Настоящие русские герои
- простые ребята и девчата.
Владислав шел по городу, по незнакомой улице, и от улыбок девичьих вся улица цвела. Так вот ты какой, - думал он, - славный град Петра и Олега, столица Ленинградской области! Подмигивая незнакомым девчонкам, Владислав бодро вышагивал вперед, выдавая себя выправкой и тем особым взглядом, с которым бойцы вооруженных сил России идут по незнакомым улицам. Несмотря на то, что на дворе уже стояла осень, солнце щедро освещало панельки и Владислава. Напевая "я иду до конца", он с интересом разглядывая питерские дома, многие из которых были выкрашены под цвет щек и ягодиц популярного певца Шамана.
А вокруг протекала обычная российская жизнь. По своим делам спешили вдоль поребрика простые русские люди: не торгаши, не замотанные "бытовухой" европейские тетки, а румяные и веселые, верящие в свободную Россию, в успех плана Путина, в выполнение всех целей СВО. Не таясь, разносился меж луж их бодрый смех. Владислав с удовольствием смотрел по сторонам, радуясь тому, что ни санкции, ни навязанная России Западом "военная операция" не смогли подорвать живительной силы русского народа. Радостно чирикая, носились вокруг прорвавшейся канализации воробьи. И вы, пичужки, тоже сыны России, - подумалось Владиславу.
Мимо витрин, уже готовившихся к встрече Тыквенного спаса, пробежала стайка детей, на ходу скандировавших популярную речевку: "Они все сдохнут, они все сдохнут! А мы в рай! А мы в рай!" Увидев Владислава в его красивой полевой форме отечественного пошива, малышня окружила бойца России и радостно пропела ему несколько куплетов из Газманова и Цыгановой. Немного смутившись, он только улыбался и, выражая признательность, прикладывал ладонь от солнца к сердцу. Наконец, проскандировав на прощание "Весь мир в труху, пусть не порят чепуху!", детишки понеслись дальше по своим неотложным делам.
Какая молодежь растет, - почему-то захотелось сказать Владиславу и он несколько мгновений перебирал в памяти возможный источник этих слов. Ему ведь и самому было немного за двадцать. Ну конечно, - чуть не хлопнул он себя по лбу, - это же из Владимира Владимировича. Сказав "из" и машинально договорив имя-отчество любимого руководителя и верховного главнокомандующего, Владислав немного испугался собственной формулировки. Конечно, не "из", ведь президент - не чемодан, чтобы доставать из него всякое. Он - мировой геополитик со стажем и ртом. А вот уже изо рта вылетают звуки и те самые слова про растущую молодежь.
Владислав знал об этом не понаслышке - несколькими днями ранее он, вместе с другими героями России, встречался с президентом. Сначала их долго везли, потом быстро ввели, а когда отвыкшие от света глаза рассмотрели помещение, то Владислав и его товарищи увидели большой стол и внушительную фигуру Путина. Он был совсем как по телевизору, только живой. Вы, - сказал им президент, - лучшее, что есть у нашей страны. Когда Родина оказалась в трудной минуте, когда наши так называемые партнеры беззастенчиво покупали у нас нефть и газ, чтобы вооружать киевский режим - вы откликнулись на зов долга и приняли участие в СВО.
Многие из ваших товарищей погибли, - увлекаясь, образно говорил президент, - их расплющило, расколбасило, заживо сожгло в танках. Они выхарькивали внутренности под Харьковом и на юге, вы знаете это и из новостей, и из оперативных сводок, у нас тоже случился некоторый... эээ... ммм... Херсон. Я видел кадры - невозможно без содрогания смотреть как наши ребята, от двадцати до пятидесяти, развороченные лежат в грязи. Но, уважаемые друзья, обращаюсь к вам - чья это грязь? Наша. Наша исторически сложившаяся грязь. И будущее России выкладывается сегодня буквами из этих кишок на этой самой нашей грязи.
Но тут плавное течение текста прерывают читатели. Что это? Что за чушь, что за наваждение больного ума? Какой Владислав, какой Путин, какая встреча с кишками? Какие, к чертям собачьим, воробьи, дети и шамановы ягодицы? Что за бред - злобный, гротескный бред.
Да - бред. Да, пожалуй, что и злобный. Что же, давайте исправим дело правдой - той самой, по которой так любит жить русский народ. А правда, в данном случае, заключается в том, что с Путиным наш герой наверное и не встречался. А если бы и встречался, то можно с уверенностью сказать, что Владимир Владимирович не стал бы говорить о кишках и грязи, а аккуратно подбирая слова сказал бы что-нибудь обыкновенное, вроде смерти ради жизни и будущего в прошлом. Это так, и скрывать тут нечего. Все путинские слова - это ложь, одна только выдумка.
Не выдумкой, однако, является сам Владислав - житель Кемерово и боец России, за свой героизм, проявленный им в зоне "специальной военной операции", помилованный президентом Путиным. Судимость его погашена и заслуженный ветеран СВО с чудесной фамилией Канюс может ходить по школам, рассказывая детишкам о том, как хорошо и славно защищается суверенитет России. Он может даже стать учителем и преподавать патриотизм уже на ставке.
Не может он только одного - вернуться на пару лет в прошлое и в течении нескольких часов не убивать с особой жестокостью своей бывшей девушки. Не может не изнасиловать ее - уже чуть живую, не может не забить до смерти, не стоять потом весь в крови, осатаневший и потерявший человеческий облик. Всего этого он не может и - увы - никогда уже не сможет. Впрочем, провернуть российский фарш обратно в дофевральское состояние не в состоянии и сам Владимир Владимирович. Он может лишь закончить начатое и помиловать еще и тех кемеровских полицейских, что никак не могли собраться и приехать на вызов по известному адресу.
Ну а текст - что же, сам текст, конечно, поклеп. В нормальной стране такое просто невозможно.
Владислав шел по городу, по незнакомой улице, и от улыбок девичьих вся улица цвела. Так вот ты какой, - думал он, - славный град Петра и Олега, столица Ленинградской области! Подмигивая незнакомым девчонкам, Владислав бодро вышагивал вперед, выдавая себя выправкой и тем особым взглядом, с которым бойцы вооруженных сил России идут по незнакомым улицам. Несмотря на то, что на дворе уже стояла осень, солнце щедро освещало панельки и Владислава. Напевая "я иду до конца", он с интересом разглядывая питерские дома, многие из которых были выкрашены под цвет щек и ягодиц популярного певца Шамана.
А вокруг протекала обычная российская жизнь. По своим делам спешили вдоль поребрика простые русские люди: не торгаши, не замотанные "бытовухой" европейские тетки, а румяные и веселые, верящие в свободную Россию, в успех плана Путина, в выполнение всех целей СВО. Не таясь, разносился меж луж их бодрый смех. Владислав с удовольствием смотрел по сторонам, радуясь тому, что ни санкции, ни навязанная России Западом "военная операция" не смогли подорвать живительной силы русского народа. Радостно чирикая, носились вокруг прорвавшейся канализации воробьи. И вы, пичужки, тоже сыны России, - подумалось Владиславу.
Мимо витрин, уже готовившихся к встрече Тыквенного спаса, пробежала стайка детей, на ходу скандировавших популярную речевку: "Они все сдохнут, они все сдохнут! А мы в рай! А мы в рай!" Увидев Владислава в его красивой полевой форме отечественного пошива, малышня окружила бойца России и радостно пропела ему несколько куплетов из Газманова и Цыгановой. Немного смутившись, он только улыбался и, выражая признательность, прикладывал ладонь от солнца к сердцу. Наконец, проскандировав на прощание "Весь мир в труху, пусть не порят чепуху!", детишки понеслись дальше по своим неотложным делам.
Какая молодежь растет, - почему-то захотелось сказать Владиславу и он несколько мгновений перебирал в памяти возможный источник этих слов. Ему ведь и самому было немного за двадцать. Ну конечно, - чуть не хлопнул он себя по лбу, - это же из Владимира Владимировича. Сказав "из" и машинально договорив имя-отчество любимого руководителя и верховного главнокомандующего, Владислав немного испугался собственной формулировки. Конечно, не "из", ведь президент - не чемодан, чтобы доставать из него всякое. Он - мировой геополитик со стажем и ртом. А вот уже изо рта вылетают звуки и те самые слова про растущую молодежь.
Владислав знал об этом не понаслышке - несколькими днями ранее он, вместе с другими героями России, встречался с президентом. Сначала их долго везли, потом быстро ввели, а когда отвыкшие от света глаза рассмотрели помещение, то Владислав и его товарищи увидели большой стол и внушительную фигуру Путина. Он был совсем как по телевизору, только живой. Вы, - сказал им президент, - лучшее, что есть у нашей страны. Когда Родина оказалась в трудной минуте, когда наши так называемые партнеры беззастенчиво покупали у нас нефть и газ, чтобы вооружать киевский режим - вы откликнулись на зов долга и приняли участие в СВО.
Многие из ваших товарищей погибли, - увлекаясь, образно говорил президент, - их расплющило, расколбасило, заживо сожгло в танках. Они выхарькивали внутренности под Харьковом и на юге, вы знаете это и из новостей, и из оперативных сводок, у нас тоже случился некоторый... эээ... ммм... Херсон. Я видел кадры - невозможно без содрогания смотреть как наши ребята, от двадцати до пятидесяти, развороченные лежат в грязи. Но, уважаемые друзья, обращаюсь к вам - чья это грязь? Наша. Наша исторически сложившаяся грязь. И будущее России выкладывается сегодня буквами из этих кишок на этой самой нашей грязи.
Но тут плавное течение текста прерывают читатели. Что это? Что за чушь, что за наваждение больного ума? Какой Владислав, какой Путин, какая встреча с кишками? Какие, к чертям собачьим, воробьи, дети и шамановы ягодицы? Что за бред - злобный, гротескный бред.
Да - бред. Да, пожалуй, что и злобный. Что же, давайте исправим дело правдой - той самой, по которой так любит жить русский народ. А правда, в данном случае, заключается в том, что с Путиным наш герой наверное и не встречался. А если бы и встречался, то можно с уверенностью сказать, что Владимир Владимирович не стал бы говорить о кишках и грязи, а аккуратно подбирая слова сказал бы что-нибудь обыкновенное, вроде смерти ради жизни и будущего в прошлом. Это так, и скрывать тут нечего. Все путинские слова - это ложь, одна только выдумка.
Не выдумкой, однако, является сам Владислав - житель Кемерово и боец России, за свой героизм, проявленный им в зоне "специальной военной операции", помилованный президентом Путиным. Судимость его погашена и заслуженный ветеран СВО с чудесной фамилией Канюс может ходить по школам, рассказывая детишкам о том, как хорошо и славно защищается суверенитет России. Он может даже стать учителем и преподавать патриотизм уже на ставке.
Не может он только одного - вернуться на пару лет в прошлое и в течении нескольких часов не убивать с особой жестокостью своей бывшей девушки. Не может не изнасиловать ее - уже чуть живую, не может не забить до смерти, не стоять потом весь в крови, осатаневший и потерявший человеческий облик. Всего этого он не может и - увы - никогда уже не сможет. Впрочем, провернуть российский фарш обратно в дофевральское состояние не в состоянии и сам Владимир Владимирович. Он может лишь закончить начатое и помиловать еще и тех кемеровских полицейских, что никак не могли собраться и приехать на вызов по известному адресу.
Ну а текст - что же, сам текст, конечно, поклеп. В нормальной стране такое просто невозможно.