Далёко залетели
Читал пейджер. Много думал. ©
Сегодня коллега на конференции: ...Это ведь так вышло, что русский литературный язык основан на вот этих говорах, потому что земли объединялись вокруг Москвы, а было бы по-другому, сейчас бы все окали, а про таких, как мы, говорили бы: «Чего это они акают? Дураки какие-то». Кстати, оканье ведь гораздо прогрессивнее, чем аканье, но вот так вот у нас сложилось.
(По ходу доклада достаёт и показывает двух матрёшек - большую и маленькую).
Вот был эксперимент: когда детям сказали: «Смотрите, это две матрёшки. Одну зовут А, другую - И. Какая из них какая, можете ответить?» Все дети единодушно говорили, что большая матрёшка - это А. Двух мнений не было. Ещё взрослые студенты могли иногда, там, сомневаться, а детей не обманешь. Они сразу. И, кстати, что А воспринимается в мажоре, а О в миноре, тоже все говорят сразу. «Жаркая, радостная А», как писала <кто-то там>.
Я: Извините, Е.Л., а с чем вы связываете этот выбор в случае с матрёшками? Что при артикуляции [а] шире раствор рта?..
Коллега: Нет, я связываю это именно с акустическими характеристиками. Вот эти гласные непереднего ряда - [а], [о] - воспринимаются, как более весомые, солидные, значительные, серьёзные, в отличие от [и]. При этом [а] противопоставлена [o] как мажор - минору. Так и твёрдые и мягкие согласные, кстати: мягкие чисто акустически звучат выше - ну и мы воспринимаем их более положительно, если дать такой выбор в эксперименте… ну, мягкое ведь приятней твёрдого.
Был случай, переводчик «Слово о полку Игореве» на современный язык переводил, и вот он перевёл «Дремлет в пОле хОрОбрОе ОлегОвО гнездО» как «Дремлет в поле храброе Олегово…»… вот не помню, «гнездо» или даже он перевёл «Олеговы потомки»… Короче - всё. Эта фраза была погублена. Потому что «храбрый» в «Слове» встречается 39 раз, а «хоробрый» всего один. Ну, оно в то время было ещё как сосуществующий вариант, хотя уже уходило... Но вот здесь - единожды! - использовано. Конечно, автор «Слова» таким способом трагизм хотел подчеркнуть! Конечно. А переводчик всё уничтожил.
Я (сижу и думаю про себя): При произнесении [а] банально шире открывается рот. Чтобы после [а] сказать [и], надо его прикрыть. Вот вам и размер матрёшки.
По поводу мажора и минора: просто невозможно произносить [о] и одновременно с этим улыбаться. А одновременно с [а] - за милую душу. Вот вам и мажор - минор. Чего ж вы так кинесику-то не любите? Куда вас в дебри-то всех несёт, от простой физиологии?..
Сегодня коллега на конференции: ...Это ведь так вышло, что русский литературный язык основан на вот этих говорах, потому что земли объединялись вокруг Москвы, а было бы по-другому, сейчас бы все окали, а про таких, как мы, говорили бы: «Чего это они акают? Дураки какие-то». Кстати, оканье ведь гораздо прогрессивнее, чем аканье, но вот так вот у нас сложилось.
(По ходу доклада достаёт и показывает двух матрёшек - большую и маленькую).
Вот был эксперимент: когда детям сказали: «Смотрите, это две матрёшки. Одну зовут А, другую - И. Какая из них какая, можете ответить?» Все дети единодушно говорили, что большая матрёшка - это А. Двух мнений не было. Ещё взрослые студенты могли иногда, там, сомневаться, а детей не обманешь. Они сразу. И, кстати, что А воспринимается в мажоре, а О в миноре, тоже все говорят сразу. «Жаркая, радостная А», как писала <кто-то там>.
Я: Извините, Е.Л., а с чем вы связываете этот выбор в случае с матрёшками? Что при артикуляции [а] шире раствор рта?..
Коллега: Нет, я связываю это именно с акустическими характеристиками. Вот эти гласные непереднего ряда - [а], [о] - воспринимаются, как более весомые, солидные, значительные, серьёзные, в отличие от [и]. При этом [а] противопоставлена [o] как мажор - минору. Так и твёрдые и мягкие согласные, кстати: мягкие чисто акустически звучат выше - ну и мы воспринимаем их более положительно, если дать такой выбор в эксперименте… ну, мягкое ведь приятней твёрдого.
Был случай, переводчик «Слово о полку Игореве» на современный язык переводил, и вот он перевёл «Дремлет в пОле хОрОбрОе ОлегОвО гнездО» как «Дремлет в поле храброе Олегово…»… вот не помню, «гнездо» или даже он перевёл «Олеговы потомки»… Короче - всё. Эта фраза была погублена. Потому что «храбрый» в «Слове» встречается 39 раз, а «хоробрый» всего один. Ну, оно в то время было ещё как сосуществующий вариант, хотя уже уходило... Но вот здесь - единожды! - использовано. Конечно, автор «Слова» таким способом трагизм хотел подчеркнуть! Конечно. А переводчик всё уничтожил.
Я (сижу и думаю про себя): При произнесении [а] банально шире открывается рот. Чтобы после [а] сказать [и], надо его прикрыть. Вот вам и размер матрёшки.
По поводу мажора и минора: просто невозможно произносить [о] и одновременно с этим улыбаться. А одновременно с [а] - за милую душу. Вот вам и мажор - минор. Чего ж вы так кинесику-то не любите? Куда вас в дебри-то всех несёт, от простой физиологии?..