Милиция доставляет
Приятно все ж таки, что нас тут уважают,
Гляди, подвозят, Серега, гляди, сажают.
Разбудит утром не петух, прокукарекав,
Сержант поднимет, как человеков.
В.Высоцкий
31 января я вышел в 18:25 из метро «Невский проспект» (выход на Михайловскую улицу). Я собирался встретить своего брата Даниила, побыть наблюдателями акции сторонников «Стратегии-31», а также обсудить семейные вопросы. Посмотрев на пару набегов омоновцев, мы отошли совсем в сторону, где встретили близкую знакомую Евгению, которая фотографировала все, что может быть интересным. К моменту встречи у нее как раз закончилась карточка памяти, и она попросила меня удалить старые фотографии. Я несколько увлекся процессом и не заметил, как меня под руки схватили омоновцы и потащили в автобус. Я абсолютно этому не противился, наоборот, я весь обмяк, выказывая полную покорность. Через 10 секунд в автобусе появился мой брат, которого тоже так же неожиданно схватили.
В автобусе было примерно 7 лиц, одетых в форму сотрудников милиции, но они отказались представиться и предъявить удостоверения. Они не отвечали на вопросы, куда нас везут, впрочем, автобус ехал с машиной сопровождения, поэтому до Киевской улицы, 20, где находится 29 ОМ, мы доехали очень быстро. Из автобуса вышли несколько лиц в форме, а также люди в штатском, которые оказались студентами Университета МВД. После этого в течение трех часов не происходило буквально ничего. Понятно только было, что менты ждут команды по каким статьям нас оформить. Брат планомерно пытался дозвониться до милиции по телефону 112 (сбрасывали после начала гудков) и 02 (вообще не брали трубку). В итоге телефон РОВД по Московскому району мы получили от пожарных, до которых оказалось легко дозвониться. Брат заявил о возможном похищении и попросил прислать сотрудников, которые могли бы разобраться в происходящем. Дежурный Щербин пообещал прислать машину в течение часа, но спустя час с лишним машина так и не пришла. Брат позвонил еще раз, трубку взял другой человек, отказавшийся представиться, и после некоторых препирательств он переключил на какого-то уполномоченного из ГУВД. Тот сходу заявил, что все законно и правильно, и более заниматься выяснением, кто же удерживает в автобусе 20 человек, он не намерен.
Спустя 3,5 часа после «похищения» в автобусе появились несколько новых сотрудников, которые стали первыми, кто представился. У них были уже напечатанные готовые рапорта о доставлении, в которые оставалось только вписывать фамилии и паспортные данные. Именно таким образом были составлены заведомо подложные исходные документы, которые были впоследствии переданы в дежурную часть 29 ОМ. На брата рапорт написал рядовой милиции Конусов, на меня - Долгаев, вроде младший сержант. Нет, им не было стыдно.
Помимо нас было задержано много совсем посторонних людей. Например, был задержан молодой человек, который стоял на выходе из метро с билетами в театр и ждал девушку. Была задержана молодая женщина, которая просто подошла посмотреть, что происходит, а в итоге ее малолетний ребенок провел сутки один дома. Был парень, у которого был билет домой, в Кострому, он просто гулял по городу и не знал (да и не мог знать), что эта сторона улицы «наиболее опасна». Иными словами, хватали всех, кто оказался на пути ОМОНа.
После составления рапортов нас препроводили в дежурку, где уже кипела работа по составлению протоколов по статьям 20.2 и ч.1 19.3 КОАП РФ. Меня «оформил» капитан(?) Гордиенко, а брата - подполковник Уфаев. Причем Гордиенко увидев, что я пишу несогласие с протоколом и вношу свои пояснения, выхватил мой протокол из рук и унес в дежурку, где поставил подпись о том, что я от подписи отказался (свидетелей этому было человек 8). Так было не только со мной. Вообще, это почти беспроигрышная ситуация для Системы - судья увидит протокол, где написано, что я кричал «Долой Путина!», сопротивлялся сотрудникам милиции, отказывался подписывать протоколы… Ну не хулиган ли я? Можно ли вообще мне верить?
В процессе оформления протоколов мой брат сидел в комнате с опером Горбуновым и еще одним сотрудником милиции, а также с несколькими доставленными. В какой-то момент Даниил отказался подписываться в том, что статья конституции ему разъяснена. Неустановленный сотрудник (он отказался предъявить удостоверение) вышел из себя и ударил брата кулаком в скулу. Брат оттолкнул его и выскочил в коридор. На шум пришел какой-то подполковник, который выслушал опера и оборотня, после чего заявил брату, что полномочия не были превышены, мол, вас же по-хорошему попросили. Даня вызвал скорую и милиционеров из РОВД. Услышав адрес, в скорой положили трубку (правда через 15 минут перезвонили и сказали, что якобы само разъединилось, но было уже не надо). В это время в здании оказалась одна бригада медиков, которая приехала помочь одному астматику. Брат обратился к ним, но они синяк на лице фиксировать отказалась, сославшись на то, что это можно сделать только в травмпункте, куда брата не отпустили. Через 2 часа подполковник Уфаев составил на брата третий протокол по ст. 19.13 за заведомо ложный вызов специализированных служб.
На ночь меня и еще четырех человек отвезли в 68 ОМ, причем сделано это было не потому, что места в 29 ОМ было мало. Это было специально устроено, чтобы разделить братьев и семейные пары. Нас поместили в камеру 3м на 1м, где уже протрезвлялся один гражданин, то есть нас было 6 человек на 3 кв.м. В камере не было скамейки, освещения, окна. Мы просидели всю ночь на холодном бетонном полу, не имея возможности даже вытянуть ноги. За ночь патрули подвозили еще найденных нетрезвых граждан, и мы всю ночь слушали их матерную перепалку с дежурным (он, кстати, ни разу не проиграл в «этажности» мата). В половину седьмого утра за нами приехали и забрали обратно в 29 ОМ, где Гордиенко выдавал уже ксерокопии протоколов об АПН. На требование выдать копии протоколов доставления и задержания был дан немотивированный отказ. Таким образом, никто из нас не имеет никакого документа о том, где мы провели вечер и ночь.
Около 11 часов утра нас посадили в автобус, объявив, что везут нас в суд на ул. Красного Текстильщика в 203 судебный участок. Однако как только мы тронулись, решение было изменено, и нас повезли на Казанскую ул. Однако на Казанской по каким-то причинам мы просто просидели в автобусе полчаса, и нас отправили в изначально запланированный с/у.
Далее было томительное ожидание процесса. Мы просидели в автобусе 5 часов около здания суда. Хорошо хоть, что водитель автобуса включал печку при каждой просьбе, а также позволил моей жене передать рюкзак с едой и питьем.
Мировой судья Кузнецов оказался человеком особого трактования закона. В зал слушания, несмотря на то, что определения о закрытом рассмотрении не было, никто не допускался. Ходатайства о переносе дела по месту жительства Кузнецов то удовлетворял, то ссылался на отсутствие бумаги и отказывал, моментально вынося постановления о наложении штрафа (мне и брату он это ходатайство удовлетворил)… На слова, что мы более суток не употребляли пищу, он ухмылялся и говорил, чтобы мы расценивали это как легкую диету, разгрузочный день и фитнес. Дарья Костромина, активистка «Обороны», которая была с нами с самого начала, собиралась заявить отвод судье и была готова к административному аресту (говорят, Кузнецов мстителен), тем не менее, получила всего лишь штраф. Но мы были из первого автобуса и мы сравнительно легко все отделались - либо переносом, либо штрафом. Но за нами было еще два автобуса. Позже я узнал, что нескольким ребятам из них он все-таки впаял арест.
Естественно, что по описанным выше нарушениям будут поданы жалобы в прокуратуру и ГУВД г. Санкт-Петербурга. Мы многих сотрудников не знаем по именам, но хотя бы привлечь к ответственности Конусова, Долгаева, Гордиенко, Уфаева за служебный подлог, нарушения прав задержанных, а также сотрудников, решивших поместить шестерых человек на полу в 68 ОМ, надо попытаться.
Большинство из случайно попавшихся людей теперь принципиально пойдут на следующую акцию 31 марта.
P.S. Вот фотография милиционера, которому удалось остаться в рамках закона при общении с моим братом.
Фото: Евгений Зубарев, Росбалт. 31 октября 2010
P.P.S. "Эхо Москвы" опубликовало этот текст у себя в блогах