Про комплекс обиды
Из интервью Павла Палажченко
- У вас в книге есть момент, где вы упоминаете надиктовку Рейгана перед какими-то переговорами, и он говорит: пусть русские думают, что они победили, учитывая их комплекс неполноценности. Не кажется ли вам, что Рейган смотрел в корень: комплекс неполноценности советского, а затем российского истеблишмента - именно то, что умел преодолевать в себе Горбачев, стало потом причиной усиления изоляции России в отношениях с внешним миром в течение последних
20 лет, которая очень быстро перешла к конфронтации - как минимум с мюнхенской речи 2007 года?
- Не совсем так. Рейган говорил: «Не надо говорить, что мы победили, потому что этим мы только усилим их комплекс неполноценности, нам это не нужно».
А еще посол в СССР Джек Мэтлок мне рассказывал, что когда к Рейгану перед переговорами или в процессе подготовки к переговорам приходили некоторые сотрудники администрации и говорили ему, что вот русские не принимают полностью нашу позицию и нам надо жать-жать-жать,
Рейган им отвечал: «Знаете, когда я вел переговоры от имени профсоюза актеров кино, мы считали огромным достижением, если 70 процентов нашей позиции получало согласие и отражение в окончательной договоренности». Вот у него здравый смысл был.
Я бы сказал, что у нас был и есть не комплекс неполноценности, а комплекс обиды, не всегда обоснованный: вот мы ведем миролюбивую внешнюю политику, предлагаем, скажем, мораторий на ядерные испытания, а американцы не идут навстречу. Но мне кажется, что как раз комплекс неполноценности сильно преувеличивать не надо. И не надо преувеличивать тот поворот, который, как многие считают, начался с мюнхенской речи. Элементы обиды и недовольства американской позицией, они были и при Горбачеве, и при Ельцине, и приводили, на мой взгляд, к неоптимальным решениям.
А в 1990-е это взаимное непонимание концентрировалось вокруг проблемы расширения НАТО. Тогда сформировалась обида российской стороны на то, что американцы заняли вот такую позицию: НАТО - открытая организация, нельзя запретить странам входить в альянс. И каких-то творческих решений придумать не удалось тогда.
На мой взгляд тут Палажченко ошибается, комплекса неполноценности как раз и не было.
Начнем с того что СССР развалился не под "грузом своих преступлений", а потому что нечего стало жрать. Вопрос осознания того что происходило например в тридцатые - был, но где-то уже к девяностому все больше вытеснялся заботами о хлебе насущном, а в девяносто втором все это резко оборвалось. Это же лежит в основе ухода республик: а почему это несправедливо?
Киев, Рига, Вильнюс, Кишинев, они все сказали нам: ребята, а куда вы нас завели? В какое дерьмо? Вторая революция за сто лет - куда годится? Не... Дальше мы сами, своим умом.
Если бы СССР был экономически успешен - он бы не развалился, Украина бы не ушла.
Но это все имело и обратную сторону: то есть мы выбираем капитализм и если мы экономически успешны (становимся) то все ОК.
Мы выбрали. И стали экономически успешными. И вот тут начались проблемы.
Мы приходим и говорим - ребята, вот мы - мы успешные, вот у нас полтриллиона долларов денег. Потеснитесь-ка, дайте нам место за столом. Европейским, мировым. А нам говорят - фиг. С вашими деньгами надо еще разобраться, да и вот - вы виновны в этом, в этом, в этом.
Опа...
Одновременно с этим США грубо и по-хамски нарушили международное право, в Ираке. А один неокон сказал: мы создаем факты, вы же можете их только изучать и толковать.
И в Москве возник вопрос - а почему только США могут создавать факты? А почему мы не можем?
И все покатилось под горку...
Одновременно с этим шел все более хамский для России процесс расширения ЕС и НАТО. Хамский потому что в ЕС принимали страны, которые по сравнению с Россией и в подметки не годились. Ни армии, ни денег - тьфу! А Россию не принимали. И принятие решений в Европе становилось все более для нас закрытым и все более "отягощенным" откровенными нашими врагами - странами Восточной Европы. Последней каплей стала Украина - страна, которая никак, ни по каким критериям не годилась ни в ЕС, ни в НАТО.
Истинная проблема не в том что НАТО приближалось к границам России. А в том что "непринятие в ЕС" стало в какой-то момент означать историческую второсортность, и не было объективных критериев, кого примут, а кого - нет. Если бы они были - я уверен, Путин немедленно начал бы их выполнять.
А на Украине просто доигрались. Вспомните 2013 год - перетягивание каната, игра. Но то что для Брюсселя и Москвы было игрой, для молодежи в Киеве было жизнью. Прорвутся они в ЕС хоть как, хоть тушкой, хоть чучелом - или Украина так и останется африканской страной в центре Европы. И они обострили игру, вынуждая всех игроков принять решения, которые они никогда бы не приняли в иной ситуации. Шагом в пропасть стал срыв договоренностей с Януковичем - которые что характерно приняли и ЕС и сцепя зубы Россия - она намеревалась играть на выборах-2015, а не вводить войска и Крым отбирать.
Но вышел Парасюк, сказал свои слова - и понеслась...
- У вас в книге есть момент, где вы упоминаете надиктовку Рейгана перед какими-то переговорами, и он говорит: пусть русские думают, что они победили, учитывая их комплекс неполноценности. Не кажется ли вам, что Рейган смотрел в корень: комплекс неполноценности советского, а затем российского истеблишмента - именно то, что умел преодолевать в себе Горбачев, стало потом причиной усиления изоляции России в отношениях с внешним миром в течение последних
20 лет, которая очень быстро перешла к конфронтации - как минимум с мюнхенской речи 2007 года?
- Не совсем так. Рейган говорил: «Не надо говорить, что мы победили, потому что этим мы только усилим их комплекс неполноценности, нам это не нужно».
А еще посол в СССР Джек Мэтлок мне рассказывал, что когда к Рейгану перед переговорами или в процессе подготовки к переговорам приходили некоторые сотрудники администрации и говорили ему, что вот русские не принимают полностью нашу позицию и нам надо жать-жать-жать,
Рейган им отвечал: «Знаете, когда я вел переговоры от имени профсоюза актеров кино, мы считали огромным достижением, если 70 процентов нашей позиции получало согласие и отражение в окончательной договоренности». Вот у него здравый смысл был.
Я бы сказал, что у нас был и есть не комплекс неполноценности, а комплекс обиды, не всегда обоснованный: вот мы ведем миролюбивую внешнюю политику, предлагаем, скажем, мораторий на ядерные испытания, а американцы не идут навстречу. Но мне кажется, что как раз комплекс неполноценности сильно преувеличивать не надо. И не надо преувеличивать тот поворот, который, как многие считают, начался с мюнхенской речи. Элементы обиды и недовольства американской позицией, они были и при Горбачеве, и при Ельцине, и приводили, на мой взгляд, к неоптимальным решениям.
А в 1990-е это взаимное непонимание концентрировалось вокруг проблемы расширения НАТО. Тогда сформировалась обида российской стороны на то, что американцы заняли вот такую позицию: НАТО - открытая организация, нельзя запретить странам входить в альянс. И каких-то творческих решений придумать не удалось тогда.
На мой взгляд тут Палажченко ошибается, комплекса неполноценности как раз и не было.
Начнем с того что СССР развалился не под "грузом своих преступлений", а потому что нечего стало жрать. Вопрос осознания того что происходило например в тридцатые - был, но где-то уже к девяностому все больше вытеснялся заботами о хлебе насущном, а в девяносто втором все это резко оборвалось. Это же лежит в основе ухода республик: а почему это несправедливо?
Киев, Рига, Вильнюс, Кишинев, они все сказали нам: ребята, а куда вы нас завели? В какое дерьмо? Вторая революция за сто лет - куда годится? Не... Дальше мы сами, своим умом.
Если бы СССР был экономически успешен - он бы не развалился, Украина бы не ушла.
Но это все имело и обратную сторону: то есть мы выбираем капитализм и если мы экономически успешны (становимся) то все ОК.
Мы выбрали. И стали экономически успешными. И вот тут начались проблемы.
Мы приходим и говорим - ребята, вот мы - мы успешные, вот у нас полтриллиона долларов денег. Потеснитесь-ка, дайте нам место за столом. Европейским, мировым. А нам говорят - фиг. С вашими деньгами надо еще разобраться, да и вот - вы виновны в этом, в этом, в этом.
Опа...
Одновременно с этим США грубо и по-хамски нарушили международное право, в Ираке. А один неокон сказал: мы создаем факты, вы же можете их только изучать и толковать.
И в Москве возник вопрос - а почему только США могут создавать факты? А почему мы не можем?
И все покатилось под горку...
Одновременно с этим шел все более хамский для России процесс расширения ЕС и НАТО. Хамский потому что в ЕС принимали страны, которые по сравнению с Россией и в подметки не годились. Ни армии, ни денег - тьфу! А Россию не принимали. И принятие решений в Европе становилось все более для нас закрытым и все более "отягощенным" откровенными нашими врагами - странами Восточной Европы. Последней каплей стала Украина - страна, которая никак, ни по каким критериям не годилась ни в ЕС, ни в НАТО.
Истинная проблема не в том что НАТО приближалось к границам России. А в том что "непринятие в ЕС" стало в какой-то момент означать историческую второсортность, и не было объективных критериев, кого примут, а кого - нет. Если бы они были - я уверен, Путин немедленно начал бы их выполнять.
А на Украине просто доигрались. Вспомните 2013 год - перетягивание каната, игра. Но то что для Брюсселя и Москвы было игрой, для молодежи в Киеве было жизнью. Прорвутся они в ЕС хоть как, хоть тушкой, хоть чучелом - или Украина так и останется африканской страной в центре Европы. И они обострили игру, вынуждая всех игроков принять решения, которые они никогда бы не приняли в иной ситуации. Шагом в пропасть стал срыв договоренностей с Януковичем - которые что характерно приняли и ЕС и сцепя зубы Россия - она намеревалась играть на выборах-2015, а не вводить войска и Крым отбирать.
Но вышел Парасюк, сказал свои слова - и понеслась...