Чюрлёнис. Рисующий музыку
Меня не оставляет ощущение, что я про это уже писала, но искать не буду, напишу по-новенькому.
Чюрлёнис когда-то очень настойчиво стучался в мою жизнь. Началось всё с сериала о нём (скорее, как о композиторе), который я так и не посмотрела толком, но эта фамилия, точнее это мелодичное звукосочетание - Чюрлёнис - не могло оставить равнодушной меня-аудиала и запало куда-то в душу.
Потом я оказалась в Каунасе, где, как известно, находится его музей. И началось наше непростое движение друг к другу. Я ходила в музей трижды за нашу, кажется, недельную поездку. Я снова и снова смотрела его картины, особенно музыкальные, и уходила с ощущением, что я безграмотная дура, которая не в состоянии прочитать обращенное к ней слово. И внимательно слушала экскурсоводов, но дверь не открывалась. И только в самый последний день, перед отъездом, когда обычно остаётся час-другой, я снова маниакально-зомбированно отправилась в его музей, почти вприпрыжку неслась по лестнице к портрету, у которого стояла группа. Её вёл тот, кто научил меня читать и слышать живопись Чюрлёниса. ...Не знаю, жив ли ещё тот пожилой литовец. Он не был экскурсоводом. Он был проводником.
"Соната солнца" - Аллегро, Анданте, Скерцо, Финал - утро, день, вечер, ночь
"Вечер - это мост между днём и ночью. И он рисует мосты... Почему он не реалист?"(с)
.jpg)
.jpg)
Сейчас я думаю, что душе свойственно откликаться на что-то, что есть и в ней самой, пусть неосознанно. Где-то там и я, со своими переливами между "слышу" и "вижу". "Каждый пишет, как он слышит... каждый слышит, как он дышит..." (с)
Чюрлёнис когда-то очень настойчиво стучался в мою жизнь. Началось всё с сериала о нём (скорее, как о композиторе), который я так и не посмотрела толком, но эта фамилия, точнее это мелодичное звукосочетание - Чюрлёнис - не могло оставить равнодушной меня-аудиала и запало куда-то в душу.
Потом я оказалась в Каунасе, где, как известно, находится его музей. И началось наше непростое движение друг к другу. Я ходила в музей трижды за нашу, кажется, недельную поездку. Я снова и снова смотрела его картины, особенно музыкальные, и уходила с ощущением, что я безграмотная дура, которая не в состоянии прочитать обращенное к ней слово. И внимательно слушала экскурсоводов, но дверь не открывалась. И только в самый последний день, перед отъездом, когда обычно остаётся час-другой, я снова маниакально-зомбированно отправилась в его музей, почти вприпрыжку неслась по лестнице к портрету, у которого стояла группа. Её вёл тот, кто научил меня читать и слышать живопись Чюрлёниса. ...Не знаю, жив ли ещё тот пожилой литовец. Он не был экскурсоводом. Он был проводником.
"Соната солнца" - Аллегро, Анданте, Скерцо, Финал - утро, день, вечер, ночь
"Вечер - это мост между днём и ночью. И он рисует мосты... Почему он не реалист?"(с)
Сейчас я думаю, что душе свойственно откликаться на что-то, что есть и в ней самой, пусть неосознанно. Где-то там и я, со своими переливами между "слышу" и "вижу". "Каждый пишет, как он слышит... каждый слышит, как он дышит..." (с)
Click to view