Бах и Bella Ciao
Но беспристрастности нет и быть не может, и я принимаю это как личное оскорбление и куда же вы стреляете, здесь же люди, и здесь же Киев и дом 1889 года, и другой, 1978, и Днепр, и Рось, и из лета в лето в Жданов-Мариуполь на море, и осень в Гидропарке под мостом метро, и книги, и люди, и собаки, и кошки и звуки и звон разбившейся иллюзии незыблемости мира. И бабушка, молодая и белокурая, слушающая как бомбят утром 22 июня и дедушка, длинный и шестнадцатилетний, приписывающий себе два года и.