Настоящему индейцу завсегда везде ништяк...
Интересная история от David Gendelman про то, как индеец воевал за независимость Израиля, а потом в израильской пустыне строил ранчо.
Среди иностранных добровольцев в Войне за Независимость был доброволец из Техаса Джесси Слейд по кличке "Текс". Отец его был ирландец, а мать из племени навахо, поэтому он получился краснокожий с голубыми глазами. В Техасе он работал на родительской ферме, в 17 лет ушел в армию, воевал в Европе, потом служил там в оккупационных войсках, в марте 1948 вернулся в Техас, но вскоре опять уехал в Европу и в Париже записался добровольцем воевать за Израиль. Почему он это сделал - первым, кто отнесся к нему, полуиндейцу, как к равному, был его армейский командир, еврей из Нью-Йорка. Он рассказывал Джесси про Палестину, ну а кроме того в Техасе после войны было скучно.
Джесси Слейд
В Израиле необычный доброволец попал в необычное подразделение: 4-ю "англосаксонскую" батарею 1-го артдивизиона, вскоре переименованного в 421-й дивизион. Батареей командовал американец Лестер Горн, командовавший в армии США минометным подразделением. Батарея состояла из англоязычных добровольцев из США, Канады, Британии, Южной Африки и Австралии, но главной ее особенностью была введенная Горном "демократичность": принципиальное отсутствие армейской дисциплины, званий, козыряний, и принятие всех решений общим голосованием, кроме как в бою. Такой "демократический эксперимент" выделялся даже на фоне АОИ образца 1948 года, еще только привыкавшей к армейским порядкам.
Батарея была создана в июле 1948 как минометная, но в июльских боях она поучаствовать не успела, в августе ее переделали в противотанковую, в сентябре перебросили на южный фронт, там она и приняла боевое крещение. Каратия, операция "Йоав", высота 113, где египтяне, отступая, бросили пушки со снятыми ударниками, но "англосаксы" 4-й батареи принесли ударники с собой и сразу же развернули пушки на противника, Ирак-Суэйдан, операция "Хирам" на северном фронте, снова юг, операция "Хисуль", Фалуджа, и финальный аккорд: операция "Увда" и поход до Эйлата вдоль иорданской границы.
Бойцы 4-й батареи тренируются на макете.
Джесси Слейд воевал и как артиллерист, но больше как водитель и разведчик. Он гонял на полугусеничнике и на джипе с маген-давидом и надписью JESSE RIDES AGAIN, носил красный шейный платок и ходил в бой одновременно с мезузой, крестом и индейским талисманом, на всякий случай. Не то чтобы он отличился большими подвигами по сравнению с другими, но фигура была крайне колоритная. Он очень культивировал свои особенные повадки, учил товарищей верховой езде, употреблял индейские выражения типа "огненная вода", а для довершения ковбойского образа купил у австралийского добровольца широкополую шляпу.
В апреле 1949 4-ю батарею расформировали. Часть солдат батареи, желавших остаться в Израиле, решила держаться вместе и дальше, создала сельскохозяйственно-строительный кооператив "Бейт хевер", возделывала огороды на берегу Яркона, а потом основала мошав Кфар-Даниэль возле Лода.
Другая часть разъехалась обратно в свои страны. Кто-то стал бухгалтером, кто-то журналистом, кто-то профессором экономики и придумал игру "Анти-монополия", а командир батареи Лестер Горн преподавал в Калифорнии литературу и писательское мастерство и вошел в историю кинематографа как соавтор сценария "одного из худших фантастических фильмов 50-ых" "Beginning of the End", о нашествии мутировавшей гигантской саранчи на Чикаго. Некоторые дотошные рецензенты также отметили "бесконечный минометный огонь" в боевых сценах фильма.
А Джесси вынашивал другую мысль. Еще во время войны, разъезжая по Негеву, он загорелся идеей создать в этих диких просторах ковбойское ранчо, как в Техасе. Своей идеей Джесси заразил Хагая Авриэля, офицера разведки района Негев, а тот заразил еще нескольких своих разведчиков. Вместе они исследовали негевское нагорье и искали подходящее место.
К концу 1949 Джесси и Хагай уже собрали группу из шестнадцати человек, готовых стать еврейскими ковбоями, но всему мешала бюрократия. Выбранное ими место не было в планах ни поселенческого отдела, ни водного управления, ни сельскохозяйственного центра, тормозилось и выделение участка, и предоставление первоначальной ссуды на обустройство. Но первое время Джесси сохранял оптимизм и даже обдумывал свою личную жизнь на будущем ранчо. Когда американская писательница и журналистка Рут Грубер беседовала с ним в Беэр-Шеве, он попросил ее "найти для него хорошую девушку в Штатах и прислать сюда. Чтобы хорошо выглядела, имела мозги, но не слишком много. Чтобы любила животных и полюбила меня. Чтобы умела жарить яичницу и бифштексы, управляться с револьвером и ездить на лошади. Если она умеет гнать кукурузный виски, еще лучше".
Такой необычный для Израиля типаж с Дикого Запада - по описанию Грубер: "Джесси был худой и жилистый, одет в голубые джинсы, шейный платок и высокие ковбойские сапоги, и с дедовским револьвером 44-го калибра" - привлекал большое внимание. О нем и его идее о создании ранчо не только писали израильские газеты, но даже музыкант Франк Пелег, выступавший в 1949 на фестивале в Чехословакии, с удивлением рассказывал, что тамошние журналисты задавали ему странные вопросы: "Правда ли, что в Израиле существует движение, вдохновляемое американскими ковбоями?"
Однако надолго терпения Джесси в борьбе с бюрократами не хватило. К концу 1950 он исчез. Кто-то рассказывал, что его поймали на контрабанде скота через иорданскую границу, кто-то говорил, что ему просто надоело ждать, и он вернулся в Техас. Достоверно никто ничего не знал.
Но его идея не угасла. В 1951 Хагай Авриэль уволился из армии, снова собрал свою частично разбредшуюся группу с 1949 года и с новой силой взялся за дело. На этот раз бюрократическую стену удалось пробить. Видимо, некоторую помощь в этом оказал и брат Хагая, Эхуд Авриэль, видный израильский дипломат, который на тот момент был начальником канцелярии премьер-министра. Кроме Хагая и его разведчиков, к группе ковбоев подключился агроном из министерства сельского хозяйства Яаков Орев, тоже болевший Негевом - он мечтал жить в месте, где есть "только земля и небо", и вдохновлялся ковбойской песней "Don`t fence me in".
В январе 1952 группа собралась в доме Орева и объявила о создании животноводческого кооператива "Сдэ Бокер". Название Сдэ Бокер, "Ковбойское поле", предложил Орев. В мае 1952 поселение Сдэ Бокер наконец-то было основано. Миха Тальмон, начальник района Негева в поселенческом отделе, впоследствии сказал: "Сдэ Бокер ... достиг того, чего достиг, благодаря той группе разведчиков, которую возглавлял Хагай. Первопроходцы, которые теребили нас, чиновников, туда и обратно, и что не получалось формальным путем, обходили и добывали неформальным. Вся страна, и особенно Негев, поднялись не только на решениях и инструкциях. Наоборот, если бы не было - я их называю "сумасшедшими" - я не знаю, где бы мы сейчас были во всех областях нашей жизни".
Основание Сдэ Бокер, май 1952. Слева направо: Хана Авриэль (жена Эхуда Авриэля), Хагай Авриэль, Миха Тальмон, Яаков Орев.
На торжественной церемонии закладки поселения выступил, в том числе, и Моше Даян - многие из поселенцев были его подчиненными в бытность его командующим Южным округом. Когда спустя несколько лет в Сдэ Бокер, кроме коз и овец, начали разводить и лошадей, то в благодарность за поддержку, а также учитывая характеристики, жеребцу-производителю дали кличку "Даян".
Об основании "ковбойского ранчо" с энтузиазмом писали газеты, иногда в выражениях "идея добровольца Джесси Слейда из Техаса наконец-то воплощается". Потом еще некоторое время в репортажах о Сдэ Бокер писали "здесь еще помнят того сумасшедшего ковбоя".
Негев был в те годы настоящим фронтиром, поэтому кроме борьбы с пустыней и саранчой (в их случае не мутировавшей), поселенцы несли и потери - в первые же месяцы бедуины убили двоих из них, были и другие нападения. Йегошуа Коэн, "шериф" Сдэ Бокер, организовал охрану и патрули и наладил сотрудничество с дружественными бедуинскими кланами в противовес враждебным: патроны и медикаменты в обмен на "присматривание" за территорией.
Ковбои Сдэ Бокер, 1958.
В мае 1953 Сдэ Бокер посетил премьер-министр Давид Бен-Гурион. Визит был случайный: Бен-Гурион осматривал прорубаемую дорогу к кратеру Рамон и заодно завернул к ним. Он настолько впечатлился, что спустя неделю прислал поселенцам прочувствованное письмо, где написал: "За сорок семь лет в стране я видел разные первопроходческие предприятия, ... Но извините, если я скажу, что никогда не видел такого первопроходческого предприятия, как Сдэ Бокер. ... Я никогда никому не завидовал, ... но при визите к вам мне тяжело было подавить в сердце чувство зависти: почему мне не привелось участвовать в таком деле?"
Визит Бен-Гуриона в Сдэ Бокер, 1953. Слева: Йегошуа Коэн.
Через несколько месяцев Бен-Гурион решил поучаствовать в деле: он ушел в отставку и в декабре 1953 переселился в Сдэ Бокер. Решение об уходе "на подъем целины" само по себе было неожиданным, но странным для всех был и выбор места: Сдэ Бокер отличался от остальных сельскохозяйственных поселений тем, что не был ни киббуцем, ни мошавом, и не принадлежал ни к одному поселенческому движению. Там жили члены разных партий и движений, и объединяло их только желание жить "на диких просторах": если Хагай Авриэль служил в ПАЛЬМАХе, то Йегошуа Коэн был одним из главных боевиков ЛЕХИ, и в 1948 именно он застрелил в Иерусалиме посланника ООН графа Бернадотта. После переезда Бен-Гуриона в Сдэ Бокер Йегошуа Коэн стал его телохранителем, а затем и близким другом.
В 1955 Бен-Гурион вернулся в правительство, но свободное время и отпуска продолжал проводить в Сдэ Бокер, который стал в 1955 киббуцем, но до 1962 не присоединялся ни к какому киббуцному движению, а в 1963, после своей второй отставки, Бен-Гурион снова переехал туда жить. Он много говорил и писал о важности "поднятия" Негева, и придавал этому огромное национальное, экономическое и моральное значение, но на одной из первых пресс-конференций в Сдэ Бокер он сказал о причине своего переезда туда проще: "Люди здесь сумасшедшие, а я люблю сумасшедших". Йегошуа Коэн позже вспоминал: "В начале ребята тут действительно были сумасшедшие. Как говорил Бен-Гурион? "Не все сумасшедшие пошли в Сдэ Бокер, но все, кто пошел в Сдэ Бокер, были сумасшедшие".
В окрестностях Сдэ Бокер.
Сейчас Сдэ Бокер уже солидный киббуц, и первоначального техасского вдохновителя там почти не помнят. Но иногда вокруг Сдэ Бокер еще проскакивает что-то индейско-ковбойское, сумасшедшее с местным колоритом.
Так что, может, Джесси и не исчез, а все еще скачет по негевским прериям.
Среди иностранных добровольцев в Войне за Независимость был доброволец из Техаса Джесси Слейд по кличке "Текс". Отец его был ирландец, а мать из племени навахо, поэтому он получился краснокожий с голубыми глазами. В Техасе он работал на родительской ферме, в 17 лет ушел в армию, воевал в Европе, потом служил там в оккупационных войсках, в марте 1948 вернулся в Техас, но вскоре опять уехал в Европу и в Париже записался добровольцем воевать за Израиль. Почему он это сделал - первым, кто отнесся к нему, полуиндейцу, как к равному, был его армейский командир, еврей из Нью-Йорка. Он рассказывал Джесси про Палестину, ну а кроме того в Техасе после войны было скучно.
Джесси Слейд
В Израиле необычный доброволец попал в необычное подразделение: 4-ю "англосаксонскую" батарею 1-го артдивизиона, вскоре переименованного в 421-й дивизион. Батареей командовал американец Лестер Горн, командовавший в армии США минометным подразделением. Батарея состояла из англоязычных добровольцев из США, Канады, Британии, Южной Африки и Австралии, но главной ее особенностью была введенная Горном "демократичность": принципиальное отсутствие армейской дисциплины, званий, козыряний, и принятие всех решений общим голосованием, кроме как в бою. Такой "демократический эксперимент" выделялся даже на фоне АОИ образца 1948 года, еще только привыкавшей к армейским порядкам.
Батарея была создана в июле 1948 как минометная, но в июльских боях она поучаствовать не успела, в августе ее переделали в противотанковую, в сентябре перебросили на южный фронт, там она и приняла боевое крещение. Каратия, операция "Йоав", высота 113, где египтяне, отступая, бросили пушки со снятыми ударниками, но "англосаксы" 4-й батареи принесли ударники с собой и сразу же развернули пушки на противника, Ирак-Суэйдан, операция "Хирам" на северном фронте, снова юг, операция "Хисуль", Фалуджа, и финальный аккорд: операция "Увда" и поход до Эйлата вдоль иорданской границы.
Бойцы 4-й батареи тренируются на макете.
Джесси Слейд воевал и как артиллерист, но больше как водитель и разведчик. Он гонял на полугусеничнике и на джипе с маген-давидом и надписью JESSE RIDES AGAIN, носил красный шейный платок и ходил в бой одновременно с мезузой, крестом и индейским талисманом, на всякий случай. Не то чтобы он отличился большими подвигами по сравнению с другими, но фигура была крайне колоритная. Он очень культивировал свои особенные повадки, учил товарищей верховой езде, употреблял индейские выражения типа "огненная вода", а для довершения ковбойского образа купил у австралийского добровольца широкополую шляпу.
В апреле 1949 4-ю батарею расформировали. Часть солдат батареи, желавших остаться в Израиле, решила держаться вместе и дальше, создала сельскохозяйственно-строительный кооператив "Бейт хевер", возделывала огороды на берегу Яркона, а потом основала мошав Кфар-Даниэль возле Лода.
Другая часть разъехалась обратно в свои страны. Кто-то стал бухгалтером, кто-то журналистом, кто-то профессором экономики и придумал игру "Анти-монополия", а командир батареи Лестер Горн преподавал в Калифорнии литературу и писательское мастерство и вошел в историю кинематографа как соавтор сценария "одного из худших фантастических фильмов 50-ых" "Beginning of the End", о нашествии мутировавшей гигантской саранчи на Чикаго. Некоторые дотошные рецензенты также отметили "бесконечный минометный огонь" в боевых сценах фильма.
А Джесси вынашивал другую мысль. Еще во время войны, разъезжая по Негеву, он загорелся идеей создать в этих диких просторах ковбойское ранчо, как в Техасе. Своей идеей Джесси заразил Хагая Авриэля, офицера разведки района Негев, а тот заразил еще нескольких своих разведчиков. Вместе они исследовали негевское нагорье и искали подходящее место.
К концу 1949 Джесси и Хагай уже собрали группу из шестнадцати человек, готовых стать еврейскими ковбоями, но всему мешала бюрократия. Выбранное ими место не было в планах ни поселенческого отдела, ни водного управления, ни сельскохозяйственного центра, тормозилось и выделение участка, и предоставление первоначальной ссуды на обустройство. Но первое время Джесси сохранял оптимизм и даже обдумывал свою личную жизнь на будущем ранчо. Когда американская писательница и журналистка Рут Грубер беседовала с ним в Беэр-Шеве, он попросил ее "найти для него хорошую девушку в Штатах и прислать сюда. Чтобы хорошо выглядела, имела мозги, но не слишком много. Чтобы любила животных и полюбила меня. Чтобы умела жарить яичницу и бифштексы, управляться с револьвером и ездить на лошади. Если она умеет гнать кукурузный виски, еще лучше".
Такой необычный для Израиля типаж с Дикого Запада - по описанию Грубер: "Джесси был худой и жилистый, одет в голубые джинсы, шейный платок и высокие ковбойские сапоги, и с дедовским револьвером 44-го калибра" - привлекал большое внимание. О нем и его идее о создании ранчо не только писали израильские газеты, но даже музыкант Франк Пелег, выступавший в 1949 на фестивале в Чехословакии, с удивлением рассказывал, что тамошние журналисты задавали ему странные вопросы: "Правда ли, что в Израиле существует движение, вдохновляемое американскими ковбоями?"
Однако надолго терпения Джесси в борьбе с бюрократами не хватило. К концу 1950 он исчез. Кто-то рассказывал, что его поймали на контрабанде скота через иорданскую границу, кто-то говорил, что ему просто надоело ждать, и он вернулся в Техас. Достоверно никто ничего не знал.
Но его идея не угасла. В 1951 Хагай Авриэль уволился из армии, снова собрал свою частично разбредшуюся группу с 1949 года и с новой силой взялся за дело. На этот раз бюрократическую стену удалось пробить. Видимо, некоторую помощь в этом оказал и брат Хагая, Эхуд Авриэль, видный израильский дипломат, который на тот момент был начальником канцелярии премьер-министра. Кроме Хагая и его разведчиков, к группе ковбоев подключился агроном из министерства сельского хозяйства Яаков Орев, тоже болевший Негевом - он мечтал жить в месте, где есть "только земля и небо", и вдохновлялся ковбойской песней "Don`t fence me in".
В январе 1952 группа собралась в доме Орева и объявила о создании животноводческого кооператива "Сдэ Бокер". Название Сдэ Бокер, "Ковбойское поле", предложил Орев. В мае 1952 поселение Сдэ Бокер наконец-то было основано. Миха Тальмон, начальник района Негева в поселенческом отделе, впоследствии сказал: "Сдэ Бокер ... достиг того, чего достиг, благодаря той группе разведчиков, которую возглавлял Хагай. Первопроходцы, которые теребили нас, чиновников, туда и обратно, и что не получалось формальным путем, обходили и добывали неформальным. Вся страна, и особенно Негев, поднялись не только на решениях и инструкциях. Наоборот, если бы не было - я их называю "сумасшедшими" - я не знаю, где бы мы сейчас были во всех областях нашей жизни".
Основание Сдэ Бокер, май 1952. Слева направо: Хана Авриэль (жена Эхуда Авриэля), Хагай Авриэль, Миха Тальмон, Яаков Орев.
На торжественной церемонии закладки поселения выступил, в том числе, и Моше Даян - многие из поселенцев были его подчиненными в бытность его командующим Южным округом. Когда спустя несколько лет в Сдэ Бокер, кроме коз и овец, начали разводить и лошадей, то в благодарность за поддержку, а также учитывая характеристики, жеребцу-производителю дали кличку "Даян".
Об основании "ковбойского ранчо" с энтузиазмом писали газеты, иногда в выражениях "идея добровольца Джесси Слейда из Техаса наконец-то воплощается". Потом еще некоторое время в репортажах о Сдэ Бокер писали "здесь еще помнят того сумасшедшего ковбоя".
Негев был в те годы настоящим фронтиром, поэтому кроме борьбы с пустыней и саранчой (в их случае не мутировавшей), поселенцы несли и потери - в первые же месяцы бедуины убили двоих из них, были и другие нападения. Йегошуа Коэн, "шериф" Сдэ Бокер, организовал охрану и патрули и наладил сотрудничество с дружественными бедуинскими кланами в противовес враждебным: патроны и медикаменты в обмен на "присматривание" за территорией.
Ковбои Сдэ Бокер, 1958.
В мае 1953 Сдэ Бокер посетил премьер-министр Давид Бен-Гурион. Визит был случайный: Бен-Гурион осматривал прорубаемую дорогу к кратеру Рамон и заодно завернул к ним. Он настолько впечатлился, что спустя неделю прислал поселенцам прочувствованное письмо, где написал: "За сорок семь лет в стране я видел разные первопроходческие предприятия, ... Но извините, если я скажу, что никогда не видел такого первопроходческого предприятия, как Сдэ Бокер. ... Я никогда никому не завидовал, ... но при визите к вам мне тяжело было подавить в сердце чувство зависти: почему мне не привелось участвовать в таком деле?"
Визит Бен-Гуриона в Сдэ Бокер, 1953. Слева: Йегошуа Коэн.
Через несколько месяцев Бен-Гурион решил поучаствовать в деле: он ушел в отставку и в декабре 1953 переселился в Сдэ Бокер. Решение об уходе "на подъем целины" само по себе было неожиданным, но странным для всех был и выбор места: Сдэ Бокер отличался от остальных сельскохозяйственных поселений тем, что не был ни киббуцем, ни мошавом, и не принадлежал ни к одному поселенческому движению. Там жили члены разных партий и движений, и объединяло их только желание жить "на диких просторах": если Хагай Авриэль служил в ПАЛЬМАХе, то Йегошуа Коэн был одним из главных боевиков ЛЕХИ, и в 1948 именно он застрелил в Иерусалиме посланника ООН графа Бернадотта. После переезда Бен-Гуриона в Сдэ Бокер Йегошуа Коэн стал его телохранителем, а затем и близким другом.
В 1955 Бен-Гурион вернулся в правительство, но свободное время и отпуска продолжал проводить в Сдэ Бокер, который стал в 1955 киббуцем, но до 1962 не присоединялся ни к какому киббуцному движению, а в 1963, после своей второй отставки, Бен-Гурион снова переехал туда жить. Он много говорил и писал о важности "поднятия" Негева, и придавал этому огромное национальное, экономическое и моральное значение, но на одной из первых пресс-конференций в Сдэ Бокер он сказал о причине своего переезда туда проще: "Люди здесь сумасшедшие, а я люблю сумасшедших". Йегошуа Коэн позже вспоминал: "В начале ребята тут действительно были сумасшедшие. Как говорил Бен-Гурион? "Не все сумасшедшие пошли в Сдэ Бокер, но все, кто пошел в Сдэ Бокер, были сумасшедшие".
В окрестностях Сдэ Бокер.
Сейчас Сдэ Бокер уже солидный киббуц, и первоначального техасского вдохновителя там почти не помнят. Но иногда вокруг Сдэ Бокер еще проскакивает что-то индейско-ковбойское, сумасшедшее с местным колоритом.
Так что, может, Джесси и не исчез, а все еще скачет по негевским прериям.