бумажки из моего 1988 года...
Прогуливаясь по парку ранним утром, увидел под кустами бледную тень.
Разгребая руками густой туман, я подплыл ближе и увидел человеческое тело. Абсолютно голое и бесцветное. Посреди груди влажно выделялась полоска. Я наклонился и понял, что грудь разрезана бритвой, острой бритвой, очень острой, потому рана почти не заметна. Руками я притронулся к телу и раздвинул холодное мясо. Рана оказалась глубокой, но без крови, гладкой, как зеленоватое стекло.
Я оставил тело лежать на месте и ушёл домой, унося в душе странное и немного даже таинственное ощущение, что лицо человека было мне знакомо. А уже в квартире, проходя мимо зеркала, я увидел отражение моё и понял, что в парке под кустом лежал я или другой человек, но с моим лицом.
Прошёл в мой кабинет и обнаружил за моим столом неизвестную мне женщину в длинном белом платье времён короля Артура.
- Кто вы? - удивился я и невольно обратился к ней с заглавной буквы, понимая, что отношения наши - официальные.
- Хозяйка, - ответила она холодно.
Интонация её не понравилась. Так не положено отвечать вообще, а особенно если принять во внимание её непрошенное появление в моём доме.
- Хозяйка чего? - поинтересовался я.
- Хозяйка этого сна. Вы зашли ко мне в сон. Это мой сон, и вы, сударь, мешаете мне смотреть его, - она хмуро сдвинула брови.
- Но это моя квартира.
- Квартира ваша, но снится она мне. Почему же мне не может сниться ваша квартира?
- А мне что же снится? - растерялся я и почувствовал себя совершенно потерянным. - Во-первых, я никак не думал, что все это мне снится. Во-вторых, согласитесь, что предъявленное мне обвинение достаточно нелепо по своему содержанию, ведь мне тоже может сниться моя квартира и даже эта чужая женщина. Ведь так?
- Вам снится парк, - ответила она. - Но и мне снился тот же парк, поэтому сны наши спутались. Вы забрели в мой. Но такого быть не может, потому что я вас убила в моём сне. Вы ведь видели свой труп, и теперь вы не имеете права быть живым. Вы путаете карты, любезный.
- Как же мне быть? - я чувствовал, что меня гонят из собственного дома. - Куда же мне теперь?
- Назад в парк и побыстрее, потому что мне пора просыпаться, - озабоченно проговорила она. Я заметил, что у её ног лежит длинное лезвие меча с кpоваво-кpасной рукоятью. - Я не хочу просыпаться с вашим сном, сударь, так как могу проснуться тогда не совсем собой, а немного вами.
И тогда я кинулся прочь.
В туман.
(из опуса под названием "Сновиденческие беседы)