О Московской Директиве Деникина
20 июня 1919 года главнокомандующий ВСЮР Антон Иванович Деникин отдал приказ, вошедший в историю как Московская Директива. Белые Армии начинали наступление на Москву. Тогда, 100 лет тому назад, в июне 1919-го, казалось, что власть ускользает из рук большевиков, казалось, что белые, овладевшие Харьковом и Царицыном, везде встречаемые как освободители и пополняющие свои ряды сотнями новых добровольцев, набрали уже достаточно сил для последнего и решительного рывка. Казалось, что русский народ начинает приходить в себя после революционного угара и возвращаться к своим традиционным идеям и ценностям. Увы, поход Деникина на Москву окончился столь же оглушительным поражением, что и "Полёт к Волге" Колчака.
Антон Иванович Деникин
После окончания Гражданской войны, в эмиграции многие обвиняли Московскую Директиву Деникина в непродуманности. Пожалуй, самым жёстким критиком Антона Ивановича выступил его преемник на посту Главнокомандующего ВСЮР генерал П.Н. Врангель. Легко критиковать полководца, проигравшего войну. Труднее попытаться понять его замысел, оценить его в отрыве от конечного результата, а главное - понять, действительно ли этот военачальник в этих условиях мог выиграть? Или поражение было предопределено не зависевшими от него факторами?
Впрочем, для начала текст приказа Деникина стоит привести. Чтобы стало понятно, что же мы, собственно, обсуждаем.
"Вооруженные Силы Юга России, разбив армии противника, овладели Царицыном, очистили Донскую область, Крым и значительную часть губерний Воронежской, Екатеринославской и Харьковской.
Имея конечной целью захват сердца России - Москвы, приказываю:
1. Генералу Врангелю выйти на фронт Саратов - Ртищево - Балашов, сменить на этих направлениях донские части и продолжать наступление на Пензу, Рузаевку, Арзамас и далее на Нижний Новгород, Владимир и Москву. Теперь же отправить отряды для связи с Уральской армией и для очищения нижнего плеса Волги.
2. Генералу Сидорину - правым крылом, до выхода войск генерала Врангеля, продолжать выполнение прежней задачи по выходу на фронт Камышин - Балашов. Остальным частям развивать удар на Москву в направлениях: а) Воронеж, Козлов, Рязань и б) Новый Оскол, Елец, Волово, Кашира.
3. Генералу Май-Маевскому наступать на Москву в направлении: Курск, Орел, Тула. Для обеспечения с запада выдвинуться на линию Днепра и Десны, заняв Киев и прочие переправы на участке Екатеринослав - Брянск.
4. Генералу Добророльскому выйти на Днепр от Александровска до устья, имея в виду в дальнейшем занятие Херсона и Николаева.
5. Генералам Тяжельникову (командующий войсками Черноморской области) и Эрдели продолжать выполнение ранее поставленных задач.
6. Черноморскому флоту содействовать выполнению боевых задач генералов Тяжельникова и Добророльского и блокировать порт Одессу.
7. Разграничительные линии: а) между группой генерала Эрдели и Кавказской армией - прежняя; б) между Кавказской и Донской армиями - Калач, граница Донской области, Балашов, Тамбов, Моршанск, все пункты для Донской армии; в) между Донской и Добровольческой армиями - Славяносербск, Старобельск, Валуйки, Короча, Щигры, Верховье, Узловая, Кашира - все пункты для Донской армии; г) между Добровольческой армией и 3-м корпусом - северная граница Таврической губернии - Александровск.
8. Железная дорога Царицын - Поворино - Балашов предоставляется в общее пользование Кавказской и Донской армиям.
9. О получении донести" (конец цитаты).
Врангель писал по этому поводу: "Директива эта, подучившая впоследствии название "Московской", являлась одновременно смертным приговором армиям Юга России. Все принципы стратегии предавались забвению. Выбор одного главного операционного направления, сосредоточение на этом направлении главной массы сил, маневр - все это отсутствовало. Каждому корпусу просто указывался маршрут на Москву". Попробуем разобраться, так ли это.
Прежде всего, если взглянуть на Московскую Директиву непредвзято, нетрудно заметить, что основная стратегическая идея в ней, вопреки утверждениям Врангеля, проступает, и проступает вполне отчётливо. Она состояла в том, чтобы двигаться на Москву по кратчайшему направлению - от Харькова через Белгород, Курск и Орёл. Находилась на этом направлении Добровольческая Армия генерала Май-Маевского. Вспомним сетования Врангеля на то, что из его армии забирают соединения (в частности, взяли 7-ю пехотную дивизию, с помощью которой он овладел Царицыном),ему же пополнений не присылают. И что все резервы направляются именно в Добровольческую, а не в Кавказскую Армию. И мы увидим, что Деникин действует как раз в полном соответствии с законами стратегии, сосредотачивая основные силы на главном оперативном направлении. Наступление же, предписанное Кавказской армии, носило характер вспомогательного удара, и поэтому должно было проводиться наличными силами.
Вести наступление на Москву с царицынского направления означало не только двигаться по более длинному маршруту. Ещё это означало двигаться на Москву через безлюдные и безводные степи с неразвитой транспортной сетью. "Конная армия Врангеля преодолела знойную и безводную степь в 12 переходов, - пишет по этому поводу А. Керсновский. - Но каково пришлось бы пехоте?" Использовать же для подвоза боеприпасов и продовольствия Волгу белые не имели возможности, ибо на реке безраздельно господствовала красная флотилия, флотилия же белых оказалась заперта в Каспийском море неудачей Эрдели под Астраханью.
Понимал бесперспективность похода на Москву от Царицына и Врангель. Потому и предлагал Деникину взять из его армии три с половиной конных дивизии, сосредоточить их к Харькову и превратить в ударную группировку, каковую он соглашался возглавить сам. Однако Деникин на это не пошёл - ибо снятие такого количества войск (практически половина армии Врангеля) с царицынского направления делала Царицын уязвимым для ударов со стороны большевиков. А то, что большевики умеют приходить в себя после поражений, что их мобилизационный аппарат работает с точностью отлаженного часового механизма, Деникин уже успел убедиться. Перевод Врангеля на Харьковское направление означал бы потерю Царицына, после чего большевики выходили бы в тыл Донской армии - и её фронт непременно после этого рушился: казаки не бросили бы родных куреней даже ради Москвы. Можно было бы, конечно, взамен конной группы Врангеля перебросить под Царицын пехотные части ДобрАрмии, но это заняло бы длительное время, которого большевикам вполне бы хватило для приведения своих войск в порядок после поражений под Харьковом и Царицыном. Немедленное наступление имеющимися силами давало шанс добить отступившего противника - что заметно облегчало последующий поход на Москву. И Деникин принял соответствующее решение.
Деникин и Врангель в освобождённом Царицыне.
Фото сделано 19 июня 1919 года. На следующий день Деникин
издал Московскую Директиву.
Что же касается армии Врангеля, которая могла бы занять жёсткую оборону в Царицыне, не подвергая себя бедствиям похода через безводные степи, то Деникин имел свои резоны, отдавая ей приказ нанести вспомогательный удар, после чего развивать наступление на Москву. Во-первых, логика вспомогательного удара всегда одна и та же: он отвлекает на себя часть сил противника, облегчая задачу главной ударной группировке. То есть, наступление Врангеля должно было не давать красным перебрасывать подкрепления под Харьков, Белгород и Курск. Кроме того, в момент отдачи Московской Директивы на Востоке ещё продолжались ожесточённые бои, которые вела с большевиками армия Колчака. Врангель в Царицыне, отгороженный от основных большевистских сил безводной степью, особой угрозы для красных не представлял. Но Врангель наступающий создавал для большевиков, атакующих Колчака, угрозу стратегического окружения. А значит, вынуждал действовать против себя (к слову, Врангель упоминает, что во время боёв его армии за Царицын большевики постоянно перебрасывали в помощь царицынской группировке части с колчаковского фронта). Таким образом, натиск на колчаковские войска ослабевал, что давало адмиралу возможность, перегруппировавшись и мобилизовав резервы, перейти в контрнаступпение.
А теперь вспомним, куда во время Полёта к Волге стремился Колчак? На Царицын он не пошёл, поскольку там его ждали всё те же безводные степи, лишённые транспортных магистралей. Главное же - в степи невозможно было сосредоточить незаметно от противника ударную группировку. Колчак шёл на Уфу и Симбирск. Посмотрите по карте, где это находится. Нетрудно заметить, что Колчак, идущий на Симбирск, и Врангель, наступающий на Саратов, двигались бы навстречу друг другу. То есть, вспомогательный удар, наносимый армией Врангеля в соответствии с Московской Директивой, одновременно был реализацией давнего плана самого Врангеля - идти на соединение с Колчаком. Конной армии Врангеля легче было преодолеть безводные и безлюдные степи в районе Царицына, чем пехоте Добровольческой Армии. Соединившись же с Колчаком, Врангель многократно увеличивал свои силы, и дальше его наступление на Нижний Новгород и Москву проходило бы совместно с войсками Колчака - если бы ситуацию на Восточном фронте Белой Борьбы удалось переломить, и армия Колчака начала бы новое наступление к Волге. Как я уже писал, по мере наступления Врангеля задача для Колчака и его войск существенно облегчалась.
Аналогично и наступление войск Деникина от Харькова в сторону Киева и Одессы было не пустым разбрасыванием сил, как то утверждал Врангель, а стремлением обезопасить направление главного удара с фланга. Ведь большая часть Украины продолжала оставаться под контролем большевиков и сепаратистов-петлюровцев. И наступление частью сил в сторону Киева отодвигала вражеские войска в сторону от направления главного удара деникинцев. Стратегически - правильно.
Деникинцы в Киеве. 1919 год.
Несправедливо и утверждение о том, что Деникин совершенно не заботился о подготовке резервов в тылу для своего наступления, также встречающееся в мемуарах Врангеля. Именно в тылу Добровольческой Армии из пленных красноармейцев создавались новые белые полки, проходили подготовку под руководством опытных офицеров, а затем направлялись на фронт. Именно в период Похода на Москву "именные" полки Добровольческой Армии - Дроздовский стрелковый, Алексеевский Партизанский, Корниловский Ударный и Марковский Офицерский - были развёрнуты в одноимённые дивизии, что было бы невозможно без создания и подготовки резервов.
Беда Деникина была не в том, что Московская Директива, якобы, нарушала все законы стратегии. Беда Деникина была в том, что людей для столь грандиозной стратегической операции у него, увы, оказалось недостаточно, несмотря на массовый приток добровольцев. Получи Врангель в июле 1919 года достаточные подкрепления (высылку которых в его армию саботировали кубанские самостийники), выйди Кавказская Армия к Саратову - ситуация, возможно, и была бы переломлена в пользу белых. Но Врангель подкреплений не получил и вынужден был вместо наступления занять оборону в Царицыне. Прекрасно понимаю, почему злился Пётр Николаевич - думаю, он осознавал, какую возможность упускает не по собственной вине.
В обстановке июня - июля 1919 года Деникин не мог сосредоточить в Харькове более мощный войсковой кулак, чем тот, который представляла из себя Добровольческая Армия Май-Маевского. Откажись он от наступательных операций на Киевском и Царицынском направлении - красные без труда взяли бы его войска во фланг, изолировали от казачьих областей и окружили. Задержись он с наступлением, как предлагал генерал Сидорин, попытайся, заняв жёсткую оборону, подготовить резервы и навести порядок в тылах - в контрнаступление могли бы перейти красные, которые умели восполнять понесённые потери. И тогда поражение белых могло бы наступить гораздо раньше.
Антон Иванович Деникин
После окончания Гражданской войны, в эмиграции многие обвиняли Московскую Директиву Деникина в непродуманности. Пожалуй, самым жёстким критиком Антона Ивановича выступил его преемник на посту Главнокомандующего ВСЮР генерал П.Н. Врангель. Легко критиковать полководца, проигравшего войну. Труднее попытаться понять его замысел, оценить его в отрыве от конечного результата, а главное - понять, действительно ли этот военачальник в этих условиях мог выиграть? Или поражение было предопределено не зависевшими от него факторами?
Впрочем, для начала текст приказа Деникина стоит привести. Чтобы стало понятно, что же мы, собственно, обсуждаем.
"Вооруженные Силы Юга России, разбив армии противника, овладели Царицыном, очистили Донскую область, Крым и значительную часть губерний Воронежской, Екатеринославской и Харьковской.
Имея конечной целью захват сердца России - Москвы, приказываю:
1. Генералу Врангелю выйти на фронт Саратов - Ртищево - Балашов, сменить на этих направлениях донские части и продолжать наступление на Пензу, Рузаевку, Арзамас и далее на Нижний Новгород, Владимир и Москву. Теперь же отправить отряды для связи с Уральской армией и для очищения нижнего плеса Волги.
2. Генералу Сидорину - правым крылом, до выхода войск генерала Врангеля, продолжать выполнение прежней задачи по выходу на фронт Камышин - Балашов. Остальным частям развивать удар на Москву в направлениях: а) Воронеж, Козлов, Рязань и б) Новый Оскол, Елец, Волово, Кашира.
3. Генералу Май-Маевскому наступать на Москву в направлении: Курск, Орел, Тула. Для обеспечения с запада выдвинуться на линию Днепра и Десны, заняв Киев и прочие переправы на участке Екатеринослав - Брянск.
4. Генералу Добророльскому выйти на Днепр от Александровска до устья, имея в виду в дальнейшем занятие Херсона и Николаева.
5. Генералам Тяжельникову (командующий войсками Черноморской области) и Эрдели продолжать выполнение ранее поставленных задач.
6. Черноморскому флоту содействовать выполнению боевых задач генералов Тяжельникова и Добророльского и блокировать порт Одессу.
7. Разграничительные линии: а) между группой генерала Эрдели и Кавказской армией - прежняя; б) между Кавказской и Донской армиями - Калач, граница Донской области, Балашов, Тамбов, Моршанск, все пункты для Донской армии; в) между Донской и Добровольческой армиями - Славяносербск, Старобельск, Валуйки, Короча, Щигры, Верховье, Узловая, Кашира - все пункты для Донской армии; г) между Добровольческой армией и 3-м корпусом - северная граница Таврической губернии - Александровск.
8. Железная дорога Царицын - Поворино - Балашов предоставляется в общее пользование Кавказской и Донской армиям.
9. О получении донести" (конец цитаты).
Врангель писал по этому поводу: "Директива эта, подучившая впоследствии название "Московской", являлась одновременно смертным приговором армиям Юга России. Все принципы стратегии предавались забвению. Выбор одного главного операционного направления, сосредоточение на этом направлении главной массы сил, маневр - все это отсутствовало. Каждому корпусу просто указывался маршрут на Москву". Попробуем разобраться, так ли это.
Прежде всего, если взглянуть на Московскую Директиву непредвзято, нетрудно заметить, что основная стратегическая идея в ней, вопреки утверждениям Врангеля, проступает, и проступает вполне отчётливо. Она состояла в том, чтобы двигаться на Москву по кратчайшему направлению - от Харькова через Белгород, Курск и Орёл. Находилась на этом направлении Добровольческая Армия генерала Май-Маевского. Вспомним сетования Врангеля на то, что из его армии забирают соединения (в частности, взяли 7-ю пехотную дивизию, с помощью которой он овладел Царицыном),ему же пополнений не присылают. И что все резервы направляются именно в Добровольческую, а не в Кавказскую Армию. И мы увидим, что Деникин действует как раз в полном соответствии с законами стратегии, сосредотачивая основные силы на главном оперативном направлении. Наступление же, предписанное Кавказской армии, носило характер вспомогательного удара, и поэтому должно было проводиться наличными силами.
Вести наступление на Москву с царицынского направления означало не только двигаться по более длинному маршруту. Ещё это означало двигаться на Москву через безлюдные и безводные степи с неразвитой транспортной сетью. "Конная армия Врангеля преодолела знойную и безводную степь в 12 переходов, - пишет по этому поводу А. Керсновский. - Но каково пришлось бы пехоте?" Использовать же для подвоза боеприпасов и продовольствия Волгу белые не имели возможности, ибо на реке безраздельно господствовала красная флотилия, флотилия же белых оказалась заперта в Каспийском море неудачей Эрдели под Астраханью.
Понимал бесперспективность похода на Москву от Царицына и Врангель. Потому и предлагал Деникину взять из его армии три с половиной конных дивизии, сосредоточить их к Харькову и превратить в ударную группировку, каковую он соглашался возглавить сам. Однако Деникин на это не пошёл - ибо снятие такого количества войск (практически половина армии Врангеля) с царицынского направления делала Царицын уязвимым для ударов со стороны большевиков. А то, что большевики умеют приходить в себя после поражений, что их мобилизационный аппарат работает с точностью отлаженного часового механизма, Деникин уже успел убедиться. Перевод Врангеля на Харьковское направление означал бы потерю Царицына, после чего большевики выходили бы в тыл Донской армии - и её фронт непременно после этого рушился: казаки не бросили бы родных куреней даже ради Москвы. Можно было бы, конечно, взамен конной группы Врангеля перебросить под Царицын пехотные части ДобрАрмии, но это заняло бы длительное время, которого большевикам вполне бы хватило для приведения своих войск в порядок после поражений под Харьковом и Царицыном. Немедленное наступление имеющимися силами давало шанс добить отступившего противника - что заметно облегчало последующий поход на Москву. И Деникин принял соответствующее решение.
Деникин и Врангель в освобождённом Царицыне.
Фото сделано 19 июня 1919 года. На следующий день Деникин
издал Московскую Директиву.
Что же касается армии Врангеля, которая могла бы занять жёсткую оборону в Царицыне, не подвергая себя бедствиям похода через безводные степи, то Деникин имел свои резоны, отдавая ей приказ нанести вспомогательный удар, после чего развивать наступление на Москву. Во-первых, логика вспомогательного удара всегда одна и та же: он отвлекает на себя часть сил противника, облегчая задачу главной ударной группировке. То есть, наступление Врангеля должно было не давать красным перебрасывать подкрепления под Харьков, Белгород и Курск. Кроме того, в момент отдачи Московской Директивы на Востоке ещё продолжались ожесточённые бои, которые вела с большевиками армия Колчака. Врангель в Царицыне, отгороженный от основных большевистских сил безводной степью, особой угрозы для красных не представлял. Но Врангель наступающий создавал для большевиков, атакующих Колчака, угрозу стратегического окружения. А значит, вынуждал действовать против себя (к слову, Врангель упоминает, что во время боёв его армии за Царицын большевики постоянно перебрасывали в помощь царицынской группировке части с колчаковского фронта). Таким образом, натиск на колчаковские войска ослабевал, что давало адмиралу возможность, перегруппировавшись и мобилизовав резервы, перейти в контрнаступпение.
А теперь вспомним, куда во время Полёта к Волге стремился Колчак? На Царицын он не пошёл, поскольку там его ждали всё те же безводные степи, лишённые транспортных магистралей. Главное же - в степи невозможно было сосредоточить незаметно от противника ударную группировку. Колчак шёл на Уфу и Симбирск. Посмотрите по карте, где это находится. Нетрудно заметить, что Колчак, идущий на Симбирск, и Врангель, наступающий на Саратов, двигались бы навстречу друг другу. То есть, вспомогательный удар, наносимый армией Врангеля в соответствии с Московской Директивой, одновременно был реализацией давнего плана самого Врангеля - идти на соединение с Колчаком. Конной армии Врангеля легче было преодолеть безводные и безлюдные степи в районе Царицына, чем пехоте Добровольческой Армии. Соединившись же с Колчаком, Врангель многократно увеличивал свои силы, и дальше его наступление на Нижний Новгород и Москву проходило бы совместно с войсками Колчака - если бы ситуацию на Восточном фронте Белой Борьбы удалось переломить, и армия Колчака начала бы новое наступление к Волге. Как я уже писал, по мере наступления Врангеля задача для Колчака и его войск существенно облегчалась.
Аналогично и наступление войск Деникина от Харькова в сторону Киева и Одессы было не пустым разбрасыванием сил, как то утверждал Врангель, а стремлением обезопасить направление главного удара с фланга. Ведь большая часть Украины продолжала оставаться под контролем большевиков и сепаратистов-петлюровцев. И наступление частью сил в сторону Киева отодвигала вражеские войска в сторону от направления главного удара деникинцев. Стратегически - правильно.
Деникинцы в Киеве. 1919 год.
Несправедливо и утверждение о том, что Деникин совершенно не заботился о подготовке резервов в тылу для своего наступления, также встречающееся в мемуарах Врангеля. Именно в тылу Добровольческой Армии из пленных красноармейцев создавались новые белые полки, проходили подготовку под руководством опытных офицеров, а затем направлялись на фронт. Именно в период Похода на Москву "именные" полки Добровольческой Армии - Дроздовский стрелковый, Алексеевский Партизанский, Корниловский Ударный и Марковский Офицерский - были развёрнуты в одноимённые дивизии, что было бы невозможно без создания и подготовки резервов.
Беда Деникина была не в том, что Московская Директива, якобы, нарушала все законы стратегии. Беда Деникина была в том, что людей для столь грандиозной стратегической операции у него, увы, оказалось недостаточно, несмотря на массовый приток добровольцев. Получи Врангель в июле 1919 года достаточные подкрепления (высылку которых в его армию саботировали кубанские самостийники), выйди Кавказская Армия к Саратову - ситуация, возможно, и была бы переломлена в пользу белых. Но Врангель подкреплений не получил и вынужден был вместо наступления занять оборону в Царицыне. Прекрасно понимаю, почему злился Пётр Николаевич - думаю, он осознавал, какую возможность упускает не по собственной вине.
В обстановке июня - июля 1919 года Деникин не мог сосредоточить в Харькове более мощный войсковой кулак, чем тот, который представляла из себя Добровольческая Армия Май-Маевского. Откажись он от наступательных операций на Киевском и Царицынском направлении - красные без труда взяли бы его войска во фланг, изолировали от казачьих областей и окружили. Задержись он с наступлением, как предлагал генерал Сидорин, попытайся, заняв жёсткую оборону, подготовить резервы и навести порядок в тылах - в контрнаступление могли бы перейти красные, которые умели восполнять понесённые потери. И тогда поражение белых могло бы наступить гораздо раньше.