Чего боятся русские?
Создать страх на экране куда сложнее, чем в реальной жизни.
А все потому, что мы и так сильно напуганы. Мы боимся за свою жизнь, за своих близких, в меру опасаемся, конечно, и террористов. Но иногда гораздо страшнее становится от того, что «скорая» не приедет вовремя. А ведь это случается куда чаще, чем в кинотеатрах стартует очередной хоррор. Так почему ужастиками нас не проймешь? И откуда берутся настоящие страхи? Об этом - известный социолог Сергей Кара-Мурза.
Исторически так сложилось, что наша культура, совсем до недавнего времени, была сильно увязана с православием. В советское время господствовал внешний атеизм, но на самом деле, на уровне культуры стереотипы и привычки людей были ещё православными. В отличие от западного христианства - католиков и, тем более, протестантов - православие, как говорят богословы, зиждется на идее любви, а не на договоре с богом. Как известно, где есть любовь, там нет страха.
Например, на Западе в десятом веке очень боялись конца света. Потом стали бояться ада. И чтобы люди массово не сходили с ума от этого страха, католическая церковь ввела как бы промежуточное звено - чистилище. Мол, пока тебя в ад не спустили, будешь сидеть в чистилище - это ещё более-менее. У нас православные иерархи тоже обдумывали: вводить такую духовную инстанцию или не вводить. В итоге решили, что чистилище не нужно - у нас и так ада народ не боится.
В конце средневековья, когда по Европе шла чума, самым развитым видом искусства была литография, это такой способ печати на бумаге. Она дёшево стоила, поэтому её образцы можно было встретить почти в каждом доме. Главной темой литографии была «пляска смерти» (Danse Macabre), где смерть ведет человека в загробный мир. Он еще жив, он еще не труп, и вот он мучается от того, что она уводит его, да ещё и приплясывает.
Danse Macabre
Позже эта тема разыгрывалась на всяких спектаклях: во дворцах и в самодеятельных театрах. И довольно долго. А у нас этого явления не было вообще. По нам чума так не ударила, потому что население в наших городах было куда малочисленнее. Мне никогда не приходилось видеть в музеях такие сюжеты. А чтобы понять какое отношение к смерти в России, лучше взять томик пословиц - там, в общем, все с юмором. Это и на практике видно: вот в 90-е, когда у нас были социальные потрясения, люди довольно легко с жизнью расставались. И сами убивали тоже довольно легко. У нас никакого пиетета перед смертью нет - если посмотреть на наших бабушек и дедушек, это заметно. Насколько, конечно, я могу судить по личным наблюдениям. В России даже атеисты как-то по-философски на смерть смотрят - тут уже, вероятно, сказывается влияние веры, превращенной в культуру.
Страхи - это я как социолог говорю - превалируют во всех больших странах, где есть социология. Они показывают состояние общества. В советское время были страхи экзистенциальные. Под первым номером шёл страх потери близких. Своя смерть, конечно, легче переносится. Дальше шла болезнь, которая делает тебя беспомощным - это тоже в каком-то смысле жалость к близким, которым придётся с тобой, паралитиком, мучиться. Ну, а дальше - потеря дружбы, любви - и прочие страхи такого типа. А вот социальных не было. Никто не боялся безработицы, никто не боялся бедности или отказа в получении медицинской помощи. Не было страха ни перед государственным, ни перед преступным насилием. Такой профиль страхов, как в Советском Союзе, говорит о том, что общество было благополучным.
В 90-е годы появились страхи перед бедностью, безработицей, боязнь не получить необходимые социальные блага. Дальше шёл страх как раз уже государственного насилия, этнического и преступного. И плюс еще по мелочи: разрушение культуры и прочие. В 90-е годы появился ещё невиданный до этого детский страх перед смертью. Школьники стали бояться, что не доживут до 20-ти лет, боялись, что их убьют и т. д.
Ученики начальной школы - даже девочки - стали изъясняться матом. Спрашивается - как это увязано с детскими страхами. Мы отдельно изучали это явление. Оказывается, мат для ребёнка стал как заклинание, как защитный барьер. Они были сильно напуганы, потому что в обществе вырос уровень преступности - об этом всё время говорили, это показывали по телевизору. Реально грабили людей, убивали - криминал стал обычной вещью. Вот и папу кто-то треснул, он пришёл домой с разбитой физиономией и без кошелька. Дети же за родных очень переживают - больше, чем взрослые.
Сейчас страхи замеряют помесячно. В наше время много народу боится терроризма. Интересно, что когда в России постоянно грохотали террористические акты, люди их особенно не боялись, тогда ещё не приняли это новое явление, а вот сейчас - стали. Есть и такие страхи, которые рационально никто не осмысливает - так тонко они действуют. В России это страх похищения детей «на органы». В мировом масштабе продажа органов существует, как бизнес, и почти легальный. Я думаю, этот страх не совсем иррациональный - да, это все имеет место быть.
Но в то же время - для продажи на органы нужно здоровеньких детей искать, а у нас много детской инвалидности, у подростков - достаточно соматических и гормональных отклонений, много костных, костно-мышечных болезней. Это, как правило, связано со стрессом, ранним употреблением алкоголя и полупреступной сексуальной жизнью. Масштабы этого явления в России большие, и они оставляют сильные психологические травмы у подростков в процессе становления иммунитета и нервной системы. Происходят органические нарушения, ослабление умственной деятельности, отсюда появляется некоторая дебильность - это ж гормональная болезнь, и она очень трудно лечится. К тому же подростки много гибнут. В основном из-за участия в преступных группах, пусть даже на третьих ролях, в качестве «шестерок».
В общем, наши дети на органы не очень годятся. Не знаю, можно ли эту тему использовать в кино. Если говорить про фильмы ужасов, то это такое высокое искусство. Попробуйте создать страх на экране! Это не так просто, тем более в России. Пока у нас не наблюдается таких специалистов. Наверное, они ещё не выросли.