709. Правосудие: возмездие или защита социума?
Источник: http://sl-lopatnikov.livejournal.com/1482272.html
…уголовный кодекс РСФСР 1922 года, в котором появилась пресловутая 58 Статья объявил Великую, на мой взгляд, концепцию, которая вполне могла бы похоронить классическое уголовное право в любом его изводе - хоть прецедентном, идущем от жизни и суждения человека британском варианте, хоть в континентальном праве, которое я определил бы как формально-аналитическое. Ибо все это право - замечу, не только европейское, но и вообще практически любое - даже если обращаться к правовым системам иных народам и эпох, - базируется на универсальном принципе ВОЗМЕЗДИЯ - соразмерности ПРЕСТУПЛЕНИЯ И НАКАЗАНИЯ.
Особенность УК 1922 года состоит в том, что наряду с классической парой «преступление/ наказание» в Общей части кодекса вводится идея смысла права, как социальной защиты:
“5. Уголовный Кодекс Р.С.Ф.С.Р. имеет своей задачей правовую защиту государства трудящихся от преступлений и от общественно - опасных элементов и осуществляет эту защиту путем применения к нарушителям революционного правопорядка наказания или других мер социальный защиты. “
Именно отсюда, от концепции «социальной защиты», пошло общеизвестное выражение: «смертная казнь - это высшая мера социальной защиты».
Недостаток кодекса 1922 года в том, что он не смог отказаться от банальной концепции преступления и последующего наказания, в пользу концепции социальной защиты. В результате, лишь обозначив революционный шаг в правовом мышлении, кодекс не реализовал идею социальной защиты в полной мере.
Между тем эти две концепции различаются абсолютно кардинальным образом и ведут к качественно разным способам отправления правосудия.
Прежде всего, концепция уголовного права, как социальной защиты, позволяет последовательно имплементировать лучшие черты прецедентного права: задачей судьи становится не оценка соответствия действий человека имеющимся законам, как в континентальном, в том числе российском, праве, а оценка социальной опасности поступка (явления).
В чем нюанс? - Многие помнят, наверное, любимое российскими либералами конца восьмидесятых-девяностых типичное для континентального правового мышления высказывание: «Все, разрешено, что не запрещено!» - То есть нет закона - не за что судить, как бы не были опасны или неприемлемы для социума совершенные действия.
Прецедентное право решает такие вопросы без малейшего напряжения: судья оценил действие, как социально-опасное и принял решение, которое стало прецедентом, обязательным для исполнения судами соответствующего уровня.
В этом концепция защиты социума полностью совпадете с прецедентным правом: Судья оценивает не просто соответствие преступления закону, а социальную опасность деяния (которая может быть , строго говоря, выражена количественно!). Поэтому концепция способна адекватно реагировать на новые преступления и, в частности, естественным путем аннигилирует бредовый принцип «Все разрешено, что не запрещено».
Однако и с прецедентным правом концепция защиты социума резко контрастирует в другом отношении.
Замечательный пример - это дело Ходорковского. Помните? - «Так же как Ходорковский уходили от налогов все бизнесмены: значит, по приницпу неотвратимости наказания - надо сажать всех...».(Это уже базовый принцип концепции возмездия, то есть концепции «преступления/наказания»).
А в концепции защиты социума бывает достаточно ограничить социально опасное явление. И когда явление ликвидировано, потребность в дальнейших репрессиях отпадает. То есть посадка всех, поступавших как Ходорковский , нанесла бы экономике страны едва ли не больший ущерб, чем Ходорковский на свободе. Очень важно, как в случае концепции социальной защиты работает принцип соразмерности преступления ( не наказания!) и принимаемых мер по аннигиляции негативных явлений: он работает не только в отношении отдельных персон, но и в отношении «совокупности преступников»: исчезла социальная опасность, отпала необходимость в репрессиях...
Разницу между принципом защиты социума и преступления/наказания можно проследить еще на одном забавном, но содержательном примере, предложенным мне одним из оппонентов: муж убил жену (из ревности), а она председатель колхоза.
Так что его судить за убийство представителя власти? (58 статья) или как бытовуху (117 Статья)?
Его логика - в рамках преступления/наказания: конечно по 117. Какая разница, кого убил муж: жену-председателя колхоза, или жену-домохозяйку? - МОТИВ ЖЕ ОДИН - РЕВНОСТЬ!
Логика же в рамках концепции защиты социума абсолютно иная. Мотив неустановим: может мужик убил жену из ревности, может по пьяни, может избавиться хотел...
Объективно же в наличие имеются только следующие проверяемые обстоятельства:
1. Убийство умышленное или неумышленное.
2. Женщина - представитель власти, то есть организатор социума и ее убийство наносит вред социуму (именно поэтому убийство представителя власти вынесено в отдельную категорию).
Поэтому, при всем внешнем сходстве убийства домохозяйки и женщины-представителя власти, это разные преступления: первое касается, фактически одного человека, второе - объективно направлено против социума. Так, убийство женщины-председателя колхоза наносит вполне конкретный ущерб колхозу, который она возглавляла как юридическому лицу. И, поэтому, во втором случае нужно судить именно за убийство представителя власти. Аналог простой: одно дело кража у частного человека, другое - ограбление кассы предприятия или банка... А мужу представителю власти надо осознавать свое социальное положение: он не только муж женщины, но и муж женщины-представителя власти. И это объективная реальность.
... Другой вопрос, как я написал в самом начале: выдвинув гениальный принцип правосудия, как защиты социума, УК 1922 года и последующие его редакции так и не смог преодолеть дикарскую идею прав как возмездия за преступления.
Но при справедливом строе, я надеюсь, именно идея защиты социума и, в частности, настоящей защиты прав человека, как атома социума, будет осмысленна и реализована.
Только приняв такую концепцию можно не только обеспечить права человека, но и права организованных человеческих множеств не только в форме юридических лиц.