the biggest adventure
Вдруг в последние дни пришло удивительное и неожиданное чувство. Очень сложно облечь его в слова, это точно не взросление, я до сих пор не чувствую себя взрослой и временами, вспоминая, как в мои 18 возраст тридцатилетних казался мне чем-то очень впечатляющим и солидным, я улыбаюсь от мысли, что ко мне никак эта солидная взрослость не приходит. Заблудилась в пути, может быть.
Но как тогда назвать это спокойствие и принятие всех жизненных перемен? Как объяснить, что люди, из-за которых и по которым болело сердце, вдруг ощущаются - пусть, конечно, и с недостатками - но все же хорошими. Все их слова и поступки, обидой тянувшие душу ко дну, больше не кажутся обидными, словно я вылетела из своего сжавшегося в тугой узел упрямого сознания и увидела боль и этих людей тоже. Увидела их сражения, их потери, их жизнь, которая тоже началась с новой строки. И приняла эти наши разные начала, в разных концах нашей вселенной, спокойно и легко. Это называется по-настоящему отпустить?
А это понимание, что даже самый близкий человек может требовать очень много личного пространства? Нет, я понимала это всегда, всегда с радостью предоставляла такую возможность, потому что сама легко устаю от людей, нуждаюсь в одиночестве и молчании. Но были какие-то границы, за которыми тоска по человеку брала вверх и руки чесались написать, прийти, обнять. Это желание не исчезнет никогда, но вдруг намного легче стало принимать расстояния и молчания. Словно не просто понимаю, но уже принимаю какой-то внутренней важней частью себя.
Наверное, во многом это все связано с глубокой самодостаточностью, наполненностью собой, своими мыслями, чувствами, идеями и мечтами. С тем, каким драгоценным стал казаться каждый миг, с тем, как ярче стали восприниматься время и пространство. Я нравлюсь себе такой. Слегка замкнутой, но порой очень открытой. Эмоциональной, но каждый день учащейся тому, как быть сильнее своих эмоций. И как хорошо, что перестали ощущаться внутри сколотые края острых скал, недосказанные слова, пустые обиды, сожаления, горечь, которая как испорченный продукт портила собой самые чудесные блюда. Я ни о чем не жалею. Я никого не виню. Ни на кого не обижаюсь. Я - частица материи между прошлым и будущим, я здесь и сейчас, вышитая по контуру своим прошлым, с намеченными штрихами будущего. И, как сказал Питер Бэннинг-Питер Пэн, как сказал ясноглазый Робин Уильямс, о котором я думаю каждый день: To live is the biggest adventure.
За фотографии огромное спасибо моей дорогой almasic