В городе снег
охолодало. Обрывками невесомого пуха на землю опускается мягкий снег, постепенно скрывая под собой всё вокруг - упавшие пару месяцев назад листья, конский помёт и брусчатку Красной площади.
Весной, кажущейся уже столь давней, вскрывшаяся ото льда Москва-река, ещё не успевшая вновь замёрзнуть, продолжает нести в направлении Волги не дотаявшие за короткое лето льдины.
Но не всё способен покрыть даже снег. Тянущиеся к небу колокольни соборов, это «столпы Земли», весьма высоки. Только в самые суровые и снежные зимы их заваливает полностью, но это случается крайне редко.
В изобилие топчащиеся на наших улицах слоны, как всегда в это время года, сбиваются в стаи, высоко подпрыгивают и машут могучими широкими ушами, проверяя себя на летучесть - достаточно ли крепки их уши, не утратили ли их тела обтекаемости за сытное лето на пастбищах и много ли летучего газа накопили в своих тёмных недрах их вместительные желудки?
Скоро они, построившись в косяки, покинут родные просторы и вслед за журавлями, курлыкая и подтрубивая хоботами, улетят в тёплые страны, чтобы через полгода вернуться обратно.
Коммунальные роботы - уборщики снега стараются изо всех сил навести порядок на вверенных им объектах, но его так много, что со стороны кажется, что они не справятся с ним никогда.
Байкеры-мотоциклисты покинули свои потёртые сёдла и переместились в тёплые уютные пабы, где до весны будут пить эль и петь мужественные рокерские песни, а их железные кони будут терпеливо ждать прихода весны.
Сохранившийся с античных времён храм Акрополь-на-Яузе справедливо считается одним из старейших зданий нашего города. Многое видели и помнят его дорические колонны и ионические ступени. На знаменитой сцене в его стенах в разное время выступало много великих людей, приезжающих в Москву с гастролями: Гомер, Шекспир, Владимир Ильич Ульянов-Ленин, Юрий Шевчук, Виктор Цой, Анатолий Кашпировский…
Уцелевшие во время нашествия гуннов Чингисхана и Лжедмитрия эллинистические фигуры на портике древнего здания исполнены мудрости и древнего величия. Не взирая на снегопад и мороз, они дудят в античные дудки и скидывают гипсовые лавровые венки на головы снующих внизу избранных счастливцев.
Древние греки со стен соседних, тоже старых, домов с одобрением смотрят на творимую ими вакханалию.
Далёкий Белый Дом Правительства России в полуночный час тих и окна его черны. Лишь в одном его окне денно и нощно горит свет: президент работает над новыми прогрессивными проектами, чтобы вновь порадовать и повеселить проголосовавший за него народ.
Городские улицы ночью тихи и малолюдны.
Кое-где в особенно тёмных и безлюдных переулках припозднившихся пьяниц подстерегают грифоны, затаившиеся во мраке под нависающими крышами. Им тоже надо кормиться и кормить своих грифонят. Но их потребности скромны: доказано, что одного взрослого человека семейству из нескольких грифонов хватает примерно на две недели - это совсем немного и эти потери вполне допустимы для большого города, где каждый день от автомобилей, фастфудов и медицины гибнут сотни людей.
Но зато как же красив город вечерних сумерках е его башнями, церквями и мостами, озаряемыми серебряным светом Луны.
В это удивительно время там и сям в общественных местах можно встретить Деда Мороза и услышать его знаменитое «О-хо-хо!» с порога какого-нибудь бара или с проплывающей льдины.
А вот Змей Горыныч в зимнее время не работает: слишком холодно, снег покрыл его поседевшие головы, а его огнедышащее дыхание мгновенно остывает в наружной минусовой атмосфере обращаясь в безобидный пар.
И только вождю мирового пролетариата всё нипочём. В простой кепке, чуть защищающей от падающего снега светлую голову, улыбаясь и согревая руки в карманах простреленного пальто, взирает он на происходящее вокруг него.
А стоящий недалеко от него князь Даниил встревожен.
В одной руке он держит недовыдвинутый из ножен меч, а в другой - малюсенький птичий храм.
Что готовит нам год грядущий? Мы видим свинью, символ следующего года, оседлавшую фаллический символ и летящую на нём в светлое будущее.
Грядут перемены…
