Министр МВД Нургалиев решил прекратить борьбу с преступностью
Видимо пребывая под воздействием магии слов, сопровождающей важный и трудный процесс перевоплощения милиции в полицию, глава министерства внутренних дел решил, что терминология решает все.
Никто не отрицает важность определений. В любом, даже пустяковом договоре, стороны определяются с однозначным толкованием тех или иных, задействованных слов.
Что же имел в виду Нургалиев?
Понятия его возвышенны и даже, в какой-то степени элегичны. «Борьба с преступностью», считает министр есть безнадежно устаревшая штука. Вот так.
Допустим. Из деятельности полиции борьба с преступностью выпадает за полной моральной и физической устарелостью. Что же приходит на смену? А вот что.
Понятие защиты прав человека. Ни больше, ни меньше. Именно оно должно сменить глупый анахронизм и стать во главу угла, считает Рашид Нургалиев.
"Раньше в отчетах использовалось такое понятие, как "борьба с преступностью". Мне кажется, что это не правильное толкование, - развивает свою мысль министр, - В новом осмыслении полицейский - защитник общества, защитник личности. Мы защищаем каждого гражданина, его права и свободы…"
Отсюда мораль - вполне такая себе логичная - основным направлением в деятельности полиции «остается работа на упреждение, то есть профилактика преступлений", - заявляет министр.
Как толковать сии лингвистические экзерсисы пока не поясняется. Может, как прелюдию к исчезновению «палочных» отчетов для полицейских, работающих «на земле» и давно стонущих от такой формы отчетности - безусловный плюс. Может, как директиву к тем же «земельным» участковым, дабы бдительность повысили - то же не минус. Только вот как быть с той преступностью, которая уже имеет место быть? С профилактикой проспали, а насчет борьбы как?
Отщемили у тебя лопатник, ты - «Полиция, полиция!!!», а полиция этак вдумчиво: «Вы знаете, вы своими криками побуждается нас на борьбу с преступностью, а это ведь дело устаревшее… Вот как примем профилактические меры, поработаем с потенциально опасным контингентом, в целях предупреждения подобных инцидентов - инновационно то есть - и защитим ваши права и свободы…» Абсурдно? Конечно, абсурдно. Но кто его, после таких заявлении знает…
Никто не отрицает важность определений. В любом, даже пустяковом договоре, стороны определяются с однозначным толкованием тех или иных, задействованных слов.
Что же имел в виду Нургалиев?
Понятия его возвышенны и даже, в какой-то степени элегичны. «Борьба с преступностью», считает министр есть безнадежно устаревшая штука. Вот так.
Допустим. Из деятельности полиции борьба с преступностью выпадает за полной моральной и физической устарелостью. Что же приходит на смену? А вот что.
Понятие защиты прав человека. Ни больше, ни меньше. Именно оно должно сменить глупый анахронизм и стать во главу угла, считает Рашид Нургалиев.
"Раньше в отчетах использовалось такое понятие, как "борьба с преступностью". Мне кажется, что это не правильное толкование, - развивает свою мысль министр, - В новом осмыслении полицейский - защитник общества, защитник личности. Мы защищаем каждого гражданина, его права и свободы…"
Отсюда мораль - вполне такая себе логичная - основным направлением в деятельности полиции «остается работа на упреждение, то есть профилактика преступлений", - заявляет министр.
Как толковать сии лингвистические экзерсисы пока не поясняется. Может, как прелюдию к исчезновению «палочных» отчетов для полицейских, работающих «на земле» и давно стонущих от такой формы отчетности - безусловный плюс. Может, как директиву к тем же «земельным» участковым, дабы бдительность повысили - то же не минус. Только вот как быть с той преступностью, которая уже имеет место быть? С профилактикой проспали, а насчет борьбы как?
Отщемили у тебя лопатник, ты - «Полиция, полиция!!!», а полиция этак вдумчиво: «Вы знаете, вы своими криками побуждается нас на борьбу с преступностью, а это ведь дело устаревшее… Вот как примем профилактические меры, поработаем с потенциально опасным контингентом, в целях предупреждения подобных инцидентов - инновационно то есть - и защитим ваши права и свободы…» Абсурдно? Конечно, абсурдно. Но кто его, после таких заявлении знает…