Разговорчивые беззубки или откуда ракушки в тундре.
Мужик, тот что с рюкзаком и бородой, пробирался вдоль тундровой речки, и как обычно сетовал на слабую обнаженность. Чуть обрывчик, так весь задернован - досадовал он. Но вот в среднем течении что-то незримо поменялось, и впереди замаячил суглинистый разрез слегка охристого цвета. Невысокий такой, обветренный, метров семь высотой не боле. А по верху, прямо от бровки, кочка в тундру уходит. Бичевника под ним к слову совсем и нету. Видно, что устал по жаре мужичонка наш пыль иловатую с кустов стряхивать, и то спускаться в русло, то подниматься на косогор. Дотопал он до разреза, скинул рюкзак, да умылся первым делом.
Немного потянуло ветерком, сдуло редкого осеннего комара. В такие дни и брезентуху можно скинуть. Передохнув, оглядел он хитрым взглядом толщу вскрываемую и начал потихоньку зачищать : осыпь канавой вертикальной прокопал, а стенку всю ступеньками изрезал. Заиграло обнажение совсем другими красками - яркими, появились четкие границы между слоев, в общем стало читаться. Пока орудовал он лопатой, в этот почти безветренный день, над тем местом, где ковырялся, поднялся столб пыли алевритовой. Из далека глянешь, так и за дым принять можно. Видимо так и подумал одинокий медведь, бредущий по соседнему увалу, свернул в ручей и ушел в другую долинку. Толща оказалась скучноватой, гранулометрически однородной - все сплошь суглинки пылеватые. Только пятна ожелезнения скрашивают это дело, да редкие вкрапления органики. Но оказалось все же есть кое-что интересное и здесь. В верхних горизонтах нашлись раковины двустворчатые, такие же, как сейчас водятся в реках средней полосы. Размером они с ладошку попадаются. Крупные, аппетитные, только ископаемые.
Но не окаменелые, а чуть подсплющенные и разваливаются легко. Выбрал наш дядька несколько штук получше и упаковал в коробочку пластиковую. Подписал ее, да на рисунке в дневнике полевом пометил, на какой высоте от уреза воды взял их.
Изучаемые толщи.
Дней до конца работ оставалось мало, но успели они переехать на моторной лодке на соседнюю речку. И решили чуть рыбки подловить. Напарник у него в реке сеть поставил, а герой наш решил на озеро километрах в семи сходить и попробовать спиннинг покидать. Так как говорили им местные пастухи, что голец озерный там водится. Ну раз порешили, так и сделали. С вечера спать пораньше легли, а с утра каждый отправился своим делом заниматься. Озеро, что с гольцом должно быть, нашлось легко - большое оно, термокарстовое. Берега высокие обрывистые, в байджарахах. С рыбой дело не задалось, летом с берега тяжело в этих местах что - либо поймать. Удел это зимней рыбалки. Пока кидал спиннинг, огляделся по сторонам, и приметил обрывчик интересный. Помакав блесну часок, свернул рыбалку да пошлепал на противоположный берег, осмотреть стенки мерзлые, что размывало озеро своими водами при северо-западных ветрах. Чудным образом и в этих отложениях, в заполнениях псевдоморфоз, вновь обнаружились ракушки. Но не те, что на речке, а другие, на улиток похожие. Попали и они в рюкзак к нашему исследователю. И все бы ничего, да непонятно зачем он их набрал.
Ответ на это вопрос простой. В целом раковины моллюсков играют огромную роль в стратиграфии горных пород и отложений. Важны они также в рамках исторической геологии и литологии. С помощью них иногда определяют толщу к тому или иному стратотипу, коррелируют толщи между собой. После того как их идентифицирует палеомалаколог удается разобраться с морскими или континентальными осадками мы имеем дело. Понять относительный или абсалютный возраст отложений,так как раковины пригодны для датирования различными способами. В нашем случае, толщи, в которых нашлись ракушки, очень молодые по геологическим меркам.
Псевдоморфозы по апофизам жилы в заполнении которых присутствуют ископаемые раковины.
И конечно же они относятся к какому-то потеплению, так как сейчас ни в речках, ни в озерах таких раковин нет. В связи с тем, что наш герой смог датировать разрез по другим органическим остаткам, то с ракушками он не спешил. Уже глубокой зимой он отправился в командировку, и конечно же, навестил разных своих приятелей. Один из них и был тем самым малакологом, изучающим моллюсков. Поболтали они за жизнь научную в основном, и разъехались. Но ракушки остались для исследований. Прошло немного времени и малаколог определил их. Стали ясны названия и то, что живут они еще и в наше время. Чувствуют себя прекрасно, вымирать не собираются, вот только переехали несколько южнее.
Написал он нашему бородачу небольшое письмо, где изложил на основе этих раковин экологическую характеристику водоемов в то далекое время. Так мол и так, нужен был такой-то температурный диапазон для их жизни. Глубины были небольшие. Одни, свойственны для проточных вод, а другие только для озер и стариц. Совместив все данные вместе: даты полученные из разрезов с ракушками, тип отложений, экологическую характеристику водных объектов, большой палеогеографический пазл дополнился еще одним кусочком. Говорил этот кусочек, что опять мы имеем дело с голоценовым потеплением. И ракушки наши - современницы тех огромных бревен, о которых я рассказывал раньше. А ведь могли они оказаться и более древними, да видать не попались нам нужные толщи.