Пока длятся эти часы... (с)
Рыжий десятилетний мальчик достаёт из нагрудного кармашка гребешок и зачёсывает масляную чёлку назад мужественным мексиканским движением.
Молодая китаянка моет руки. Бережно, как будто это не ладони, а новорождённый котёнок. Потом она стряхивает воду слабым ритуальным движением, так что за секунду до полотенца видны капельки, повисшие на её ногтях.
Мужчина сидит на высоком кухонном стуле и очищает яблоко. Яблоко снимает с себя спираль кожуры, делается мокрым и пахучим.
Люди переходят дорогу в неположенном месте, подбадривая себя своей общностью, противопоставляя себя миру машин: зелёному, как рептилия, ниссану и мерседесу, чёрному, как доисторический хаос.
Перед Вами чашка плохого кофе. Перед Вами красивая официантка в бардовом жилете. Перед Вами застывшая жизнь, наполненная всем временем сразу, каждым днём, что был, каждым днём, что будет. Перед Вами абстракция, высеченная искрой из соприкасаний частностей. Вы слышите музыку.
Наш мир наполнился музыкой как никогда. Он разогнался до той скорости, когда всё однотонно, статично, непрерывно, как полоса под колёсами гонщика. Во вращении все краски смешиваются в единое гудящее поле. Грусть, радость, совесть, страх, влечение, талант, свобода, одиночество - разложенный на дни спектр слился в пульсирующий под кожей свет.
Мне кажется, что я родилась во времена, когда мир зазвучал. Я улыбаюсь этому миру, потому что сегодня день моего рождения. Я прощаюсь с этим миром, потому что сегодня день моей смерти. Когда скорость опережает свет, время не имеет значения.
Это одновременное чувство боли и неуязвимости. Как если каждую секунду переживать все удары и все поцелуи, которые были и будут. И научиться это переносить.
Молодая китаянка моет руки. Бережно, как будто это не ладони, а новорождённый котёнок. Потом она стряхивает воду слабым ритуальным движением, так что за секунду до полотенца видны капельки, повисшие на её ногтях.
Мужчина сидит на высоком кухонном стуле и очищает яблоко. Яблоко снимает с себя спираль кожуры, делается мокрым и пахучим.
Люди переходят дорогу в неположенном месте, подбадривая себя своей общностью, противопоставляя себя миру машин: зелёному, как рептилия, ниссану и мерседесу, чёрному, как доисторический хаос.
Перед Вами чашка плохого кофе. Перед Вами красивая официантка в бардовом жилете. Перед Вами застывшая жизнь, наполненная всем временем сразу, каждым днём, что был, каждым днём, что будет. Перед Вами абстракция, высеченная искрой из соприкасаний частностей. Вы слышите музыку.
Наш мир наполнился музыкой как никогда. Он разогнался до той скорости, когда всё однотонно, статично, непрерывно, как полоса под колёсами гонщика. Во вращении все краски смешиваются в единое гудящее поле. Грусть, радость, совесть, страх, влечение, талант, свобода, одиночество - разложенный на дни спектр слился в пульсирующий под кожей свет.
Мне кажется, что я родилась во времена, когда мир зазвучал. Я улыбаюсь этому миру, потому что сегодня день моего рождения. Я прощаюсь с этим миром, потому что сегодня день моей смерти. Когда скорость опережает свет, время не имеет значения.
Это одновременное чувство боли и неуязвимости. Как если каждую секунду переживать все удары и все поцелуи, которые были и будут. И научиться это переносить.