Колчаковская Пасха
Православная Пасха в 1919 году пришлась на 20-е апреля и отмечалась, как водится среди православных народов, с большим размахом. Собственно, это была единственная послереволюционная Пасха, которую омичи смогли отметить как подобает - ибо в 1918 году Омск ещё, а в 1920-м году - уже находился в руках красных богоборцев.
Павел Зырянов, автор ЖЗЛ-овской биографии Колчака, пишет об этой белой пасхе:
"В воспоминаниях Л. В. Арнольдова есть записи об этом замечательном дне, первой и последней Пасхе в столичном Омске. На заутрене в главном омском соборе присутствовал сам верховный правитель. А потом начались гуляния по центральной омской улице - Любинскому проспекту. Праздничная толпа, не помещаясь на тротуарах, зауживала мостовую. Автомобили и коляски осторожно пробирались среди пешеходов. Арнольдову попал на глаза длинный, защитного цвета открытый автомобиль. За рулём был солдат-шофёр, рядом - офицер. Всё это Арнольдов отметил про себя безучастно и вдруг вздрогнул - сзади сидел Адмирал! Автомобиль плавно и неспешно проскользнул мимо и затерялся в перспективе улицы. Охраны - никакой. Колчак словно знал, что пасть от руки уличного террориста - не его судьба".
Адмирал Колчак на выходе из автомобиля
Думается, однако, что всё гораздо проще, чем пишет маститый историк. Колчак, много лет хлебавший щи из одного котелка с матросами, неплохо знал психологию простого русского человека, или по крайней мере, считал, что знает. И не нужно было никакого фатализма, чтобы понять: настоящий русский человек в светлый день Христова Воскресенья не покусится на убийство себе подобного, потому что душа у него занята несколько другим - светлыми чувствами от наступившего праздника. Да и с чего бы, собственно, народу тогда, 20 апреля 1919 года, было ненавидеть Колчака? Он защищал веру, поруганную от большевиков, и защищал на тот момент весьма успешно: только что завершилось победоносное наступление его армии к Волге, ждали окончания половодья, чтобы довершить разгром большевиков, в котором никто практически не сомневался. Конечно, большевистские агенты и "глухая" эсеровская оппозиция были и в белой Сибири, но отсутствием охраны Колчак нарочито подчёркивал своё единение с народом. И народ его доверия не обманул.
Омский Собор и белогвардейские войска, выстроенные перед ним.
О степени популярности Колчака на тот момент можно судить по тому, что перед ним начали расшаркиваться даже те, кто до недавнего времени на дух его не переносил и старался вредить при любой возможности. Зырянов пишет, в частности:
Генерал Жанен
"На Пасху 20 апреля генерал Жанен, в сопровождении большой свиты, в парадном мундире, при орденах, благоухающий одеколоном «Шипр» явился в особняк на берегу Иртыша, христосовался по-православному с адмиралом, а потом они выпили по рюмке старой смирновки, чистой и прозрачной как слеза". До того, как Жанен сдаст Колчака на расправу большевикам, оставалось меньше года...
Павел Зырянов, автор ЖЗЛ-овской биографии Колчака, пишет об этой белой пасхе:
"В воспоминаниях Л. В. Арнольдова есть записи об этом замечательном дне, первой и последней Пасхе в столичном Омске. На заутрене в главном омском соборе присутствовал сам верховный правитель. А потом начались гуляния по центральной омской улице - Любинскому проспекту. Праздничная толпа, не помещаясь на тротуарах, зауживала мостовую. Автомобили и коляски осторожно пробирались среди пешеходов. Арнольдову попал на глаза длинный, защитного цвета открытый автомобиль. За рулём был солдат-шофёр, рядом - офицер. Всё это Арнольдов отметил про себя безучастно и вдруг вздрогнул - сзади сидел Адмирал! Автомобиль плавно и неспешно проскользнул мимо и затерялся в перспективе улицы. Охраны - никакой. Колчак словно знал, что пасть от руки уличного террориста - не его судьба".
Адмирал Колчак на выходе из автомобиля
Думается, однако, что всё гораздо проще, чем пишет маститый историк. Колчак, много лет хлебавший щи из одного котелка с матросами, неплохо знал психологию простого русского человека, или по крайней мере, считал, что знает. И не нужно было никакого фатализма, чтобы понять: настоящий русский человек в светлый день Христова Воскресенья не покусится на убийство себе подобного, потому что душа у него занята несколько другим - светлыми чувствами от наступившего праздника. Да и с чего бы, собственно, народу тогда, 20 апреля 1919 года, было ненавидеть Колчака? Он защищал веру, поруганную от большевиков, и защищал на тот момент весьма успешно: только что завершилось победоносное наступление его армии к Волге, ждали окончания половодья, чтобы довершить разгром большевиков, в котором никто практически не сомневался. Конечно, большевистские агенты и "глухая" эсеровская оппозиция были и в белой Сибири, но отсутствием охраны Колчак нарочито подчёркивал своё единение с народом. И народ его доверия не обманул.
Омский Собор и белогвардейские войска, выстроенные перед ним.
О степени популярности Колчака на тот момент можно судить по тому, что перед ним начали расшаркиваться даже те, кто до недавнего времени на дух его не переносил и старался вредить при любой возможности. Зырянов пишет, в частности:
Генерал Жанен
"На Пасху 20 апреля генерал Жанен, в сопровождении большой свиты, в парадном мундире, при орденах, благоухающий одеколоном «Шипр» явился в особняк на берегу Иртыша, христосовался по-православному с адмиралом, а потом они выпили по рюмке старой смирновки, чистой и прозрачной как слеза". До того, как Жанен сдаст Колчака на расправу большевикам, оставалось меньше года...