы оказались хозяевами в городе. Однако они не сумели штурмом взять крепость, расположенную в километре юго-западнее Бреста.
Небольшой советский гарнизон крепости грудью встретил врага. Красноармейцы заняли круговую оборону. Стрелки расположились возле бойниц в длинных каменных казармах - так называемом «рондо», кольцом охватывающем крепостной двор. На важных направлениях были установлены пулемёты. Возле главных ворот стали танки. Людей было мало, но вскоре к красноармейцам начали присоединяться отряды пограничников, отошедшие от застав. У пограничников были ручные пулемёты и винтовки, но не было боеприпасов; бойцы расстреляли все патроны, отбивая первый натиск врага.
В первый день войны защитники Брестской крепости отразили все атаки гитлеровцев. Вот что признали впоследствии сами немцы в официальном донесении командира 45-й немецкой дивизии командующему 4-й армией:
«...Русские начали особенно упорно и настойчиво обороняться в пехотном бою, используя стоящие в крепости 35-40 танков и бронемашины. Вместе с массовым огнём они применяли и мастерство снайперов... и наносили нам большие потери в офицерском и унтер-офицерском составе...»
Немцы вынуждены были отойти от крепостного вала.
[21]
Ночью никто в крепости не смыкал глаз. Знали, что завтра с утра немцы возобновят свои атаки. Сотни ракет взлетали из вражеского лагеря, рассыпаясь холодными матовыми звёздами над бастионами крепости.
23 июня. Немецкий документ рассказывает: «... С 5.00 на крепость был направлен уничтожающий огонь тяжёлых пушек... Во время огня деятельность русских снайперов временами прекращалась, но потом возобновлялась точно, упрямо и успешно... Попытки отдельных пехотных противотанковых пушек и лёгких полевых гаубиц действовать прямой наводкой не удавались, большей частью из-за недостаточного наблюдения и угрозы собственным людям, а в основном из-за толщины стен крепости...»
Но дело было не в толщине стен.
В этот день в крепости, в штабе стрелкового полка, происходило совещание командиров подразделений. Его проводил полковой комиссар Рублевский, заместитель командира полка по политической части. Это был волевой бесстрашный человек, один из тех, кем сильна наша партия.
- Мы не получили приказа об отходе,- сказал Рублевский.- Значит, надо стоять до конца. Погибнуть, но не отступить!
Эти слова стали девизом всего гарнизона.
25 июня. Фашисты пытаются сломить боевой дух осаждённых. Немецкая радиомашина передаёт через мощные рупоры:
«Сдавайтесь! Сопротивление бессмысленно. Москва занята германскими войсками. Красная Армия капитулировала».
Крепость отвечала на это огнём.
Отрезанный от Родины гарнизон был верен военной присяге.
На стене возле восточных ворот появился лозунг. На куске полотна было написано кровью:
«Все умрём за Родину, но не сдадимся!»
26, 27 и 28 июня враг беспрерывно атаковал восточную часть крепости.
На самые решающие участки - у ворот, у проломов в стенах - пошли коммунисты. Они первыми поднимались в контратаки, когда в проломах показывались фашисты. Раненные, они отказывались итти в медпункт. Они рвались туда, где было опаснее всего, и рядом с ними, воодушевляясь их примером, не щадя себя, бились с осатаневшим врагом комсомольцы.
Кое-где немцам удалось проникнуть за крепостные стены. Однако это не принесло им решающего успеха. Танки немцев не могли маневри-
[22]
ровать в узких проходах между массивными строениями казарм. Губительный огонь встречал гитлеровцев из каждого дома, из-за каждого обломка, из-за каждого дерева.
Здание санитарной части стрелкового полка трижды переходило из рук в руки. Его защищала группа комсомольца лейтенанта Калиновского. Вскоре из всей группы остался в живых только лейтенант. Немцы захватили первый этаж. Калиновский отступил на второй, осыпая оттуда фашистов пулями. Кончились патроны. Офицер забаррикадировался мебелью в одной из комнат. Фашисты проломили стену, ворвались к нему, собираясь взять лейтенанта живым. Но последний патрон Калиновский приберёг для себя.
Утром в воскресенье 29 июня над крепостью появились немецкие пикирующие бомбардировщики. Громовые взрывы потрясли Брест. Фашисты сбрасывали бомбы весом в 1 000 килограммов. Германские офицеры, находившиеся в городе, сидели на крышах с биноклями. Ждали результатов бомбардировки: не выкинут ли осаждённые белый флаг? Окутанные дымом и пылью, бастионы отвечали выстрелами.
Бомбёжка причинила крепости серьёзные разрушения, в стенах «рондо» образовались бреши. В них хлынули немцы. Завязались новые жестокие бои.
3 июля в Москве выступал товарищ Сталин. Радиоволны несли над страной его слова: «Красная Армия, Красный Флот и все граждане Советского Союза должны отстаивать каждую пядь советской земли, драться до последней капли крови за наши города и сёла...» В этот день защитники Брестской крепости отбили пять вражеских атак. Они не слышали речи Сталина, но Сталин был в их сердцах...
Вражеские атаки становились всё ожесточённее. Немцы сбрасывали с самолётов не только бомбы, но и бочки с бензином, рассчитывая вызвать в крепости взрывы и пожары. Пушки били со всех сторон - из-за реки, с острова, из города.
Таяли ряды героев. Погиб Рублевский. Погиб военный врач-коммунист, руководивший обороной восточной части крепости. Этот врач под огнём эвакуировал всех раненых, но сам пал смертью героя.
Военный фельдшер Раиса Абакумова неутомимо работала под обстрелом. Она разорвала своё бельё на бинты для раненых. Раису сразила пуля, когда она втаскивала в подвал контуженного бойца.
Среди защитников крепости была жена одного из пограничников - Катя Тарасюк. Сельская учительница, комсомолка, она только неделю
[23]
назад приехала в гости к мужу. Катя сначала ухаживала за ранеными, перевязывала, осторожно поила их из котелков, стараясь не пролить ни одной капли драгоценной влаги. Муж её - пулемётчик - погиб во время очередного налёта немецких пикировщиков. Когда Катя узнала об этом, она сказала:
- Я встану за его пулемёт.
Катя оборудовала пулемётное гнездо в ветвях старой ракиты, росшей на крепостном дворе. Чёрный ствол этой ракиты с засохшими обломанными ветвями до сих пор горделиво стоит среди развалин. Брестские товарищи назвали ракиту «Деревом войны». Катя Тарасюк и её боевые друзья сражались здесь до последнего вздоха.
4 июля немцы снова пошли в атаку, на этот раз со стороны реки Муховец.
Защитники крепости контратаковали танками. Машин было не 35-40, как показалось с перепугу немцам, а всего лишь около 20.
Танковая атака заставила немцев отступить к реке.
Одна наша машина загорелась, но и объятая пламенем, она не остановилась. Танк врезался в гущу немцев и взорвался.
Кончалась вторая неделя войны, а над Брестской крепостью попрежнему развевалось красное знамя. Германское командование устанавливало один срок падения крепости за другим. Командующий 12-м армейским корпусом доносил Гитлеру: «Хотя подвижные части корпуса ушли далеко на восток, но Брестом они не овладели. Гарнизон русских упорно сопротивляется...»
У защитников крепости ещё оставались боеприпасы, но продукты питания были на исходе, а запасы воды иссякли вовсе. Измученные жаждой, на соломе метались раненые: «Пить!» Искали колодцев - не нашли. В одном подвале обнаружили немного льда; его поделили на мелкие кусочки...
Ни муки голода и жажды, ни бомбёжки, ни провокационные предложения гитлеровцев - ничто не могло сломить дух советских воинов.
7 июля немцы прорвались в центр Брестской цитадели. Но перед ними возникли новые маленькие крепости. Гарнизонный клуб, дом комсостава, исторический Белый дворец, где жил Суворов,- все эти здания превратились в узлы сопротивления. Никто не знает о последних днях брестского гарнизона. Известно только, что и после 8 июля, когда немцы сообщили о падении крепости, ещё долго шли рукопашные схватки среди развалин,
[23]
в подвалах и казематах. Только на двадцать второй день прекратилась борьба.
...Недалеко от Бреста расположена деревня Речица. Приблизительно через месяц после начала войны в Речицу ночью пробрались из крепости трое раненных советских воинов. Они прятались в копнах возле избы крестьянки Фёклы Назарук. Её сын Георгий обнаружил раненых. Он уговорил мать взять их в избу. Им перевязали раны, накормили, обогрели.
Одного из них звали Виктором, он был младший лейтенант, танкист. Имён двух других Георгий не запомнил. Они рассказали, что последние защитники крепости ушли в подземелье. Герои взяли с собой полковое знамя и замуровали его в кирпичной стене. По ночам они вылезали наружу и забрасывали немецкие патрули гранатами. Некоторым удалось прорваться сквозь вражеское кольцо и уйти в леса, к партизанам.
Изнурённые страданиями, ослабевшие от потери крови, три молодых бойца из Брестской крепости не желали и слышать об отдыхе. Они хотели скорее попасть в партизанский отряд, чтобы отомстить за погибших товарищей.
Вскоре леса вокруг Бреста стали новым очагом борьбы советских людей против гитлеровских оккупантов. Словно героический дух легендарного гарнизона крепости переселился в эти глухие чащи. Народные мстители не давали покоя врагу. Летели под откос эшелоны, рушились мосты, горели немецкие склады и штабы, и дерзкие налёты партизан приводили в трепет захватчиков.
Нет, защитники Брестской цитадели не прекратили сопротивления!
Грозным было безмолвие руин крепости.
Полуобвалившиеся башни, изрешеченные осколками стены сохраняли своё величие. И даже разбитые форты и взорванные бастионы внушали оккупантам страх. Казалось, бастионы эти говорили о несгибаемой силе великого советского народа, о грядущем его возмездии врагу.
Война шла уже в глубине страны. Но здесь, у берегов Западного Буга, немцы были словно на вулкане. Днём и ночью гремели выстрелы народных мстителей. И чья-то рука писала по ночам на камнях Брестской крепости:
«Смерть немецким захватчикам!»
[25]
«За Родину! За Сталина!». Комсомольцы и молодёжь Вооружённых Сил Союза ССР в Великой Отечественной войне. Литературно-художественный и документальный сборник. 1941-1942 гг. - М.: Воениздат, 1951. - с. 18-25.