Драная кошка Вермахта - из истории одной фотографии
Originally published at Только война. You can comment here or there.
Как донецкий краевед проводил детективные расследования.
Пять лет назад я стал инициатором и основным воплотителем исторического расследования, возникшего из-за одной любопытной фотографии. В те далекие, темные времена, когда об истории Донецка было известно намного меньше, появление этой фотографии привело некоторых граждан в замешательство, сломав устоявшуюся картину Великой Отечественной войны, заверенную, к тому же, целым рядом публикаций. С легкой руки Максима Коломийца эту фотографию намертво связали с Харьковом, и верить в противное не хотелось никому.
Что же, оказалось, что и мэтры ошибаются. За прошедшие годы мы узнали столько, что сегодня сама необходимость моего расследования вызывает сомнение. Но эти же знания позволяют нам добавить ряд новых фактов в историю города.
Оригинал стать, хоть и был в основном написан мною, все же является коллективным трудом, поэтому новый вариант будет кардинально переработан
Увертюра. В чём правда, брат?
В преддверии 65-й годовщины Великой Победы, стараниями Евгения Ясенова из архивных недр появилась фотография с подбитым немецким танком «пантера». Коллективное мнение краеведов приписало её городу Донецку, и «поместило» танк на проспект Ильича в районе больницы им. Калинина.
Однако, в среде товарищей, плотно изучающих военную историю, с такой привязкой фотографии не согласились, задав резонный вопрос: «А откуда в 1943 году под Донецком появился такой редкий, по тем временам, танк?»
Масла в огонь подлила публикация признанного знатока военной техники Максима Коломийца, из которой очень похожая фотография перекочевала на сайт военной фотографии.
К ней имеется подпись, что именно этот танк подбил расчет гвардии старшего сержанта Парфенова на окраине Харькова, в августе 1943 года.
За исключением незначительных деталей, нет сомнения, что на двух фотографиях запечатлен один и тот же танк, подбитый в одном месте, т.к. даже очень беглый анализ подтверждает аутентичность заднего плана. Остается ответить на вопрос, что же за город перед нами - Донецк или Харьков?
Акт первый. Нередкая редкость.
Появление обсуждаемой фотографии вызвало некоторое замешательство в краеведческой среде. Оказалось, что большинство местных историков не может ответить, откуда на окраине Донецка появилась подбитая «пантера». Такой вот исторический парадокс - об освобождении Донбасса написаны десятки книг и мемуаров, а одна фотография свела всю их ценность к нулю.
Действительно, если мы откроем книгу командира 301-й Сталинской стрелковой дивизии генерала В. Антонова «Путь к Берлину», на её страницах, посвященных освобождения шахтерской столицы, мы не найдем ни единого упоминания о «пантерах». Зато подробно описана немецкая контратака на западной окраине Макеевке, в которой принимали участие танки Pz VI «Тигр». Целых три подбитых «тигра» насчитал по дороге из Макеевки в Сталино Борис Горбатов, известный местный писатель, работавший тогда военным корреспондентом.
И вот тут уже возникает закономерный вопрос - откуда взялись «тигры»?
Что бы сразу отринуть эту ветвь дискуссии, как тупиковую, отметим, что все мемуаристы ошиблись, и никаких «тигров» под Сталино в сентябре 1943 года не было. Дело в том, что к описываемому моменту, в войсках уже хорошо знали о немецком чудо-танке Pz VI «Тигр», и его заслуженно боялись, но в реальном сражении с ним встречались редко. На южном фасе Советско-Германского фронта самой эпической такой встречей можно считать появление панцергренадерских дивизии СС «Дас Рейх» и «Тотенкопф» на Миус-фронте в июле 1943 года. В совокупности обе дивизии располагали 15-ю «тиграми», что составляло 6% от общего числа немецких танков, но и этого хватило, для развития «тигро-боязни». Как отмечали очевидцы, за «тигр» стали принимать любую машину, своим силуэтом отличную от привычных танков, а тут на поле боя появляется «пантера», танк о котором в войсках после Курской битвы знали только понаслышке.
А в подтверждение наших слов, можно привести множество фотографий освобожденного Донбасса, на которых запечатлены подбитые танки Pz V «Пантера», но совсем нет «тигров».
К примеру, вот такая фотография публиковалась в газете «Красная звезда» за 9 сентября 1943 года. Её автор, фотокорреспондент газеты, майор С.Лоскутов.
Знакомо? Единственный недостаток этой фотографии, в том, что она подписана «В Донбассе. Подбитые машины и танки противника», без указания конкретного места.
Так же наша «пантера» засветилась в кинохронике, посвященной освобождению города Сталино.
А Российский Государственный Архив Кино-Фото Документов, может предложить зразу две фотографии с подбитыми «пантерами» на окраинах Сталино:
Вот фотография озаглавленная в архиве как «Рабочие железнодорожное станции г. Сталино ( Донецк ) осматривают немецкий танк, подбитый советскими бойцами во время боя за город.»
Ну, а вот это - та самая фотография с которой все началось. « Вид г.Сталино (Донецк). На переднем плане - подбитый немецкий танк.»
Так что, эксклюзивностью наша фотография похвастаться не может, а сенсация с танками «пантера» под Донецком - никакая не сенсация, а просто очередной забытый факт, требующий переоткрытия.
Акт второй. Место
После фотографии из РГАКФД, дублировавшей фото из нашего архива, необходимость доказывать, что перед нами Сталино, а не Харьков, отпадает сама собой, но с первого взгляда, привязать подбитый танк к проспекту Ильича довольно трудно. Простому обывателю вид, открывающийся на горизонте, не знаком и чужд. Однако опытным взглядом можно обнаружить ряд безусловных ориентиров.
1. Здание современной филармонии. В сороковые годы оно еще не служило высокому искусству, в нем располагались многочисленные бюрократические конторы. Оно так и называлось «здание Госучреждений». Обладало характерной надстройкой на крыше, которая хорошо заметна на фотографии.
2. Многоэтажные дома Соцгородка. Начинались от современного проспекта Гурова и тянулись вдоль ул. Артема. К сожалению, качество фотографии не позволяет рассмотреть гостиницу «Донбасс» (на фото выглядит невразумительным серым пятном).
3. Современная оконечность площади Ленина тогда была занята комплексом зданий первой Советской больницы. Дома вдоль улицы Постышева появились уже после войны.
4. Проспект Ильича, носивший название Больничный. До наполнения водохранилищ, и строительства автомобильного моста в 1951-54 годах, перед Кальмиусом имел резкий поворот к югу, что отображено красной линией. При прокладке Макеевского шоссе, этот поворот перенесли на левый берег и сделали более плавным.
5. Мост через Кальмиус. В те годы наша река имела свой естественный вид, а потому была неширокой, под стать ей и мост. До войны он был бетонный, но при отступлении его взорвали, а оккупанты заменили деревянной конструкцией.
На кадре из фильма «Это было в Донбассе» (1945 год) хорошо виден мост, поворот Больничного проспекта и роща, возле которой находилась «пантера». На горизонте - террикон шахты № 5-6, там где сейчас конечная трамвая №9 .
Собрав воедино все сведения и воспользовавшись немецкой картой образца 1943 года, можно с достаточной точностью расположить наш танк. С современной точки зрения, он находится, конечно, не на самом проспекте Ильича, а несколько южнее, на старой дороге, почившей под водами Кальмиуского водохранилища, но однозначно - на окраине города Сталино.
Ну и для полноты картины - фотка этого же ракурса, сделанная в оккупацию.
Акт третий. Чьих котов котята?
После того, как с местоположением «пантеры» стало все понятно, осталось выяснить, откуда же она взялась.
Изучение фотографии в этом вопросе нам не поможет. На башне и бортах танка нет ни номеров ни эмблем, а цифра «10», заметная на кадре кинохроники, судя по начертанию, является номером, оставленным трофейной ротой. (Вообще то, согласно директиве ставки, на тяжелой технике надлежало крепить бумажный ярлык с номером единицы учета и суровым предупреждением потенциальным расхитителям, но на практике, обходились одним номером, нарисованным мелом на видном месте.)
Еще по фотографии можно определить, что наша «пантера» относится к, так называемой, серии D (Pz.V Ausf. D), первой массовой серии, поступившей в войска. С сентября 1943 года, начался выпуск серии А (Pz.V Ausf. А), имевшей другую командирскую башенку, и не имевшей по бокам башни лючков для стрельбы из табельного оружия. (Были, конечно и другие отличая, но на фотографии это не так заметно).
Косвенные признаки также указывают на то, что немцы пытались эвакуировать подбитую машину, но взорвали её, при невозможности переправить через Кальмиус. В пользу этой версии говорит, тот факт, что на танке отсутствует левая гусеница. При этом «пантера» обернута кормой в сторону противника, что противоречит тактике применения этих танков. Сражаясь на Pz.V , немцы выходили из боя задним ходом, что бы максимально использовать преимущества лобового бронирования, т.к. боковая броня пробивалась уже 45 мм. пушкой, а на корме были участки, доступные даже для противотанкового ружья. (Они-то и прикрыты запасными катками и накладными траками).
Вот, пожалуй, и все, что смогли рассказать нам фотографии. Не больше пользы принесли и мемуары советских военачальников. В них широко описана контратака немцев под Макеевкой, но почти не упоминаются воинские подразделения, принимавшие в ней участие.
Лишь перерыв кучу военной литературы, удалось, наконец, обнаружить следы загадочного танкового подразделения. Им оказалась II. Abteilung/Panzer-Regiment 23, что на более понятном языке значит - 2 батальон 23 танкового полка.
Танковая дивизия вермахта, помимо других подразделений, обычно включала в себя один танковый полк, имеющий персональную нумерацию. По этому номеру можно легко определить, что 23 танковый полк входил в состав 23 танковой дивизии, которая была сформирована 21 сентября 1942 года в оккупированном Париже, а боевое крещение получила в 1943 году под Харьковом, отражая наступление Красной армии.
Летом 1943 года, 23 танковая дивизия, потрепанная в зимних боях, находилась в резерве 6 немецкой армии, державшей оборону по реке Миус. В июле месяце принимала активное участие в боях против Южного фронта (первый штурм Миус-фронта 17 июля-6 августа 1943года.), а в средине августа была переброшена под Изюм в 1 танковую армию немцев.
В процессе передислокации произошло изменение структуры танкового полка дивизии. Из него изъяли третий батальон, а 2-й батальон вывели для перевооружения на новые танки Pz.V «пантера». (Тогда же произошла и смена нумерации самого полка - до 16 августа 1943 года он числился под номером 201).
«Пантера» задумывалась, как основной средний танк вермахта, призванный заменить танки Pz.III и Pz.IV, но уже в самом начале перевооружения от этой идеи отказались. Темпы производства новых танков не соответствовали требованию фронта, и в танковом полку «пантерами» оснащался только один батальон, в то время как другой продолжал воевать на привычных Pz.IV. С немецким рационализмом, перевооружение совмещалось во времени с передислокацией танковых подразделений, чтобы на новые позиции они прибывали уже в полной боевой готовности. Но 23 танковая дивизия вермахта оказалась под Изюмом и без «пантер» и без второго батальона.
Августовское наступление советских войск на Миусе грозило немцам полной катастрофой. В июльских сражениях 6 армия Холлидта исчерпала имеющиеся резервы, и залатать образовавшуюся в обороне брешь своими силами уже не могла, а перебросить подразделения с других участков фронта не представлялось возможным.
31 августа 1943 года командующий южной группировкой войск Манштейн отдает Холлидту приказ на отвод войск на укрепленную позицию «Черепаха», проходившую по рекам от Мариуполя, через Макеевку, до Константиновки. Именно сюда в первых числах сентября и пребывает 2-й батальон 23 танкового полка, вооруженный 96-ю новенькими «пантерами».
На «Черепахе» планировали остановить наступление русских, но эти надежды не оправдались. 5 сентября 5 ударная армия генерала Цветаева с ходу захватывает Макеевку, тем самым прорвав хваленую «укрепленную позицию». К вечеру немцы предприняли отчаянную попытку ликвидировать прорыв, нанеся сильный контрудар со стороны современной Щегловки, в котором по воспоминаниям наших командиров участвовали несколько «тигров».
Контратаки немцев не принесли ожидаемого результата, и к исходу 6 сентября наши войска были уже на окраинах Сталино, где и была сделана фотография подбитой «пантеры». На следующий день начались бои за освобождение столицы Донбасса, а еще через несколько дней позиция «Черепаха» была взломана на всем своем протяжении, и «пантеры» 23 танковой дивизии покатились на запад.
За две недели боев в Донбассе 2-й батальон 23 танкового полка сохранил боеспособными всего 11 машин. 28 танков пришлось взорвать при поспешном отступлении, из-за нехватки тягачей-эвакуаторов. Вместо положенных по штату 18-и машин, в батальоне имелось всего две, что фактически составляло одну единицу, т.к. транспортирование «пантеры» требовало усилия обоих. Да и не каждый мост был способен выдержать вес двух тягачей массой в 18 тонн, и 45-и тонного танка.
На этом можно было поставить точку, но в 2012 году в Европе вышла книга доктора Эрнста Ребентиша (Dr. Ernst Rebentisch) “The Combat History of the 23rd Panzer division in world war II”, в которой подробно описан боевой путь 2-го батальона 23 танковой дивизии.
Поскольку книга на русский язык не переводилось, я взял на себя смелость перевести отрывок, посвященный периоду боев в окрестностях Сталино в сентябре 1943 года.
«28 августа батальон по железной дороге выдвинулся обратно на Восточный фронт, но направлен он был не под Изюм, а южнее, где ожидалось крупномасштабное советское наступление в сердце Донбасса. Группа армий Юг направила батальон в Макеевку, куда он прибыл 3 сентября и был прикреплен к 17 армейскому корпусу. Уже утром 4 сентября батальон был использован в боевых действиях. 8 танковая рота отбивала ожесточенные атаки противника на 306 пехотную дивизию генерала Кёхлера, к востоку от Кирово.
Основная часть батальона приняла участие в сражении на участке 294 перхотной дивизии, находившемся южнее. Это сорвало наступление советских войск на участке поселков Artschadinskij (село Арчадинский) - Грузко-Зорянский - Греко Зайцево. Основные силы противника отступили в Иловайск, потеряв 12 противотанковых орудий, 8 противотанковых ружей, 4 миномета и более 100 погибших. Немецкие потери были ограничены механическими неисправностями.
5 сентября 5 танковая рота осталась в Макеевке в качестве резерва. Остальная часть батальона выдвинулась на север для контратаки в область Красного Яра. Она прибыла в самый последний момент, что бы отразить удар врага по отступающей пехоте. В это время взвод лейтенанта Kuhn из 7 танковой роты, при поддержке гренадерского полка Грубера из 335 пехотной дивизии, совершил бросок на север к Ясиновке, батальон нанес поражение сильной вражеской группировке у Скотоватой, хотя сам поселок не смог захватить. Четыре Т-34 были уничтожены. Число действующих танков сократилось до 37 в результате многочисленных механических проблем. 6 танковая рота Обер-лейтенанта Hyprath была подчинена генерал -майору Weidemann 335 пехотной дивизии, в то время как остальная часть батальона организовывала круговую оборону вокруг Обушек (поселок существовавший западнее поселка Васильевка, Южнее Скотоватой (Верхнеторецкое)
6 танковая рота оказала эффективную поддержку гренадерскому полку 6 сентября. В результате стремительной контратаки у врага была отбита, захваченная им 10,5 см гаубичная батарея. В результате боя было уничтожено десять вражеских противотанковых пушек и большое количество оружия. Однако подразделения были практически окружены Советами, наступавшими везде. Вечером рота расчистила дорогу для сопровождающей пехоты обратно в Авдеевку. Три пантеры погибли, две из которых пришлось взорвать из-за механических проблем.
Совместно с 7 и 8 ротой 306 пехотной дивизии батальон вступил в бой по отражению атаки противника на северной окраине Макеевки. Уничтожено было 16 вражеских танков, 9 противотанковых пушек и многочисленные единицы техники. Во второй половине дня, 7 танковая рота, поддерживая пехоту, отошла к югу от Красный и восстановила там фронт.
Переместившись под Авдеевку, батальон поддержал 8-й ротой обер-лейтенанта Фишера (Fischer) 335-ю пехотную дивизию, а основной частью - 306 пехотную дивизию. Танки из 6 танковой роты находившиеся в ремонте, неожиданно оказались перед танками противника западнее Авдеевки. Без каких либо усилий и потерь, были уничтожены шесть Т-34 и один КВ-1, остатки противника отступили назад на север. На севере, после успешного прорыва, противник значительно продвинулся к западу. В глубине прорыва он так же повернул к югу. Тоненький, Кирово, и 10 км дальше на юг, были заняты противником. В этой области 2 танковым батальоном были выбиты четыре T-34. В то время как основная часть батальона передислоцировалась в Измайловка (сейчас Пески), чтобы служить в качестве резерва корпуса, 8 танковая рота8./PR23 прикрывала отходящую 335 пехотную дивизию335 ID, и провела ряд контратак на фронтах различных батальонов дивизии. Дополнительные четыре вражеских танка были уничтожены батальоном в контратаке, проведенной южнее Кирово.»