Некоторые
особенности Семилетней войны.
Австрия воевала плохо и русской кровью. Как при этом выходит, что австрияки потеряли в несколько раз больше солдат чем русские, одержав над пруссаками больше побед чем русские и с лучшим, чем последние, соотношением - неизвестно. Все победы одержанные русской армией были победами превосходных сил над слабейшими, как правило с большими или такими же потерями. Никакими тактическими изысками и особенными маневрами русская армия не прославилась. Тот же Кунерсдорф стал бы вторым Цорндорфом, не будь на поле боя австрийцев Лаудона.
Непонятно чем Колин, Хохкирх и Торгау хуже Гросс-Егерсдорфа, Пальцига и Цорндорфа? По всем параметрами они представляют собой более выдающиеся военные достижения.
Разумеется, это не означает, что роль России следует недооценивать - в определенном смысле она была решающей на европейском театре войны. Стратегически неуязвимая из польского тумана, с армией из европейских офицеров и великолепного солдатского материала, она могла вести войну каким угодно способом и все равно оставаться в выигрыше. Собственно говоря, именно эти два фактора и обусловили место, которое империя занимала в течении ста лет между Семилетней и Крымскими войнами.
Но зачем же наводить тень на плетень?
Австрия воевала плохо и русской кровью. Как при этом выходит, что австрияки потеряли в несколько раз больше солдат чем русские, одержав над пруссаками больше побед чем русские и с лучшим, чем последние, соотношением - неизвестно. Все победы одержанные русской армией были победами превосходных сил над слабейшими, как правило с большими или такими же потерями. Никакими тактическими изысками и особенными маневрами русская армия не прославилась. Тот же Кунерсдорф стал бы вторым Цорндорфом, не будь на поле боя австрийцев Лаудона.
Непонятно чем Колин, Хохкирх и Торгау хуже Гросс-Егерсдорфа, Пальцига и Цорндорфа? По всем параметрами они представляют собой более выдающиеся военные достижения.
Разумеется, это не означает, что роль России следует недооценивать - в определенном смысле она была решающей на европейском театре войны. Стратегически неуязвимая из польского тумана, с армией из европейских офицеров и великолепного солдатского материала, она могла вести войну каким угодно способом и все равно оставаться в выигрыше. Собственно говоря, именно эти два фактора и обусловили место, которое империя занимала в течении ста лет между Семилетней и Крымскими войнами.
Но зачем же наводить тень на плетень?