Новая элита
- кадровый резервуар президента течет к детям.
Живет в Новосибирске замечательный парень Никита Семьянов. Горожане гордятся своим Никитой - он и отсидел, и отвоевал, а теперь передает свой опыт новым поколениям новосибирцев. Особое уважение ему выказывает педагогический состав местных школ и лицеев. Почетным членом Никиту приглашают в жюри, а нечетным - рассказать детворе о "памятном взятии Бахмута" и других подвигах "командира разведгруппы на СВО". Школьники жадно слушают Никиту.
- Да как, - увлеченно рассказывает Семьянов, - он же, сука старая, крепкий был, жилистый. Я его уже и душил, и пиздил в дыхало, а он все хрипел, юшку пускал. Ну я тоже не дурак, пакет ему, пидору, на башку и вперед. А дальше - что? Закопал его в своем дворе, мусо... работники полиции ничего не заметили, я еще и в поисковой команде был, вроде как искал. Представляете?
Анжелика Семеновна или Эльвира Ивановна застенчиво спрашивают почему Никита решил убить своего тестя.
- Да говно человек, - коротко объясняет Никита и еще долго перечисляет процессуальные нарушения на следствии и в суде. Дал мне, мразь ебучая, девять лет ни за хуй собачий, - резюмирует он.
Школьники хохочут над "собачьим", Мариэтта Петровна или Алиса Сидоровна тоже колыхают коровьими декольте.
- Видите, - с трудом наклоняясь, шепчет одна учительница другой, - я же вам говорила, что не надо того людоеда звать. Он всегда такой мрачный - придет и смотрит на всех голодными глазами. Мы его лучше к девочкам, на кулинарное шоу пригласим.
Что на это ответила Нинель Захаровна или Зульфия Хамидовна остается неизвестным, потому что Никита уже переходит к своей любимой бахмутской истории.
- ...и тогда этой пизде гранату прямо в ебало послали, сечете? Они там в подвале только глазами хлоп-хлоп, а мы уже врассыпную, подальше от окошка. Потом зашли, старая еще дышала - пришлось добивать. Ну а хули, мы к ним по-хорошему, а они волками глядят, хохлятина ебучая.
Кто-то спрашивает Семьянова про педофилию.
- Пиздеж, - краснея отвечает Никита, - это всё подруга моей бывшей, тоже сучара известная. Хули, соска уже такая, сисяндры больше чем у вашей... Ну, короче - мы на днюхе были, я ее в загон для собак затолкал и говорю: соси, а то задушу и закопаю. Ну ясен хуй же, что шутка. А она, шалава, мне в трусы полезла... Я, чо, блядь, в паспорт ей смотреть был должен - пятнадцать там или шестнадцать. Чего? А ну, да - отсосала нормас.
Серафима Сергеевна или Аделаида Егоровна быстро объясняют школьникам, что "девочка согласилась сделать хорошо" сама и здесь "нет ничего такого". Тут вносят сладкие подарки от администрации, Никита делает несколько фотографий с классом, а учительницы раздают детям буклеты "Правильного голосования" ("Колин папа - гнусный случай, либеральный гад ползучий" и "Сашин папа молодец, выбрал Вову - и конец!"). Немного постояв в дверях, Семьянов отправляется домой, надеясь дорогой пересечься с бывшей супругой.
Над Новосибирском морщась заходит солнце.
Живет в Новосибирске замечательный парень Никита Семьянов. Горожане гордятся своим Никитой - он и отсидел, и отвоевал, а теперь передает свой опыт новым поколениям новосибирцев. Особое уважение ему выказывает педагогический состав местных школ и лицеев. Почетным членом Никиту приглашают в жюри, а нечетным - рассказать детворе о "памятном взятии Бахмута" и других подвигах "командира разведгруппы на СВО". Школьники жадно слушают Никиту.
- Да как, - увлеченно рассказывает Семьянов, - он же, сука старая, крепкий был, жилистый. Я его уже и душил, и пиздил в дыхало, а он все хрипел, юшку пускал. Ну я тоже не дурак, пакет ему, пидору, на башку и вперед. А дальше - что? Закопал его в своем дворе, мусо... работники полиции ничего не заметили, я еще и в поисковой команде был, вроде как искал. Представляете?
Анжелика Семеновна или Эльвира Ивановна застенчиво спрашивают почему Никита решил убить своего тестя.
- Да говно человек, - коротко объясняет Никита и еще долго перечисляет процессуальные нарушения на следствии и в суде. Дал мне, мразь ебучая, девять лет ни за хуй собачий, - резюмирует он.
Школьники хохочут над "собачьим", Мариэтта Петровна или Алиса Сидоровна тоже колыхают коровьими декольте.
- Видите, - с трудом наклоняясь, шепчет одна учительница другой, - я же вам говорила, что не надо того людоеда звать. Он всегда такой мрачный - придет и смотрит на всех голодными глазами. Мы его лучше к девочкам, на кулинарное шоу пригласим.
Что на это ответила Нинель Захаровна или Зульфия Хамидовна остается неизвестным, потому что Никита уже переходит к своей любимой бахмутской истории.
- ...и тогда этой пизде гранату прямо в ебало послали, сечете? Они там в подвале только глазами хлоп-хлоп, а мы уже врассыпную, подальше от окошка. Потом зашли, старая еще дышала - пришлось добивать. Ну а хули, мы к ним по-хорошему, а они волками глядят, хохлятина ебучая.
Кто-то спрашивает Семьянова про педофилию.
- Пиздеж, - краснея отвечает Никита, - это всё подруга моей бывшей, тоже сучара известная. Хули, соска уже такая, сисяндры больше чем у вашей... Ну, короче - мы на днюхе были, я ее в загон для собак затолкал и говорю: соси, а то задушу и закопаю. Ну ясен хуй же, что шутка. А она, шалава, мне в трусы полезла... Я, чо, блядь, в паспорт ей смотреть был должен - пятнадцать там или шестнадцать. Чего? А ну, да - отсосала нормас.
Серафима Сергеевна или Аделаида Егоровна быстро объясняют школьникам, что "девочка согласилась сделать хорошо" сама и здесь "нет ничего такого". Тут вносят сладкие подарки от администрации, Никита делает несколько фотографий с классом, а учительницы раздают детям буклеты "Правильного голосования" ("Колин папа - гнусный случай, либеральный гад ползучий" и "Сашин папа молодец, выбрал Вову - и конец!"). Немного постояв в дверях, Семьянов отправляется домой, надеясь дорогой пересечься с бывшей супругой.
Над Новосибирском морщась заходит солнце.
