Далёкая осень 2013 года - какая она была: в воспоминаниях, размышлениях и картинках
Последними песнями осыпалось лето, не оставив после себя ни строчки, ни вздоха. Словно последний костёр догорают прощальные закаты, оставляя нас наблюдать за причудливой игрой теней и света средь оголённой листвы стриптизирующих деревьев и кустарников. Изголодавшиеся за лето бури и ураганы запросто разметывают, уносят прочь, подобно осиновым листьям, и разрывают в клочки и прах все наши былые тревоги, сомнения и суеты, душившие нас доселе и игравшие нами прежде. Эх, дорогой Александр Сергеевич! Если бы Вас не убил Дантес, то Вы были бы сейчас с нами, и, конечно же, гораздо красноречивее, ярче и доходчивее косноречивого меня, рассказали бы нам о том, как и Вы в такие же осенние дни тоже дышали холодным октябрьским воздухом, искали полезные грибы и, конечно же, знали то, что, возможно, и не знали мы. Свирепое море ноябрьских туманов с шипением поглощает крохотные островки октябрьского тепла, а с ними - осеннее солнце, синее небо с бегущими по нему барашками-облаками и пыльную траву, наскоро покрытую нетающими декабрьскими снегами, коей уже не суждено будет коснуться руками в этом году, ни нам, ни Вам, дорогой Александр Сергеевич. С грохотом захлопнулись осенние ставни, заколотились гвоздями, оставив нас наедине с ожившими камнями, проливными дождями, замёрзшим летом и, конечно, прекрасной любовью.
Что и говорить - красива наша осень. Особенно прекрасна она в сентябре, октябре и ноябре.
Тихими и сонными становятся российские просторы, разве что квакнет недоумённо и совсем не по летнему запоздалая лягушка в ожидании отлетающей на юг гусиной стаи, да донесётся печальный благовест от далёкой церквушки.
Деревенским крестьянам - не до красот. Селяне уже собрали обильные яровые урожаи - теперь надо срочно сеять озимые. Денно и нощно, скрипя крылами, вращаются сельские мельницы, перемалывая бережно собранные злаки в мешки с мукой.
Там и сям на кругозоре горизонта видны далёкие дымы - возможно, это - работающие смолокурни, или, может быть, - те же добрые простолюдины готовят в таганах скудные обеды и, пользуясь предоставленной оказией, сушат над огнём отсыревшие лапти и портянки. Впрочем, не исключено и более банальное объяснение, например, что это - обмениваются с помощью дымов новостями живущие в отдалённых скитах отшельники и шаманы.
Холодные осенние ветры время от времени шумят в опустевших лесах, подчас пригибая деревья к земле.
Оборвав все листья с очередного дерева, ветры гонят их в никуда, шурша по опустевшим от усталых путников стёжкам и дорожкам.
В многой красоте - много печали. Так и с осенью.
Холодные реки и зеркала остывших озёр отражают прекрасное небо и всё, что под ним, при этом как бы говоря нам: "Всё! Откупались в этом году. Вода уже - не та. Теперь до апреля месяца без особой нужды не окунётесь вы в наши таинственные глубины..."
Иной раз, пробираясь сквозь непроходимые дебри осенних зарослей нет-нет, да и выйдешь к прозрачному роднику с опавшими листьями на дне или лесному ручью.
Но не спеши, прильнув к нему, жадно глотать прохладную воду - лето закончилось. В ручье давно уже нет ни шустрых головастиков, столь благотворно влияющих на пищеварение и общий тонус желудка, ни столь же вкусной, сколь и полезной лягушачьей икры, ни даже - пиявок или тины. Сейчас это уже - просто холодная вода, не содержащая в себе практически ничего полезного.
Зато - очень много грибов, как это часто бывает осенью. Плохих грибов нет, как не бывает плохой погоды и плохих кораблей. Все грибы - одинаково полезны и ценны, но свойства имеют разные.
Некоторые из грибов растут прямо на деревьях и даже - из деревьев.
Но - будьте осторожны при сборе осенних даров леса! Иные радующие взор полянки на поверку оказываются бездонными болотами, где сгинуло немало беспечных грибников и иных туристов.
То же разнообразие - и в дендрологическом мире на лоне дикой природы наших лесов и чащ. Иные деревья облетели уже вовсе, а иные - ещё сохранили яркие осенние наряды бабьего лета и радуют нас своими разноцветными листьями, столь яркими, что и сами Шишкин с Левитаном (да что там Шишкин с Левитаном? - сам Ван Гог!) со всеми своими красками позавидовали бы яркости и разноцветию осенней ботаники.
Тихо в русском лесу осенью. Лишь журчат и грохочут там и сям осенние водопады, перестукиваются азбукой морзе труженики-дятлы, конопатящие на зиму домики-дупла белкам и иным птицам, да изредка каркнет пролетающий над тайгой ворон.
Обнажившиеся заросли выставили напоказ невидимое доселе - скрытые, повёрнутые к лесу передом избы баб-яг и следы неведомых зверушек, оставшихся в пыли нехоженных человеческими ногами и не нанесённых ещё на глобус дорог.
Иные птицы уже улетели в тёплые страны, другие - готовятся лететь туда, третьи же - предаются общей печали и ипохондрии.
Что и говорить, осень - особое время в мире животных. Начинается гон; в это время года кого только не встретишь в лесных чащах, на опушках садов, а то и вовсе - на городских окраинах.
Повстречав одного из таких зверей, не нужно ни пугаться его, ни гнать прочь. Достаточно лишь покормить его.
А у людей, как правило, осенью гон заканчивается.
Даже хорошо знакомые всем нам индейцы, всё лето проводящие в диких скачках по прериям, ближе к осени подаются в города, поближе к батареям центрального отопления. Что поделать - индейское лето закончилось. Тут они расстаются с мустангами и, отложив томагавки, берут в руки индейские флейты и свирели, на коих и играют с утра до вечера для людей народные индейские мелодии - столь же печальные и прекрасные, как и наша осень.
Некоторые из них даже устраиваются на работу в ЖКХ и начинают приносить обществу немалую пользу.
А следом за ними осень приходит и в наши города. Всё замедляется, успокаивается и преображается; кажется, что даже привычные улицы вдруг становятся тише и ниже.
Это - то самое время, когда наступает время собирать камни. Те самые камни, обильно посеянные весной при помощи пращи. Сейчас они выросли, за лето набрали вес и стали не в пример огромнее и неподъёмнее, уподобившись известной Репке из русской народной сказки. Но Репка - это лишь вымысел сказочника, а камни - реальная правда.
Низкими стали казаться не только дома и улицы. Низкое свинцовое небо угрожающе сгустилось над мегаполисом, напоминая смертным о Судном дне. Лишь твердыни монастырей, эти древние крепости, тут и там возвышаются над кратковременными и тленными земными строениями.
Башни взметнулись высоко вверх и штурмовать их - совсем не просто. Они - поистине высоки.
Звонницы-колокольни вырываются высоко вверх, царапая шпилями само небо, и лишь часы на самых высоких из них отсчитывают и вызванивают время Судного Дня.
Таковы Спасская башня, Новоспасская звонница и две телевышки - Останкинская и Шаболовская, которые, хотя и без часов, но - сами по себе могут служить и служат гигантскими солнечными часами.
Равнодушное же холодное небо - хранит молчание.
