Третья неделя книг. #зимниесказки. Четверг
"Я чувствую... предательство". Был такой проект о том, что животные чувствуют чувства. И люди их умеют ощущать.
Так вот почему Юрико оставила сына: у неё завёлся любовник! Я ощущала её настроения, читая дневник, все до единого. Но человек, способный на предательство однажды, предал бы и снова. Как и моя бабушка. Она фактически предала (детям этого не объяснишь) своих детей, бросив их на отца и мать, отправившись в город зарабатывать с мужем деньги на жизнь и жильё будущее. Так что благодарня "Цветам" я лучше понимаю своих мать и дядю. Эти люди всегда ощущали предательство своей матери. А когда развелись родители, то и своих родителей, верно? Это, скорее, было больше про мою мать, поэтому она дважды сошлась с мужчиной, который раньше был её мужем. А про дядю сказать хочется, что он как Идзуми практически, только его избивал родной отец, поэтому предательства особого он не испытывал. Мне даже как-то совестно, что я на него прикрикнула, что он как-то не так разговаривает с матерью... ведь мне, взрощенной этой женщиной, также знакомо предательство. Помню, меня домогался отец. После этого он был мне уже не отец. Помню, меня оскорбляла и унижала мать. После этого она уже была мне не мать. А она... она настраивала меня против отца, говоря, что его интересует лишь наша квартира, фактически науськивала за ними шпионить,... мерзко.
Моя бабушка - больная на голову.
Я помню, как мы отдыхали в деревне, и тут у нашего дома раздаётся скрип двери. В комнату заходит мой отец. Как он узнал? Я всегда боялась его после того случая с домогательствами, а тогда я ещё была и одна. На мне была серая юбка с запахом, короткая такая и шерстяная, мне было тринадцать и у меня тогда были месячные. Я читала первую трилогию Пулмана о Лире - "Тёмные начала", какую из книг, даже и не вспомнить уже. Я так надеялась, что он больше нас не найдёт... ни меня, ни моего деймона (мне так хотелось верить, что я не одинока в этой Вселенной!), так что я выбежала и бросилась в сторону перехода на электричку. Я сбежала из дома и понятия не имела, куда мне идти - главное, домой, к бабушке, которая, казалось бы, не предаст... я позвонила ей с мобильного, но она сказала, что приедет позже. Вот оно, предательство. За мной полетела мать на велосипеде... так мой побег из дома не удался.
Я помню и то, что в "Новинках" были такие же условия, как и в тех пансионатах, откудова сбегали больные с деменцией. Такое же обращение и отношение, как в той книге, что я сейчас читаю, такое же поведение персонала... такое же точно. Если бы у меня была деменция, я бы даже за вещами не стала бы возвращаться. Там было ужасно, кроме плохого обращения докторов с нами, там не было даже дверей в палату, просто дверной проём. Это - сущий кошмар. Если нельзя уединиться на едине со своими мыслями. Это сущий ужас, особенно, если в этот ад тебя запихнули чуть ли не силком или просто сдали и отказались - снова же предали. Это просто кошмар.
Недавно я встретила Свету. Ту самую, к которой в сентябре прошлого года должна была приехать из Израиля, несмотря на войну, дочка с женихом. Как оказалось, она навестила мать. Я вздохнула с облегчением.
Света не узнала меня - "Саша...?",- неуверенно спросила она. "Женя", - выдохнула я.
Она также спросила: не холодно ли мне среди инея в растёгнутой куртке. Я ответила, что нет.
Она также быстро со мной распрощалась, сказав, что куда-то спешит. Перед этим узнала, в порядке ли я.
Теперь - да, Свет. Я не вру.
Даю слово Жеки-тян.
Так вот почему Юрико оставила сына: у неё завёлся любовник! Я ощущала её настроения, читая дневник, все до единого. Но человек, способный на предательство однажды, предал бы и снова. Как и моя бабушка. Она фактически предала (детям этого не объяснишь) своих детей, бросив их на отца и мать, отправившись в город зарабатывать с мужем деньги на жизнь и жильё будущее. Так что благодарня "Цветам" я лучше понимаю своих мать и дядю. Эти люди всегда ощущали предательство своей матери. А когда развелись родители, то и своих родителей, верно? Это, скорее, было больше про мою мать, поэтому она дважды сошлась с мужчиной, который раньше был её мужем. А про дядю сказать хочется, что он как Идзуми практически, только его избивал родной отец, поэтому предательства особого он не испытывал. Мне даже как-то совестно, что я на него прикрикнула, что он как-то не так разговаривает с матерью... ведь мне, взрощенной этой женщиной, также знакомо предательство. Помню, меня домогался отец. После этого он был мне уже не отец. Помню, меня оскорбляла и унижала мать. После этого она уже была мне не мать. А она... она настраивала меня против отца, говоря, что его интересует лишь наша квартира, фактически науськивала за ними шпионить,... мерзко.
Моя бабушка - больная на голову.
Я помню, как мы отдыхали в деревне, и тут у нашего дома раздаётся скрип двери. В комнату заходит мой отец. Как он узнал? Я всегда боялась его после того случая с домогательствами, а тогда я ещё была и одна. На мне была серая юбка с запахом, короткая такая и шерстяная, мне было тринадцать и у меня тогда были месячные. Я читала первую трилогию Пулмана о Лире - "Тёмные начала", какую из книг, даже и не вспомнить уже. Я так надеялась, что он больше нас не найдёт... ни меня, ни моего деймона (мне так хотелось верить, что я не одинока в этой Вселенной!), так что я выбежала и бросилась в сторону перехода на электричку. Я сбежала из дома и понятия не имела, куда мне идти - главное, домой, к бабушке, которая, казалось бы, не предаст... я позвонила ей с мобильного, но она сказала, что приедет позже. Вот оно, предательство. За мной полетела мать на велосипеде... так мой побег из дома не удался.
Я помню и то, что в "Новинках" были такие же условия, как и в тех пансионатах, откудова сбегали больные с деменцией. Такое же обращение и отношение, как в той книге, что я сейчас читаю, такое же поведение персонала... такое же точно. Если бы у меня была деменция, я бы даже за вещами не стала бы возвращаться. Там было ужасно, кроме плохого обращения докторов с нами, там не было даже дверей в палату, просто дверной проём. Это - сущий кошмар. Если нельзя уединиться на едине со своими мыслями. Это сущий ужас, особенно, если в этот ад тебя запихнули чуть ли не силком или просто сдали и отказались - снова же предали. Это просто кошмар.
Недавно я встретила Свету. Ту самую, к которой в сентябре прошлого года должна была приехать из Израиля, несмотря на войну, дочка с женихом. Как оказалось, она навестила мать. Я вздохнула с облегчением.
Света не узнала меня - "Саша...?",- неуверенно спросила она. "Женя", - выдохнула я.
Она также спросила: не холодно ли мне среди инея в растёгнутой куртке. Я ответила, что нет.
Она также быстро со мной распрощалась, сказав, что куда-то спешит. Перед этим узнала, в порядке ли я.
Теперь - да, Свет. Я не вру.
Даю слово Жеки-тян.