Плачут Рильке и Лорка... (с)
Перевернулась на другой бок.
Наверное, это золотой век, когда даже боль неболезненна. Ах, вот ты какой, северный олень...
Перестала смотреть кино. Передоз случился на "Синекдохе Нью-Йорк", после которого Кафка кажется верхом стройности и логичности.
Посоревновалась в "Что? Где? Когда?",испугав новоиспечённых коллег постоянным мельканием в моём лексиконе слов "хуй" и "блядь".
опять пытаюсь перестать материться. чёртова Линор Горалик и её Белочка Ореховая. не то что бы стыдно, но людей жаль.
очень много острили и смеялись несколько дней подряд, подумалось, что мышление по принципу соответствий завело в кошмарный пессимизм, поэтому стала думать по принципу дополнений. оказалось, это очень приятно. а ещё оказывается, в игры типа тетриса и чазлов лучше играется, если параллельно слушать чтение.
не воспринимаю никакой алкоголь. очень стараюсь - не выходит. даже бейлиз, хотя Алеся приводит аргумент в его пользу, мол, это еда. не понимаю, как умудрялась раньше выбухивать чекушку залпом на ночь ради сенсорной депривации и снов про детство.
Катенька обещается в апреле печь с нами блины. Я заполняю приглашение на конференцию и выписываю примеры минимализации диалоговой атрибуции с загнутых страниц Паланика. При этом часто повторяю: "Сдохни, Покидаева, сдохни, тварь!"
В любом случае, в апреле я в Москве на Ломоносове-2009 и ещё где-нибудь, например в МХТ или в Комарово.
Мне не надо работать до лета - дали спец.стипендию. Я временно материально независима. Это очень странное чувство, особенно в нынешних всеобщих обстоятельствах. В голове постоянно всплывают красивые словосочетания и дико хочется прочитать всё на свете (были в Ялте и опять повели себя как истые Перисы Хилтоны). Кажется, придётся курировать сообщество буккроссинга в Севастополе - ибо никто не хочет. А мне надо разгрузить два стеллажа книг до наступления глобальных перемен)))
Перечитывали Кортасара и сердце замирало. Видели много красивой природы и красивых людей. В Гурзуфе нарвали пушкинской лаврушки и варили с ней хинкали за шестнадцать тридцать.
Всё кажется по силам, всё стремится поскорее быть, всё шепчет "если не сейчас, то никогда уже", краткая весна моя - весна глупого и нервного середняка, проярлыченного так, что нет места, где бы проглянуло что-то настоящее и своё, - краткая весна дышит. И каждой дощечке. каждой капле и обрывку неба хочется говорить "спасибо".
Наверное, это золотой век, когда даже боль неболезненна. Ах, вот ты какой, северный олень...
Перестала смотреть кино. Передоз случился на "Синекдохе Нью-Йорк", после которого Кафка кажется верхом стройности и логичности.
Посоревновалась в "Что? Где? Когда?",испугав новоиспечённых коллег постоянным мельканием в моём лексиконе слов "хуй" и "блядь".
опять пытаюсь перестать материться. чёртова Линор Горалик и её Белочка Ореховая. не то что бы стыдно, но людей жаль.
очень много острили и смеялись несколько дней подряд, подумалось, что мышление по принципу соответствий завело в кошмарный пессимизм, поэтому стала думать по принципу дополнений. оказалось, это очень приятно. а ещё оказывается, в игры типа тетриса и чазлов лучше играется, если параллельно слушать чтение.
не воспринимаю никакой алкоголь. очень стараюсь - не выходит. даже бейлиз, хотя Алеся приводит аргумент в его пользу, мол, это еда. не понимаю, как умудрялась раньше выбухивать чекушку залпом на ночь ради сенсорной депривации и снов про детство.
Катенька обещается в апреле печь с нами блины. Я заполняю приглашение на конференцию и выписываю примеры минимализации диалоговой атрибуции с загнутых страниц Паланика. При этом часто повторяю: "Сдохни, Покидаева, сдохни, тварь!"
В любом случае, в апреле я в Москве на Ломоносове-2009 и ещё где-нибудь, например в МХТ или в Комарово.
Мне не надо работать до лета - дали спец.стипендию. Я временно материально независима. Это очень странное чувство, особенно в нынешних всеобщих обстоятельствах. В голове постоянно всплывают красивые словосочетания и дико хочется прочитать всё на свете (были в Ялте и опять повели себя как истые Перисы Хилтоны). Кажется, придётся курировать сообщество буккроссинга в Севастополе - ибо никто не хочет. А мне надо разгрузить два стеллажа книг до наступления глобальных перемен)))
Перечитывали Кортасара и сердце замирало. Видели много красивой природы и красивых людей. В Гурзуфе нарвали пушкинской лаврушки и варили с ней хинкали за шестнадцать тридцать.
Всё кажется по силам, всё стремится поскорее быть, всё шепчет "если не сейчас, то никогда уже", краткая весна моя - весна глупого и нервного середняка, проярлыченного так, что нет места, где бы проглянуло что-то настоящее и своё, - краткая весна дышит. И каждой дощечке. каждой капле и обрывку неба хочется говорить "спасибо".