Смерть Уго Чавеса, ч. II
Что касается приличествующих случаю отповедей хомячкам-злопыхателям, эту задачу блестяще решил М. Кантор, пользуйтесь:
...само существование Чавеса - индейца, умеющего говорить не кланяясь с государством, которое однажды истребило индейцев, - было значимым. Он доказал, что можно быть смелым.
Чавес на короткий момент оживил риторику шестидесятых годов, показал, что свобода - это не только рекламный слоган, который говорят по телевизору перед точечной бомбардировкой.
Чавеса называли тираном - хотя никто из тех, кто называл его тираном, от Чавеса не пострадал
В реациях на смерть - много реплик обеспеченных граждан, они радуются так бурно, словно победили мировое зло. Любопытно то, что этим гражданам Чавес зла не делал, а называют они покойного монстром, сатрапом и чудовищем - из инстинктивного чувства угодничества перед своими работодателями и той идеологии, которая их кормит.
Чудовищем Чавес не был, он был просто храбрым человеком. Проиграл он не Америке, а просто болезни. Сражался он храбро. Снимите шляпу.
Понятно, что определенное общественное положение заставляет злорадствовать по поводу его смерти.
Вполне понятно, что работодателям надо показать преданность и показательно вылизать жопу.
Но так далеко высовывать язык никто не заставляет.
Что же касается геополитической стороны вопроса, то Россия вчера (или когда там, не суть) потеряла самого преданного своего союзника на американском континенте. И сейчас для нас очень важно, кто именно заменит Чавеса на его посту: Мадура, или Кобельо, или доселе нам незаметный лидер, сейчас скромно стоящий в карауле у гроба Уго и разрабатывающий план захвата власти.
После гибели крупных исторических руководителей их наследние часто оказывается пущенным по ветру. Схватка наследников за трон, да еще в ключевом для США регионе пылкой Южной Америки, может оказаться кровавой и непредсказуемой по своим итогам - например, перерасти в гражданскую или региональную войну.
Пожелаем же венесуэльцам пройти предстоящий период передела максимально быстро и безболезненно.
По возможности, не утратив при этом своего в муках обретенного суверенитета.