«Забрасывая врага гранатами и работая штыком»
Генералы Петр Калитин (слева) и начальник штаба 1-го Кавказского армейского корпуса Владимир Ласточкин, 1916 год
В целях маскировки войска получили белые коленкоровые халаты и белые чехлы на шапки. Для сохранения зрения в яркие солнечные дни бойцам выдали защитные очки-консервы.
Заблаговременно были пополнены все промежуточные и передовые склады, часть которых переместили поближе к войскам. Для лучшего управления боевыми действиями Юденич перевел свой штаб в селение Караурган, расположенное в 20 километрах от линии фронта. Оттуда по всем основным направлениям была срочно проложена телефонная и телеграфная связь для бесперебойного управления соединениями.
Особое внимание было уделено сохранению предстоящего наступления в тайне. Чтобы не возбудить подозрений противника необычным усилением запасов на складах, распоряжения отдавались отдельными директивами, а не одним общим приказом.
За пять дней до начала операции прифронтовая полоса была плотно изолирована от тыла: на путях были выставлены конные разъезды и заставы, в задачу которых входило всех впускать и никого не выпускать. Были задержаны два подозрительных человека, один из которых пытался уехать в тыл на велосипеде, а другой был обнаружен спрятавшимся под сеном в повозке.
Письма и телеграммы также принимались в одностороннем порядке, поезда уходили на Тифлис пустыми. В одном из них прибыл Юденич, который лично доложил великому князю Николаю Николаевичу план предстоящего наступления и тот, не без колебаний, дал свое согласие. Ставка Верховного главнокомандования также утвердила план действий.
Ни русские, ни турецкие войска не подозревали о готовящихся событиях.
Генерал Дмитрий Андриевский, который в тот момент был командиром 14-го Туркестанского стрелкового полка, позднее вспоминал: "Все склонялось к тому, что зима пройдет без особых событий. О каких-либо намерениях командования никто ничего не знал и только за день, за два до начала операции по действиям разведчиков можно было заключить о каких-то предстоящих действиях".
В результате командование 3-й турецкой армии, успокоенное затишьем на фронте, перед самым началом боев покинуло войска: Камиль-паша отбыл в Константинополь, а начальник штаба - германский майор Гузе - уехал в отпуск.
О переходе в решительное наступление Юденич уведомил командиров корпусов и их начальников штабов вечером 2 января 1916 года на специальном совещании, которое длилось всего один час.
Читать далее здесь.