Два лица
- три яйца.
В своё время, работая над одной вещью, я пересмотрел целые часы (без кукушки) и даже десятки часов кинохроники - национальные вожди и руководители, их окружение. Каждая деталь имела значение, помогала придать описанию этих встреч необходимую глубину.
Это было нужно и даже интересно. Но там «народные лидеры» были на приличном расстоянии от меня - больше восьмидесяти лет, поди дотянись.
Эти - другие, а сильных чувств все равно не вызывают. Смотришь на них - какое откровенное убожество, будто роли шекспировских злодеев взяли на себя два провинциальных актера, один из которых в прошлом - деревенский эстрадник, а другой - несостоявшийся трагик.
Где игра? Это что, два «героя»? Один спешит наскоро проговорить текст, даже не делая пауз, а другой уныло ему кивает, не особенно вслушиваясь и явно «на своих мыслях» (вообразить их не трудно).
Один только живой момент во всей сценке - пюрер явно воспрял и обращается к плюгавому не без некоторого самодовольства - это ведь не белорусские солдаты в прямом смысле обосрались на весь мир, а русские.
Конечно, Лукашенко радоваться тут нечему, он за счёт них только и держится, но практическая политика - это одно, а радость от того, что не только итальянские войска терпят поражения - иное… виноват, это из другой кинохроники.
Наконец, Путин - его нынешнее состояние, даже и чисто внешнее. Как там говорили - мокрая курица? Нет, ещё нет, но курица уставшая, несколько потерянная, быть может - тоскующая.
Жалкое зрелище, как и современные россияне, которые, повторю сказанное накануне вторжения, с морально-этической точки зрения представляют из себя ныне, как совокупность, законченную мразь, общее название которой - Российская Федерация.
И вот такой Путин - с этими маленькими ножками в носочках, покатой головой и мордой побитой крысы - лучший ее символ.
В общем, смотрите кинохронику, там всё.
В своё время, работая над одной вещью, я пересмотрел целые часы (без кукушки) и даже десятки часов кинохроники - национальные вожди и руководители, их окружение. Каждая деталь имела значение, помогала придать описанию этих встреч необходимую глубину.
Это было нужно и даже интересно. Но там «народные лидеры» были на приличном расстоянии от меня - больше восьмидесяти лет, поди дотянись.
Эти - другие, а сильных чувств все равно не вызывают. Смотришь на них - какое откровенное убожество, будто роли шекспировских злодеев взяли на себя два провинциальных актера, один из которых в прошлом - деревенский эстрадник, а другой - несостоявшийся трагик.
Где игра? Это что, два «героя»? Один спешит наскоро проговорить текст, даже не делая пауз, а другой уныло ему кивает, не особенно вслушиваясь и явно «на своих мыслях» (вообразить их не трудно).
Один только живой момент во всей сценке - пюрер явно воспрял и обращается к плюгавому не без некоторого самодовольства - это ведь не белорусские солдаты в прямом смысле обосрались на весь мир, а русские.
Конечно, Лукашенко радоваться тут нечему, он за счёт них только и держится, но практическая политика - это одно, а радость от того, что не только итальянские войска терпят поражения - иное… виноват, это из другой кинохроники.
Наконец, Путин - его нынешнее состояние, даже и чисто внешнее. Как там говорили - мокрая курица? Нет, ещё нет, но курица уставшая, несколько потерянная, быть может - тоскующая.
Жалкое зрелище, как и современные россияне, которые, повторю сказанное накануне вторжения, с морально-этической точки зрения представляют из себя ныне, как совокупность, законченную мразь, общее название которой - Российская Федерация.
И вот такой Путин - с этими маленькими ножками в носочках, покатой головой и мордой побитой крысы - лучший ее символ.
В общем, смотрите кинохронику, там всё.
Click to view