Хороший внятный текст про то, что есть сексуальная объективация
Авторство принадлежит svollga.
Хотела написать про Стёрджеса, но поняла, что это такая банка с пауками разных пород, что их надо брать поштучно и подробно рассматривать. Поэтому для начала - то, что и помимо Стёрджеса всплывает часто: (сексуальная) объективация.
Заимствуя формулировки из Википедии: Объективация вообще - это восприятие человека как товар или объект для какого-либо использования, без учёта его личности или способности испытывать чувства. Сексуальная объективация - это восприятие другого человека или отношение к нему исключительно как к инструменту (объекту) для собственного сексуального удовлетворения.
Однако я часто сталкиваюсь с тем, что эти определения - особенно в случае второго термина, чаще всплывающего в дискуссиях - интерпретируют более широко, то есть понимают сексуальную объективацию как "восприятие другого человека как объекта сексуального удовлетворения", без слова "исключительно". И вот здесь возникает проблема. Дело в том, что мы все воспринимаем других людей как объекты, в том числе объекты сексуального удовлетворения (если нас таковое вообще интересует). Когда кондуктор в автобусе продает нам билет, мы в нем видим не богатый внутренний мир, а инструмент для получения билета. Точно так же, когда нам с плаката улыбается красивый мужина, мы видим не его богатый внутренний мир, а объект для эстетического любования или эротических фантазий. Это нормально.
Ненормальной ситуация становится тогда, когда объективация выходит за рамки инструментальных функций, заданных профессией, задачей и т.д. То есть:
а) когда забывается, что у человека есть этот самый богатый внутренний мир, личность и чувства, и с ним начинают обращаться как с неодушевленным объектом (например, орать на кондуктора и ожидать, что он будет сидеть и слушать, или лапать красивого мужчину с плаката за задницу при личной встрече без разрешения);
б) когда статус объекта распространяется на ту или иную социальную группу, постоянно, вне зависимости от обстоятельств, и в некоторых случаях даже вменяется ей в обязанность. Примеры этого есть в мотивации рабства, крепостного права, расизма, классизма, отношения к людям с инвалидностью, к детям и к пожилым... но в нашем случае это сексуальная объективация, которая направлена в первую очередь на женщин.
В случае сексуальной объективации женщин (другие группы тоже сексуально объективируются, но реже/в других формах/по аналогии с женщинами - последнее я позже поясню), происходит несколько взаимосвязанных вещей. (Внимание: нельзя выделить, что происходит первым, что последним, и какие причинно-следственные связи; нельзя также и сказать, "кто первый начал" это все делать. Как часто бывает в гендерном и прочем неравенстве, многое происходит одновременно и как будто само по себе.)
1. Принимается за данность на уровне общества в целом, что женщина - это в первую очередь сексуальный объект (для мужчины), и ее личность и переживания вторичны по отношению к выполнению ей этой функции. То есть женщина становится инструментом и перестает быть человеком.
2. При этом самой женщине вменяется задача постоянно поддерживать свою функциональность в качестве сексуального объекта - внешность, поведение и т.д.; а общество (и мужчины, и женщины) ее в этом контролирует и оценивает.
3. От оценки женщины как сексуального объекта - оценка ее "качественности" по набору параметров - зависит ее социальный статус. (А в ряде случаев - доступ к ресурсам и другие условные плюшки.)
4. При этом женщина - как объект - теряет автономию и право на принятие решений относительно себя, потому что объект = не человек, и не обладает свободной волей, и не является равным и равноправным по отношению к субъекту (мужчине). Это не значит, что она не может принимать решения - это значит, что они могут игнорироваться субъектом и поддерживающим его обществом, если мешают выполнению функции сексуального объекта.
5. Одновременно динамика сексуального интереса становится гендерно окрашенной (субъект - мужчина, объект - женщина), то есть как за женщиной закрепляется роль сексуального объекта, так и за ролью сексуального объекта закрепляются "женские" характеристики. Тут змея кусает себя за хвост, потому что "женские" характеристики - это не характеристики живых реальных женщин, хотя некоторые обладают какими-то из них; это характеристики абстрактной Женщины, или того собирательного образа, который существует внутри гендерного неравенства, а также черты, которые в данном конкретном обществе классифицируют как "женственные", и которые обычно включают характеристики сексуального объекта. Пример: женщины ухаживают за собой; ухаживать за собой - женственно; женщины, которые ухаживают за собой, делают это для того, чтобы нравиться мужчинам; мужчинам это нравится, потому что ухоженность - характеристика женщины/женственности/сексуального объекта; мужчины, которые ухаживают за собой, ведут себя женственно; мужчины, которые ухаживают за собой - наверное, геи, потому что делают то, что делает сексуальный объект, чтобы нравиться мужчине. (Если так неочевидно, подставьте вместо абстрактной "ухоженности" "бритье ног".)
6. И одновременно же статус сексуального объекта становится унизительным и обесценивающим, потому что сексуальный объект - не человек, и его личность и переживания вторичны по отношению к выполнению своей функции. Именно здесь находится различие между нормальным отношением к потенциальному объекту сексуального интереса и сексуальной объективацией как практикой угнетения.
В нормальной ситуации субъект смотрит на красивого мужчину на плакате как на сексуальный объект; может даже смотреть на того же мужчину, но живого, как на объект - в том смысле, что наш субъект что-то там себе о нем фантазирует и, возможно, хотел бы что-то с ним такое сделать; но когда он решает от мыслей и хотений перейти к действиям, то для него начинает иметь значение то, что по этому поводу думает и чувствует этот самый мужчина, на которого он смотрит. В момент действия субъекта - начиная от простого выражения своих мыслей и желаний - объект становится другим субъектом в этих отношениях, и они начинают взаимодействовать. В ситуации объективации субъект переходит к действиям, не интересуясь переживаниями объекта, и если тот их выражает, и они не соответствуют ожиданиям субъекта, субъект очень удивляется, возмущается и даже становится агрессивным, потому что все еще не видит перед собой другого субъекта, у которого право на переживания есть, или чьи переживания равнозначны его собственным. (Да, я специально говорю про мужчину, а не про женщину, чтобы сбить рамку восприятия.)
7. И напоследок: в связи с сексуальной объективацией секс из процесса взаимодействия двух (и более) субъектов превращается в действия субъекта по отношению к объекту. То есть секс в контексте сексуальной объективации происходит не между человеком и человеком, а между человеком и табуреткой. Не в том смысле, что вот есть вариант с человеком, вариант с рукой и вариант с табуреткой, а в том, что само понятие "секс" переопределяется как сексуальные действия человека по отношению к табуретке; и, соответственно, если человек совершает по отношению к кому-то сексуальные действия, то этот кто-то категоризируется как табуретка.
То есть, повторюсь: проблема не в том, чтобы воспринимать кого-то как сексуальный объект у себя в голове. Проблема в том, чтобы а) воспринимать человека только как сексуальный объект (забывать, что у него есть личность и переживания, пусть и за пределами той эстетической/эротической картинки, в которой он фигурирует как объект), б) вести себя с человеком как с объектом при взаимодействии с ним, и в) в распространении роли сексуального объекта на всю социальную группу, с принуждением к выполнению этой роли и одновременным обесчеловечиванием этой группы.
Поскольку пост разросся, пишу я его уже долго, и больше пока не могу, то несколько заметок на продолжение темы - о связанных вещах:
Культура изнасилования. Взаимосвязь (взаимовстроенность?) должна быть очевидна, но если кратко повториться, то: поскольку сексуальный объект не обладает свободой воли, то и права на отказ или согласие от использования его по прямой функции не имеет.
Сексуальная объективация и репрезентация. Хотя я сказала, что каждый имеет право на мысли и фантазии, но сексуальная объективация в репрезентации имеет значение и становится проблемой, потому что через репрезентацию она распространяется. Если женщины повсеместно демонстрируются как объект, а мужчины как субъект, то эти роли закрепляются и нормализируются в обществе. Это центральная проблематика мужского взгляда. Хотя в некотором количестве случаев мужчины тоже показываются в СМИ как сексуальные объекты (для других мужчин или даже для женщин), это явление нельзя называть сексуальной объективацией в системном смысле понятия, потому что это встречается намного реже и не несет таких социальных последствий, как повсеместная презентация женщин как объектов. В тех редких случаях, когда презентация мужчины как сексуального объекта оказывается проблематичной (например, когда аудитория начинает воспринимать популярного актера как объект даже при реальной встрече и пытается его пощупать), это происходит скорее в результате воспроизводства динамики сексуальной объективации: объект сексуального интереса - не человек, следовательно, с ним можно так обращаться. См. пункты 4-7.
Нагота. В современном обществе нагота сексуализирована: нагота не сексуальна сама по себе, но ей присваивается статус сексуальной всей современной культурой, и поэтому автоматически предполагается, что если тело обнажено, то с целью вызвать сексуальное возбуждение у (предполагаемого) зрителя, и одновременно - то, что нагота тех, кто уже категоризирован как сексуальный объект, автоматически более сексуальна и объектна, чем нагота тех, кто пока имеет статус субъекта. (Нагота в данном случае несколько флуктуирующее понятие, потому что в зависимости от ситуации речь может идти как о полном обнажении, так и об обнажении сексуализированных частей тела. С мужской наготой ситуация всегда сложнее, потому что мужчина по умолчанию субъект; нагота женщины возводит ее объектность в квадрат.) Для примера можно посмотреть все дискуссии вокруг обнажения женской груди (сексуализированной части женского тела) в публичных местах.
На этом я (пока?) заканчиваю, можно задавать вопросы, попробую ответить или хотя бы подумать :shuffle2:
Долго подбирала иллюстрацию, но не подобрала, потому что они все либо мерзкие, либо пародии на мерзкое, либо требуют комментариев.
http://svollga.diary.ru/p210566816.htm?oam#more1
Хотела написать про Стёрджеса, но поняла, что это такая банка с пауками разных пород, что их надо брать поштучно и подробно рассматривать. Поэтому для начала - то, что и помимо Стёрджеса всплывает часто: (сексуальная) объективация.
Заимствуя формулировки из Википедии: Объективация вообще - это восприятие человека как товар или объект для какого-либо использования, без учёта его личности или способности испытывать чувства. Сексуальная объективация - это восприятие другого человека или отношение к нему исключительно как к инструменту (объекту) для собственного сексуального удовлетворения.
Однако я часто сталкиваюсь с тем, что эти определения - особенно в случае второго термина, чаще всплывающего в дискуссиях - интерпретируют более широко, то есть понимают сексуальную объективацию как "восприятие другого человека как объекта сексуального удовлетворения", без слова "исключительно". И вот здесь возникает проблема. Дело в том, что мы все воспринимаем других людей как объекты, в том числе объекты сексуального удовлетворения (если нас таковое вообще интересует). Когда кондуктор в автобусе продает нам билет, мы в нем видим не богатый внутренний мир, а инструмент для получения билета. Точно так же, когда нам с плаката улыбается красивый мужина, мы видим не его богатый внутренний мир, а объект для эстетического любования или эротических фантазий. Это нормально.
Ненормальной ситуация становится тогда, когда объективация выходит за рамки инструментальных функций, заданных профессией, задачей и т.д. То есть:
а) когда забывается, что у человека есть этот самый богатый внутренний мир, личность и чувства, и с ним начинают обращаться как с неодушевленным объектом (например, орать на кондуктора и ожидать, что он будет сидеть и слушать, или лапать красивого мужчину с плаката за задницу при личной встрече без разрешения);
б) когда статус объекта распространяется на ту или иную социальную группу, постоянно, вне зависимости от обстоятельств, и в некоторых случаях даже вменяется ей в обязанность. Примеры этого есть в мотивации рабства, крепостного права, расизма, классизма, отношения к людям с инвалидностью, к детям и к пожилым... но в нашем случае это сексуальная объективация, которая направлена в первую очередь на женщин.
В случае сексуальной объективации женщин (другие группы тоже сексуально объективируются, но реже/в других формах/по аналогии с женщинами - последнее я позже поясню), происходит несколько взаимосвязанных вещей. (Внимание: нельзя выделить, что происходит первым, что последним, и какие причинно-следственные связи; нельзя также и сказать, "кто первый начал" это все делать. Как часто бывает в гендерном и прочем неравенстве, многое происходит одновременно и как будто само по себе.)
1. Принимается за данность на уровне общества в целом, что женщина - это в первую очередь сексуальный объект (для мужчины), и ее личность и переживания вторичны по отношению к выполнению ей этой функции. То есть женщина становится инструментом и перестает быть человеком.
2. При этом самой женщине вменяется задача постоянно поддерживать свою функциональность в качестве сексуального объекта - внешность, поведение и т.д.; а общество (и мужчины, и женщины) ее в этом контролирует и оценивает.
3. От оценки женщины как сексуального объекта - оценка ее "качественности" по набору параметров - зависит ее социальный статус. (А в ряде случаев - доступ к ресурсам и другие условные плюшки.)
4. При этом женщина - как объект - теряет автономию и право на принятие решений относительно себя, потому что объект = не человек, и не обладает свободной волей, и не является равным и равноправным по отношению к субъекту (мужчине). Это не значит, что она не может принимать решения - это значит, что они могут игнорироваться субъектом и поддерживающим его обществом, если мешают выполнению функции сексуального объекта.
5. Одновременно динамика сексуального интереса становится гендерно окрашенной (субъект - мужчина, объект - женщина), то есть как за женщиной закрепляется роль сексуального объекта, так и за ролью сексуального объекта закрепляются "женские" характеристики. Тут змея кусает себя за хвост, потому что "женские" характеристики - это не характеристики живых реальных женщин, хотя некоторые обладают какими-то из них; это характеристики абстрактной Женщины, или того собирательного образа, который существует внутри гендерного неравенства, а также черты, которые в данном конкретном обществе классифицируют как "женственные", и которые обычно включают характеристики сексуального объекта. Пример: женщины ухаживают за собой; ухаживать за собой - женственно; женщины, которые ухаживают за собой, делают это для того, чтобы нравиться мужчинам; мужчинам это нравится, потому что ухоженность - характеристика женщины/женственности/сексуального объекта; мужчины, которые ухаживают за собой, ведут себя женственно; мужчины, которые ухаживают за собой - наверное, геи, потому что делают то, что делает сексуальный объект, чтобы нравиться мужчине. (Если так неочевидно, подставьте вместо абстрактной "ухоженности" "бритье ног".)
6. И одновременно же статус сексуального объекта становится унизительным и обесценивающим, потому что сексуальный объект - не человек, и его личность и переживания вторичны по отношению к выполнению своей функции. Именно здесь находится различие между нормальным отношением к потенциальному объекту сексуального интереса и сексуальной объективацией как практикой угнетения.
В нормальной ситуации субъект смотрит на красивого мужчину на плакате как на сексуальный объект; может даже смотреть на того же мужчину, но живого, как на объект - в том смысле, что наш субъект что-то там себе о нем фантазирует и, возможно, хотел бы что-то с ним такое сделать; но когда он решает от мыслей и хотений перейти к действиям, то для него начинает иметь значение то, что по этому поводу думает и чувствует этот самый мужчина, на которого он смотрит. В момент действия субъекта - начиная от простого выражения своих мыслей и желаний - объект становится другим субъектом в этих отношениях, и они начинают взаимодействовать. В ситуации объективации субъект переходит к действиям, не интересуясь переживаниями объекта, и если тот их выражает, и они не соответствуют ожиданиям субъекта, субъект очень удивляется, возмущается и даже становится агрессивным, потому что все еще не видит перед собой другого субъекта, у которого право на переживания есть, или чьи переживания равнозначны его собственным. (Да, я специально говорю про мужчину, а не про женщину, чтобы сбить рамку восприятия.)
7. И напоследок: в связи с сексуальной объективацией секс из процесса взаимодействия двух (и более) субъектов превращается в действия субъекта по отношению к объекту. То есть секс в контексте сексуальной объективации происходит не между человеком и человеком, а между человеком и табуреткой. Не в том смысле, что вот есть вариант с человеком, вариант с рукой и вариант с табуреткой, а в том, что само понятие "секс" переопределяется как сексуальные действия человека по отношению к табуретке; и, соответственно, если человек совершает по отношению к кому-то сексуальные действия, то этот кто-то категоризируется как табуретка.
То есть, повторюсь: проблема не в том, чтобы воспринимать кого-то как сексуальный объект у себя в голове. Проблема в том, чтобы а) воспринимать человека только как сексуальный объект (забывать, что у него есть личность и переживания, пусть и за пределами той эстетической/эротической картинки, в которой он фигурирует как объект), б) вести себя с человеком как с объектом при взаимодействии с ним, и в) в распространении роли сексуального объекта на всю социальную группу, с принуждением к выполнению этой роли и одновременным обесчеловечиванием этой группы.
Поскольку пост разросся, пишу я его уже долго, и больше пока не могу, то несколько заметок на продолжение темы - о связанных вещах:
Культура изнасилования. Взаимосвязь (взаимовстроенность?) должна быть очевидна, но если кратко повториться, то: поскольку сексуальный объект не обладает свободой воли, то и права на отказ или согласие от использования его по прямой функции не имеет.
Сексуальная объективация и репрезентация. Хотя я сказала, что каждый имеет право на мысли и фантазии, но сексуальная объективация в репрезентации имеет значение и становится проблемой, потому что через репрезентацию она распространяется. Если женщины повсеместно демонстрируются как объект, а мужчины как субъект, то эти роли закрепляются и нормализируются в обществе. Это центральная проблематика мужского взгляда. Хотя в некотором количестве случаев мужчины тоже показываются в СМИ как сексуальные объекты (для других мужчин или даже для женщин), это явление нельзя называть сексуальной объективацией в системном смысле понятия, потому что это встречается намного реже и не несет таких социальных последствий, как повсеместная презентация женщин как объектов. В тех редких случаях, когда презентация мужчины как сексуального объекта оказывается проблематичной (например, когда аудитория начинает воспринимать популярного актера как объект даже при реальной встрече и пытается его пощупать), это происходит скорее в результате воспроизводства динамики сексуальной объективации: объект сексуального интереса - не человек, следовательно, с ним можно так обращаться. См. пункты 4-7.
Нагота. В современном обществе нагота сексуализирована: нагота не сексуальна сама по себе, но ей присваивается статус сексуальной всей современной культурой, и поэтому автоматически предполагается, что если тело обнажено, то с целью вызвать сексуальное возбуждение у (предполагаемого) зрителя, и одновременно - то, что нагота тех, кто уже категоризирован как сексуальный объект, автоматически более сексуальна и объектна, чем нагота тех, кто пока имеет статус субъекта. (Нагота в данном случае несколько флуктуирующее понятие, потому что в зависимости от ситуации речь может идти как о полном обнажении, так и об обнажении сексуализированных частей тела. С мужской наготой ситуация всегда сложнее, потому что мужчина по умолчанию субъект; нагота женщины возводит ее объектность в квадрат.) Для примера можно посмотреть все дискуссии вокруг обнажения женской груди (сексуализированной части женского тела) в публичных местах.
На этом я (пока?) заканчиваю, можно задавать вопросы, попробую ответить или хотя бы подумать :shuffle2:
Долго подбирала иллюстрацию, но не подобрала, потому что они все либо мерзкие, либо пародии на мерзкое, либо требуют комментариев.
http://svollga.diary.ru/p210566816.htm?oam#more1