Kutusoviana-6. Примеры преязвительных обид и уничижений,

[wiradhe]

учененных Государю Императору Александру I верноподданным его Михайлой Ларионовичем Кутузовым

1) Случай, приключившийся в губернаторствование Кутузова в Петербурге (1801-1802).

"Однажды петербургский генерал-губернатор <...>* Голенищев-Кутузов вышел из кабинета царя [Александра I] в приемную, утирая слезы. Ожидавшие приема бросились к нему с

Comments

обида вторая

[wiradhe]

(2) Посреди одной августовской ночи 1802 года обер-гофмаршал гр. Николай Толстой был внезапно разбужен в своих апартаментах на Каменном острове (принадлежавшем лично имп. Александру - там жил и сам Александр, и ряд придворных). Разбудил Толстого некий Полторацкий, среди ночи явившийся в его дом и в страшной ажитации приказавший лакеям графа немедленно поднять его по делу государственной важности. Он заявил Толстому, что некий человек из окружения вел.кн. Константина пытался втянуть его знакомца, Шубина в заговор против имп. Александра, что Шубин и Полторацкий пытались задержать этого человека при встрече с ним в Летнем саду, но тот ранил Шубина и скрылся, и после того "Полторацкий поехал тотчас на Каменный остров, чтобы немедленно довести до сведения императора о таком важном происшествии... Граф Толстой решается идти к государю и сообщает его величеству о слышанном от Полторацкого. Петербургским военным губернатором был тогда Михаил Илларионович Кутузов" [1]. Император был и так недоволен Кутузовым (причины этого до сих пор не вполне ясны), и тут дело пошло стремительно. В течение одной-единственной ночи и следующего дня успели произойти следующие события: император изъявил сильный гнев на Кутузова и это было доведено до самого Кутузова; тот сказался больным, и Александр немедленно назначил вместо него генерал-губернатором Петербурга Каменского, а расследовать дело о заговоре назначил особую комиссию. Комаровский пишет: "Происшествие, случившееся в Летнем саду, довершило, чтобы прогневать императора на полицию. Михаил Илларионович сказался больным. На другой день после шубинской истории назначена была комиссия из генерал-адъютантов: Уварова, князя Волконского и сенатора Макарова, чтобы произвести строгое по сему делу разыскание. Случившийся тогда в Петербурге фельдмаршал, граф Каменской, назван был главнокомандующим в столице, а я назначен к нему в помощники и начальником петербургской полиции" [2]. Все это произошло в течение одних суток, причем на смену Кутузову поставили первого же случайно попавшегося под руку фельдмаршала (потом Александр долго не знал, как сбыть его с поста). Александр даже не дал Кутузову начать расследование, чтобы, к примеру, сместить его за нерезультативность такового; император изъявил гнев по случаю самого того факта, что при Кутузове такое случилось - повод для гнева столь странный, что не подлежит сомнению: Александр про себя уже и так крепко опалился на Кутузова и только искал какой-то "последней капли" (пусть самой вздорной), чтобы обрущить на Куиузова эту опалу. Поношение Кутузову во всем этом было немалое, так как получилось, что генерал-губернатора Петербурга сняли с должности в 24 часа под откровенно вздорным предлогом. Вероятно, Александр и хотел внести в отстранение Кутузова этот унизительный оттенок.

Кутузов в ответ отправил императору преобидное, хотя внешне наиверноподданническое письмо. Вот оно:

Re: обида вторая

[wiradhe]

"24 августа 1802. С.-Петербург

Всемилостивейший Государь!

Бывши отягчен непритворною болезнею, не мог я чрез некоторое время отправлять должности; ныне же, получа облегчение, дерзаю испрашивать Вашего Императорского Величества о себе воли.

Сколь ни тяшко мне видеть над собою гнев кроткого Государя, и сколь ни чувствительно, имев пред сим непосредственной доступ, относиться чрез другого, но, будучи удостоверен, что бытие мое и силы принадлежат не мне, но Государю, повинуюсь без роптания во ожидании Его священной воли. Но ежели бы Вашему Императорскому Величеству не угодна была вовсе служба моя, в таком случае всеподданнейше прошу при милостивом увольнении воззреть оком, человеколюбивому Александру свойственным, на службу мою, больше как сорокалетнюю в должностях военных и других, долго с честью отправляемых; на понесенные мною раны; на многочисленное мое семейство; на приближающуюся старость и на довольно расстроенное мое состояние от прехождения по службе из одного в другое место; и на беспредельную приверженность к особе Вашей, Государь, которую, может быть, застенчивость моя или образ моего обращения перед Вашим Императорским Величеством затмевает.

Всемилостивейший Государь, Вашего Императорского Величества всеподданнейший

Голенищев-Кутузов, генерал от инфантерии"

***

Письмо это поражает прежде всего тремя резкими ударами. Первый - фраза "Сколь ни тяшко мне видеть над собою гнев кроткого Государя..." Ежели над верноподданным по нерадивости его разразился справедливый государев гнев, то мыслимое ли дело, говоря непосредственно об оном гневе, называть Государя "кротким"?! Ведь в данном контексте это звучит прямо как " так ты еще и гневаться умеешь? А так ведь телок телком - к лицу ли тебе это?" Далее, что это за уступительная конструкция со "сколь ни тяжко"?! Верноподданному от гнева государя просто тяжко, без всяких "сколь ни" - а тут Кутузов, учитывая продолжение, пишет, собственно, почти прямым текстом: "Сколь ни тяжко мне видеть над собою" твой гнев, а только в отставку мне от тебя тоже уйти не боязно, были б только деньжата!

Далее, как, собственно, понимать этот запрос на тему отставки? Разве Александр выгонял Кутузова в отставку или передавал ему такое пожелание? Он всего только отстранил Кутузова от должности петербургского губернатора, и то как будто бы по болезни, о которой ему заявил сам же Кутузов! С каких пор верноподданный, когда государь снимает его с должности, отвечает на это: "Так может, государь, мне тогда и вовсе в отставку уйти? Так я всегда пожалуйста, только были бы, опять же, деньжата!" Так отвечает только очень строптивый подданный, и ответ такой - явная дерзость.

И ударным, третьим укусом стала, конечно, завершающая фраза письма: "беспредельную приверженность к особе Вашей, Государь, _которую, может быть, застенчивость моя или образ моего обращения перед Вашим Императорским Величеством затмевает_". То есть Кутузов практически открытым текстом признает, что обращается он с Государем так, что тому мудрено было бы догадаться о приверженности к нему Кутузова, а может он, Государь, прийти разве что к противоположным выводам; и недоразумение это случилось из-за кутузовской _застенчивости_. Застенчивость - последнее качество, которое можно было бы приписать боевому генералу-от-инфантерии вообще и Кутузову в частности. И все это еще и подано в вероятностной форме: "МОЖЕТ БЫТЬ, мою приверженность к Государю не дает видеть мой способ обращения с ним и моя застенчивость"!
Александру по виду елейно-верноподданическое, а по существу преязвительное письмо писал однажды даже Аракчеев; но такого издевательства, как эта "приверженность, которую, может быть, застенчивость моя или образ моего обращения затмевают" - такого Александр не получал ни от кого ни раньше, ни позже.

Александр ответил через 4 дня: 28 августа сенатским указом
Кутузов на год увольнялся в ОТПУСК «от всех должностей по приключившейся ему болезни для поправления здоровья». Запрос Кутузова об отставке Александр как бы не заметил, слишком большим нарушением пиетета он был - нечем было отвечать. Ни в какой другой форме Александр на разобранное письмо Кутузова не отвечал вообще - по той же причине.

Такова была вторая известная нам обида, учиненная Кутузовым Александру.

Re: обида вторая

[wiradhe]

[1], [2] - Записки графа Е. Ф. Комаровского. СПб., 1914 / переизд. М., 1990. Гл. VI.

Письмо Кутузова к Александру публиковалось неоднократно, хаупт-издание см. в пятитомнике "М.И. Кутузов. Сб. документов. М., 1950-56. Т.1-5".

Никак не могу с Вами согласиться

[farnabaz]

"Сколь ни тяшко мне видеть над собою гнев кроткого Государя"
Не вижу здесь никакого издевательства.
Эпитет "кроткий" вообще был в ходу как весьма хвалебный эпитет, начиная с Елисавет Петровны.
Поскольку отношения подданого к государю-это отношения сына к отцу, то звучит сказанное примерно так
"Мне печально и тяжело осознавать, что прогневил такого доброго отца"(сурового разгневать легко)
Конечно, Кутузов так не думал, но обращение понятное, и никакой иронии тут я не вижу.

Re: Никак не могу с Вами согласиться

[wiradhe]

Эпитет "кроткий" сам по себе употреблялся как хвалебный в адрес монарха (хотя Павел и, если не ошибаюсь, Екатерина, им не пользовались, к Александру, как ранее к Елизавете, он применялся); при этом он был очень большим архаизмом - "кротким" в значении "добрый" царей именовали в XVII веке, а к XIX-му cамо слово "кроткий" в разговорном языке приобрело значение "незлобивый, мягкий >> уже и до слабости / по слабости, слабый, почти "тряпка"". В народном разговорном языке этот эпитет означал то же самое и ранее: Даль приводит пословицу "Кроткий голубок - ни мухам ворог" и оборот "Смирен, как теленок, кроток, как ягненок". В этом значении слово "кроткий" хвалебным эпитетом в адрес монарха никак быть не могло. Монарх должен быть "ворогом" тем, кому он должен быть ворогом как монарх - а голубок, который не ворог даже мухам, как раз не делает того, что должен делать по части применения силы как голубок; сравнение монарха с теленком и ягненком тоже немыслимо.

Таким образом, в начале 19 века слово "кроткий" было двусмысленно: в высоком стиле, восходящем к церковнославянизированному / "библеизированному" официальному языку XVII века, это означало "добрый, исполненный любви и милости, сдерживающий / подавляющий любые злые порывы", в разговорном - "мягкий и смирный до слабости, а то и до глупости".

Письмо Кутузова - не царский манифест. Он имел возможность выбрать любой недвусмысленный эпитет: "добрый", "снисходительный", "милостивый", "великодушный". Но он выбрал именно двусмысленный - "кроткий" - и, очевидно, не случайно, а именно с ироническими целями. Тем более, письмо его написано велеречиво, но отнюдь не в церковнославянизированном стиле царских манифестов, что имплицитно делает именно разговорный смысл слова "кроткий" в этом письме еще более актуальным. Придраться же Александр к этому не мог бы именно потому, что в высоком, церковнославянизированном стиле его "кротким" как раз именовали. Таким образом, здесь Кутузов делает то же, что в предсмертном разговоре с Александром: там он сыграл на номинальной двусмысленности формулы "прости меня" при расставании (о чем будет подробно говориться в одном из следующих постов), здесь - на двусмысленности слова "кроткий" в зависимости от стилистического контекста.

Далее, эпитет "кроткий" применялся к царям как самостоятельный; здесь же он поминается в контексте разговора о царском гневе и, самое главное, без квалификатора "столь / такого" - который у Вас в Вашем примере автоматически восстановился (кроме того, Вы заменили двусмысленное "кроткий" на недвусмысленное "добрый"). С квалификатором "столь / такого" фраза действительно получила бы смысл "я совершил тяжкий проступок _даже_ по столь снисходительным меркам, как у Вас, при всей Вашей кротости = снисходительности". Но без квалификатора "столь / такой" получается оксюморонное столкновение смыслов: ведь "кроткий" as it вообще не гневается, кротость как таковая - это нечто исключающее гнев. И опять-таки, Кутузов мог избежать этой оксюморонности, употребив вместо "гнев" иное слово, например, "неудовольствие" или "осуждение" ("неудовольствие" и "осуждение" может высказать и самый кроткий человек), но он употребляет слово "гнев" - которое, кстати, имеет в высоком стиле достаточно отрицательные коннотации: "гнев" вообще определяется в христианстве как один из самых тяжких грехов! Выбор такого слова Кутузовым, опять же, едва ли случаен.

Оксюморонное же сочетание "гнева" и "кротости" без квалификаторов задает ту самую картину, о которой я писал выше: "ты гневаешься, а меж тем ты гневаться-то и характером не вышел (<= кроток)".

Re: Никак не могу с Вами согласиться

[wiradhe]

П.С. Приведу аналогии. Аналогия к первому нюансу (со словом "кроткий"). Слово "любвеобильный" в церковнославянизированном языке имеет значение "исполненный любви к людям", в разговорном - "похотливый, женолюбивый, чрезмерно увлеченный амурами". Представим себе, что некая дама пишет к государю, известному своими любовными похождениями: "сколь ни тяжко мне видеть холодность любвеобильного Государя" - не очевидна ли здесь будет ирония?

Аналогия ко второму нюансу (с сочетанием "гнев кроткого" без "столь"): оборот "раздражение даже столь тихого человека" означает, что сделано чнечто такое, что любого взорвет; оборот "раздражение тихого человека" подразумевает некое неестественное и жалкое, неумелое выступление этого человека в не свойственной ему роли. Первый оборот несет пейоративное значение в адрес того, что вызвало раздражение, второй - в адрес раздраженного.

Вовсе нет

[farnabaz]

"оборот "раздражение тихого человека" подразумевает некое неестественное и жалкое, неумелое выступление этого человека в не свойственной ему роли"

Оно может быть неожиданно и страшнее, резче, в т.ч. непредсказуемостью(довели так уж довели)

Re: Вовсе нет

[wiradhe]

Тут как раз в норме "даже" и "столь" и появились бы. Сравните:

"Эта вспышка - пример раздражения тихого человека". Появляется именно образ той самой овцы, которую все-таки довели, сама вспышка ощущается как нелепая (неестественная) для данного человека, и потому сам собой появляется оттенок ее нелепости как поступка. То есть для другого человека раздражение тут было бы, возможно, оправданным и подобающим, а вот у этого - выглядит как на корове седло. Именно этот оттенок: "тебе гнев идет, как корове седло" - мне и представляется наличествующим в пассаже Кутузова.

А вот другой пример: "Это был повол для раздражения даже самого тихого человека". Смысл "довели, так довели" остается, а сам этот "тихий" доведенной до отчаянной вспышки "овцой" при этом не ощущается, и сама вспышка оттенка нелепости не имеет, потому что здесь как раз сказано, что в описываемой ситуации _всякий_ (_даже_ самый тихий) встал бы на дыбы. То есть оттенка неестественности / нелепости тут нет - он заменен, наоборот, на констатацию естественности, обязательности и универсальности такой реакции.

Конечно, когда говоришь о таких семантических нюансах, рискуешь впасть в анахронизм и субъективизм, но в сочетании с двусмысленностью самого слова "кроткий" (в зависимости от стиля) этот риск уменьшается.

Предлагаю ещё один смысл :

[farnabaz]

такая кручина, что превосходит меру прощения , допускаемую кротким правителем(кстати , точь-в точь про Алексея Михайловича)

Таков гнев кротчайшего Фёдора Иоанновича у А.К.Толстого-автор подчеркнул, что он, когда кричит
"Плаху !Палачей!"--не смешон, а страшен.

Очень даже допускаю,

[farnabaz]

что Ваше ухо здесь улавливает обертоны,
которых я не слышу; но едва ли это доказуемо.
Попробуйте навести такой анализ на переписку Суворова-лапидарную, зашифрованную, пафосную, и тем более зная о его любви к пародийному юродству--и тогда получится, что он непрерывно лгал, оскорблял и издевался над Потёмкиным и Екатериной.

Re: Очень даже допускаю,

[wiradhe]

С Суворовым дело иное - он сознательно (о чем и сам говорил) применял шутовство и юродство в старинном духе (царский шут, высмеивающий государя, отнюдь не высказывает этим ему свое неуважение, а служит ему и почитает его в такой форме - точно так же, как Parodia Sacra не является надругательством и глумлением над Божеством, а наобоорот), а потому понять, где Суворов юродство/шутовство применяет в таком духе, а где - действительно с издевательскими целями, прикрываясь юродством как маской, - по самим его выражениям действительно сложно, и для этого требуется знать, как он на самом деле относился к соответствующим лицам (и они к нему). Такую проблему задает любое применение пародийно-юродских приемов - что Суворовым, что обэриутами: в "страшно жить на этом свете, в нем отсутствует уют" издевается ли по-ницшеански Олейников над страданиями "малых сих", которым приходится жить на этом самом свете, или жалеет их за это (а укоряет их совсем за другое)?

Но с Кутузовым таких проблем не возникает, так как он "высокой" пародии/юродства/шутовства как способа общения и высказывания своих истинных мыслей никогда не применял.

Замечание про Христа и Алексея совершенно верно, но велдь первое относится именно к религиозной сфере, а второе - к царю 17 века, когда слово "кроткий" двусмысленным не было.

Еще раз уточню свой тезис: я не хочу сказать, что слово "кроткий" применительно к царю и сочетание слов "кроткий" и "гнев" применительно к нему же _должны_ нести пейоративное значение. Они именно что двусмысленны: слово "кроткий" означает в церковнославянизированном высоком штиле "добрый и великодушный по своей воле, волевым образом _окорачивающий_ свои злые порывы,", а в разговорном языке - "мягкий до слабости и безволия > мягкий по безволию"; "гнев кроткого" дословно оксюморонен, и по этой оксюморонности может быть И смешон, И страшен, в зависимости от того, делается ли логическое ударение на образе "взбешенной овцы" или на "преступлении, которое и самого кроткого разъярит".

И вот Кутузов выбирает именно эти _двусмысленные_ выражения, хотя мог бы привести выражения однозначные ("сколь ни тяжко видеть мне над собой неудовольствие милостивого Государя...) - и в этом выборе я действительно вижу уязвительное намерение, тем более, что дальнейший разговор об отставке (хотя Кутузова в нее никто не просил уходить) есть проявление дерзости, а разговор о том, что, мол, способ обращения Кутузова с царем, должно быть, затмевает при вгляде извне внутреннюю истинную приверженность Кутузова к императору - уже бесспорное издевательство по интенции и реальному значению. Уязвлять же двусмысленностью - ничуть не менее обычное дело, чем уязвлять однозначно язвительным выпадом (что в пистме к царю и невозможно).

Re: Очень даже допускаю,

[farnabaz]

Про Царя Небесного и Суворова
Delete Track This

(Link)
1."Замечание про Христа и Алексея совершенно верно, но ведь первое относится именно к религиозной сфере, а второе - к царю 17 века, когда слово "кроткий" двусмысленным не было"

Царь Небесный мыслится как кроткий, милосердный, но в то же время и карающий тяжкие грехи.
Царь православный уподобляется(должен уподобляться)Христу в стремлении спасти (защитить) своих подданых, сочетая кротость и милосердие к оступившимся с грозой злочинцам.
Естественно, Кутузов так об Александре не помышлял:), но чин обращения подданого к царю именно таков-что в 17-м, что позже.

2."понять, где Суворов юродство/шутовство применяет в таком духе, а где - действительно с издевательскими целями, прикрываясь юродством как маской, - по самим его выражениям действительно сложно, и для этого требуется знать, как он на самом деле относился к соответствующим лицам (и они к нему)"

Вообще-то это неплохая тема для диссера:)если хорошенько раздуть.
В письме Попову А.В.восклицает о Потёмкине :
«Насилу вижу свет от източника радостных слез. Могу ли себе вообразить? Верить ли? Бедный, под сумою, ныне... Но в последнее, настоящее время! Долгий век Князю Григорию Александровичу!
Увенчай его Господь Бог лаврами, славою. Великой Екатерины верноподданные, да питаютца от тука Его милостей. Он честный человек, он добрый человек, он великий человек! Щастье мое за него умереть!»
Но ведь известны и другие отзывы...
"Великий человек и человек великий"
"Се образ мирских сует, беги от них мудрый"
эпиграмма
"Одной рукой он в шахматы играет,
Другой рукою он народы покоряет.
Одной ногой разит он друга и врага,
Другою топчет он вселенны берега"

явно восходящая к намёкам на Потёмкина в Фелице

Александра чуть не официально ангелом

[farnabaz]

именовали

"кротость как таковая - это нечто исключающее гнев"
Обычно исключающее-а здес и страх, что её причинил-дело-то великое)
типа загнанной в угол и кусающейся овцы-тоже ведь почти оксюморон
"письмо его написано велеречиво, но отнюдь не в церковнославянизированном стиле царских манифестов"
Но человеком XVIII века, поэтому, думаю, Ваша ссылка на Даля и 19 век -не аргумент.

Re: Александра чуть не официально ангелом

[wiradhe]

"типа загнанной в угол и кусающейся овцы" - именно так!
Но ведь я именно этот оттенок тут и усматривал. Именно эта коннотация - загнанная в угол и кусающаяся овца - здесь, с моей точки зрения, и всплывает, но ведь этот образ для императора весьма унизителен.

"письмо его написано велеречиво, но отнюдь не в церковнославянизированном стиле царских манифестов"
Но человеком XVIII века, поэтому, думаю, Ваша ссылка на Даля и 19 век -не аргумент"

Даль в данном случае приводит пословицы - то есть традиционные речения, которые если существовали ко времнени Даля, то не в это же время родились, а гораздо ранее, и таким образом, говорят о разговорном смысле соотв. слов не в XIX веке, а и в предыдущие. Кутузов же был человеком XVIII века, но выражался не црековнославянизированным высоким стилем (как видно из его переписки), а кацелярски-деловым, вежливо-разговорным и просто разговорным. Таким образом, по отношению к нему материал приводимых Далем пословиц релевантен.

С овцой я попался; уели;-

[farnabaz]

но вот кроткий , особенно в сочетании с
ягнёнком-прямая аллюзия на Спасителя.В пословице-то этот смысл затирается "смирным"

"Кутузов же был человеком XVIII века, но выражался не црековнославянизированным высоким стилем (как видно из его переписки), а кацелярски-деловым, вежливо-разговорным и просто разговорным. Таким образом, по отношению к нему материал приводимых Далем пословиц релевантен"

Он обращается к царю-а это весьма условный и консервативный "жанр".
Например, можно на "ты".