Бургундия
- как герцогство. То, что мы с вами понимаем под выражением классическая Бургундия (которое я только что выдумал), существовало чуть более сотни лет, со второй половины 14 века до последней четверти века 15. Филипп Смелый создал это государство, Карл Смелый погубил его.
Герцогство, основанное сыном французского короля, находилось на пересечении французских и имперских владений, так что сама политическая география вынуждала его быть осторожным. Впрочем, если тогдашнее сонное состояние Священной Римской империи в достаточной степени делало восточную границу Бургундии безопасной, то англичане на севере и французы на западе не оставляли герцогство без своего внимания. Долгое время, большую часть своей истории, бургундцы поддерживали своих сюзеренов, до тех пока один из них не был предательски убит во время интриг разваливающегося французского королевства. Тогда новый герцог, для разнообразия прозванный добрым (что было чудовищно далеко от истины и отходило от принятой в Бургундии практики, где каждый правитель был если не смелым, то бесстрашным), заключил союз с англичанами. Именно бургундские солдаты пленили Орлеанскую деву, но в целом Бургундия занималась тем, что расширяла свои владения - за счет Фландрии, Нидерландов и прочих окрестностей. При этом герцогство усилилось еще больше - за счет одновременного ослабления своих великих соседей, каждый из которых погряз во внутренних делах. К середине 15 века Бургундия была уже чем-то много большим нежели обычное герцогство, но все еще не дотягивала до королевства. Статусом оного озаботился последний великий герцог Карл.
Карл - личность неприятная. В историю он вошел как Смелый, но данное его противниками прозвище Ужасный вернее отражает сущность этого человека. Войны тогда велись жестоко (ха, как и сейчас), поэтому, чтобы отличаться от остальных на этом фоне требовались определенные усилия. И Карл Смелый их предпринял. Он действительно был смел и, покуда внешнеполитическая фортуна благоволила ему, блистал на авансцене истории. Но как только Французское королевство и империя развернулись посмотреть на новоявленного героя - все и закончилось. Карла погубила гордыня. Он умел грозить, пугать, наказывать, но не умел извлекать из этого профит в достаточной степени - а задача, стоящая перед его правлением, была совсем не из легких, по всей видимости Бургундии предстояло возвыситься или пасть.
Бургундские войны - борьба герцога с швейцарцами, империей и Францией, в которой он совсем не блестяще и с треском проиграл каким-то мужланам с пиками. Это было повторение гуситского опыта в значительно худших условиях: у Карла было ресурсов значительно меньше чем у императора, а за Швейцарским союзом стояли громадные силы. Единственного союзника Карла, савойского герцога, сразу разбили, а сам вынужден был получать новые и новые удары от швейцарско-имперских войск. Эта война погубила Карла, и его государство - сложная военная машина Бургундии, с ее отрядами наемников, отражала такое сложное внутреннее устройство державы герцогов. А простые как кирпич швейцарцы снесли это великолепие, даже не обратив внимание с каким потенциальным могуществом им пришлось иметь дело. Увы, увы.
Герцогство, основанное сыном французского короля, находилось на пересечении французских и имперских владений, так что сама политическая география вынуждала его быть осторожным. Впрочем, если тогдашнее сонное состояние Священной Римской империи в достаточной степени делало восточную границу Бургундии безопасной, то англичане на севере и французы на западе не оставляли герцогство без своего внимания. Долгое время, большую часть своей истории, бургундцы поддерживали своих сюзеренов, до тех пока один из них не был предательски убит во время интриг разваливающегося французского королевства. Тогда новый герцог, для разнообразия прозванный добрым (что было чудовищно далеко от истины и отходило от принятой в Бургундии практики, где каждый правитель был если не смелым, то бесстрашным), заключил союз с англичанами. Именно бургундские солдаты пленили Орлеанскую деву, но в целом Бургундия занималась тем, что расширяла свои владения - за счет Фландрии, Нидерландов и прочих окрестностей. При этом герцогство усилилось еще больше - за счет одновременного ослабления своих великих соседей, каждый из которых погряз во внутренних делах. К середине 15 века Бургундия была уже чем-то много большим нежели обычное герцогство, но все еще не дотягивала до королевства. Статусом оного озаботился последний великий герцог Карл.
Карл - личность неприятная. В историю он вошел как Смелый, но данное его противниками прозвище Ужасный вернее отражает сущность этого человека. Войны тогда велись жестоко (ха, как и сейчас), поэтому, чтобы отличаться от остальных на этом фоне требовались определенные усилия. И Карл Смелый их предпринял. Он действительно был смел и, покуда внешнеполитическая фортуна благоволила ему, блистал на авансцене истории. Но как только Французское королевство и империя развернулись посмотреть на новоявленного героя - все и закончилось. Карла погубила гордыня. Он умел грозить, пугать, наказывать, но не умел извлекать из этого профит в достаточной степени - а задача, стоящая перед его правлением, была совсем не из легких, по всей видимости Бургундии предстояло возвыситься или пасть.
Бургундские войны - борьба герцога с швейцарцами, империей и Францией, в которой он совсем не блестяще и с треском проиграл каким-то мужланам с пиками. Это было повторение гуситского опыта в значительно худших условиях: у Карла было ресурсов значительно меньше чем у императора, а за Швейцарским союзом стояли громадные силы. Единственного союзника Карла, савойского герцога, сразу разбили, а сам вынужден был получать новые и новые удары от швейцарско-имперских войск. Эта война погубила Карла, и его государство - сложная военная машина Бургундии, с ее отрядами наемников, отражала такое сложное внутреннее устройство державы герцогов. А простые как кирпич швейцарцы снесли это великолепие, даже не обратив внимание с каким потенциальным могуществом им пришлось иметь дело. Увы, увы.