Признание
Есть вещь, которую я боюсь. Не до мурашек, конечно. Не до онемения, естественно. А на каком-то подсознательном уровне. Даже не то, чтобы подсознательном... Ну вот, знаете, как некоторые в приметы верят? - умом понимают, что херня какая-то, но тем не менее, черную кошку обходят, мусор вечером не выкидывают и так далее. Причин тому может быть масса - от "так принято" до каких-то странных необъяснимых совпадений в жизни.
Вот так же как они боятся примет, я боюсь блюз. Да. Боюсь блюз. Словно страх темноты. Только не этих всех Эриков Клэптонов, Нэилов Янгов и прочих белых блюзменов. С ними проблем нет.
Речь о корневом блюзе. О черных блюзменах с гитарой/гармоникой. О тех, кто умирал под забором с убитой в хлам гитарой лишенной красивых слов "фендер".
Я не знаю в чем здесь дело... но когда я их слушаю... особенно когда слушаю много и с погружением. Я что-то такое там слышу... что-то от чего мне... не хорошо. И оторваться и перестать тоже не могу!
Казалось бы, ну не хорошо тебе и что? Многое из того, что нам нравится вызывает не только счастье, радость, радугу и пони. Естественно испытывать и другие чувства. Верно же? Верно.
В этом месте и начинается магия, друзья. Потому что мне не просто "не уютно"... У меня в жизни начинают накапливаться вполне осязаемые события. Причем каждое из них в отдельности апокалипсисом не назовешь, но все вместе они сплетаются в такой не радостный клубок, который хочется пнуть ногой в сторону, чтобы не было его на дороге.
Так и живу. Помню, не слушаю и жду, жду, жду. И когда всё хорошо - включаю (ну станет похуже, станет просто нормально и я успею остановиться). Или когда плохо - и терять мне нечего - включаю. Или когда невмоготу и я говорю "да пофиг" и включаю.
И лишь одно исключение. Один человек - Mississippi John Hurt (конечно же "Миссисипи" - как иначе). На первый взгляд (может быть даже при прослушивании вскользь) он такой же как и те, кого я боюсь. Но Джон Хёрт всё делает с... искренней улыбкой. Я слышу как он улыбается через звуки своей дешевенькой гитары, как он улыбается сквозь слова своих песен. Всё что он делает пронизано улыбкой. И он не нагружает ее тяжелой жизнью, не давит сквозь зубы. Это какой-то особый подход, особое мироощущение.
От песен Джона Хёрта мне становится хорошо. Хорошо и легко от блюза из дельты Миссиссипи - это что-то уникальное. По крайней мере я такого не встречал. И это при том, что он не шутник, не юморист, не выделывает никаких смешных "па". Коренной блюзмен несущий радость. Звучит как бред. Но уже который день я слушаю всё что нашел - официальные записи, записи для Библиотеки Конгресса, сборники и лайвы. Бесконечная череда не меняющегося настроения и настроя. Бесконечно повторяющиеся песни, новые песни и снова повторяющиеся песни. Джон Хёрт, Джон Хёрт, Джон Хёрт.
А знаете сколько времени мир вообще мог слышать Джона Хёрта? Он немного позаписывался в конце 20-х. Потом фирма звукозаписи разорилась и он вернулся вкалывать на ферме. В 1963 его разыскал и откопал один энтузиаст.
Джон был всё тем же. Три года активности. После чего он покупает себе дом в родном Миссиссипи и уезжает. Устал.
И вскоре в 1966 умер. Человек, который мог бы плакать, мог бы рассказывать о невзгодах так что все мы ревели бы в голос. Мог бы. Но он заставлял улыбаться.
Спасибо, Джон.
Вот так же как они боятся примет, я боюсь блюз. Да. Боюсь блюз. Словно страх темноты. Только не этих всех Эриков Клэптонов, Нэилов Янгов и прочих белых блюзменов. С ними проблем нет.
Речь о корневом блюзе. О черных блюзменах с гитарой/гармоникой. О тех, кто умирал под забором с убитой в хлам гитарой лишенной красивых слов "фендер".
Я не знаю в чем здесь дело... но когда я их слушаю... особенно когда слушаю много и с погружением. Я что-то такое там слышу... что-то от чего мне... не хорошо. И оторваться и перестать тоже не могу!
Казалось бы, ну не хорошо тебе и что? Многое из того, что нам нравится вызывает не только счастье, радость, радугу и пони. Естественно испытывать и другие чувства. Верно же? Верно.
В этом месте и начинается магия, друзья. Потому что мне не просто "не уютно"... У меня в жизни начинают накапливаться вполне осязаемые события. Причем каждое из них в отдельности апокалипсисом не назовешь, но все вместе они сплетаются в такой не радостный клубок, который хочется пнуть ногой в сторону, чтобы не было его на дороге.
Так и живу. Помню, не слушаю и жду, жду, жду. И когда всё хорошо - включаю (ну станет похуже, станет просто нормально и я успею остановиться). Или когда плохо - и терять мне нечего - включаю. Или когда невмоготу и я говорю "да пофиг" и включаю.
И лишь одно исключение. Один человек - Mississippi John Hurt (конечно же "Миссисипи" - как иначе). На первый взгляд (может быть даже при прослушивании вскользь) он такой же как и те, кого я боюсь. Но Джон Хёрт всё делает с... искренней улыбкой. Я слышу как он улыбается через звуки своей дешевенькой гитары, как он улыбается сквозь слова своих песен. Всё что он делает пронизано улыбкой. И он не нагружает ее тяжелой жизнью, не давит сквозь зубы. Это какой-то особый подход, особое мироощущение.
От песен Джона Хёрта мне становится хорошо. Хорошо и легко от блюза из дельты Миссиссипи - это что-то уникальное. По крайней мере я такого не встречал. И это при том, что он не шутник, не юморист, не выделывает никаких смешных "па". Коренной блюзмен несущий радость. Звучит как бред. Но уже который день я слушаю всё что нашел - официальные записи, записи для Библиотеки Конгресса, сборники и лайвы. Бесконечная череда не меняющегося настроения и настроя. Бесконечно повторяющиеся песни, новые песни и снова повторяющиеся песни. Джон Хёрт, Джон Хёрт, Джон Хёрт.
А знаете сколько времени мир вообще мог слышать Джона Хёрта? Он немного позаписывался в конце 20-х. Потом фирма звукозаписи разорилась и он вернулся вкалывать на ферме. В 1963 его разыскал и откопал один энтузиаст.
Джон был всё тем же. Три года активности. После чего он покупает себе дом в родном Миссиссипи и уезжает. Устал.
И вскоре в 1966 умер. Человек, который мог бы плакать, мог бы рассказывать о невзгодах так что все мы ревели бы в голос. Мог бы. Но он заставлял улыбаться.
Спасибо, Джон.
Click to view