Сто лет одиночества…
…Иногда он приходит к нам в гости без приглашения и крадёт наше время.
Ему необходимо общение. Он любит сидеть и рассказывать мне что-нибудь неинтересное. Он плохой рассказчик, я плохой слушатель.
Он сердится, когда я теряю нить и отвечаю ему невпопад. Он говорит, что не будет больше ничего повторять, если я всё время думаю о посторонних вещах. И вообще он может и не рассказывать, если мне это не интересно. Я молчу и думаю о чем-то своём. Он продолжает…
…Я пью пиво с гренками и краем глаза смотрю в монитор. Вечер.
Фома сидит рядом и рассказывает мне про какую-то управляющую компанию и ее проходимца директора.
Строгие врачи не разрешают Фоме пиво и гренки. Моя Ленка пытается его чем-нибудь угостить, но он отнекивается: «Мне нельзя жаренные кабачки. Сколько раз тебе объяснять…»
Он сердится, что Ленка его перебила. Какая бестактность.
Его рассказ закончен. Сосед прощается, гладит Велку и идёт домой, в свою пустую после смерти жены квартиру…
Ему необходимо общение. Он любит сидеть и рассказывать мне что-нибудь неинтересное. Он плохой рассказчик, я плохой слушатель.
Он сердится, когда я теряю нить и отвечаю ему невпопад. Он говорит, что не будет больше ничего повторять, если я всё время думаю о посторонних вещах. И вообще он может и не рассказывать, если мне это не интересно. Я молчу и думаю о чем-то своём. Он продолжает…
…Я пью пиво с гренками и краем глаза смотрю в монитор. Вечер.
Фома сидит рядом и рассказывает мне про какую-то управляющую компанию и ее проходимца директора.
Строгие врачи не разрешают Фоме пиво и гренки. Моя Ленка пытается его чем-нибудь угостить, но он отнекивается: «Мне нельзя жаренные кабачки. Сколько раз тебе объяснять…»
Он сердится, что Ленка его перебила. Какая бестактность.
Его рассказ закончен. Сосед прощается, гладит Велку и идёт домой, в свою пустую после смерти жены квартиру…