Исламисты: за что они убивают, ради чего умирают?
автор Георгий Мирский
историк, заслуженный деятель науки РФ
После публикации моего поста о чуме ХХI века мне были в кругу друзей заданы вопросы о мотивации радикальных исламистов. Что может привлечь людей в ряды извергов и палачей? Было также выражено несогласие с мнением о том, что ислам сейчас является самой сильной религией в мире.
Начну со второго. Приведу два факта, о которых я когда-то на «Эхе» уже писал. Будучи приглашен на свадьбу в узбекском городе Наманган, я сказал молодоженам, что сразу по внешности угадал: парень - узбек, а девушка - таджичка. Оба ответили в один голос: точно, но главное - что мы оба мусульмане. Я подумал: разве можно себе представить, чтобы европейские молодожены - например, испанец и итальянка, или финн и эстонка - заявили: главное, что мы-христиане?
Второе: существует мировая Организация исламская конференция (сейчас переименована в Организацию исламского сотрудничества), но никто и не подумает о создании глобальной политической организации христиан или буддистов. И третье: тысячи европейцев переходят в ислам, отрекшись от христианства, но противоположный процесс отсутствует.
Массы молодежи устремлялись в Афганистан или Ирак на помощь мусульманам, ставшим объектом вторжения «неверных» (неважно, американцев или русских), но вот если бы случился вооруженный конфликт в христианском мире, реально ли было бы ожидать наплыва добровольцев со всех концов земного шара, если не считать, конечно, авантюристов, наемников?
Могут возразить: так ведь в Афганистане и Ираке мусульмане-добровольцы были убеждены, что защищают свою веру от врагов ислама, в христианском мире трудно было бы представить себе аналогичную ситуацию. Правильно, и это подводит нас к первому вопросу - о мотивации. А здесь нужно проводить грань между различными категориями «борцов за дело веры».
1. «Теоретики», ученые богословы, салафиты (от арабских слов ас-салаф ас-салихун, благочестивые предки), убежденные, что все беды исламской «уммы» - от забвения истинного ислама и восприятия чуждых моделей - западной демократии или социализма. Заклятые враги светского государства и особенно равноправия женщин.
2. «Практики», более молодое поколение, люди действия, бойцы радикального политического ислама. Это к ним прилепился сбивающий с толку термин «исламисты», хотя сами себя они называют муджАхиды ( \в персидском произношении моджахЕды), от слова «джихад», сводящегося в их понимании к вооруженной борьбе. Типичные представители их - боевики «Аль-Каиды». Искренне верят в то, что их святой долг - спасти ислам от Запада, от Сатаны, который для мусульман является не только захватчиком, агрессором, но и Великим Соблазнителем, стремящимся разрушить традиционные исламские ценности и заменить их своей растленной светской культурой.
Уверены, что демократия, права человека, равноправие женщин - орудия, используемые Западом для разрушения ислама. Категорически отрицают, что борются против христианской цивилизации; западное общество для них - отнюдь не христианское, а безбожное, аморальное, а люди Запада - новые язычники, и это хуже всего: христиане и иудеи могут откупиться, для язычников - только смерть.
3. «Ультра-джихадисты», для которых учение Корана и судьбы мусульманской уммы - на втором плане, а главное - месть Западу за агрессию. Если категория 2) потрясла весь мир террористическим актом 11 сентября 2001 г., решив, как говорил бен Ладен, ударить по второй сверхдержаве, Америке, после поражения, нанесенного в Афганистане первой сверхдержаве, Советскому Союзу, то бойцы категории 3) мстят за «западный ответ» на этот удар, т.е. за интервенции в Афганистане и Ираке.
Все эти категории объединяет: а) то, что они состоят исключительно из мусульман-суннитов, а ядром их являются ваххабиты, приверженцы самого свирепого и нетерпимого направления суннитского толка ислама; б) неугасимая ненависть к мусульманам-шиитам («отступникам» и «еретикам») и к евреям (или иудеям, по-арабски это одно и то же слово , «яхуд») за оккупацию Палестины и особенно Иерусалима, третьего по своей святости - после Мекки и Медины - города ислама.
Наконец, в особую категорию можно выделить «авантюристов», молодых людей, направляющихся в Исламское государство в поисках смысла жизни, в стремлении приобщиться к великому замыслу, движимому жаждой справедливости. Радикализм и ангажированность этих людей напоминает то, что в первой половине прошлого века побуждало образованных, интеллигентных молодых людей в Европе, не удовлетворенных мелкой и банальной буржуазной жизнью, идти в экстремистские лагеря - к коммунистам либо к фашистам.
Можно также вспомнить восторженных сторонников Мао и Че Гевары. В наши дни ничего похожего нет, кроме воинствующего исламизма. И такого рода «искателям» очень удобно прикрываться знаменем великой религии, как бы дающей смысл всей борьбе, подобно тому, как в Средние века отправлявшиеся из Европы крестоносцы, по дороге грабившие и убивавшие и христиан и евреев, прикрывались великой целью - освобождением Гроба Господня.
Люди этого типа мало что знают о теологических проблемах, о тонкостях ислама, о реальном положении «уммы» в различных странах. Они не участвуют в жизни мусульманских общин. Если их спросить, за что они проливают свою и чужую кровь - они ответят: мы мстим за наших братьев, которых каждый день убивают крестоносцы и сионисты в Ираке, Афганистане, Палестине.
Их не смущает, что США ушли из Ирака и покидают Афганистан, а в Сирии, куда они главным образом направляются, нет ни американцев, ни евреев, и им предстоит убивать, как и в Ираке, простых мусульман. А многие из них отправляются в Сирию просто потому, что это стало «модно» в иммигрантской молодежной мусульманской субкультуре. «В нашей школе в Марселе все ребята-мусульмане - за то, чтобы ехать в Сирию, а я что? Буду белой вороной, трусом?» Поедут, может быть, всего человек пять, живыми вернутся двое, но - героями, муджахидами.
Прошу прощения за схематичность и условность классификации, но просто глупо, когда все смешивают в одну кучу, не делая разницы между исламом и исламизмом, между мировым мусульманским сообществом и его уродливым выкидышем, «Исламским государством».
Ведь многие до сих пор не понимают, для чего ваххабитские заправилы посылали женщин-смертниц взрывать себя в московском метро. «Запугать»? Чушь собачья. Неделю люди понервничают и успокоятся, так же будут ездить на работу. «Дестабилизировать»? Не менее глупо. Что, от террористических актов хоть в одной стране произошли политические катаклизмы или хотя бы расшатался государственный аппарат?
У нас, в России, единственный смысл таких акций-создать атмосферу, в которой русские убедились бы: «от кавказцев, азиатов, всех этих мусульман все несчастья, скоро на улицу в своем городе страшно будет выйти, гнать их всех, пока не поздно», а мусульмане сказали бы: «нас унижают, презирают, всех считают террористами, гражданами первого сорта признают только православных русских».
Вот если с обеих сторон закрепятся такие стереотипы - все, Российской Федерации конец. Чтобы этого не допустить, необходима постоянная широкомасштабная разъяснительная пропагандистская работа с привлечением всех СМИ, особенно телевидения.
Да куда там, ничем похожим и не пахнет, в головах политиков, депутатов, журналистов только дешевый и фальшивый антиамериканизм. Сверхзадача - довести народ до такого состояния, чтобы он, услышав о зверствах исламистских или любых иных террористов и палачей, автоматически зафиксировал в уме: вот ведь гады американцы, никак не угомонятся. И эта задача успешно выполняется.
Вот перечитал все написанное и понял: все равно чего-то не хватает. Дело еще глубже, хуже, тяжелее. Вспомнились давно откуда-то выписанные слова Александра Эбаноидзе, вырвавшиеся у замечательного писателя и мыслителя после кровавых событий на Кавказе четверть века тому назад: «Пласт культуры в человеке тонок и уязвим; из-под него легко вырывается темная неуправляемая сила, нужны лишь известные условия...Город был погружен в пучину зла, к слову сказать, не связанного с этническими конфликтами. Просто разгул зла, понятия вечного и безнационального. Тотальная отмена моральных табу».
А по цепочке память принесла и рассуждения покойного Василия Аксенова: «Время от времени в сердцевине народа возникает энергетическое ядро, заряженное злой волей... В 1917 году энергетическое ядро ничтожного меньшинства, которому аплодировала разночинная интеллигенция, разрушило все общество».
Вот оно, чего не хватало для анализа: злая воля. И вспомнились слова ветхозаветного пророка Иеремии, обращенные к людям «А вы живете каждый по упорству злого сердца своего...» Может быть, то, что мы сейчас видим - это и есть выплеск, выброс злой воли, праздник зла, упивающегося своей безнаказанностью и прикрывающегося религией? И в нашем веке разлитое по миру зло сосредоточилось, вспорхнуло крылами, прилетело и уселось на крышу мусульманского сообщества? Но почему именно одна определенная религия оказалась для него подходящей площадкой?
историк, заслуженный деятель науки РФ
После публикации моего поста о чуме ХХI века мне были в кругу друзей заданы вопросы о мотивации радикальных исламистов. Что может привлечь людей в ряды извергов и палачей? Было также выражено несогласие с мнением о том, что ислам сейчас является самой сильной религией в мире.
Начну со второго. Приведу два факта, о которых я когда-то на «Эхе» уже писал. Будучи приглашен на свадьбу в узбекском городе Наманган, я сказал молодоженам, что сразу по внешности угадал: парень - узбек, а девушка - таджичка. Оба ответили в один голос: точно, но главное - что мы оба мусульмане. Я подумал: разве можно себе представить, чтобы европейские молодожены - например, испанец и итальянка, или финн и эстонка - заявили: главное, что мы-христиане?
Второе: существует мировая Организация исламская конференция (сейчас переименована в Организацию исламского сотрудничества), но никто и не подумает о создании глобальной политической организации христиан или буддистов. И третье: тысячи европейцев переходят в ислам, отрекшись от христианства, но противоположный процесс отсутствует.
Массы молодежи устремлялись в Афганистан или Ирак на помощь мусульманам, ставшим объектом вторжения «неверных» (неважно, американцев или русских), но вот если бы случился вооруженный конфликт в христианском мире, реально ли было бы ожидать наплыва добровольцев со всех концов земного шара, если не считать, конечно, авантюристов, наемников?
Могут возразить: так ведь в Афганистане и Ираке мусульмане-добровольцы были убеждены, что защищают свою веру от врагов ислама, в христианском мире трудно было бы представить себе аналогичную ситуацию. Правильно, и это подводит нас к первому вопросу - о мотивации. А здесь нужно проводить грань между различными категориями «борцов за дело веры».
1. «Теоретики», ученые богословы, салафиты (от арабских слов ас-салаф ас-салихун, благочестивые предки), убежденные, что все беды исламской «уммы» - от забвения истинного ислама и восприятия чуждых моделей - западной демократии или социализма. Заклятые враги светского государства и особенно равноправия женщин.
2. «Практики», более молодое поколение, люди действия, бойцы радикального политического ислама. Это к ним прилепился сбивающий с толку термин «исламисты», хотя сами себя они называют муджАхиды ( \в персидском произношении моджахЕды), от слова «джихад», сводящегося в их понимании к вооруженной борьбе. Типичные представители их - боевики «Аль-Каиды». Искренне верят в то, что их святой долг - спасти ислам от Запада, от Сатаны, который для мусульман является не только захватчиком, агрессором, но и Великим Соблазнителем, стремящимся разрушить традиционные исламские ценности и заменить их своей растленной светской культурой.
Уверены, что демократия, права человека, равноправие женщин - орудия, используемые Западом для разрушения ислама. Категорически отрицают, что борются против христианской цивилизации; западное общество для них - отнюдь не христианское, а безбожное, аморальное, а люди Запада - новые язычники, и это хуже всего: христиане и иудеи могут откупиться, для язычников - только смерть.
3. «Ультра-джихадисты», для которых учение Корана и судьбы мусульманской уммы - на втором плане, а главное - месть Западу за агрессию. Если категория 2) потрясла весь мир террористическим актом 11 сентября 2001 г., решив, как говорил бен Ладен, ударить по второй сверхдержаве, Америке, после поражения, нанесенного в Афганистане первой сверхдержаве, Советскому Союзу, то бойцы категории 3) мстят за «западный ответ» на этот удар, т.е. за интервенции в Афганистане и Ираке.
Все эти категории объединяет: а) то, что они состоят исключительно из мусульман-суннитов, а ядром их являются ваххабиты, приверженцы самого свирепого и нетерпимого направления суннитского толка ислама; б) неугасимая ненависть к мусульманам-шиитам («отступникам» и «еретикам») и к евреям (или иудеям, по-арабски это одно и то же слово , «яхуд») за оккупацию Палестины и особенно Иерусалима, третьего по своей святости - после Мекки и Медины - города ислама.
Наконец, в особую категорию можно выделить «авантюристов», молодых людей, направляющихся в Исламское государство в поисках смысла жизни, в стремлении приобщиться к великому замыслу, движимому жаждой справедливости. Радикализм и ангажированность этих людей напоминает то, что в первой половине прошлого века побуждало образованных, интеллигентных молодых людей в Европе, не удовлетворенных мелкой и банальной буржуазной жизнью, идти в экстремистские лагеря - к коммунистам либо к фашистам.
Можно также вспомнить восторженных сторонников Мао и Че Гевары. В наши дни ничего похожего нет, кроме воинствующего исламизма. И такого рода «искателям» очень удобно прикрываться знаменем великой религии, как бы дающей смысл всей борьбе, подобно тому, как в Средние века отправлявшиеся из Европы крестоносцы, по дороге грабившие и убивавшие и христиан и евреев, прикрывались великой целью - освобождением Гроба Господня.
Люди этого типа мало что знают о теологических проблемах, о тонкостях ислама, о реальном положении «уммы» в различных странах. Они не участвуют в жизни мусульманских общин. Если их спросить, за что они проливают свою и чужую кровь - они ответят: мы мстим за наших братьев, которых каждый день убивают крестоносцы и сионисты в Ираке, Афганистане, Палестине.
Их не смущает, что США ушли из Ирака и покидают Афганистан, а в Сирии, куда они главным образом направляются, нет ни американцев, ни евреев, и им предстоит убивать, как и в Ираке, простых мусульман. А многие из них отправляются в Сирию просто потому, что это стало «модно» в иммигрантской молодежной мусульманской субкультуре. «В нашей школе в Марселе все ребята-мусульмане - за то, чтобы ехать в Сирию, а я что? Буду белой вороной, трусом?» Поедут, может быть, всего человек пять, живыми вернутся двое, но - героями, муджахидами.
Прошу прощения за схематичность и условность классификации, но просто глупо, когда все смешивают в одну кучу, не делая разницы между исламом и исламизмом, между мировым мусульманским сообществом и его уродливым выкидышем, «Исламским государством».
Ведь многие до сих пор не понимают, для чего ваххабитские заправилы посылали женщин-смертниц взрывать себя в московском метро. «Запугать»? Чушь собачья. Неделю люди понервничают и успокоятся, так же будут ездить на работу. «Дестабилизировать»? Не менее глупо. Что, от террористических актов хоть в одной стране произошли политические катаклизмы или хотя бы расшатался государственный аппарат?
У нас, в России, единственный смысл таких акций-создать атмосферу, в которой русские убедились бы: «от кавказцев, азиатов, всех этих мусульман все несчастья, скоро на улицу в своем городе страшно будет выйти, гнать их всех, пока не поздно», а мусульмане сказали бы: «нас унижают, презирают, всех считают террористами, гражданами первого сорта признают только православных русских».
Вот если с обеих сторон закрепятся такие стереотипы - все, Российской Федерации конец. Чтобы этого не допустить, необходима постоянная широкомасштабная разъяснительная пропагандистская работа с привлечением всех СМИ, особенно телевидения.
Да куда там, ничем похожим и не пахнет, в головах политиков, депутатов, журналистов только дешевый и фальшивый антиамериканизм. Сверхзадача - довести народ до такого состояния, чтобы он, услышав о зверствах исламистских или любых иных террористов и палачей, автоматически зафиксировал в уме: вот ведь гады американцы, никак не угомонятся. И эта задача успешно выполняется.
Вот перечитал все написанное и понял: все равно чего-то не хватает. Дело еще глубже, хуже, тяжелее. Вспомнились давно откуда-то выписанные слова Александра Эбаноидзе, вырвавшиеся у замечательного писателя и мыслителя после кровавых событий на Кавказе четверть века тому назад: «Пласт культуры в человеке тонок и уязвим; из-под него легко вырывается темная неуправляемая сила, нужны лишь известные условия...Город был погружен в пучину зла, к слову сказать, не связанного с этническими конфликтами. Просто разгул зла, понятия вечного и безнационального. Тотальная отмена моральных табу».
А по цепочке память принесла и рассуждения покойного Василия Аксенова: «Время от времени в сердцевине народа возникает энергетическое ядро, заряженное злой волей... В 1917 году энергетическое ядро ничтожного меньшинства, которому аплодировала разночинная интеллигенция, разрушило все общество».
Вот оно, чего не хватало для анализа: злая воля. И вспомнились слова ветхозаветного пророка Иеремии, обращенные к людям «А вы живете каждый по упорству злого сердца своего...» Может быть, то, что мы сейчас видим - это и есть выплеск, выброс злой воли, праздник зла, упивающегося своей безнаказанностью и прикрывающегося религией? И в нашем веке разлитое по миру зло сосредоточилось, вспорхнуло крылами, прилетело и уселось на крышу мусульманского сообщества? Но почему именно одна определенная религия оказалась для него подходящей площадкой?