Болею стихами...
серебряным веком, "проклятыми поэтами", случайно найденными в сети вещами, под которыми даже не проставлено имя автора...
В голове бедлам. Зачитываюсь - хлеще, чем в собственные 16 - когда вела своим одноклассникам уроки по русскому модернизму...
Однако, трех лет хватило, чтобы в организме наступил острый недостаток прекрасного...
Это я - как раз - к прекрасному и клоню. Буду делиться - вдруг у кого-то тоже подобная симптоматика;)
Итак - внезапное (о, какой образный ряд), номер раз: Яна Юшина. "Guardian angel"
У неё [из приданого] - мельница, нож, сова,
Окаянная радость ажуром вязать слова.
У него - ощущение осени в тридцать два
Вдоль полыни, покорно ложащейся под колёса.
У него непроглядное прошлое - бурелом.
Не продраться без крови. И, видимо, поделом,
Пахнет порохом чёрное кожаное крыло,
На манки птицелова так просто не поддаётся.
Это guardian angel. Особенный, кочевой.
Конвоир полнолунья, последний из ничего.
Принимая спиной с ее пальцев текущий воск,
Горячо обнадёжен заплаканными свечами.
Он свободен от Бога/лукавого до весны.
На развилке испуганных строчек необъясним.
А она на латыни латает цветные сны,
По которым бесшумно уйдет от него с вещами,
[Приворотный да в синее пламя плеснув отвар],
[Ведь она априори не парна, лесная тварь],
Не успеет акафист следам прошептать листва,
Сукой осенью наспех пришитая к бездорожью.
Просто книга преданий, в которой глазам тесно,
Говорит: если в сердце у ведьмы зацвёл чеснок,
Значит, время бежать, под собою не чуя ног,
Без оглядки назад. Оставаться - себе дороже.
P.S. А вот здесь - http://www.nevinovataya.ru/ - прекрасного еще много)
В голове бедлам. Зачитываюсь - хлеще, чем в собственные 16 - когда вела своим одноклассникам уроки по русскому модернизму...
Однако, трех лет хватило, чтобы в организме наступил острый недостаток прекрасного...
Это я - как раз - к прекрасному и клоню. Буду делиться - вдруг у кого-то тоже подобная симптоматика;)
Итак - внезапное (о, какой образный ряд), номер раз: Яна Юшина. "Guardian angel"
У неё [из приданого] - мельница, нож, сова,
Окаянная радость ажуром вязать слова.
У него - ощущение осени в тридцать два
Вдоль полыни, покорно ложащейся под колёса.
У него непроглядное прошлое - бурелом.
Не продраться без крови. И, видимо, поделом,
Пахнет порохом чёрное кожаное крыло,
На манки птицелова так просто не поддаётся.
Это guardian angel. Особенный, кочевой.
Конвоир полнолунья, последний из ничего.
Принимая спиной с ее пальцев текущий воск,
Горячо обнадёжен заплаканными свечами.
Он свободен от Бога/лукавого до весны.
На развилке испуганных строчек необъясним.
А она на латыни латает цветные сны,
По которым бесшумно уйдет от него с вещами,
[Приворотный да в синее пламя плеснув отвар],
[Ведь она априори не парна, лесная тварь],
Не успеет акафист следам прошептать листва,
Сукой осенью наспех пришитая к бездорожью.
Просто книга преданий, в которой глазам тесно,
Говорит: если в сердце у ведьмы зацвёл чеснок,
Значит, время бежать, под собою не чуя ног,
Без оглядки назад. Оставаться - себе дороже.
P.S. А вот здесь - http://www.nevinovataya.ru/ - прекрасного еще много)