Гость Дракулы и другие истории о вампирах
"Вампир - герой, которого по определению должна любить камера"
Любовь к классической готической прозе романтического ключа периодически толкает меня к прочтению данных шедевров и образцов, которые, к моему удовольствию выпускает Азбука-Классика в виде замечательных сборников и отдельных произведений. На сей раз моё любопытное и пристальное внимание привлёк сборник классических повестей "Гость Дракулы и другие истории о вампирах". Всем ценителям жанра известные и любимые Полидори, Стокер, Байрон, Ле Фаню, По и другие и их обворожительные и романтические Береники, Кармиллы, Дракулы и Дарвеллы. Всё занимательно и великолепно, что-то в большей степени, что-то в меньшей, но гланым образом моё внимание привлекли не столько сами знаменитые произведения, сколько вступительная статья к сборнику - Тонкая красная линия. Она занимает внушительное место, и даже не своим объёмом, а он весьма немал, в отличие от обычных двух-трёх страниц, а содержанием. Написанный в научно-популярном ключе, он представляет собой некое публицистическое исследование о жанре, истоках, развитии и главным образом метаморфозах вампиризма, о секретах трансформации от отвращения к масовой популярности, о превращении в продаваемый бренд. Скажу правду, обычно я пролистываю вступления и предисловия, да, я - недобросовестный читатель, но здесь всё оказалось по-другому.
В своём исследовательском монологе, автор обращается ко множеству преданий и сказок различных народов, а также к другим авторам, утверждая об изначальной однозначно отталкивающей эмоциональной окраске вампиризма. До определённого момента используются лишь термины нежить, нечисть, упырь, выродок, отродье, которое отюдь не импозантно питается кровью, а пожирает плоть, чаще уже мертвую, в том числе и свою. Наводит на мысли о зомби, неупокоенном трупе, гниющем и разлагающемся. Конечно, такой образ даже для самых экзальтированных особ лишён какой-либо привлекательности и не несёт в себе ни скрытой извращённой привлекательности, ни сексуального подтекста. Отвращение, омерзение, гадливость - единственные возможные и естественные чувства.
А далее автор размышляет об удивительной революции, породившей учтивого графа Дракулу, а со временем - утончённого Лестата де Лионкура, любителя классической музыки и столь обожаемого многими Эдварда и далее по списку. Автор называет "виновника" столько неожиданной метаморфозы образа - Джордж Гордон Ноэл Байрон. О жизни автора Паломничества Чайлд-Гарольда мне было известно много: благородное происхождение, великолепное образование, прекрасная пленительная внешность, изящные манеры, светская жизнь, путешествия, многочисленные скандалы, истинные и мнимые, извращённая сексуальность, пресыщенность и утомлённость удовольствиями, поиск новых ощущений, ранняя и романтическая смерть. Ничего не напоминает? Признаться, ранее лорд Байрон в моём сознании хоть и был сверхвитально "демонски хорош", но с образом вампира не увязывался. Но автор дотаточно убедительно связывает его с рождением стиля "клаустрофобии чувств", выдвигая многочисленные "улики" против и обоснованные "обвинения". Да и действительно, Вампир Полидори словно портретно списан с автора романтичеких поэм, утончённого растлителя дэнди. Ну и конечно, мазохизм и виктимность доделывают начатое, превращая порок в привлекательность. Любопытно, на самом деле любопытно, и я бы порекомендомала этот сборник к прочтению хотя бы ради вступления.