(no subject)
Давно примериваюсь тут что-то написать, но мысли каждый раз разбегаются. Вот ноябрь. Питер уже засыпало снегом, а у нас тут зелёная трава и раз в неделю туман наползает с реки.
Единственную соседку положили в больницу, и я хожу к ней на участок кормить собаку. Пёс совершенно дикий, 8 лет провёл в вольере, как не съехал крышей - непонятно. Мне помогают слабоумие, отвага и какой-никакой опыт общения с собаками.
Было бы здорово уметь довольствоваться малым, и всю жизнь вот так прожить, глядя на реку из окна. Но мои кочевые гены каждый раз дают о себе знать спустя плюс-минус год оседлой жизни, я сажусь за руль и куда-то еду, еду, еду. Впрочем, в нашем анклаве особенно далеко не уедешь.
Сад всё ещё (год спустя!) ставит меня в тупик. Мы получили приличный урожай для первого года - с июня ели ягоды, потом овощи, а последнее яблоко я сорвала и съела позавчера. Но как-то это надо всё поддерживать. И ещё розарий. Я могла бы работать садовником - недолго, год, два - обладай я соответствующими знаниями. Мне нравится ковыряться в саду, полоть, обрезать, обрабатывать, радоваться цветам.
Немного научилась работать с деревом, сделала стеллаж в переднюю из старых досок. Оказывается, натуральное дерево, даже старое, весит очень много. И ещё оказывается, уметь проектировать мебель - небольшое подспорье, надо ещё чтобы руки были из плеч и нужным концом. Посмотрим, как скоро эта херня развалится под собственным весом.
Взялась перечитывать "Игру в бисер" - ещё до того, как в моей жизни случился "Доктор Фаустус", я обращалась к первым главам этой книги в минуты тягостных сомнений. Но поскольку лет мне было сильно меньше, сообразить, что там происходит с Кнехтом после тридцати мне было уже тяжело. Сейчас легче. Я тогда, в семнадцать, как догму приняла те самые слова Гессе, что надо всегда быть на стороне человека. И вот теперь, когда ветер большой истории дует в лицо, настала пора проверить, могу ли я действительно. Не отгораживаться от всего мира, отрицая и порицая, а действительно быть на стороне людей. Надо, пожалуй, начать с умения чуть менее пафосно рассуждать о подобных вещах.
Ладно. Гуманизм гуманизмом, а деревья сами себя не побелят. Пойду.
Единственную соседку положили в больницу, и я хожу к ней на участок кормить собаку. Пёс совершенно дикий, 8 лет провёл в вольере, как не съехал крышей - непонятно. Мне помогают слабоумие, отвага и какой-никакой опыт общения с собаками.
Было бы здорово уметь довольствоваться малым, и всю жизнь вот так прожить, глядя на реку из окна. Но мои кочевые гены каждый раз дают о себе знать спустя плюс-минус год оседлой жизни, я сажусь за руль и куда-то еду, еду, еду. Впрочем, в нашем анклаве особенно далеко не уедешь.
Сад всё ещё (год спустя!) ставит меня в тупик. Мы получили приличный урожай для первого года - с июня ели ягоды, потом овощи, а последнее яблоко я сорвала и съела позавчера. Но как-то это надо всё поддерживать. И ещё розарий. Я могла бы работать садовником - недолго, год, два - обладай я соответствующими знаниями. Мне нравится ковыряться в саду, полоть, обрезать, обрабатывать, радоваться цветам.
Немного научилась работать с деревом, сделала стеллаж в переднюю из старых досок. Оказывается, натуральное дерево, даже старое, весит очень много. И ещё оказывается, уметь проектировать мебель - небольшое подспорье, надо ещё чтобы руки были из плеч и нужным концом. Посмотрим, как скоро эта херня развалится под собственным весом.
Взялась перечитывать "Игру в бисер" - ещё до того, как в моей жизни случился "Доктор Фаустус", я обращалась к первым главам этой книги в минуты тягостных сомнений. Но поскольку лет мне было сильно меньше, сообразить, что там происходит с Кнехтом после тридцати мне было уже тяжело. Сейчас легче. Я тогда, в семнадцать, как догму приняла те самые слова Гессе, что надо всегда быть на стороне человека. И вот теперь, когда ветер большой истории дует в лицо, настала пора проверить, могу ли я действительно. Не отгораживаться от всего мира, отрицая и порицая, а действительно быть на стороне людей. Надо, пожалуй, начать с умения чуть менее пафосно рассуждать о подобных вещах.
Ладно. Гуманизм гуманизмом, а деревья сами себя не побелят. Пойду.