Факторы неустойчивости к алкоголю сибирских народов
«…представители разных культур относятся к спиртным напиткам по-разному. В европейских обществах пристрастие к алкоголю часто скрывается. Индейцы и эскимосы американского Севера, напротив, склонны завышать количество выпитого, стремясь поддерживать устойчивый стереотип «аборигена под хмельком» [1]. Подобная этнокультурная специфика может существенно искажать реальную картину и в обществах коренных северян Российской Федерации.
Но как бы несовершенна ни была статистика, несомненно, что потребление алкоголя северными аборигенами России очень высоко. Экспертные оценки относительно ситуации в различных регионах (Чукотке, Якутии, Бурятии, Мурманской и Сахалинской областях) весьма близки. В качестве примера приведем данные по одному только Чукотскому автономному округу. Интересующие нас материалы Института терапии СО РАМН получены в период, когда еще можно было ориентироваться на потребление алкоголя из государственных ресурсов. Так вот, в 1991 г. у чукчей и азиатских эскимосов средняя разовая доза приема алкогольных напитков составила 177,6 г у мужчин и 74,3 г у женщин [2]. С учетом частоты употребления спиртного подсчитали, что в среднем за год на одного аборигена Чукотки приходится приблизительно 6 л алкоголя (в пересчете на чистый спирт). При этом в целом по округу через торговую сеть продали по 4,5 л чистого спирта на душу на селения. Значит, на одного условного аборигена приходилось как минимум на четверть больше выпитого спирта, чем на среднестатистического жителя округа. На самом деле разница еще значительнее: по мере роста условной «доли аборигена» объем алкоголя, приходящегося на остальных жителей Чукотки, уменьшается.
Упомянутое исследование проводилось в период антиалкогольной кампании 1985-1991 гг., поэтому указанные объемы потребляемых спиртных напитков не так уж высоки. Действительно, в период свободной доступности спиртного, в 1980 г., среднестатистический житель Чукотки за год выпил существенно больше, т.е. 15 л чистого спирта, в полтора раза превысив этот показатель по РСФСР - 10,5 л [8].
Приведенные цифры относятся к временам давним, но за прошедшие годы ситуация изменилась, к сожалению, не в лучшую сторону. Соотношения в потреблении алкоголя между представителями разных географических (Россия/Север) и этнических групп (приезжие/аборигены) остались без изменений, а вот общее количество выпиваемых спиртных напитков (в пересчете на чистый спирт) существенно возросло [4]. С 1980 по 1999 г. среднедушевое потребление спиртного в Российской Федерации увеличилось с 10,5 до 14,5 л.
Ориентируясь на эти показатели, можно ожидать, что алкоголизация населения северных регионов, в особенности аборигенных общин, достигла ужасающих масштабов. Огромную проблему представляет пьянство женщин-северянок, среди которых доля
пьющих практически так же велика, как и среди мужчин [5]. В результате дети и подростки воспринимают алкогольное поведение членов семьи как обычное, злоупотребление спиртным становится естественной составляющей образа жизни. Так, судя по результатам опроса, проведенного сотрудниками Кольского медицинского колледжа, половина учащихся саамов и коми-ижемцев не видит в бытовом пьянстве ничего плохого. При чем каждый пятый из них употребляет алкоголь хотя бы раз в неделю, а то и чаще. Последствия такого отношения к спиртному поистине катастрофические.
Алкогольный урон коренного населения высоких широт значительно превышает потери даже живущих рядом представителей других этнических групп. Согласно нашим оценкам, злоупотребление спиртным стало причиной 29,3% всех смертей хантов и манси Березовского р-на Ханты Мансийского АО, и 15,3% русских жителей тех же поселков [6]. Травмы, самоубийства и болезни сердца, последовавшие в результате пьянства, вызвали в полтора раза больше смертей среди чукчей и эскимосов, чем среди некоренных жителей Чукотки - 195.8 и 284.9 смертей на 1000 умерших [7].
Как уже упоминалось, женщины-северянки почти не отстают от мужчин в пристрастии к спиртному. Это отражается и в специфике алкогольных потерь. Смертность от алкоголя женщин ханты и манси в пять раз выше, чем у соседок-русских (соответственно 15,2 и 3,5%). Алкогольные потери среди женщин коренного населения Чукотки в 1980-1994 гг. также в среднем в 2,3 раза превышали показатель, вычисленный для всех женщин округа. В 1994 г. алкоголь стал причиной 18,8% смертей всех женщин Чукотского АО и 42,2% смертей коренных северянок [8].
…К сожалению, представление о «традиционности» употребления алкоголя северянами поддерживают, сами того не желая, даже врачи-наркологи. В России распространена так называемая η (эта)-форма алкогольной зависимости, при которой употребление спиртного оправдывается, зачастую очень утрированно, национальными обычаями (кто не слышал сакраментального вопроса: «Ты что от водки отказываешься - не русский, что ли?»). Идеи о традиционности снятия напряжения с помощью алкоголя переносятся наркологами и на коренных северян. Основания для таких выводов, на первый взгляд, есть. У аборигенов опьянение часто сочетается с обманом восприятия, напоминающим погружение в транс. Для наблюдателя, принадлежащего к европейской культуре, это может выглядеть как элемент древних обычаев общения с духами. Проблема, однако, в том, что правомерность распространения η-формы зависимости от алкоголя на коренных северян не только не доказана, но даже толком не изучалась. Так что от упоминания об этнических традициях употребления алкоголя северянами лучше воздержаться.
Медико-биологические аспекты проблемы
Широко распространено мнение, будто коренные северяне генетически предрасположены к развитию алкоголизма. … Действительно, некоторые элементы сложной схемы метаболизма спирта (этанола) в организме человека находятся под генетическим контролем. Наиболее изучены в этом отношении два этапа переработки этанола в печени. На первом, проходящем под действием фермента алкогольдегидрогеназы, спирт превращается в токсичный ацетальдегид. Скорость работы алкогольдегидрогеназы определяет аллель ADH1B*47His. Второй этап - расщепление ацетальдегида.
Если ферменты второй группы работают медленно (это обеспечивает аллель ALDH2*2), в организме в короткое время скапливается большое количество токсинов. Развиваются признаки отравления: головокружение, учащенное сердцебиение, потливость, тошнота и покраснение кожи лица (характерное внешнее проявление, по которому весь комплекс симптомов и получил название флэш-реакции, «вспыхивания»). Главный эффект флэш-реакции - чувство дурноты, заставляющее многих (к сожалению, не всех - человек, он все превозмогает…) прекратить дальнейший прием спиртного.
Несколько утрируя, можно сказать, что сочетание аллелей ADH1B*47His и ALDH2*2 определяет степень «противности» алкоголя для конкретного человека. У представителей различных этнических и расовых групп их часто ты существенно различаются. Комплексная флэш-реакция наиболее характерна для народов Юго-Восточной Азии - японцев, китайцев, корейцев, среди которых до 76% - носители-аллеля ADH1B*47His, и 24-35% - ALDH2*2.
В обществах с распространенной η-формой алкогольной зависимости о таких народах сложилось вполне определенное представление: «люди там ничего, душевные, но в питии слабы». Действительно, объемы потребления спиртного в странах Восточной Азии существенно ниже, чем в Европе, где аллель ALDH2*2 почти не встречается, а частоты ADH1B*47His варьируют от 0 (коми) до 1-10% (финны, шведы, русские), лишь в редких группах достигая 18% (чуваши).
Разумеется, и в популяциях с высоким носительством интересующих нас аллелей часть индивидов устойчива к действию алкоголя. Таким сочетанием редкого для китайцев генотипа с «атипичным флэшингом» отличался, видимо, Мао Цзэдун: его способность выпить гораздо больше, чем обыкновенный человек, производила на окружавших сильное впечатление…
Генетический контроль метаболизма этанола и межэтнических различий частот соответствующих генов стали активно обсуждать более 30 лет назад [10]. Почти сразу решили, что азиатские частоты аллелей характерны и для коренных народов Севера. Предположение, в общем, логичное: чукчи, эскимосы, ненцы относятся к монголоидной расовой группе, как и китайцы. В популярных изданиях такая точка зрения прочно укоренилась, а слова о «генетической детерминированности метаболизма этанола» стали пони мать как синоним «предрасположенности к алкоголизму». Этого было достаточно, чтобы в европейском обществе сложилась очередная легенда о северных аборигенах.
Справедлива ли она? Видимо, нет. Прежде всего, как мы видели, специфическое для южных азиатов соотношение аллелей отнюдь не определяет тяги к алкоголю - скорее наоборот, оно обеспечивает защиту от чрезмерного употребления спиртного. Во-вторых, как показывают исследования, в том числе и наши, у коренных жителей Арктики частоты аллелей ADH1B*47His и ALDH2*2 вовсе не азиатские.
Напротив, они практически не отличаются от характерных для популяций центральной и северной Европы [9]. Аллель ALDH2*2 у северян отсутствует, а концентрация ADH1B*47His у чукчей и эскимосов достигает лишь 2-3%.
Таким образом, если основываться на чисто генетической стороне вопроса, правильнее всего заключить, что коренные северяне не имеют специфической генетической защиты от алкоголя - так же как русские, коми, финны «и прочие разные шведы». Однако определенной спецификой биохимических процессов усвоения алкоголя коренные жители высокоширотных регионов действительно отличаются. Метаболизм этанола у них замедлен, его концентрация дольше остается высокой, превышающей нормальный для европейцев уровень [10].
Стройной концепции, объясняющей этот феномен, до сих пор нет. К распространенным в 1970х годах идеям относительно роли эндогенного этанола, вырабатываемого самим организмом (вернее, обитающими в кишечнике человека бактериями), сегодня многие специалисты относятся с осторожностью. Но на данные, свидетельствующие о возможной связи обмена спиртов с характерным для коренных северян белково-жировым типом питания, обратить внимание следует.
Дело в том, что поступление в кровь пищевых жиров запускает цепочку биохимических реакций, в результате которых в крови понижается содержание гормонов стресса - кортикостероидов. Таким образом, традиционный для северян белково-липидный рацион обладает антистрессовым действием [11], а отказ от него может усилить тягу к алкоголю. Снижение количества жиров в рационе, связанное с переходом к покупной европейской пище, ведет к увеличению концентрации кортикостероидов и соответственно - повышению уровня тревожности, снять которую человек зачастую стремится испытанным алкогольным способом.
К тому же приходящий извне этанол обеспечивает дополнительное поступление энергии (7,1 ккал на каждый грамм спирта), что также способствует снятию напряжения. Эти биологические особенности северян даже при одинаковых частотах аллелей, детерминирующих обмен этанола, могут приводить в группы «проблемно пьющих» и «имеющих алкогольную зависимость» не 9-10% употребляющих спиртное, как это происходит в среднем в России и США, а существенно больше…».
А.И.Козлов. Сухой закон для посёлка и джин для Председателя».