Свой батюшка. Часть 1
Михаил СИЗОВ
Отца Сергия Щепелина хорошо знают в Кичменгском городке - здесь он родился, учительствовал, был вторым секретарём райкома ВЛКСМ, директором краеведческого музея, народным депутатом. Путь к священству был долгим... А нынче Кичменгско-Городский район удивил всех в Вологодской области. Если во всех районах родители в подавляющем большинстве предпочли выбрать не ОПК, а курс светской этики, то здесь проголосовали за православную культуру. Причём 100 процентов. Батюшка говорит, что он здесь «ни при чём». Между тем... Великое дело, когда священника народ признаёт «своим».
12 крестиков
Уже много лет, заслышав название «Кичменгский городок», чувствую я вину. Сколько раз, направляясь в Никольск и далее в Тотьму и Вологду, объезжали мы на машине этот райцентр, давая себе слово в следующий раз обязательно заехать. Куда там! Или, бывало, приезжаем в Устюг - от него до Кичгородка 100 километров. Вроде рядом, но и не близко: ехать или не ехать? В каком-то географическом неудобье расположился этот городок, между пунктами А и Б. Как знать, может, в таких местах как раз и сохранилась настоящая русская глубинка?
В Кичменгский городок мы отправились накануне местного престольного праздника - дня памяти св. благоверного князя Александра Невского (6 декабря). Действующий храм его имени, насколько я знал, должен стоять в историческом центре, «на высоком зелёном холме, на древнем городище». Поэтому, въехав в село, сразу стали искать центр. «Вон большой храм - должно быть, он», - кивнул Игорь на купола, что вдруг выросли над низенькими крышами старинных, дореволюционной постройки домов. Игорь пошёл фотографировать, а я огляделся округ... Странно как-то: ни холмов, ни реки. А древнее городище должно стоять на слиянии Юга и Кичменги. Когда в 1992 году храм на городище передали верующим, то весной туда было не попасть - реки разливались и церковь оказывалась на острове. Как мне рассказывали, православные плавали на богослужение на самодельных плотах. А потом местный священник Сергий Щепелин с тремя сыновьями и с помощниками построил мост и деревянную лестницу, «ведущую на зелёный холм, к белому храму с двенадцатью золочёными крестами». Где всё это?
Спрашиваю у прохожего, тот поясняет: «Это Успенский кладбищенский храм, он реставрируется. А действующая церковь дальше...» Вот это да! Если кладбищенский - такая храмина, то каков будет главный храм?
А Александро-Невская церковь оказалась небольшим, воздушным таким храмиком. Золочёные крестики на фронтонах... вроде он. Это и есть собор? Отец Сергий, которого мы там встретили, лишь посмеялся над нашей невнимательностью:
- Собор? Да он же за вашей спиной...
В огромном здании с вывеской стекольного магазина, действительно, можно угадать контуры церкви.
- Это Спасо-Преображенский храм, он тут голова всему, - пояснил священник. - В старину знаменитая Кичменгская ярмарка проводилась как раз в день его престола. Сейчас вот возродили Преображенскую ярмарку, а сам храм восстановить не получается. Когда решался вопрос о передаче церковного здания нашей общине, то его даже не рассматривали - слишком большой, неподъёмный. И передали нам Александро-Невский храм, который был приписным к собору.
- А почему он такой необычный, со множеством крестиков? - спрашиваю.
- Это храм-памятник. Его кичменжане на свои деньги построили, в память об убиенном Царе-Освободителе Александре II. И освятили в честь его небесного покровителя.
- А я думал, что имя Александра Невского как-то связано с историей Кичгородка, - почему-то огорчился я. - Здесь ведь, насколько знаю, битва с татарами была и образ благоверного князя мог вдохновлять ратников.
- Да, городок боевым был, - согласился отец Сергий. - Видите, остатки земляного вала? - на нём крепость деревянная стояла. Её поставили, чтобы обезопасить путь по реке Юг в Устюг и далее в Двинские земли. Как давно это было, точно не известно, а первое упоминание о Кичменгском городке относится к 1468 году, когда его татары сожгли. Мы, кстати, собирались часть крепостной стены восстановить. Нашим детям всё это интересно, видеофильм даже сняли, как мальчишки с мечами в атаку идут. Здесь ведь не только от татар отбивались, но также от поляков. Отряд полковника Яцкого, который успел разорить Прилуцкий монастырь в Вологде, Сольвычегодск вырезать, пожечь Устюжские слободы, как раз под этими стенами был разгромлен.
- Мне говорили, что до принятия сана вы были директором краеведческого музея? - спрашиваю священника.
- Да, верно. А музей - вон он, напротив Преображенского собора стоит. Прежде это был дом священника, настоятеля собора. При моём директорстве - музей. А сейчас - воскресная школа.
«Камень с души»
Отец Сергий пригласил нас в школу - одноэтажное, но вместительное здание. Несколько классов, где одновременно можно вести занятия с детьми разных возрастов. Кругом иконы и стенды, повествующие об истории родного края.
- Когда был музей, то многие экспозиции рассказывали о Церкви. Теперь церковная школа - и нашлось применение музейным экспонатам, - пояснил батюшка, заметив мой интерес. - Вообще, краеведение и церковь тесно связаны, первыми краеведами в России ведь были священники.
- А ведь вы могли, став священником, и не уходить с должности директора? - удивляюсь. - Ведь есть священники-врачи, священники-преподаватели, знаю даже священника - директора национального парка-заповедника.
- Верно, есть и священники - директора музеев, этим сейчас никого не удивишь. Когда владыка меня уговаривал на рукоположение, он как раз о совмещении должностей и говорил. Но потом оказалось, что не по мне это: раз священник - то священник, не умею я совмещать. Выход я нашёл - музейное дело продолжил мой старший сын. Он теперь директор музея, который в другое здание переехал.
- Помогаете ему?
- Советом больше. У молодёжи - своё видение. Когда приглашает меня на мероприятия, то прихожу. Совместно Глубоковские чтения проводим...
- Глубоковские?
- Известный богослов Николай Глубоковский родом отсюда. Его отец Никанор Петрович служил священником в этом Спасо-Преображенском соборе, рядом с которым находимся. Могила батюшки, кстати, сохранилась перед алтарём Успенского кладбищенского храма.
- Мы там были. Большой храм!
- Так и погост был не маленький, сколько веков хоронили... Бог даст, после ремонта в Успенском постоянно начну служить, теперешний-то храм, Александро-Невский, мало народа вмещает.
- Как народ к вам относится? Вас же хорошо знали до принятия сана. Директор - и вдруг «поп».
- А я не только музеем занимался - в школе учительствовал, был вторым секретарём Кичменгско-Городецкого райкома комсомола, народным депутатом. Здесь и вправду не чужой, меня знают и я всех знаю - разве плохо?
- Вторые секретари обычно ведали идеологией...
- Нет, на меня тогда повесили образование, здравоохранение, правоохранительные органы и культуру.
- То есть с атеизмом не сталкивались?
- Знаете, сейчас вот свою жизнь просматриваю и вижу, что Господь меня оберегал от этих вещей. Начать с того, что, учась в педагогическом институте, не сдавал научного коммунизма. На четвёртом курсе женился, родился сын, и пятый курс я заканчивал заочно. А заочникам не экзамен, а зачёт по коммунизму надо сдавать. Приезжаю в Вологду, в институте спрашиваю: кому сдавать? Посылают к преподавателю, а тот: «У меня сейчас лекция, ты прямо на неё приходи, я вопросы дам, а после лекции ответишь». Вопроса два: о предмете научного коммунизма и ещё какой-то. А я вообще не готовился - полистал на лекции книжку и только и смог об атеизме сказать, что, мол, это форма отрицания религиозных представлений. «А второй вопрос?» - профессор спрашивает. Признаюсь: больше ничего не читал. Он зачётку «подмахнул» - что взять с заочника-то? И этим закончилось. Потом с атеизмом нигде не сталкивался, время было уже не то.
В комсомол я пришёл в 83-м году. Окунулся немножко в эту кухню и скоро понял, что как-то мне не по пути. Из райкома комсомола меня хотели взять в райком партии, но я партийный билет положил на стол. Не потому, что там люди плохие - наоборот, люди-то хорошие, честные, для государства старались. До сих пор с ними дружу, многих уже окрестил, на исповедь в храм ходят. Но вот что мне там не нравилось, так это какая-то двойственная идеология: верили в одно, а делали другое.
Поменяв райком на музей, я, конечно, потерял в материальном плане. Но словно камень с души! Между тем, о священстве и не помышлял, даже крещён не был.
- Родители разве не крестили?
- Отец был коммунистом и учителем, мама тоже в школе преподавала, а там с этим строго. Дед по материнской линии вообще был председателем райисполкома - после войны его как твёрдого, волевого партийца послали сюда «вытягивать» район. Может, в какое-то высшее начало он и верил - всё-таки войну прошёл. Второй дед, по отцу, участвовал в трёх войнах, потом работал ветеринарным фельдшером. Был ли он верующим, не знаю. Одна только бабушка была православной, молилась. Сейчас-то их уже нет на свете, но мама, слава Богу, здравствует, она с 34-го года. Мы вместе с ней пришли к вере. В храме не стесняется на исповедь ко мне подходить. Отец перед смертью тоже пришёл в Церковь, успел креститься. А вот жена моя Валентина - точно из православной семьи. И мама её, и обе бабушки были церковные. Валя потом призналась, что и сама всегда тайно верила. Да и я, вообще-то, Бога никогда не отрицал, просто не задумывался.
- С матушкой Валентиной вы в пединституте познакомились?
- Раньше. Она ж местная, у моей мамы в классе училась. А подружились в институте, хотя на разных факультетах были - я на историческом, она на инязе. Так получилось, что оба стали командирами факультетских стройотрядов, на этой почве и сошлись.
Батюшка смеётся, а я продолжаю «пытать» его, уж очень необычной показалась судьба священника. Спрашиваю, как же Господь подвиг его из райкома ВЛКСМ в Церковь прийти. И услышал такой рассказ.
(Окончание следует)
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Вверху: Отец Сергий Щепелин в Воскресной школе Кичменгского Городка. 2010 год.
Оригинал статьи Михаила Сизова, опубликован на сайте Христианской газеты Севера России «Вера»-«Эском»
ноябрь 2010, 2-й вып., № 624: СВОЙ БАТЮШКА