(no subject)
в голове по-прежнему сумбурно. выговариваться особо некому, некогда и незачем. потому что в конце концов даже искренность с самой собой приводит к одним разочарованиям. выходит так, что личность, наделённая определёнными качествами и потребностями, живёт гораздо счастливее и спокойней, чем та, другая, которая иногда просыпается, два дня радуется, и потом страдает, потому что мир жесток. терпит и не сдаётся конечно, эти качества у них общие, но страдает. а я этого не хочу. на работе всё очень печально, с трудом выношу эту ересь и тупость. в самом деле, люди, вызывающие скорую на температуру 38 и головную боль, не заслуживают жалости и понимания. не заслуживают. и вот я опять сужу. хотя нельзя. честно говоря, жалость вообще дерьмовая вещь .наверное неправа. наверное как раз они и заслуживают. потому что жалеть кого-то, ущербного по каким-то критериям, но прилагающего усилия, чтоб это компенсировать, жалеть неприлично, это равнозначно унижению .наверное как раз жалость и создана для личинок, которым не суждено подняться на один уровень эволюции с дождевыми червями. уже проще понять. но не осознать.
ещё есть много маленьких огорчений, которые благодаря хладнокровию и суровому контролю, никогда не выйдут за рамки мелких. но всё же иногда даёшь слабину и обидно.
ещё болят кисти. от компьютера, от плетения, от писанины. и постоянно холодны. постоянно. я хорошо запомнила последний раз, когда руки согрелись, и это не то, что стоит вспоминать, если хочешь жить спокойно.
получается не ЖЖ, а какая-то жалобная книга. ну и пусть, ведь это уже давно никто не читает. и вообще, по большому счёту, никто ничего и никого не читает. каждый смотрит внутрь себя, и поэтому все так одиноки. а такие генки-экстраверты вроде меня, любители позаглядывать в чужой внутренний мир, у большинства вызывают агрессию. со стороны я это вижу толпой больших людей в чёрном и сером, я подбегаю к каждому, и каждый меня толкает в лужу. не знаю почему. так вижу. на работе спала, поставив в изголовье сумку, она пахла любимыми духами. всё потому, что я в ней таскала подарки надушенные. всего один там остался, а запах сильный, как раз про зиму и её праздники. её тепло. вот так вот пишу несвязно-неразборчиво, надо бы в бумажный, да кто знает, куда он завалился, и стоит ли перечитывать последние его страницы.
потому что там слёзы и просьбы к Богу. и я так и не знаю, выполненные. после того раза долго ничего не просила. когда начала и ничего не получила, перестала. потому что думаю - вот просила я то-то и то-то. не знаю, получила ли, но теперь уже не надо. и вот попрошу опять что-то, а потом опять разнадобится. и что, всё время так? не в этом счастье. хотя большинство считает, что в этом.
но я не могу так безответственно, кроме того, у меня всегда были проблемы с попросить. что в школе, что с друзьями, что в университете, я не могу обратиться за помощь, разве что по мелочам, и всё тут. не потому что боюсь слабой показаться, или ещё какая-то такая жажа. просто не укладывается в картину мира, типа если могу сделать сама, какого хрена надо кого-то просить. никто мне ничего не должен, и не надо их напрягать. а потом удивляюсь, чего все сидят на моей шее. так и тут, решила, что если и просить чего-то у Бога, то только того, чего сам уж точно не изменишь, на что не повлияешь. например, здоровья маме.
непонятно, что это тут только что произошло, в этих буквах выше, но наверное, пора остановиться.
ещё есть много маленьких огорчений, которые благодаря хладнокровию и суровому контролю, никогда не выйдут за рамки мелких. но всё же иногда даёшь слабину и обидно.
ещё болят кисти. от компьютера, от плетения, от писанины. и постоянно холодны. постоянно. я хорошо запомнила последний раз, когда руки согрелись, и это не то, что стоит вспоминать, если хочешь жить спокойно.
получается не ЖЖ, а какая-то жалобная книга. ну и пусть, ведь это уже давно никто не читает. и вообще, по большому счёту, никто ничего и никого не читает. каждый смотрит внутрь себя, и поэтому все так одиноки. а такие генки-экстраверты вроде меня, любители позаглядывать в чужой внутренний мир, у большинства вызывают агрессию. со стороны я это вижу толпой больших людей в чёрном и сером, я подбегаю к каждому, и каждый меня толкает в лужу. не знаю почему. так вижу. на работе спала, поставив в изголовье сумку, она пахла любимыми духами. всё потому, что я в ней таскала подарки надушенные. всего один там остался, а запах сильный, как раз про зиму и её праздники. её тепло. вот так вот пишу несвязно-неразборчиво, надо бы в бумажный, да кто знает, куда он завалился, и стоит ли перечитывать последние его страницы.
потому что там слёзы и просьбы к Богу. и я так и не знаю, выполненные. после того раза долго ничего не просила. когда начала и ничего не получила, перестала. потому что думаю - вот просила я то-то и то-то. не знаю, получила ли, но теперь уже не надо. и вот попрошу опять что-то, а потом опять разнадобится. и что, всё время так? не в этом счастье. хотя большинство считает, что в этом.
но я не могу так безответственно, кроме того, у меня всегда были проблемы с попросить. что в школе, что с друзьями, что в университете, я не могу обратиться за помощь, разве что по мелочам, и всё тут. не потому что боюсь слабой показаться, или ещё какая-то такая жажа. просто не укладывается в картину мира, типа если могу сделать сама, какого хрена надо кого-то просить. никто мне ничего не должен, и не надо их напрягать. а потом удивляюсь, чего все сидят на моей шее. так и тут, решила, что если и просить чего-то у Бога, то только того, чего сам уж точно не изменишь, на что не повлияешь. например, здоровья маме.
непонятно, что это тут только что произошло, в этих буквах выше, но наверное, пора остановиться.