Табии Эрзурума
Экскурсию проводит юзер varandej:
Эрзурум стоит куда южнее благодатных Сочи и Батуми, однако климатом своим, как можно было убедиться в посвящённой городскому колориту первой части, напоминает если не Монголию, то Казахстан. Но дело тут лишь в том, что вертикальный метр стоит ста горизонтальных: показанный в прошлой части центр Эрзурума лежит в 1890 метрах над уровнем моря - в постсоветских странах на таких высотах вообще нет больших городов!
Сегодня поднимемся ещё выше - на 2040 метров, плоскую вершину Артиллерийской горы (Топдаг), отрога гряды Девебойну меж двух дорог из Эрзурума на Кавказ. Стратегическую развилку прикрывают многочисленные форты, бастионы, люнеты, равелины, - по-турецки одно слово "табии", - развешанные по окрестным горам. Эти табии трижды штурмовала русская армия, а сегодня взойдём к ним и мы.
В прошлой части помимо гигантских сельджукских мечетей с двуглавыми орлами и тенгрианскими символами на серых камнях я показывал и рядовую застройку Эрзурума: недобитые недавней реконструкцией закоулочки и колоритные "эрзурумские дома" с кухнями наподобие каменных юрт. Однако хватает в Эрзуруме и "турецкой европейской архитектуры", парочка образцов которой стоят буквально напротив медресе Якутия, близ которого мы закончили прошлую часть.
2.
Оба здания приняли нынешний облик в 1930-40-е годы, но сами они куда как старше. Слева на кадре выше Дворец Правосудия, а в народе по-прежнему Эски-Хукумат - Старая Администрация. Столицей региона Эрзурум был как бы не всегда, ещё в эпоху Великой Армении с названием Карин являясь центром ашхара (провинции) Высокая Армения. Можно не сомневаться, что как Феодосиополь он был центром одной из многочисленных византийских провинций, ну а в 1071 году вокруг Эрзурума образовался первый в границах нынешней Турции тюркский бейлик. Первыми здешними беями, контролировавшими большую часть Западной Армении к северу от Ванской котловины, были Салтукиды. После их свержения конийским султаном в 1202 году у бейлика менялись хозяева и границы, но сам он оставался константой, при османах превращаясь в санджак (1514-33), беклярбекство (1533-90), эялет (1590-1867), велаят (1867-1923) и наконец, уже при Турецкой республике - в ил. Ну а Эски-Хукумат, откуда последние три управлялись до 1989 года, в основе своей был построен в весьма показательено время - в 1825 году:
3.
Гряда Девебойну и ущелье Грузинских Ворот сделали Эрзурумскую котловину бутылочным горлышком между Анатолией и Закавказьем. При взгляде с запада эта котловина кажется накопителем, при взгляде с востока - плацдармом, а потому совсем немудрено, что война выпадала едва ли не каждому поколению эрзурумцев. При этом нападать турки всегда умели лучше, чем защищаться, а нападать они предпочитали на Европу, лелея ещё сельджукскую мечту о Pax Romana Islamica. Дальний Восток страны как будто даже и не слишком заботил столицу, и равным противником для державших в страхе Австрию, Польшу, Италию турок тут была почти средневековая Персия, или по факту - оседлавший её Азербайджан. В 16-19 веках тюрки-шииты и тюрки-сунниты воевали 11 раз, словно просто потому, что тюрок должен с кем-то воевать - изменения границ были минимальны, а редкие колебания до Эрзурума на запад и до Баку на восток не длились дольше пары десятилетий. Последняя персо-турецкая война случилась в 1821-23 годах, и два года постояв в Эрзуруме, персы не двинулись с этого плацдарма в Анатолию, а отошли назад, подтвердив с турками границы, обозначенные ещё в 17 веке. Но десяти лет не прошло, как один противник сменился другим: в 1828-29 годах после жестоких боёв на подступах Эрзурум почти беспрепятственно заняла уже русская армия генерала Ивана Паскевича, в которой так удачно затесался штатным трэвел-блоггером Александр Сергеевич Пушкин. "Турки с плоских кровель своих угрюмо смотрели на нас. Армяне шумно толпились в тесных улицах. Их мальчишки бежали перед нашими лошадьми, крестясь и повторяя: «Християн! Християн!..» - так описывал поэт те события. За 11-ю персо-турецкими войнами в Западной Армении последовало 5 русско-турецких, и если в 1855-м наша армия до Эрзурума не дошла, а в 1878 не смогла взять его штурмом, то в 1916 году Эрзурумский велаят ненадолго сменила Эрзурумская область из Эрзурумского, Эрзинджанского и Терджанского округов. Стратегическое положение и не дремлющий враг обязывали турок как-то укрепить город, и справа на позапрошлом кадре такое же радикально перестроенное в середине ХХ века здание администрация ильче (района), в основе которого - штаб Эрзурумской крепости (1905-10):
3а.
А соседнее медресе Якутие из прошлой части тогда служило её арсеналом... С крепостью у меня ассоциируются и другие "европейские" здания, увиденные в Эрзуруме в основном из окна автобуса за пределами центра:
4.
Вот эти казармы так почти наверняка:
5.
Попадается тут и явная межвоенка:
6.
А с точки зрения туриста самый примечательный в городе образец евротурецкого зодчества - бывший Дом губернатора 1890-х годов в квартале от медресе Якутия.
7.
В 1914-16 годах фактически он служил вторым штабом крепости - губернатор потеснился, пустив в свою виллу консульство Германии, специалисты из которой активно участвовали в подготовке города к обороне. Туркам это не помогло, и не исключаю, что в 1916-18 годах хозяином этого дома снова стал губернатор - на этот раз русский военный губернатор. Ну а самым примечательным хозяином дом обзавёлся на пару недель в 1919 году - в первой части я показывал Дом Конгресса в бывшей армянской школе, где летом 1919 года турецкие военные и политики совещались, как спасать страну. На том конгрессе родилась Турецкая республика, ну а здесь жил его лидер - Мустафа Кемаль из Салоник, в историю вошедший как Ататюрк.
8.
И конечно, с учётом масштабов его культа личности, разве могли турки не открыть здесь музей Вождя? Удивительно то, что сделали они это так поздно - в 1984 году. Вход в музей теперь бесплатный, но осмотреть его мы толком не успели - внезапно все 4 комнаты на паре этажей заполонила детвора сразу нескольких младшешкольных экскурсий. Детей в Турции принято любить и баловать, а потому производили будущие патриоты такой шум, что мы предпочли ретироваться.
9.
Напротив Дома Ататюрка очень кстати оказались жёлтые такси, и я не сомневался в том, куда на одном из них поеду. Эрзурумская крепость развивалась постепенно, и в 1828 году русскую армию встретили земляные укрепления, построенные во время вторжения персов. Надо заметить, в ту войну Россия и Турция были едва ли не максимально разнесены по своему потенциалу: одна со времён "матушки Екатерины" ещё не растеряла инерцию крупнейшей промышленной державы с самой многочисленной и оснащённой армией, другая уже стала "больным человеком Европы", но ещё пыталась вести свою игру. В последующие века и Россия, проспав "паровую революцию", неуклонно начала сдавать позиции, и турецкого султана взяли в оборот коллеги из передовых держав - сначала английский король, позже - германский кайзер. Чуть менее отсталая, но самодостаточная Россия и чуть более отсталая, но поддерживаемая высокоразвитыми странами Турция несколько сблизились в своих возможностях, и в 1878 году штурм Василия Геймана разбился о каменные форты весьма современной для своей эпохи Эрзурумской крепости. К началу ХХ века Эрзурум представлял собой полноценный укрепрайон - бастионный вал вокруг города и 21 табия на склонах Девебойну и Паландокена, турецкий аналог укреплений Каунаса, Кёнигсберга или Владивостока - без моря, как в первых, но с горами, как в последнем. Детальная схема крепости есть здесь, как и рассказ о её последнем бою - одной из самых блестящих наступательных операций в истории России стал штурм Эрзурума Николаем Юденичем в январе 1916 года. Взяв город, имевший все шансы быть переименованным в какой-нибудь Владиевфрат, русская армия восстановила и модернизировала табии, так что до некоторой степени они теперь не только турецкое, но и наше наследие. Однако штурм Юденича турки вспоминать не любят, от Дарданелл переходя сразу к походу на Баку - куда известнее здесь штурм Геймана. Сердцем Эрзурумской крепости осталась гора Топдаг, буквально наползающая на центр с северо-востока - именно на ней строились в 1870-х годах первые укрепления. Практически из любой точки Старого Эрзурума видны висящие над городом чёрные табии - Меджидие:
10.
Азизие Три:
11.
И разрушенная Азизие Один, с которой были связаны основные события того штурма:
12.
Так как солнце ощутимо клонилось к закату, я решил не возиться с общественным транспортом, а таки раскошелиться на такси. Действительно раскошелиться - в Турции оно стоит порядка 10 лир (100 рублей) за километр, причём это вполне официальный тарифы, написанные обычно на будке у стоянки такси. Путь к табиям в прямой видимости от места посадки обошёлся мне в 300 с лишним рублей:
13.
Несколько зарисовок по дороге - жутковатый памятник, не знаю точно, какой именно беде:
14.
И забавный старый домик с администрацией квартала, весьма разросшегося ввысь:
15.
Ближе к выезду на Агры потянулись вдоль дороги бесконечные заборы и мотки колючей проволоки, а за ними - гарнизоны да полигоны с блестящими новыми корпусами и чёрными руинами старых казарм и складов:
16.
Среди которых беглый взгляд почти не выделяет ворота Исторического национального парка им. Нене-хатун, обустроенного в 2009-14 годах на склонах Топдага. За воротами - какие-то здания, под вечер закрытые, и вполне себе открытая касса с билетами от 3 лир за пешехода до 30 лир за автобус.
17.
Перед кассой обнаружился небольшой музей военной техники, куда мы спустились уже на обратном пути. Военные музеи я вообще-то не люблю, и не потому, что показывают в них орудия убийства, а потому, что на постсоветском пространстве эти орудия от Калининграда до Камчатки одни и те же, и даже самый захудалый немецкий или японский трофей Второй Мировой войны - событие. А тут... вот например на переднем плане 155-миллиметровая немецкая дальнобойная пушка из первоначального вооружения табий - поставленная в 1876 году, она могла бить на 17 километров. И думается - била, причём понятно по кому:
18.
За ней - пара русских трофеев. На кадре выше справа видна 88-миллиметровая пушка (1892), о которой турки с восхищением пишут, что сделана она была "посреди Уральских гор", в Перми, за 3700 километров от Эрзурума. На кадре ниже справа 188-миллиметровая 8-тонная гаубица Обуховского завода (1879). Одну привёз Юденич и она досталась туркам после падения Российской империи, другую привёз Гейман и она застряла на одной из окрестных высот. А по соседству с русской гаубицей - американский танк "Паттон" М-47/48, поставленный восточному фронтиру НАТО в 1950-е годы:
19.
Соседняя пушка 1930 года - от чехословацкой "Шкоды":
20.
Пара горных пушек опять же 1930-х годов - правая вновь от "Шкоды", левая - от шведского "Бофорса":
21.
Из музея поднимемся на Артиллерийскую гору. Дорога выводит в овраг между табиями Азизие и Меджидие, и у развилки встречает сама Нене-хатун - героиня Эрзурума. Тут стоит сказать, что самой болезненной из всех русско-турецких войн для турок стала именно Война 93 года - наш 1877 год в исламском календаре соответствуют 1293-му. Может быть дело в масштабе потерь, людских и территориальных, а может - в стараниях англичан с их мастерством решать, где чёрное, а где белое. Но во всяком случае для турка Война-93 звучит так же мрачно, как для нас - русско-японская, Крымская, Ливонская войны... С Ливонской войной в контексте Эрзурума параллели пожалуй, наиболее уместны - подобно осаде Пскова в 1581-82 годах оборона Эрзурума осенью 1877 года должна была кончиться триумфом завоевателя, а вместо этого кончилась героической и отчаянной, истинно всенародной победой обороняющихся. Генерал Василий Гейман, ковенский еврей, сделавший впечатляющую военную карьеру, преследовал турок от перевала через хребет Саганлуг, нанеся им ряд тяжелых поражений. Потрёпанная 23 октября уже на Девебойну, османская армия укрылась в Эрзуруме, а 8-9 ноября табии Топдага встретили жестокий штурм. Навстреча врагу вышли гарнизон, остатки армии и ополчение, в основном состоявшее из беженцев с занятых русскими войсками земель. Среди них была чета из деревни Чеперли - Мехмед-эфенди и его 20-летняя жена Нене-хатун с трёхмесячным сыном Юсуфом. Оставив малыша со словам "Аллах дал мне тебя, а теперь я вверяю Ему твою судьбу", девушка взяла топор да пошла в колонне ополченцев, и в пылу сражения сумела насмерть зарубить этим топором русского солдата.
22.
В итоге штурм был отбит, русское войско отступило и выставило осаду, а вскоре в его рядах начался тиф, от которого умер и сам Гейман. Весной русские всё-таки заняли Эрзурум без боя, получив его по Сан-Стефанскому миру, но проигранный штурм припомнил Берлинский конгресс, по итогам которого уже осенью 1878 город вернулся туркам. Впрочем, подозреваю, Великие державы для такого пересмотра в любом случае смогли бы найти повод: русский Эрзурум был ножом у горла султана, а там, чего доброго, Россия и проливы возьмёт...
Нене-хатун, оставшись после войны в Эрзуруме, прожила долгую жизнь, родила ещё 3 сыновей и 2 дочек, и к чести её - не бралась за топор ни в 1895-м, ни в 1915-м годах. В 1934 году, когда туркам давали фамилии, Нене-хатун стала Нене Кыркгёз, по-нашему - Нене Сорокоглазой. Прославил её в 1937 году стамбульский журналист Исмаил Хабиб Севук, взявший цикл интервью у женщин-ветеранов войн, но ещё в 1943-м писала она письмо президенту с жалобами на бедственное положение и просьбой помочь. Именем с памятников, фондов и орденов Нене стала в 1952 году, когда о ней вспомнило военное ведомство. В 1955 году она была признана "матерью года", а вскоре умерла от пневмонии - ей было 98 лет...
23.
И если тот давний бой сравнивать с осадой Пскова - то направо от памятника Нене-хатун стоит и Покровская башня. Редут Азизие-1 (1869-73) среди прочих табий издалека выделяет сосновая роща:
24.
С парой орудий на краю:
25.
И с обратной стороны - особо впечатляющим, каким-то даже художественным масштабом разрушений:
26.
Именно Азизия стал центром тех боёв осенью 1877 года, о чём напоминает обелиск и группа барельефов:
27.
Сооружённых, видимо, в 1952 году и 3 года спустя дополненных могилой героини:
28.
Как я понимаю, Азизия-1 уже не восстанавливалась после той битвы, а потому её помещения встречают живописным голым камнем:
29.
По вершине Топдага, на фоне Паландокена с характерной парой вершин Большого (3175м) и Малого (3128м) Драконов, тянутся рвы и валы. Думаю, с учётом недолгого пребывания здесь армии Юденича, именно в земляных укреплениях уместно искать русский след:
30.
На вал нанизана ещё пара Азизий. Форт Азизие-2 был построен в тех же 1867-72 годах и 8-9 ноября 1877 года ненадолго занят русской армией:
31.
Он совершенно точно перестраивался с тех пор - восстанавливался после войны, модернизировался, вновь восстанавливался армией Юденича и реставрировался до новодельности в 2009-14 годах. Впрочем, последнее относится только к тому, что над землёй, а вот у помещений вид такой, будто военные вчера их покинули:
31а.
Ещё дальше вытянулся редут Азизие-3, всеми датами совпадающий с "двойкой", но куда более зрелищный внешне:
32.
Его помещения впечатляют суровостью облика - думаю, для постсоветского человека совсем не ново, что забросили военные объект на несколько десятилетий раньше, чем отдали его гражданским:
33.
Но наверное турки правильно сделали, что сохранили эту заброшенность - под такими сводами легче представить бой:
34.
У Азизии-3 очень красивый дворик в окружении подземных казарм:
35.
Особенно - при взгляде сверху, на фоне Паландокена:
36.
Вид назад вдоль всей Азизии:
37.
Лесенка в заметный на кадре выше погреб:
37а.
Азизие-1 нависает над городом и дорогой через Девебойну на Агры, Карс и Тбилиси. Азизие-3 ближе к противоположному склону и соответственно дороге на Артвин и Батуми. Но, пожалуй, даже интереснее другое: две дороги уходят на север и восток по ущельям из просторной котловины между 3-километровыми Паландокеном и синеющим вдали хребтом Гявурдаг. Если с востока в Эрзурум нужно прорываться сквозь ущелья и перевалы, то с запада - заходи в город маршрем любым удобным путём. Соответственно, для наступавших с запада византийцев или турок Эрзурум был тихой гаванью, позволявшей безопасно накопить войска, а для наступавших с востока арабов, сельджуков, персов и русских - плацдармом, овладение которым открывало прямую дорогу в сторону Малой Азии.
38.
Овраг же с памятником Нене-хатун служит естественным рвом между Азизией...
39.
И следующие табией Меджидия, представлявшей собой последний рубеж обороны:
40.
На обрыве под ней и сейчас какие-то военные объекты, видимо продовольственные склады:
41.
В ноябре 1877 года архаичная Меджидия выдержала русский натиск - а иначе, как на Малаховом кургане Севастополя или Высокой горе Порт-Артура, это значило бы конец: враг получил бы возможность расстреливать город прямой наводкой.
42.
Меджидия - старейшая из табий, построенная в 1852-55 годах, накануне очередной русско-турецкой войны на тот случай, если она не станет Крымской. Турку сами эти названия могли бы многое сказать - примерно как если бы у нас одна и та же крепость состояла из Александровских и Николаевских фортов. Султан Абдул-Меджид правил в 1839-61 годах, Абдул-Азиз - в 1861-76, а вот в бою их табии показали себя уже при Абдул-Хамиде.
43.
Основное здание Меджидии, формой похожее на натянутый лук, вытянуто на 115 метров:
44.
Рядом погреб, который то ли заперт был, то ли я туда лезть не счёл нужным:
45.
Зато по казематам брошенного форта можно долго бродить:
46а.
Размышляя о том странном историческом Зазеркалье, в котором переносит Турция. Ведь мы привыкли, что падение Константинополя в 1453 году - величайшая трагедия христианского мира, народы Балкан и Кавказа боролись с мрачным азиатским игом, а в русско-турецких войнах цивилизованный свет теснил деспотичную тьму. И нам легко представить, как европейцы в колониальных войнах несли "бремя белых", и как японцы в 1905 году со всей самурайской серьёзностью шли на битву за своё будущее против гонора и наглости белых людей. Как французы, англичане, немцы и русские не могли понять, зачем царь решил сгубить их на войне с другим царём, и как немцы в эйфории реванша за недавние унижения сами не заметили своего превращения в кровожадных палачей... Турция же в ХХ веке так крепко устранилась от глобальной политики, что рефлексия победителей прошла совершенно мимо неё.
46.
И тем страннее мир выглядит отсюда. Османская империя 15-17 веков предстаёт уже не тёмной ордой, а высокоразвитым государством с мощнейшей для своей эпохи индустрией, продуманной организацией власти на всех уровнях и жёсткой, но филигранно тонкой национальной политикой. Падение Константинополя уже не кажется трагедией: турки не уничтожили Византию, а пересобрали её и вдохнули в империю новую жизнь - лишь под мусульманским началом. Русско-турецкие войны же, напротив, видятся отечественными: родные нивы и яйлы топчет бездушная военная машина, нагрянувшая из-за края земли, а солдаты с одной берданкой на троих да крестьяне, отбросившие соху, бесстрашно кладут жизнь на алтарь родины.
47.
С Топдага за угольной дымкой видны опутанные горнолыжными трассами склоны Паландокена. Горнолыжный курорт тут развивается с 2011 года, когда в Эрзуруме прошла Зимняя Универсиада, и теперь считается в Турции вторым по величине и самым современным.
48а.
Ну а я шарил ультразумом по горам в поисках форта Большой Паландокен (1884-85) на высоте 2800 метров - среди табий он самый мощный и самый перестроенный армией Юденича в Первую Мировую войну. Но ничего похожего не высмотрел:
48б.
В целом же табии Топдага - лишь вершина айсберга: мы увидели 4 объекта, всего на Артиллерийской горе их 7, а во всём Эрзурумском укрепрайоне - 21. Подробный рассказ о некоторых фортах есть здесь, а здесь - исторические фотографии русских позиций. Вон те трамплины, например, стоят на горе Кереметли-даг, а в первой части при более удачном свете на ней можно было различить остатки одноимённой табии.
49.
На кадре просматриваются сквозь дымку Двухминаретное медресе и Большую мечеть, но в общем подниматься к табиям лучше на рассвете: в панораме Эрзурума не случайно нет столь привычных труб и градирен, и по морозу весь город затянут густым угольным дымом домовых котельных. Сквозь него хорошо видна разве что цитадель Мечеть-кале из первой части:
50.
Правее - вокзал (1939), до которого мы пока не дошли:
51.
А на фоне Гявурдага, за полосой новых микрорайонов - дорога на Артвин, по которой мы въезжали в Эрзурум, осмотрев грузинский храм в селении Ошки.
52.
Эрзурум так и остался для нас западной точкой путешествия, и лишь с его табий мы полюбовались простором равнины, через которую дорога уводит на Эрзинджан, Сивас, Анкару, Стамбул... Так турист, въехавший в Россию через Забайкалье, на вокзале Иркутска провожает взглядом московский поезд.
53.
Мы покинули бывший Карин через Девебойну, в сторону Карса и озера Ван...
Эрзурум стоит куда южнее благодатных Сочи и Батуми, однако климатом своим, как можно было убедиться в посвящённой городскому колориту первой части, напоминает если не Монголию, то Казахстан. Но дело тут лишь в том, что вертикальный метр стоит ста горизонтальных: показанный в прошлой части центр Эрзурума лежит в 1890 метрах над уровнем моря - в постсоветских странах на таких высотах вообще нет больших городов!
Сегодня поднимемся ещё выше - на 2040 метров, плоскую вершину Артиллерийской горы (Топдаг), отрога гряды Девебойну меж двух дорог из Эрзурума на Кавказ. Стратегическую развилку прикрывают многочисленные форты, бастионы, люнеты, равелины, - по-турецки одно слово "табии", - развешанные по окрестным горам. Эти табии трижды штурмовала русская армия, а сегодня взойдём к ним и мы.
В прошлой части помимо гигантских сельджукских мечетей с двуглавыми орлами и тенгрианскими символами на серых камнях я показывал и рядовую застройку Эрзурума: недобитые недавней реконструкцией закоулочки и колоритные "эрзурумские дома" с кухнями наподобие каменных юрт. Однако хватает в Эрзуруме и "турецкой европейской архитектуры", парочка образцов которой стоят буквально напротив медресе Якутия, близ которого мы закончили прошлую часть.
2.
Оба здания приняли нынешний облик в 1930-40-е годы, но сами они куда как старше. Слева на кадре выше Дворец Правосудия, а в народе по-прежнему Эски-Хукумат - Старая Администрация. Столицей региона Эрзурум был как бы не всегда, ещё в эпоху Великой Армении с названием Карин являясь центром ашхара (провинции) Высокая Армения. Можно не сомневаться, что как Феодосиополь он был центром одной из многочисленных византийских провинций, ну а в 1071 году вокруг Эрзурума образовался первый в границах нынешней Турции тюркский бейлик. Первыми здешними беями, контролировавшими большую часть Западной Армении к северу от Ванской котловины, были Салтукиды. После их свержения конийским султаном в 1202 году у бейлика менялись хозяева и границы, но сам он оставался константой, при османах превращаясь в санджак (1514-33), беклярбекство (1533-90), эялет (1590-1867), велаят (1867-1923) и наконец, уже при Турецкой республике - в ил. Ну а Эски-Хукумат, откуда последние три управлялись до 1989 года, в основе своей был построен в весьма показательено время - в 1825 году:
3.
Гряда Девебойну и ущелье Грузинских Ворот сделали Эрзурумскую котловину бутылочным горлышком между Анатолией и Закавказьем. При взгляде с запада эта котловина кажется накопителем, при взгляде с востока - плацдармом, а потому совсем немудрено, что война выпадала едва ли не каждому поколению эрзурумцев. При этом нападать турки всегда умели лучше, чем защищаться, а нападать они предпочитали на Европу, лелея ещё сельджукскую мечту о Pax Romana Islamica. Дальний Восток страны как будто даже и не слишком заботил столицу, и равным противником для державших в страхе Австрию, Польшу, Италию турок тут была почти средневековая Персия, или по факту - оседлавший её Азербайджан. В 16-19 веках тюрки-шииты и тюрки-сунниты воевали 11 раз, словно просто потому, что тюрок должен с кем-то воевать - изменения границ были минимальны, а редкие колебания до Эрзурума на запад и до Баку на восток не длились дольше пары десятилетий. Последняя персо-турецкая война случилась в 1821-23 годах, и два года постояв в Эрзуруме, персы не двинулись с этого плацдарма в Анатолию, а отошли назад, подтвердив с турками границы, обозначенные ещё в 17 веке. Но десяти лет не прошло, как один противник сменился другим: в 1828-29 годах после жестоких боёв на подступах Эрзурум почти беспрепятственно заняла уже русская армия генерала Ивана Паскевича, в которой так удачно затесался штатным трэвел-блоггером Александр Сергеевич Пушкин. "Турки с плоских кровель своих угрюмо смотрели на нас. Армяне шумно толпились в тесных улицах. Их мальчишки бежали перед нашими лошадьми, крестясь и повторяя: «Християн! Християн!..» - так описывал поэт те события. За 11-ю персо-турецкими войнами в Западной Армении последовало 5 русско-турецких, и если в 1855-м наша армия до Эрзурума не дошла, а в 1878 не смогла взять его штурмом, то в 1916 году Эрзурумский велаят ненадолго сменила Эрзурумская область из Эрзурумского, Эрзинджанского и Терджанского округов. Стратегическое положение и не дремлющий враг обязывали турок как-то укрепить город, и справа на позапрошлом кадре такое же радикально перестроенное в середине ХХ века здание администрация ильче (района), в основе которого - штаб Эрзурумской крепости (1905-10):
3а.
А соседнее медресе Якутие из прошлой части тогда служило её арсеналом... С крепостью у меня ассоциируются и другие "европейские" здания, увиденные в Эрзуруме в основном из окна автобуса за пределами центра:
4.
Вот эти казармы так почти наверняка:
5.
Попадается тут и явная межвоенка:
6.
А с точки зрения туриста самый примечательный в городе образец евротурецкого зодчества - бывший Дом губернатора 1890-х годов в квартале от медресе Якутия.
7.
В 1914-16 годах фактически он служил вторым штабом крепости - губернатор потеснился, пустив в свою виллу консульство Германии, специалисты из которой активно участвовали в подготовке города к обороне. Туркам это не помогло, и не исключаю, что в 1916-18 годах хозяином этого дома снова стал губернатор - на этот раз русский военный губернатор. Ну а самым примечательным хозяином дом обзавёлся на пару недель в 1919 году - в первой части я показывал Дом Конгресса в бывшей армянской школе, где летом 1919 года турецкие военные и политики совещались, как спасать страну. На том конгрессе родилась Турецкая республика, ну а здесь жил его лидер - Мустафа Кемаль из Салоник, в историю вошедший как Ататюрк.
8.
И конечно, с учётом масштабов его культа личности, разве могли турки не открыть здесь музей Вождя? Удивительно то, что сделали они это так поздно - в 1984 году. Вход в музей теперь бесплатный, но осмотреть его мы толком не успели - внезапно все 4 комнаты на паре этажей заполонила детвора сразу нескольких младшешкольных экскурсий. Детей в Турции принято любить и баловать, а потому производили будущие патриоты такой шум, что мы предпочли ретироваться.
9.
Напротив Дома Ататюрка очень кстати оказались жёлтые такси, и я не сомневался в том, куда на одном из них поеду. Эрзурумская крепость развивалась постепенно, и в 1828 году русскую армию встретили земляные укрепления, построенные во время вторжения персов. Надо заметить, в ту войну Россия и Турция были едва ли не максимально разнесены по своему потенциалу: одна со времён "матушки Екатерины" ещё не растеряла инерцию крупнейшей промышленной державы с самой многочисленной и оснащённой армией, другая уже стала "больным человеком Европы", но ещё пыталась вести свою игру. В последующие века и Россия, проспав "паровую революцию", неуклонно начала сдавать позиции, и турецкого султана взяли в оборот коллеги из передовых держав - сначала английский король, позже - германский кайзер. Чуть менее отсталая, но самодостаточная Россия и чуть более отсталая, но поддерживаемая высокоразвитыми странами Турция несколько сблизились в своих возможностях, и в 1878 году штурм Василия Геймана разбился о каменные форты весьма современной для своей эпохи Эрзурумской крепости. К началу ХХ века Эрзурум представлял собой полноценный укрепрайон - бастионный вал вокруг города и 21 табия на склонах Девебойну и Паландокена, турецкий аналог укреплений Каунаса, Кёнигсберга или Владивостока - без моря, как в первых, но с горами, как в последнем. Детальная схема крепости есть здесь, как и рассказ о её последнем бою - одной из самых блестящих наступательных операций в истории России стал штурм Эрзурума Николаем Юденичем в январе 1916 года. Взяв город, имевший все шансы быть переименованным в какой-нибудь Владиевфрат, русская армия восстановила и модернизировала табии, так что до некоторой степени они теперь не только турецкое, но и наше наследие. Однако штурм Юденича турки вспоминать не любят, от Дарданелл переходя сразу к походу на Баку - куда известнее здесь штурм Геймана. Сердцем Эрзурумской крепости осталась гора Топдаг, буквально наползающая на центр с северо-востока - именно на ней строились в 1870-х годах первые укрепления. Практически из любой точки Старого Эрзурума видны висящие над городом чёрные табии - Меджидие:
10.
Азизие Три:
11.
И разрушенная Азизие Один, с которой были связаны основные события того штурма:
12.
Так как солнце ощутимо клонилось к закату, я решил не возиться с общественным транспортом, а таки раскошелиться на такси. Действительно раскошелиться - в Турции оно стоит порядка 10 лир (100 рублей) за километр, причём это вполне официальный тарифы, написанные обычно на будке у стоянки такси. Путь к табиям в прямой видимости от места посадки обошёлся мне в 300 с лишним рублей:
13.
Несколько зарисовок по дороге - жутковатый памятник, не знаю точно, какой именно беде:
14.
И забавный старый домик с администрацией квартала, весьма разросшегося ввысь:
15.
Ближе к выезду на Агры потянулись вдоль дороги бесконечные заборы и мотки колючей проволоки, а за ними - гарнизоны да полигоны с блестящими новыми корпусами и чёрными руинами старых казарм и складов:
16.
Среди которых беглый взгляд почти не выделяет ворота Исторического национального парка им. Нене-хатун, обустроенного в 2009-14 годах на склонах Топдага. За воротами - какие-то здания, под вечер закрытые, и вполне себе открытая касса с билетами от 3 лир за пешехода до 30 лир за автобус.
17.
Перед кассой обнаружился небольшой музей военной техники, куда мы спустились уже на обратном пути. Военные музеи я вообще-то не люблю, и не потому, что показывают в них орудия убийства, а потому, что на постсоветском пространстве эти орудия от Калининграда до Камчатки одни и те же, и даже самый захудалый немецкий или японский трофей Второй Мировой войны - событие. А тут... вот например на переднем плане 155-миллиметровая немецкая дальнобойная пушка из первоначального вооружения табий - поставленная в 1876 году, она могла бить на 17 километров. И думается - била, причём понятно по кому:
18.
За ней - пара русских трофеев. На кадре выше справа видна 88-миллиметровая пушка (1892), о которой турки с восхищением пишут, что сделана она была "посреди Уральских гор", в Перми, за 3700 километров от Эрзурума. На кадре ниже справа 188-миллиметровая 8-тонная гаубица Обуховского завода (1879). Одну привёз Юденич и она досталась туркам после падения Российской империи, другую привёз Гейман и она застряла на одной из окрестных высот. А по соседству с русской гаубицей - американский танк "Паттон" М-47/48, поставленный восточному фронтиру НАТО в 1950-е годы:
19.
Соседняя пушка 1930 года - от чехословацкой "Шкоды":
20.
Пара горных пушек опять же 1930-х годов - правая вновь от "Шкоды", левая - от шведского "Бофорса":
21.
Из музея поднимемся на Артиллерийскую гору. Дорога выводит в овраг между табиями Азизие и Меджидие, и у развилки встречает сама Нене-хатун - героиня Эрзурума. Тут стоит сказать, что самой болезненной из всех русско-турецких войн для турок стала именно Война 93 года - наш 1877 год в исламском календаре соответствуют 1293-му. Может быть дело в масштабе потерь, людских и территориальных, а может - в стараниях англичан с их мастерством решать, где чёрное, а где белое. Но во всяком случае для турка Война-93 звучит так же мрачно, как для нас - русско-японская, Крымская, Ливонская войны... С Ливонской войной в контексте Эрзурума параллели пожалуй, наиболее уместны - подобно осаде Пскова в 1581-82 годах оборона Эрзурума осенью 1877 года должна была кончиться триумфом завоевателя, а вместо этого кончилась героической и отчаянной, истинно всенародной победой обороняющихся. Генерал Василий Гейман, ковенский еврей, сделавший впечатляющую военную карьеру, преследовал турок от перевала через хребет Саганлуг, нанеся им ряд тяжелых поражений. Потрёпанная 23 октября уже на Девебойну, османская армия укрылась в Эрзуруме, а 8-9 ноября табии Топдага встретили жестокий штурм. Навстреча врагу вышли гарнизон, остатки армии и ополчение, в основном состоявшее из беженцев с занятых русскими войсками земель. Среди них была чета из деревни Чеперли - Мехмед-эфенди и его 20-летняя жена Нене-хатун с трёхмесячным сыном Юсуфом. Оставив малыша со словам "Аллах дал мне тебя, а теперь я вверяю Ему твою судьбу", девушка взяла топор да пошла в колонне ополченцев, и в пылу сражения сумела насмерть зарубить этим топором русского солдата.
22.
В итоге штурм был отбит, русское войско отступило и выставило осаду, а вскоре в его рядах начался тиф, от которого умер и сам Гейман. Весной русские всё-таки заняли Эрзурум без боя, получив его по Сан-Стефанскому миру, но проигранный штурм припомнил Берлинский конгресс, по итогам которого уже осенью 1878 город вернулся туркам. Впрочем, подозреваю, Великие державы для такого пересмотра в любом случае смогли бы найти повод: русский Эрзурум был ножом у горла султана, а там, чего доброго, Россия и проливы возьмёт...
Нене-хатун, оставшись после войны в Эрзуруме, прожила долгую жизнь, родила ещё 3 сыновей и 2 дочек, и к чести её - не бралась за топор ни в 1895-м, ни в 1915-м годах. В 1934 году, когда туркам давали фамилии, Нене-хатун стала Нене Кыркгёз, по-нашему - Нене Сорокоглазой. Прославил её в 1937 году стамбульский журналист Исмаил Хабиб Севук, взявший цикл интервью у женщин-ветеранов войн, но ещё в 1943-м писала она письмо президенту с жалобами на бедственное положение и просьбой помочь. Именем с памятников, фондов и орденов Нене стала в 1952 году, когда о ней вспомнило военное ведомство. В 1955 году она была признана "матерью года", а вскоре умерла от пневмонии - ей было 98 лет...
23.
И если тот давний бой сравнивать с осадой Пскова - то направо от памятника Нене-хатун стоит и Покровская башня. Редут Азизие-1 (1869-73) среди прочих табий издалека выделяет сосновая роща:
24.
С парой орудий на краю:
25.
И с обратной стороны - особо впечатляющим, каким-то даже художественным масштабом разрушений:
26.
Именно Азизия стал центром тех боёв осенью 1877 года, о чём напоминает обелиск и группа барельефов:
27.
Сооружённых, видимо, в 1952 году и 3 года спустя дополненных могилой героини:
28.
Как я понимаю, Азизия-1 уже не восстанавливалась после той битвы, а потому её помещения встречают живописным голым камнем:
29.
По вершине Топдага, на фоне Паландокена с характерной парой вершин Большого (3175м) и Малого (3128м) Драконов, тянутся рвы и валы. Думаю, с учётом недолгого пребывания здесь армии Юденича, именно в земляных укреплениях уместно искать русский след:
30.
На вал нанизана ещё пара Азизий. Форт Азизие-2 был построен в тех же 1867-72 годах и 8-9 ноября 1877 года ненадолго занят русской армией:
31.
Он совершенно точно перестраивался с тех пор - восстанавливался после войны, модернизировался, вновь восстанавливался армией Юденича и реставрировался до новодельности в 2009-14 годах. Впрочем, последнее относится только к тому, что над землёй, а вот у помещений вид такой, будто военные вчера их покинули:
31а.
Ещё дальше вытянулся редут Азизие-3, всеми датами совпадающий с "двойкой", но куда более зрелищный внешне:
32.
Его помещения впечатляют суровостью облика - думаю, для постсоветского человека совсем не ново, что забросили военные объект на несколько десятилетий раньше, чем отдали его гражданским:
33.
Но наверное турки правильно сделали, что сохранили эту заброшенность - под такими сводами легче представить бой:
34.
У Азизии-3 очень красивый дворик в окружении подземных казарм:
35.
Особенно - при взгляде сверху, на фоне Паландокена:
36.
Вид назад вдоль всей Азизии:
37.
Лесенка в заметный на кадре выше погреб:
37а.
Азизие-1 нависает над городом и дорогой через Девебойну на Агры, Карс и Тбилиси. Азизие-3 ближе к противоположному склону и соответственно дороге на Артвин и Батуми. Но, пожалуй, даже интереснее другое: две дороги уходят на север и восток по ущельям из просторной котловины между 3-километровыми Паландокеном и синеющим вдали хребтом Гявурдаг. Если с востока в Эрзурум нужно прорываться сквозь ущелья и перевалы, то с запада - заходи в город маршрем любым удобным путём. Соответственно, для наступавших с запада византийцев или турок Эрзурум был тихой гаванью, позволявшей безопасно накопить войска, а для наступавших с востока арабов, сельджуков, персов и русских - плацдармом, овладение которым открывало прямую дорогу в сторону Малой Азии.
38.
Овраг же с памятником Нене-хатун служит естественным рвом между Азизией...
39.
И следующие табией Меджидия, представлявшей собой последний рубеж обороны:
40.
На обрыве под ней и сейчас какие-то военные объекты, видимо продовольственные склады:
41.
В ноябре 1877 года архаичная Меджидия выдержала русский натиск - а иначе, как на Малаховом кургане Севастополя или Высокой горе Порт-Артура, это значило бы конец: враг получил бы возможность расстреливать город прямой наводкой.
42.
Меджидия - старейшая из табий, построенная в 1852-55 годах, накануне очередной русско-турецкой войны на тот случай, если она не станет Крымской. Турку сами эти названия могли бы многое сказать - примерно как если бы у нас одна и та же крепость состояла из Александровских и Николаевских фортов. Султан Абдул-Меджид правил в 1839-61 годах, Абдул-Азиз - в 1861-76, а вот в бою их табии показали себя уже при Абдул-Хамиде.
43.
Основное здание Меджидии, формой похожее на натянутый лук, вытянуто на 115 метров:
44.
Рядом погреб, который то ли заперт был, то ли я туда лезть не счёл нужным:
45.
Зато по казематам брошенного форта можно долго бродить:
46а.
Размышляя о том странном историческом Зазеркалье, в котором переносит Турция. Ведь мы привыкли, что падение Константинополя в 1453 году - величайшая трагедия христианского мира, народы Балкан и Кавказа боролись с мрачным азиатским игом, а в русско-турецких войнах цивилизованный свет теснил деспотичную тьму. И нам легко представить, как европейцы в колониальных войнах несли "бремя белых", и как японцы в 1905 году со всей самурайской серьёзностью шли на битву за своё будущее против гонора и наглости белых людей. Как французы, англичане, немцы и русские не могли понять, зачем царь решил сгубить их на войне с другим царём, и как немцы в эйфории реванша за недавние унижения сами не заметили своего превращения в кровожадных палачей... Турция же в ХХ веке так крепко устранилась от глобальной политики, что рефлексия победителей прошла совершенно мимо неё.
46.
И тем страннее мир выглядит отсюда. Османская империя 15-17 веков предстаёт уже не тёмной ордой, а высокоразвитым государством с мощнейшей для своей эпохи индустрией, продуманной организацией власти на всех уровнях и жёсткой, но филигранно тонкой национальной политикой. Падение Константинополя уже не кажется трагедией: турки не уничтожили Византию, а пересобрали её и вдохнули в империю новую жизнь - лишь под мусульманским началом. Русско-турецкие войны же, напротив, видятся отечественными: родные нивы и яйлы топчет бездушная военная машина, нагрянувшая из-за края земли, а солдаты с одной берданкой на троих да крестьяне, отбросившие соху, бесстрашно кладут жизнь на алтарь родины.
47.
С Топдага за угольной дымкой видны опутанные горнолыжными трассами склоны Паландокена. Горнолыжный курорт тут развивается с 2011 года, когда в Эрзуруме прошла Зимняя Универсиада, и теперь считается в Турции вторым по величине и самым современным.
48а.
Ну а я шарил ультразумом по горам в поисках форта Большой Паландокен (1884-85) на высоте 2800 метров - среди табий он самый мощный и самый перестроенный армией Юденича в Первую Мировую войну. Но ничего похожего не высмотрел:
48б.
В целом же табии Топдага - лишь вершина айсберга: мы увидели 4 объекта, всего на Артиллерийской горе их 7, а во всём Эрзурумском укрепрайоне - 21. Подробный рассказ о некоторых фортах есть здесь, а здесь - исторические фотографии русских позиций. Вон те трамплины, например, стоят на горе Кереметли-даг, а в первой части при более удачном свете на ней можно было различить остатки одноимённой табии.
49.
На кадре просматриваются сквозь дымку Двухминаретное медресе и Большую мечеть, но в общем подниматься к табиям лучше на рассвете: в панораме Эрзурума не случайно нет столь привычных труб и градирен, и по морозу весь город затянут густым угольным дымом домовых котельных. Сквозь него хорошо видна разве что цитадель Мечеть-кале из первой части:
50.
Правее - вокзал (1939), до которого мы пока не дошли:
51.
А на фоне Гявурдага, за полосой новых микрорайонов - дорога на Артвин, по которой мы въезжали в Эрзурум, осмотрев грузинский храм в селении Ошки.
52.
Эрзурум так и остался для нас западной точкой путешествия, и лишь с его табий мы полюбовались простором равнины, через которую дорога уводит на Эрзинджан, Сивас, Анкару, Стамбул... Так турист, въехавший в Россию через Забайкалье, на вокзале Иркутска провожает взглядом московский поезд.
53.
Мы покинули бывший Карин через Девебойну, в сторону Карса и озера Ван...