Литва ногами. Вепряй (метеорит, камень, дуб), январь 2024
- Привет, - сказала мигрень в шесть утра. - Мы никуда не едем. Прими две вкусных и полезных американских таблетки и поспи.
Я послушалась - и открыла глаза в 10. Почти ничего не болело.
- То-то же, - сказала мигрень. - Что б ты без меня делала? А так хоть спишь иногда. И кстати, у тебя там ещё автобус был в 11.
И пошла себе.
Я высыпалась из кровати и, не приходя в сознание, оказалась на автовокзале. (Такси по городу - 3 евро, дешевле, чем в Висагинасе, который, замечу, постепенно становится дорогим городом; будет плохо себя вести - уеду в Укмерге).
Мигрени верить можно через раз: 11-часовой ходит только по воскресеньям. Но рядом скучали таксисты, и я подумала: если по городу - 3 евро..?
За совершенно несмертельную сумму большой дядька повез меня в Вепряй. По дороге мы выяснили, что он может и по-русски, но я ему объяснила про man svarbu... - и отжала свой убогий литовский обратно (собсно, в этом была идея путешествий по Литве).
Когда дядька узнал, что я собираюсь затеряться в полях, где невероятно давно, до человека, об землю шлепнулся метеорит, он удивился дважды. Во-первых, он ничего не знал про метеорит - это исследование довольно новое, а так-то никакого кратера не видно. (Зато есть познавательная тропа и метка на гугл-картах, причем в неправильном месте). Во-вторых, он *очень долго* и *с большим трудом* переваривал мысль о том, что приличная возрастная дама среди зимы рвется одна в поля и просит её там бросить только потому, что там красиво и упал метеорит.
Когда переварил, вдохновился и решил отвезти меня до места - того, на гугл-картах. И долго ещё расспрашивал, как люди просто так, одни-одинешеньки, без командировки, семьи и экскурсовода, ездят по местам и суют свой любопытный нос куда ни попадя.
Я подозреваю, что ему понравилась идея, может быть, он даже попробует.
Я с трудом уломала его выкинуть меня среди поля, обещала звонить, если что, и таксист уехал.
Мы с навигатором остались одни среди офигенной красоты.
Безумцев путешествие награждает с неслыханной щедростью. В полях близ Вепряй.
Погода начала меняться. Но я доверчиво продолжала путь по гугл-картам.
На фото, мутном от шлапдрибы, - место, куда я уткнулась, идя к расколотому камню по гугл-картам. А хорошая погода - там, где настоящая тропинка к нему.
А вот и сам Pėdos akmuo. Аккуратно расколот пополам, и отпечаток детской ноги (чему же ещё быть на боку гранитного валуна?). Без чёрта, ясное дело, не обошлось.
Здесь был Хамстер.
С камнем мы тоже выпили.
(Если вдуматься, бродить по лесу и пить с камнями - не самое дурацкое хобби).
После коньяка настроение у леса тут же поднялось. Мне, со своей стороны, стало наплевать на промокшие ноги.
Очень двойственные чувства. Идёшь по этой белой дороге, как по мрамору - изумляясь белизне и чистоте: ну как, как может быть проезжая дорога такой белоснежной? А инстинкт выживания тем временем громко матерится, потому что это твердо укатанный лёд, на всю ширину, и чтобы на нём не навернуться, нужна исключительная концентрация и осторожность. Так что с километр я думала "всё, хомяк, ты попал, мы не успеем к автобусу..."
Наконец-то населёнка! Самое красивое в Литве - хутора и усадьбы
среди любовно возделанной земли. Как человек с крестьянскими корнями,
выросший в стране выродившейся деревни, расстрелянных хуторов
и изнасилованного сельского ландшафта, я чувствую
настоящую эйфорию, глядя, как где-то - по-другому.
Город всё ближе. Veprių piliakalnis
Памятник не вернувшимся из ссылок.
Тени на холме, тени среди улиц, домов и деревьев. Силуэты, вырезанные из реальности. Тут надо почувствовать, что литовец так мощно врос корнями поколений в эту землю, что не вернуться на неё, не лечь в неё - это отдельные драмы, дополняющие драму собственно ссылки. Ссылка для Литвы - многофакторная травма, недоступность родной могилы для поминальной свечи - одна из живых, не затянувшихся ран. Это надо понимать всем, кому кажется - "ну сколько можно". Они не вернулись. Они вырваны, вырублены из своей земли и упали в чужую. Это не пройдёт и не забудется культурой.
Городской символ - Вепрюкас, от польского "кабан". Пояснительная надпись патриотично уточняет: šernas. А почему именно он - а вот. Чёрт, как обычно, летел по небу с валуном, но когда пролетал над городком, запел петух, и чёрт выронил свой валун близ сторожевого холма (piliakalnis). И этот валун всё время визжал, как автосигнализация, день и ночь, громко и пронзительно, не давая никому в округе покоя. Проезжал мимо путешественник, видимо, поляк, спросил, что за фигня. Жители объяснили. Тот подошёл к камню и спросил по польски: чего визжишь, как кабан (wiepše)? Валун тут же замолчал, потому что путешественник угадал его имя. (Всё штатно: чёрт летает с валунами по небу, валуны визжат, пока их не назовут по имени, а что вас удивляет?) Городок так и стали называть: кабанчиками на польский лад.
А вот и городской центр: собор, автобусная остановка, статуя Гедуте - дипломная работа скульптора-выпускника, магазины, вывеска кафе-бара, какое-то официальное зданьице и много-много информационных досок. Я так спешила, что, оказывается, успевала на двухчасовой автобус. Но сперва решила сфотографировать информацию на стендах
Она-то меня и погубила.
А дуб?! А как же дуб? - вскричал внутренний хомяк. - У тебя есть ещё один автобус, через два часа! И есть бар и магазины, где можно греться в ожидании. Ты со всеми пила, а про дуб забыла? Ты что, враг себе? Разве можно так с дубами?
Я вздохнула и, хлюпая промокшими ботинками, отправилась искать дуб.
Короткий дневной пик солнца и тепла был позади. Под ногами перестало чавкать и захрустело. Дунул ледяной ветер.
Veprių ąžuolas. Gamtos paminklas
Под солнцем и против солнца. (Арт на Вепряйском озере. Там вообще очень много арта, и яркого и интересного, и вообще опять эти потоки эстетического переживания и преображения реальности как формы ее присвоения.)
На этом берегу я замёрзла окончательно, и побежала назад, в центр, греться.
Бар был заколочен.
Магазин закрыт. Другой закрыт с пояснением: из-за отключения электричества. Ветер дул. Вода на дороге на глазах желировалась. Под ногами больше не чавкало, а только хрустело. Ветер и холод, в которых я купалась уже несколько часов, перестали быть приветливыми. До автобуса оставалось больше часа.
Я заметалась.
И тут я увидела вывеску biblioteka !
Там начиналось мероприятие для женщин городка: они собрались вместе порукодельничать, как об этом говорило объявление. Так что я долго топталась на крыльце, не решаясь вторгаться, только завистливо подглядывая в окошко. Но холод не шутил, я вошла, поздоровалась, извинилась, что мешаю мероприятию, но у меня (на языке, которым почти не владеешь, получается говорить только правду) автобус только через час, а там так холодно, можно, я у вас в уголке посижу и книжку почитаю?
Но у нас нет электричества, сказала библиотекарь, поэтому нет интернета. Я попросила книжку на бумаге, про Вепряй. "У нас есть только одна, вот".
И мне выдали огромный фолиант, и меня посадили в теплый угол на диван, и мне дали пирога и кусок шоколадки, а потом зажёгся свет, и заурчал чайник, и мне ещё дали и кофе.
Я сидела, листала книжку - и наслаждалась разговором собравшихся женщин, где было всё - и рецепты, и тонкие, умные наблюдения, и рукоделье, и тихое достоинство и мягкое, сдержанное дружелюбие. На фото где люди - это библиотекарь и библиотека, там что-то проходило, и это тоже включили в книжку.
Это был рай.
А потом пришёл автобус, и в нём тоже было тепло.
Последний взгляд перед автобусом
Я послушалась - и открыла глаза в 10. Почти ничего не болело.
- То-то же, - сказала мигрень. - Что б ты без меня делала? А так хоть спишь иногда. И кстати, у тебя там ещё автобус был в 11.
И пошла себе.
Я высыпалась из кровати и, не приходя в сознание, оказалась на автовокзале. (Такси по городу - 3 евро, дешевле, чем в Висагинасе, который, замечу, постепенно становится дорогим городом; будет плохо себя вести - уеду в Укмерге).
Мигрени верить можно через раз: 11-часовой ходит только по воскресеньям. Но рядом скучали таксисты, и я подумала: если по городу - 3 евро..?
За совершенно несмертельную сумму большой дядька повез меня в Вепряй. По дороге мы выяснили, что он может и по-русски, но я ему объяснила про man svarbu... - и отжала свой убогий литовский обратно (собсно, в этом была идея путешествий по Литве).
Когда дядька узнал, что я собираюсь затеряться в полях, где невероятно давно, до человека, об землю шлепнулся метеорит, он удивился дважды. Во-первых, он ничего не знал про метеорит - это исследование довольно новое, а так-то никакого кратера не видно. (Зато есть познавательная тропа и метка на гугл-картах, причем в неправильном месте). Во-вторых, он *очень долго* и *с большим трудом* переваривал мысль о том, что приличная возрастная дама среди зимы рвется одна в поля и просит её там бросить только потому, что там красиво и упал метеорит.
Когда переварил, вдохновился и решил отвезти меня до места - того, на гугл-картах. И долго ещё расспрашивал, как люди просто так, одни-одинешеньки, без командировки, семьи и экскурсовода, ездят по местам и суют свой любопытный нос куда ни попадя.
Я подозреваю, что ему понравилась идея, может быть, он даже попробует.
Я с трудом уломала его выкинуть меня среди поля, обещала звонить, если что, и таксист уехал.
Мы с навигатором остались одни среди офигенной красоты.
Безумцев путешествие награждает с неслыханной щедростью. В полях близ Вепряй.
Погода начала меняться. Но я доверчиво продолжала путь по гугл-картам.
На фото, мутном от шлапдрибы, - место, куда я уткнулась, идя к расколотому камню по гугл-картам. А хорошая погода - там, где настоящая тропинка к нему.
А вот и сам Pėdos akmuo. Аккуратно расколот пополам, и отпечаток детской ноги (чему же ещё быть на боку гранитного валуна?). Без чёрта, ясное дело, не обошлось.
Здесь был Хамстер.
С камнем мы тоже выпили.
(Если вдуматься, бродить по лесу и пить с камнями - не самое дурацкое хобби).
После коньяка настроение у леса тут же поднялось. Мне, со своей стороны, стало наплевать на промокшие ноги.
Очень двойственные чувства. Идёшь по этой белой дороге, как по мрамору - изумляясь белизне и чистоте: ну как, как может быть проезжая дорога такой белоснежной? А инстинкт выживания тем временем громко матерится, потому что это твердо укатанный лёд, на всю ширину, и чтобы на нём не навернуться, нужна исключительная концентрация и осторожность. Так что с километр я думала "всё, хомяк, ты попал, мы не успеем к автобусу..."
Наконец-то населёнка! Самое красивое в Литве - хутора и усадьбы
среди любовно возделанной земли. Как человек с крестьянскими корнями,
выросший в стране выродившейся деревни, расстрелянных хуторов
и изнасилованного сельского ландшафта, я чувствую
настоящую эйфорию, глядя, как где-то - по-другому.
Город всё ближе. Veprių piliakalnis
Памятник не вернувшимся из ссылок.
Тени на холме, тени среди улиц, домов и деревьев. Силуэты, вырезанные из реальности. Тут надо почувствовать, что литовец так мощно врос корнями поколений в эту землю, что не вернуться на неё, не лечь в неё - это отдельные драмы, дополняющие драму собственно ссылки. Ссылка для Литвы - многофакторная травма, недоступность родной могилы для поминальной свечи - одна из живых, не затянувшихся ран. Это надо понимать всем, кому кажется - "ну сколько можно". Они не вернулись. Они вырваны, вырублены из своей земли и упали в чужую. Это не пройдёт и не забудется культурой.
Городской символ - Вепрюкас, от польского "кабан". Пояснительная надпись патриотично уточняет: šernas. А почему именно он - а вот. Чёрт, как обычно, летел по небу с валуном, но когда пролетал над городком, запел петух, и чёрт выронил свой валун близ сторожевого холма (piliakalnis). И этот валун всё время визжал, как автосигнализация, день и ночь, громко и пронзительно, не давая никому в округе покоя. Проезжал мимо путешественник, видимо, поляк, спросил, что за фигня. Жители объяснили. Тот подошёл к камню и спросил по польски: чего визжишь, как кабан (wiepše)? Валун тут же замолчал, потому что путешественник угадал его имя. (Всё штатно: чёрт летает с валунами по небу, валуны визжат, пока их не назовут по имени, а что вас удивляет?) Городок так и стали называть: кабанчиками на польский лад.
А вот и городской центр: собор, автобусная остановка, статуя Гедуте - дипломная работа скульптора-выпускника, магазины, вывеска кафе-бара, какое-то официальное зданьице и много-много информационных досок. Я так спешила, что, оказывается, успевала на двухчасовой автобус. Но сперва решила сфотографировать информацию на стендах
Она-то меня и погубила.
А дуб?! А как же дуб? - вскричал внутренний хомяк. - У тебя есть ещё один автобус, через два часа! И есть бар и магазины, где можно греться в ожидании. Ты со всеми пила, а про дуб забыла? Ты что, враг себе? Разве можно так с дубами?
Я вздохнула и, хлюпая промокшими ботинками, отправилась искать дуб.
Короткий дневной пик солнца и тепла был позади. Под ногами перестало чавкать и захрустело. Дунул ледяной ветер.
Veprių ąžuolas. Gamtos paminklas
Под солнцем и против солнца. (Арт на Вепряйском озере. Там вообще очень много арта, и яркого и интересного, и вообще опять эти потоки эстетического переживания и преображения реальности как формы ее присвоения.)
На этом берегу я замёрзла окончательно, и побежала назад, в центр, греться.
Бар был заколочен.
Магазин закрыт. Другой закрыт с пояснением: из-за отключения электричества. Ветер дул. Вода на дороге на глазах желировалась. Под ногами больше не чавкало, а только хрустело. Ветер и холод, в которых я купалась уже несколько часов, перестали быть приветливыми. До автобуса оставалось больше часа.
Я заметалась.
И тут я увидела вывеску biblioteka !
Там начиналось мероприятие для женщин городка: они собрались вместе порукодельничать, как об этом говорило объявление. Так что я долго топталась на крыльце, не решаясь вторгаться, только завистливо подглядывая в окошко. Но холод не шутил, я вошла, поздоровалась, извинилась, что мешаю мероприятию, но у меня (на языке, которым почти не владеешь, получается говорить только правду) автобус только через час, а там так холодно, можно, я у вас в уголке посижу и книжку почитаю?
Но у нас нет электричества, сказала библиотекарь, поэтому нет интернета. Я попросила книжку на бумаге, про Вепряй. "У нас есть только одна, вот".
И мне выдали огромный фолиант, и меня посадили в теплый угол на диван, и мне дали пирога и кусок шоколадки, а потом зажёгся свет, и заурчал чайник, и мне ещё дали и кофе.
Я сидела, листала книжку - и наслаждалась разговором собравшихся женщин, где было всё - и рецепты, и тонкие, умные наблюдения, и рукоделье, и тихое достоинство и мягкое, сдержанное дружелюбие. На фото где люди - это библиотекарь и библиотека, там что-то проходило, и это тоже включили в книжку.
Это был рай.
А потом пришёл автобус, и в нём тоже было тепло.
Последний взгляд перед автобусом