// Из мемуаров московского предпринимателя Варенцова Н.А.
Оригинал взят у mashutka_alfi в клятвопреступление купца: наказание всем его потомкам до седьмого колена
Читала сегодня воспоминания московского купца Варенцова - ужасно интересно. И пишет очень хорошим языком.
Заинтересовал эпизод с клятвопреступлением Мазурина. Был такой богатый купец Алексей Алексеевич Мазурин, даже городской голова в 1828-1831 гг.
Мазурина считали за умного и предприимчивого человека, он был достаточно известен среди московского купечества. Особенно дружил Мазурин с одним богатым ювелиром, греком по национальности, занимавшимся скупкой драгоценных металлов, жемчуга, бирюзы, сибирских мехов для дальнейшей продажи за границей. Дружба Мазурина и грека (по разным источникам это был либо с каждым годом крепла. Наконец они даже решили побрататься, то есть поменяться крестами и после этого считать друг друга братьями. Начиная какое-нибудь дело, они всегда с доверием советовались между собой, а в тяжелые годы взаимно поддерживали один другого деньгами. Жили они по-соседски в самом прямом смысле. Дом Мазурина находился на Покровке, недалеко от церкви Воскресения Христова в Барашах, и грек жил рядом. Однажды грек, скупивший достаточно мехов, собирался поехать в Лондон и Индию. Там он намеревался обменять меха на драгоценные камни, чтобы пополнить свои запасы. Перед отъездом он зашел к Мазурину и попросил его взять на сохранение ларец с драгоценностями. "Не дай Бог, пожар, - сказал он, - а у тебя дом каменный, да, кроме того, у меня жена сравнительно молодая женщина, чего не бывает, может увлечься и растратить..." Кроме ларца с драгоценностями грек передал Мазурину значительную сумму денег на содержание своей жены.
Так случилось, что в этот момент в комнате присутствовал младший сын Мазурина, мальчик лет десяти, который слышал разговор.
Мазурин с охотой согласился выполнить просьбу друга. Грек уехал, очень удачно совершил сделки, закончил все свои дела и решил возвращаться в Россию. Но на пути из Англии его корабль попал в шторм и затонул. Погибла вся команда, грузы... Самому греку каким-то чудом удалось спастись. Его подобрал корабль, плывший в Индию. Оказавшись снова в Индии, но теперь без гроша в кармане, грек обратился в английское консульство с просьбой помочь ему добраться до России. Конечно, никто не мог поверить тому, что он богат и сможет вернуть любую сумму. Наконец один из работников консульства все-таки посочувствовал ему, и через три с лишком года грек вернулся в Москву.
Первым делом он поехал к себе на Покровку и нашел вместо дома пепелище... Тогда грек зашел к священнику, жившему рядом, его не оказалось дома, а псаломщик, увидев грека, стал креститься и читать заклинательную молитву, как будто увидел нечистого духа... Удостоверившись наконец, что грек действительно жив, псаломщик поведал обо всем происшедшем за время его отсутствия. Оказывается, дом грека сгорел, а церковь почитает его самого давно умершим и молится за упокой его души, его жена и дочь бедствуют, живут на Швивой горке и держат маленькую прачечную, так как, когда кончились деньги, оставленные греком Мазурину, последний больше не стал им помогать.
Грек, возмущенный поступком побратима, пошел к Мазурину. Войдя к нему, он увидел его сидящим за письменным столом. Мазурин от неожиданности вскрикнул... Наверное, много мыслей пробежало в его голове... Может быть, было мгновение, когда он хотел сознаться в том, что присвоил оставленные греком драгоценности. Но внушениям совести Мазурин не поддался. Он заявил, что никаких ценностей не брал (а они так хорошо и выгодно были им пристроены!).
Произошел крупный разговор, после чего Мазурин сорвал с себя крест и швырнул его на пол со словами: "После твоих вымогательств и лжи я тебе не брат!" Начался судебный процесс. Грек показал, что перед отъездом он оставил на сохранение Мазурину ларец с драгоценностями и что это видел сын последнего. Мальчик, которому шел уже четырнадцатый год, сказал, что он действительно видел ларец, но, что находилось в нем, не знает. Дело тянулось долго. Однако кто богат, тот и силен: грека посадили в тюрьму за ложь и вымогательство. Мазурин был уверен, что его бывшему другу оттуда уже не выбраться.
Но в это время Государь Николай I издал указ о ревизии московских тюрем, в связи с чем грек смог подать прошение на Высочайшее имя. Он написал, что уверен в невозможности пересмотра его дела, но был бы глубоко признателен, если бы Мазурина заставили дать клятву перед крестом и Евангелием, что он ларца с драгоценностями не брал. Если Мазурин это исполнит, писал грек, он готов остаться в тюрьме на всю жизнь.
Резолюция Государя была такова: грека из тюрьмы освободить, а Мазурина привлечь к принесению перед крестом и Евангелием клятвы в том, что он драгоценности не присваивал.
Распоряжением начальства принесение клятвы было обставлено очень торжественно. В двенадцать часов ночи Мазурин вышел из своего дома на Покровке босой, одетый в саван, перепоясанный веревкой. Он нес в руке свечу из черного воска. Перед ним шествовало духовенство в черных ризах, священники несли крест и Евангелие. По сторонам эту процессию сопровождали два ряда монахов в мантиях со свечами в руках. С колоколен церквей, находящихся на пути следования шествия, доносился печальный перезвон, похожий на погребальный.
Путь проходил по Покровке, Маросейке, Ильинке, Красной площади до Казанского собора. На это тяжелое зрелище - борьбу житейских выгод с совестью - собралась смотреть вся Москва, площади и тротуары были усыпаны народом.
Мазурин шел бледный как смерть, с потупленными в землю глазами.
В соборе священник сказал слово, предупреждая Мазурина о страшном Божьем гневе на клятвопреступников, могущих ожидать кары Божьей не только в будущем веке, но и здесь, в земной жизни, а может быть, прямо сейчас - на этом месте. Он просил Мазурина приступить к клятве с полным сознанием святости совершаемого. И... Мазурин поклялся, что ценностей не присваивал. После чего немедленно уехал домой в поджидавшем его экипаже.
Через некоторое время грек серьезно захворал. Он просил, чтобы его бывшему другу передали последнюю просьбу: проститься с ним, помириться, покаяться. Мазурин не захотел поехать к умирающему греку, но все же пришел в церковь на его отпевание. При прощании, подойдя к гробу, чтобы приложиться к руке, Мазурин вдруг услышал страшный утробный звук, исходивший от покойника. Грека приподняло на смертном ложе, и веки его дрогнули... Случилось очень редкое явление: в трупе разорвалась артерия, что обыкновенно сопровождается страшным шумом и сокращением некоторых мускулов...
Мазурин как-то неестественно откачнулся, с блуждающими глазами, бледный, выбежал из церкви. Домой он вернулся уже совершенно сумасшедшим и до самой смерти не оправился от этого потрясения.
Впрочем, вскоре он сам заболел и умер. На похороны его собралось множество людей, и все были очень удивлены, что лицо лежащего в гробу Мазурина было закрыто белым платком. Говорили, на лице его застыла такая ужасная гримаса, что видеть его было бы никому не под силу... Такое явление тоже случается крайне редко.
Народная молва приписала ужасную смерть Мазурина Божьему наказанию за его преступление.
А что касается проклятия рода до седьмого колена, то в каждом поколении семьи Мазуриных, вплоть до начала ХХ века, случались убийства, самоубийства, рождались дети с больной психикой.
В 1865 году было большое нашумевшее дело: один из потомков Мазурина, Василий, в тот вечер, когда его сестра Варвара сочеталась браком, убил купца, торговавшего бриллиантами, и ограбил его. После венчания был многолюдный ужин, гости с бокалами шампанского в руках встречали на втором этаже новобрачных, поздравляя их и желая им счастья, а в это время брат невесты на первом этаже дома расчленял труп и упрятывал его в сундук. (Потом Федор Михайлович вдохновился таким хладнокровием убийцы при описании убийства Настасьи Филипповны в "Идиоте").
Суд приговорил убийцу к смертной казни, но после прочтения приговора смерть была заменена наказанием плетьми и вечной каторгой... Мать его, Александра Васильевна Мазурина, урожденная Перлова, с этого дня не могла смотреть людям в глаза и ходила с потупленным взором...
Она рассказывала, как однажды, когда этот ее сын был в младенческом возрасте, он сильно заболел и лежал при смерти. Несчастная мать горячо молилась о спасении младенца. И вдруг она увидела, как святой, изображенный на иконе (это был святой Сергий Радонежский), сошел с нее и сказал: "Не проси Господа о сохранении его жизни. Много горя он принесет тебе и другим!" Она в сильном порыве чувств прокричала: "Я готова на мою голову принять все страдания, но умоляю Бога оставить ему жизнь!" Тогда прозвучал ответ: "Будь по-твоему!". С этого мгновения ребенок начал поправляться... А на голову матери действительно пали позор и проклятия людей, когда ее сыном было совершено убийство...
Когда выяснилось, что старший сын, Василий Мазурин, убийца, его брат Алексей помутился рассудком. После публичного суда над братом Алексей провалился в тяжелую депрессию, он сутками не вставал с постели. А когда поднимался, чтобы сделать глоток воды, взгляд его был блуждающим и отстраненным.
Младший Мазурин говорил, что его преследует тень брата. Невеста Алексея, французская актриса, предпочла порвать с безумцем. Вскоре он застрелился. Но и на этом беды семьи Мазуриных не закончились. Третий сын, Николай, пережив новые потрясения, обрушившиеся на семью, стал проявлять признаки нервного расстройства и вскоре тоже лишился рассудка.
Самый младший, Нил Мазурин, заболел чахоткой и сгорел молодым. Сестра Маша, на свадьбе которой и был убит ювелир Калмыков, скончалась в 18 лет отроду, пробыв замужем всего год.
Рассказывали, что и в семье богатых московских купцов Чернышовых, за одного из которых в тот памятный день вышла замуж сестра убийцы, не все было благополучно. Госпожа Юдина, дочь Варвары Чернышовой, урожденной Мазуриной, рассказывала, что однажды за чаем в комнате ее брата раздался выстрел. Мать, разливавшая чай, вся задрожала, побледнела и закричала: "Это мазуринское проклятие!". С этими словами она без чувств упала на пол. "Действительно, мой брат застрелился", - заключила свой рассказ Юдина. А она и ее брат были уже правнуками того самого Алексея Алексеевича Мазурина, совершившего клятвопреступление.
Потомки Мазуриных рассказывали, что их родители предпочитали не упоминать о роковом проклятье, висевшем над семьей, и только иногда, в некоторые особо трагические моменты, у них вырывалось: "Ах, это все из-за мазуринского наследства". Многие праправнуки Мазурина были неизлечимые алкоголики, женщины отличались большими странностями.
Читала сегодня воспоминания московского купца Варенцова - ужасно интересно. И пишет очень хорошим языком.
Заинтересовал эпизод с клятвопреступлением Мазурина. Был такой богатый купец Алексей Алексеевич Мазурин, даже городской голова в 1828-1831 гг.
Мазурина считали за умного и предприимчивого человека, он был достаточно известен среди московского купечества. Особенно дружил Мазурин с одним богатым ювелиром, греком по национальности, занимавшимся скупкой драгоценных металлов, жемчуга, бирюзы, сибирских мехов для дальнейшей продажи за границей. Дружба Мазурина и грека (по разным источникам это был либо с каждым годом крепла. Наконец они даже решили побрататься, то есть поменяться крестами и после этого считать друг друга братьями. Начиная какое-нибудь дело, они всегда с доверием советовались между собой, а в тяжелые годы взаимно поддерживали один другого деньгами. Жили они по-соседски в самом прямом смысле. Дом Мазурина находился на Покровке, недалеко от церкви Воскресения Христова в Барашах, и грек жил рядом. Однажды грек, скупивший достаточно мехов, собирался поехать в Лондон и Индию. Там он намеревался обменять меха на драгоценные камни, чтобы пополнить свои запасы. Перед отъездом он зашел к Мазурину и попросил его взять на сохранение ларец с драгоценностями. "Не дай Бог, пожар, - сказал он, - а у тебя дом каменный, да, кроме того, у меня жена сравнительно молодая женщина, чего не бывает, может увлечься и растратить..." Кроме ларца с драгоценностями грек передал Мазурину значительную сумму денег на содержание своей жены.
Так случилось, что в этот момент в комнате присутствовал младший сын Мазурина, мальчик лет десяти, который слышал разговор.
Мазурин с охотой согласился выполнить просьбу друга. Грек уехал, очень удачно совершил сделки, закончил все свои дела и решил возвращаться в Россию. Но на пути из Англии его корабль попал в шторм и затонул. Погибла вся команда, грузы... Самому греку каким-то чудом удалось спастись. Его подобрал корабль, плывший в Индию. Оказавшись снова в Индии, но теперь без гроша в кармане, грек обратился в английское консульство с просьбой помочь ему добраться до России. Конечно, никто не мог поверить тому, что он богат и сможет вернуть любую сумму. Наконец один из работников консульства все-таки посочувствовал ему, и через три с лишком года грек вернулся в Москву.
Первым делом он поехал к себе на Покровку и нашел вместо дома пепелище... Тогда грек зашел к священнику, жившему рядом, его не оказалось дома, а псаломщик, увидев грека, стал креститься и читать заклинательную молитву, как будто увидел нечистого духа... Удостоверившись наконец, что грек действительно жив, псаломщик поведал обо всем происшедшем за время его отсутствия. Оказывается, дом грека сгорел, а церковь почитает его самого давно умершим и молится за упокой его души, его жена и дочь бедствуют, живут на Швивой горке и держат маленькую прачечную, так как, когда кончились деньги, оставленные греком Мазурину, последний больше не стал им помогать.
Грек, возмущенный поступком побратима, пошел к Мазурину. Войдя к нему, он увидел его сидящим за письменным столом. Мазурин от неожиданности вскрикнул... Наверное, много мыслей пробежало в его голове... Может быть, было мгновение, когда он хотел сознаться в том, что присвоил оставленные греком драгоценности. Но внушениям совести Мазурин не поддался. Он заявил, что никаких ценностей не брал (а они так хорошо и выгодно были им пристроены!).
Произошел крупный разговор, после чего Мазурин сорвал с себя крест и швырнул его на пол со словами: "После твоих вымогательств и лжи я тебе не брат!" Начался судебный процесс. Грек показал, что перед отъездом он оставил на сохранение Мазурину ларец с драгоценностями и что это видел сын последнего. Мальчик, которому шел уже четырнадцатый год, сказал, что он действительно видел ларец, но, что находилось в нем, не знает. Дело тянулось долго. Однако кто богат, тот и силен: грека посадили в тюрьму за ложь и вымогательство. Мазурин был уверен, что его бывшему другу оттуда уже не выбраться.
Но в это время Государь Николай I издал указ о ревизии московских тюрем, в связи с чем грек смог подать прошение на Высочайшее имя. Он написал, что уверен в невозможности пересмотра его дела, но был бы глубоко признателен, если бы Мазурина заставили дать клятву перед крестом и Евангелием, что он ларца с драгоценностями не брал. Если Мазурин это исполнит, писал грек, он готов остаться в тюрьме на всю жизнь.
Резолюция Государя была такова: грека из тюрьмы освободить, а Мазурина привлечь к принесению перед крестом и Евангелием клятвы в том, что он драгоценности не присваивал.
Распоряжением начальства принесение клятвы было обставлено очень торжественно. В двенадцать часов ночи Мазурин вышел из своего дома на Покровке босой, одетый в саван, перепоясанный веревкой. Он нес в руке свечу из черного воска. Перед ним шествовало духовенство в черных ризах, священники несли крест и Евангелие. По сторонам эту процессию сопровождали два ряда монахов в мантиях со свечами в руках. С колоколен церквей, находящихся на пути следования шествия, доносился печальный перезвон, похожий на погребальный.
Путь проходил по Покровке, Маросейке, Ильинке, Красной площади до Казанского собора. На это тяжелое зрелище - борьбу житейских выгод с совестью - собралась смотреть вся Москва, площади и тротуары были усыпаны народом.
Мазурин шел бледный как смерть, с потупленными в землю глазами.
В соборе священник сказал слово, предупреждая Мазурина о страшном Божьем гневе на клятвопреступников, могущих ожидать кары Божьей не только в будущем веке, но и здесь, в земной жизни, а может быть, прямо сейчас - на этом месте. Он просил Мазурина приступить к клятве с полным сознанием святости совершаемого. И... Мазурин поклялся, что ценностей не присваивал. После чего немедленно уехал домой в поджидавшем его экипаже.
Через некоторое время грек серьезно захворал. Он просил, чтобы его бывшему другу передали последнюю просьбу: проститься с ним, помириться, покаяться. Мазурин не захотел поехать к умирающему греку, но все же пришел в церковь на его отпевание. При прощании, подойдя к гробу, чтобы приложиться к руке, Мазурин вдруг услышал страшный утробный звук, исходивший от покойника. Грека приподняло на смертном ложе, и веки его дрогнули... Случилось очень редкое явление: в трупе разорвалась артерия, что обыкновенно сопровождается страшным шумом и сокращением некоторых мускулов...
Мазурин как-то неестественно откачнулся, с блуждающими глазами, бледный, выбежал из церкви. Домой он вернулся уже совершенно сумасшедшим и до самой смерти не оправился от этого потрясения.
Впрочем, вскоре он сам заболел и умер. На похороны его собралось множество людей, и все были очень удивлены, что лицо лежащего в гробу Мазурина было закрыто белым платком. Говорили, на лице его застыла такая ужасная гримаса, что видеть его было бы никому не под силу... Такое явление тоже случается крайне редко.
Народная молва приписала ужасную смерть Мазурина Божьему наказанию за его преступление.
А что касается проклятия рода до седьмого колена, то в каждом поколении семьи Мазуриных, вплоть до начала ХХ века, случались убийства, самоубийства, рождались дети с больной психикой.
В 1865 году было большое нашумевшее дело: один из потомков Мазурина, Василий, в тот вечер, когда его сестра Варвара сочеталась браком, убил купца, торговавшего бриллиантами, и ограбил его. После венчания был многолюдный ужин, гости с бокалами шампанского в руках встречали на втором этаже новобрачных, поздравляя их и желая им счастья, а в это время брат невесты на первом этаже дома расчленял труп и упрятывал его в сундук. (Потом Федор Михайлович вдохновился таким хладнокровием убийцы при описании убийства Настасьи Филипповны в "Идиоте").
Суд приговорил убийцу к смертной казни, но после прочтения приговора смерть была заменена наказанием плетьми и вечной каторгой... Мать его, Александра Васильевна Мазурина, урожденная Перлова, с этого дня не могла смотреть людям в глаза и ходила с потупленным взором...
Она рассказывала, как однажды, когда этот ее сын был в младенческом возрасте, он сильно заболел и лежал при смерти. Несчастная мать горячо молилась о спасении младенца. И вдруг она увидела, как святой, изображенный на иконе (это был святой Сергий Радонежский), сошел с нее и сказал: "Не проси Господа о сохранении его жизни. Много горя он принесет тебе и другим!" Она в сильном порыве чувств прокричала: "Я готова на мою голову принять все страдания, но умоляю Бога оставить ему жизнь!" Тогда прозвучал ответ: "Будь по-твоему!". С этого мгновения ребенок начал поправляться... А на голову матери действительно пали позор и проклятия людей, когда ее сыном было совершено убийство...
Когда выяснилось, что старший сын, Василий Мазурин, убийца, его брат Алексей помутился рассудком. После публичного суда над братом Алексей провалился в тяжелую депрессию, он сутками не вставал с постели. А когда поднимался, чтобы сделать глоток воды, взгляд его был блуждающим и отстраненным.
Младший Мазурин говорил, что его преследует тень брата. Невеста Алексея, французская актриса, предпочла порвать с безумцем. Вскоре он застрелился. Но и на этом беды семьи Мазуриных не закончились. Третий сын, Николай, пережив новые потрясения, обрушившиеся на семью, стал проявлять признаки нервного расстройства и вскоре тоже лишился рассудка.
Самый младший, Нил Мазурин, заболел чахоткой и сгорел молодым. Сестра Маша, на свадьбе которой и был убит ювелир Калмыков, скончалась в 18 лет отроду, пробыв замужем всего год.
Рассказывали, что и в семье богатых московских купцов Чернышовых, за одного из которых в тот памятный день вышла замуж сестра убийцы, не все было благополучно. Госпожа Юдина, дочь Варвары Чернышовой, урожденной Мазуриной, рассказывала, что однажды за чаем в комнате ее брата раздался выстрел. Мать, разливавшая чай, вся задрожала, побледнела и закричала: "Это мазуринское проклятие!". С этими словами она без чувств упала на пол. "Действительно, мой брат застрелился", - заключила свой рассказ Юдина. А она и ее брат были уже правнуками того самого Алексея Алексеевича Мазурина, совершившего клятвопреступление.
Потомки Мазуриных рассказывали, что их родители предпочитали не упоминать о роковом проклятье, висевшем над семьей, и только иногда, в некоторые особо трагические моменты, у них вырывалось: "Ах, это все из-за мазуринского наследства". Многие праправнуки Мазурина были неизлечимые алкоголики, женщины отличались большими странностями.