Колдуньи - на Руси: как наказывали?
И я сейчас вовсе не про святочные гадания и не про знахарство. Я - про зловредное колдовство, причём женское. Прочитав в одной дискуссии, что, дескать, у вас в Европе ведьм сжигали на костре, а у нас на Руси такого не было, поняла, что нужно кое-что всё же уточнить.
За колдовство, за ведовство, за порчи в средневековой Руси пострадало множество женщин. Ниже будут только факты - но факты неприятные.
Так вот: в средневековой Руси смертная казнь в виде сожжения или утопления за колдовство была. Хотя специально посвященные колдовству статьи в светских правовых источниках до XVII в. отсутствовали, это не означает, что самих наказаний не было. Из самых «лёгких» наказаний была епитимья, из наказаний похуже - ссылка в отдалённую местность, ну и да, «высшая мера» в виде смертной казни вполне наличествовала.
Традиционными «женскими» колдовскими преступлениями в Русском государстве являлись дела, связанные с ворожбой и знахарством. Так, согласно Псковской второй летописи, в 1411 г. при князе Константине Дмитриевиче «псковичи сожгоша 12 жонке вещих». Весной 1443 г. по обвинению в чародействе князь Иван Андреевич «поймал Андрея Дмитреева и жену его Марью, сжег, на Мироносицы, в Можайске». В январе 1498 г. Иван III, узнав, что к его супруге Софье «приходиша бабы с зелием; обыскав тех баб лихих… велел их казнити, потопитив Москве реке нощию». Это, заметим, XV век.
Ну а теперь следующий век, XVI -й. Думаете, стало как-то лучше с чародейством? А вот и нет! Приговорной грамотой Троицко-Сергиевского монастырского собора от 31.10.1555 г. предписывалось в принадлежавших ему землях «волхва, или бабу ворожею, бив да ограбив да выбити из волости вон». В августе 1575 г. по распоряжению Ивана Грозного были сожжены «в Новегороди 15 жен а сказывают, ведуньи, волхвы».
Но, пожалуй, хуже всего дела с наказаниями за ведовство и чародейство обстояли в XVII веке. Обвинениями в чародействе пользовались, чтобы сводить счёты с неугодными, и подтверждением тому могут служить женские «ведовские» дела XVII в., большинство которых возникало по «извету» (доносу) либо оговору из-за каких-либо бытовых мелочей, корыстных целей или в качестве личной мести. Особенно развернулись кары за колдовство при первом царе из династии Романовых, Михаиле Фёдоровиче.
Так, 30 января 1635 г. Антонида Чашникова, одна из «золотных мастериц» царицы Евдокии Стрешневой ( жене Михаила Фёдоровича), нечаянно выронила в палате у золотошвеек платок, в котором был «заверчен корень неведомо какой». Поскольку женщина была вхожа во дворец, делу был дан ход. Сначала обвиняемая показала, что «тот корень не лихой, а носит она его с собою от сердечныя болезни». Но когда мастерице пригрозили пыткой, созналась, что этот предмет для защиты от «лихова мужа» ей дала ворожея «жонка Танька». Таньку тоже допросили, и она созналась в том, что дала мастерице корень «обротим», чтобы «муж ее любил». Под пыткой обе женщины повторили прежние показания, но отрицали умысел в наведении порчи «на государя с государынею и их царских детей».
Ну и да, двоим женщинам не поверили и наказали их вместе с мужьями. «Сын боярский Григорий Чашников с женою» были сосланы в Казань, а Гриша Плотник с женою Танькою - на Чаронду.
Ещё более масштабное дело было начато 16 ноября 1638 г - тоже при царе Михаиле. По «извету» царицыных золотошвеек Марьи Сновидовой и Степаниды Арапки была обвинена мастерица Дарья Ламанова в том, что «сыпала песок на след государыни-царицы». В ходе розыска под пыткой Дарья призналась, что таким способом по научению «ворожеи Настасьицы» пыталась избавиться от подозрений мужа в неверности.
Последняя на очной ставке сначала все отрицала, но, когда ее стали «огнем жечь», призналась, что рубашечным пеплом велела посыпать «государской след» не для «лихова дела», а для того, «как тот пепел государь и государыня перейдет, а чье в те поры будет челобитье и то дело сделается» ( то есть, грубо говоря, привлекала удачу государеву к тем, кто что-то у государя попросит)
В итоге в деле появились три слепые ворожеи: Улька, Дунка и Феклица. На допросах они были изобличены в ведовских занятиях, но, несмотря на пытки огнем, никаких «лихих слов» в адрес государя не открыли. Возможно, на этом бы дело и завершилось. Но в январе 1639 г. умер пятилетний царевич Иван, в марте - новорожденный наследник Василий. Несчастья связали с ворожбой Ламановой, и 1 апреля 1639 г. царь приказал вновь «расспросить и пытать накрепко» мастерицу Дашку и ведунью жонку Настьку. На повторном допросе они показали, что «над государем и над государынею и над их государскими детьми… лихое дело не умышляли» . ( От себя: я, кстати, им вполне верю. Как-то очень глупо сидеть около царицы, получать хорошие деньги и злоумышлять против детей и самой этой же царицы, чтобы, видимо, потерять источник своего дохода)
Но - им не поверили...Вскоре после пыток ворожеи Настька и Ульянка умерли. Прочих подсудимых отдали приставам под стражу до окончания дела. В сентябре 1639 г. было приказано Дарью Ламанову с мужем сослать в Пелым, Феклицу с мужем - на Вятку, Дуньку - в Кайгород, а остальных причастных к делу мастериц выслать из дворца и «впредь в царицыну чину не быть».
В XVII в. борьба с колдовством усилилась. Так, царской грамотой 1648 г. царя Алексея Михайловича Романова в Белгород «Об исправлении нравов и уничтожении суеверий» предписывалось православным людям под страхом наказания, чтобы они «ворожей, мужиков и баб, к болным и ко младенцом, в дом к себе не призывали».
Запрет на колдовство был введен указом царя ( того же самого Алексея Михайловича, отца Петра Первого) от 14.01.1653 г., предписывавшим после его оглашения тем, «хто учнет коренья держать и травы держать и траву чинить и костьми ворожить, хто учнет к ворожом ходить, того б государь великои жестоко казнил без пощады». Царские грамоты с этим указом были разосланы во многие города, включая «украинные и за-московские».
А теперь - пару слов о кострах «святой инквизиции». Как известно, в Европе ведьм отправляли на костёр. А на Руси? Жгли в «срубах». Так, в направленной в Тулу грамоте от 09.02.1653 г. уточнялся способ казни этих «злых людей». Их повелевалось «во обрубех (в срубах), обложивше соломою, жечь на смерть безо всякие пощады и домы их велено разорить до основания».То есть, грубо говоря, строился специальный сруб, туда загонялся колдун или колдунья, сруб обкладывался соломою - и вуаля!
Но сжигали в срубах колдунов и раньше, до указа. Например, в 1647 г. шацкому воеводе Григорию Хитрово поступил указ царя, повелевавший женку Агафьицу и мужика Терешку Ивлева «у пытки расспросить… каких людей они портили и до смерти уморили, и… каким людям килы (опухоль) и невстанихи (половое бессилие), делали» В итоге царь приказал воеводе: «женку Агафьицу и мужика Терешку… вывесть на площадь и, сказав им их вину и богомерзкое дело, велел их на площади вструбе, оболокши соломою, сжечь».
Почему они сжигали именно в срубе, тогда как европейцы - просто привязывая к столбу, я не знаю. Может, на Руси было много дерева, или просто неприятно было смотреть, как кто-то горит живьём? Знаю только, что этим способом расправлялись также с государственными преступниками. Так, сожжению в срубе была подвергнута активная участница восстания Степана Разина, беглая монахиня старица Алена. В 1671 г. она возглавила оборону города Темникова. После разгрома повстанцев царскими войсками Алена была схвачена по розыску новгородского митрополита Филарета.
Митрополичьим судным приказом она была обвинена в колдовстве и подвергнута пыткам, по окончанию которой было решено сжечь её в срубе.
Описание казни Алены (Арзамасской) приведено в 26-м номере за 1677 г. нравоучительного немецкого еженедельника «Поучительные досуги Иоганна Фриша или примечательные и вдумчивые беседы»:
«Через несколько дней после [казни] [Разина] была сожжена монахиня, которая, находясь с ним [заодно], подобно амазонке, превосходила мужчин своей необычной отвагой… Ее мужество проявилось также во время казни, когда она спокойно взошла на край хижины, сооруженной по московскому обычаю из дерева, соломы и других горючих вещей, и, перекрестившись… смело прыгнула в нее, захлопнула за собой крышку и, когда все было охвачено пламенем, не издала ни звука».
Мог быть и более спокойный исход - это отправка злоумышленницы в монастырь. В декабре 1689 г. был вынесен приговор группе лиц, обвиненных в подстрекательстве стрельцов к бунту с помощью колдовства. Единственной женщиной, осужденной по этому делу, стала Агафья, жена «главного чародея» Андрея Безобразова. За помощь мужу ее предписывалось сослать в ссылку «в Новгородской уезд, на Тихвину во Введенской девичьей монастырь... и быть… в том монастыре по смерть не исходно».
Обычай ведьмосожжения в срубе дожил, как это ни странно, до наших дней. Так, в 2014 году в Забайкалье были задержаны ранее судимые мужчина и женщина, пытавшиеся сжечь в печи женщину, которую они заподозрили в колдовстве, об этом говорится на сайте краевого УМВД. К счастью, пострадавшая, из которой злоумышленники по пьяни решили «изгонять дьявола» отделалась ожёгами рук и осталась жива. - https://news.day.az/russia/472468.html
Таким образом из всего вышеперечисленного видно, что на Руси не меньше, чем в Европе боялись ведьм и ведьмаков и боролись с ними. Поэтому на вопрос, а было ли у нас на Руси лучше с наказаниями за колдовство, однозначно следует ответить - нет.
По материалам статьи Беловой Н.А. «Наказание женщин за колдовство в Московском государстве в XV-XVII вв.»
В довершение вспомнился не совсем приличный анекдот в тему:
- Сжечь ведьму, сжечь!
- Но - она же так молода и красива?
- Ну хорошо...Но потом - сжечь!