No words
Если писать - это способ осмысливать реальность, как бы дорисовывать то, что мозг не сумел схватить в момент происходящего, то у меня все ушло в музыку. Я рефлексирую в мелодиях, ритмах и аккордах, каких-то словах. Вернее так - когда я думаю о чувствах, я думаю звуками. Если ещё правильнее сказать, то любое движение можно представить музыкально, а все есть движение.
Слова слетали с меня постепенно, как листва с осеннего клёна. У меня сейчас всего три режима: точечный анализ, язык как необходимость и полное или почти полное его отсутствие. Поэтому тяжело даются книги, я как читатель стал очень плох. Пытаюсь читать Цитадель Экзюпери и не получается, я не вкладываю эти смыслы в себя и смотрю на них как бы со стороны - соответственно, со мной ничего не происходит. Не знаю, что делать с этим, тем более не знаю когда - музыка отнимает большое количество времени и сил, но даже не в этом дело, а в том, что она приносит меня снова в эту бессловестность. Это состояние, оно как плавание, мы рождаемся в воде и нам комфортно быть окутанными ней. Я погружаюсь в бессловестность как в тёплую ванну.
Что это даёт, так это то, что я - это почти всегда я. Меня может быть много или мало, но я есть, я здесь, вот в этом моменте и в следующем. Это чувствуется как что-то очень естественное, я наверное хорошо понимаю монахов, уходящих в монастыри, к чему они шли, или этих сирийских мистиков. И так сложно из него выходить, из этого моря, и так часто не хочется. Я многим могу казаться полным мизантропом, но мне действительно тяжело даётся переход из бессловия в социальное.
С тех пор, как началась война, я начал буквально жить в музыке. Отчасти, это потому что мир настолько катится к хуям, что по другому я просто не выживу. Ну невозможно просто понимать и чувствовать ужас происходящего и не сойти с ума без внутренней опоры. Я думаю, это то, почему многие пытаются закрыть на это глаза, представлять, что мир норм, все как раньше. Ну и хер там был.
Так то это был большой для меня вопрос - зачем вообще сейчас нужно искусство, когда в Украине людей убивают? Как вообще можно им продолжать заниматься? Какое-то полное понимание, что надо помогать живому, вот сейчас особенно. Это определяется мозгом как отчётливо важное, ну а музыка тут где? Но души тоже спасать надо, особенно тем, кто сам спастись не может. Я не знаю, как это делать и может ли это делать то, кто сам не до конца спасся. Я не знаю, когда вообще можно считать - все, теперь у тебя душа в порядке, можешь и другим помочь. Но как-то требует что-то внутри делится тем, что я нахожу в своем бессловии, в своём безвременьи.
Слова слетали с меня постепенно, как листва с осеннего клёна. У меня сейчас всего три режима: точечный анализ, язык как необходимость и полное или почти полное его отсутствие. Поэтому тяжело даются книги, я как читатель стал очень плох. Пытаюсь читать Цитадель Экзюпери и не получается, я не вкладываю эти смыслы в себя и смотрю на них как бы со стороны - соответственно, со мной ничего не происходит. Не знаю, что делать с этим, тем более не знаю когда - музыка отнимает большое количество времени и сил, но даже не в этом дело, а в том, что она приносит меня снова в эту бессловестность. Это состояние, оно как плавание, мы рождаемся в воде и нам комфортно быть окутанными ней. Я погружаюсь в бессловестность как в тёплую ванну.
Что это даёт, так это то, что я - это почти всегда я. Меня может быть много или мало, но я есть, я здесь, вот в этом моменте и в следующем. Это чувствуется как что-то очень естественное, я наверное хорошо понимаю монахов, уходящих в монастыри, к чему они шли, или этих сирийских мистиков. И так сложно из него выходить, из этого моря, и так часто не хочется. Я многим могу казаться полным мизантропом, но мне действительно тяжело даётся переход из бессловия в социальное.
С тех пор, как началась война, я начал буквально жить в музыке. Отчасти, это потому что мир настолько катится к хуям, что по другому я просто не выживу. Ну невозможно просто понимать и чувствовать ужас происходящего и не сойти с ума без внутренней опоры. Я думаю, это то, почему многие пытаются закрыть на это глаза, представлять, что мир норм, все как раньше. Ну и хер там был.
Так то это был большой для меня вопрос - зачем вообще сейчас нужно искусство, когда в Украине людей убивают? Как вообще можно им продолжать заниматься? Какое-то полное понимание, что надо помогать живому, вот сейчас особенно. Это определяется мозгом как отчётливо важное, ну а музыка тут где? Но души тоже спасать надо, особенно тем, кто сам спастись не может. Я не знаю, как это делать и может ли это делать то, кто сам не до конца спасся. Я не знаю, когда вообще можно считать - все, теперь у тебя душа в порядке, можешь и другим помочь. Но как-то требует что-то внутри делится тем, что я нахожу в своем бессловии, в своём безвременьи.